Черный человек». знаки огня

Джазатор

«В случае если человек не считает, что он достиг чего-то сверхъестественного, тогда это прекрасно. В случае если человек считает, что достиг чего-то сверхъестественного, тогда он привлечет демонов».

Сурангама Сутра

Солнце пребывало в том положении на небе, в то время, когда было еще достаточно светло, но уже не так жарко, что показывало на то, что близился вечер. Адучи отмахивался от небольших мошек, каковые нападали его незащищенное лицо, а Аксумаи доедал оставшееся по окончании обеда яблоко, приглашая Коврова присоединиться к скромному ужину.

— Да я не желаю имеется. Поем утром.

Проводник фыркнул и, поперхнувшись кусочком яблока, выплюнул его, оглушительно захохотав. Адучи озадаченно взглянуть на тайшина, гадая, какая часть сказанной им фразы имела возможность привести к подобной реакции. Аксумаи спохватился и, сделав непроницаемое выражение лица, принялся дожевывать яблоко, стараясь наряду с этим не наблюдать на попутчика.

Смотрелось это очень подозрительно. Адучи подсел к Проводнику поближе и напряженно задал вопрос:

— Куда мы идем?

Данный вопрос позвал еще более сильный приступ хохота у алтайца. В этом случае он кроме того не смог продолжить трапезу.Черный человек». знаки огня Ковров прищурился и непроизвольно осмотрелся по сторонам.

На Тропе Волка возможно было ожидать чего угодно, причем в любую секунду. Аксумаи повалился на пояснице, согнувшись пополам от хохота.

Таким Максим его не видел еще ни разу.

— Да е-мое, может хватит меня третировать?

Но эта фраза только привела к новому приступу хохота. Аксумаи натуральным образом истериковал. По его щекам текли слезы, и у Коврова кроме того мелькнула идея, что Проводник лишился рассудка.

— Мы что, идем на встречу с очередным Оборотнем?

Лучше бы Адучи этого не сказал. Он осознал, что каждая его фраза сейчас позовёт только усиление необычной реакции тайшина. Замечая за затянувшимся приступом смеха, Ковров почувствовал, что его начинает одолевать кошмар.

И как раз в данный самый момент Аксумаи прекратил смеяться и сел, отряхиваясь от сухой травы, прилипшей к его ветровке. На его лице было полностью важное выражение, как будто бы все что случилось, было только притворством, маскарадом. Он пристально взглянуть на попутчика и негромко сказал:

— А ты как думал? С кем мы еще можем видеться на «дороге Оборотней»?

Видя, как растянулось лицо молодого тайшина, он внезапно смягчился и, похлопав его по руке, улыбнувшись, сказал:

— Не напрягайся. До тех пор пока ты идешь нормально. Нет обстоятельств для страха. Отправимся, нам необходимо успеть до заката солнца дойти вон до той лощины.

В том месте находится поселок.

В том месте мы переночуем.

Он поднялся и, подмигнув Коврову, стремительным шагом отправился по направлению к лощине показывавшейся невдалеке. Адучи скоро догнал его, бодро шагая рядом.

— А я думал ты сошел с ума…

Аксумаи взглянуть на него:

— Ты знаешь, время от времени это здорово оказывает помощь. Отечественный ум сильно ограничивает возможности отечественного сознания. Прими данный трюк на заметку…

Он скосил глаза к переносице и разрешил войти слюну из уголка рта. Смотрелось это отвратительно. Адучи поморщился.

Поселок складывался из четырех маленьких древесных домов и трех аилов. До него оставалось метров двести, в то время, когда Аксумаи остановился около огромного кедра и сел на траву.

— Давай отдохнем.

Адучи неуверенно кивнул на показывавшиеся рядом обиталища.

— Так поселок же рядом. В том месте и отдохнем.

Проводник отрицательно покачал головой.

— Я дальше не отправлюсь.

Адучи медлительно опустился рядом с ним.

— Что мне делать?

— Ничего. Ты отправишься дальше, переночуешь в поселке, а позже… возвратишься обратно.

— Обратно куда?

— Ко мне. Я буду ожидать тебя тут.

— Это значит… моя цель — поселок?

Аксумаи без звучно кивнул.

— Что в том месте?

Проводник пожал плечами.

— Любой раз по-различному.

— Поведай мне про него. Ты так как бывал в том месте? Кто в том месте живет?

— В том месте никто не живет.

— В каком смысле?

— В прямом. В том месте нет людей.

— Он пустой?

Аксумаи, прищурившись, взглянуть на дома, мирно находившиеся невдалеке.

— Данный поселок именуют Место Мертвых Голосов.

Адучи мрачно покачал головой.

— Зашибись… Я так и думал — в обычное место ты вряд ли меня привел бы. Традиция?

Аксумаи кивнул. Адучи также взглянуть на дома, но сейчас в его взоре была бдительность.

— Из-за чего его так назвали?

— Ты совершенно верно желаешь, дабы я поведал тебе это?

— Ты и без того жути уже напустил. Если ты мне не поведаешь, я в том месте за ночь совершенно верно ума лишусь.

Аксумаи снова скорчил собственную ужасную рожицу. Адучи закрыл глаза.

— Да хорошо ты, — Проводник шутливо потормошил его за рукав, — с таким настроением тебе в том направлении идти запрещено. А идти нужно. Солнце садиться.

Тебе необходимо успеть попасть в том направлении до темноты.

У нас имеется еще пара мин.. Исходя из этого я успею поведать тебе историю этого места.

Алтаец скрестил ноги, устраиваясь эргономичнее.

— Это поселение появилось в начале прошлого века. Кто его создал, мне неизвестно. Я знаю только, что в середине прошлого века тут случилось громадное землетрясение.

На поверхность вышла подземная река.

Все дома, вместе с обитателями, ушли под воду. А на месте поселка появилось озеро. Выжить удалось лишь одной девочке. Ее не было в поселении, а в то время, когда она возвратилась, то на месте родной деревни уже разливалась озерная гладь.

Из под мутной воды еще долго раздавались стоны и крики. Но позже они стихли.

Как раз исходя из этого это место взяло собственный мрачное наименование. Спустя пара дней, вода так же нежданно ушла, как и показалась. Дома и аилы опять были на поверхности, но лишь людей в них уже не было.

С того времени поселок так и стоит тут, закинутый и забытый.

Адучи сделал пара выдохов и глубоких вдохов.

— А для чего ко мне водят тайшинов?

Аксумаи хмыкнул.

— Хороший вопрос. Видишь ли, подземные воды, каковые проходят под поселком, перенасыщены каким-то газом. Он может приводить к и видения.

А ты же знаешь, как тайшины обожают подобные вещи? — Аксумаи провокационно улыбнулся, — Вероятнее, как раз исходя из этого. Поселок употребляется как естественный толчок для расшатывания восприятия. Говорят, в том месте тайшин видится со собственными страхами.

Ну, все — время. Тебе пора.

Адучи поднялся.

— А откуда тайшины определили об этом месте?

Аксумаи не двинулся с места.

— Девочка. Тайшины нашли ее и приютили в собственной общине.

— Ясно, — Адучи кивнул, — А ты совершенно верно будешь ожидать меня тут? Я возвращусь ко мне утром.

Аксумаи помахал ему рукой в направлении поселка, как будто бы поторапливая.

— Иди и ничего не опасайся. Я буду ожидать тебя. Обещаю. Да, и передавай привет Мунгу…

Адучи с большим удивлением взглянуть на торопившего его алтайца, но ничего не сообщил, и, повернувшись, скоро зашагал вперед. В то время, когда тайшин прошел уже полпути до места собственного назначения, Проводник тихо сказал что-то негромко, как будто бы хотя собственному ведомому успеха.

В зданиях было пусто. Одни бревенчатые лежаки и стены. Не считая домов в пустующем поселении пребывали кроме этого аилы — классические алтайские жилища, в них Адучи почему-то кроме того не стал заглядывать. В сумерках пустынный поселок смотрелся зловеще.

Особенно учитывая события, при которых это место получило собственный безлюдье.

Единственное что мало утешало, это тот факт, что катастрофа случилась тут в далеком прошлом, практически полвека назад. Но все равно, ночевать в поселке, что в течении нескольких суток был гробницей для множества людей, было жутко. Но другого варианта не было.

Необходимо было определяться с местом ночевки, по причине того, что на улице было уже мрачно, и через десять-пятнадцать мин. по большому счету возможно было ничего не заметить. Адучи на всякий случай вытащил нож, что придал ему некую уверенность и возвратился в один из домов, что ему показался самые пригодным для ночевки. В том месте он сел на какие-то полусгнившие бревна и продолжительно сидел в темноте, стараясь не уснуть.

Обязана же была эта ночь когда-нибудь закончиться.

Ему снились кошмары. Он знал, как бороться с ними в Снах, но эти кошмары были иного рода. Они были порождением его самых глубинных и потаенных страхов.

Адучи пара раз вздрагивал и просыпался, после этого опять погружался в наполненную переживаниями дрему.

Тёмный Человек. Он стоял в темноте и замечал оттуда за ним. Это и было самым ужасным. По причине того, что не поддавалось ни контролю, ни действию.

И это был не Сон.

Либо Сон? Либо…

Темнота около. Где он? А-а, он в безлюдном доме. Ничего, ночь не так долго осталось ждать закончиться.

Тёмный человек. Он опять тут. Он превращает окружающую тьму во враждебную среду. Страхи, вытекая из подсознания стремительной рекой, текут в эту тьму, наполняя ее кошмаром. Адучи кричит и просыпается от собственного крика. Около тьма.

Он в заброшенном доме.

Еще ночь. Необычные тут сновидения. Газ?

Вода, насыщенная радиацией либо радоном, либо еще чем-нибудь этаким… Ничего, ночь не так долго осталось ждать закончиться.

Липкая удушливая ночь. В которой скрывается тёмный человек…

Ковров содрогнулся и открыл глаза. В доме было светло, а это означало, что ночь в поселке закончилась, и возможно было покинуть это мрачное место. Но сны тут снятся!

Максим с интересом осмотрелся.

При свете дня тут все смотрелось по-второму. Кроме этого пусто, но по-второму. Максим поднялся и пошатнулся.

Неспокойный сон в полусидячем положении вымотал его. Он взглянуть на собственные руки, после этого схватился за ножны.

Ножа не было. Он нагнулся и взглянуть на пол. Быть может, он просто выронил его на протяжении дремы. Но ножа не было нигде.

Адучи нахмурился.

Может, он выронил его на улице, в темноте? Но он совершенно верно не забывал, как выбирал в руке перемотанную кожаным ремешком рукоятку на протяжении ночевки. Необычно…

Он вышел из дома и сходу заметил человека.

Худощавый мужчина с нечистыми седыми волосами сидел на маленькой поляне между зданиями и сосредоточенно грыз сырую неочищенную картофелину. Заметив Максима, он вскрикнул, и, кинув еду, упал на бок, закрыв голову руками. Адучи с опаской подошел к нему, рассматривая незнакомца.

— Эй, не опасайтесь, я вас не обижу.

Если судить по внешнему виду, это был алтаец. Он со страхом немного поднял голову и боязливо покосился на тайшина. Адучи продемонстрировал ему жестом, что его руки безлюдны, и он не хочет причинить старику вреда.

— Вы осознаёте по-русски?

Старик неуверено кивнул.

— Я вас не обижу, — повторил Адучи, — вы кто?

Старик сел и неуверенно осмотрелся, отыскивая потерянную им картофелину. Отыскав ее, он жадно схватил собственную еду и прижал к себе, так же, как и прежде настороженно посматривая на молодого человека.

— Вы тут живете?

Алтаец со страхом закивал головой:

— Нет! Нет! Тут страшно…

— Страшно?

— Да, тут живут духи…

Адучи почувствовал себя неуютно. Ему внезапно захотелось развернуться и покинуть это мрачное место как возможно скорее. Старик почувствовал это и быстро подполз к нему. Схватив нечистой рукой Коврова за карман ветровки, он скороговоркой зашептал:

— Нет. Нет. Из этого нельзя уйти. Мы останемся тут окончательно. Это проклятое место. Тут умирали люди.

Тут страшно. Особенно ночью. Ночью здесь появляются злые духи — «керместор». Они будут терзать нас…

Если судить по поведению, старик был очевидно не в себе. Адучи отдернул куртку и отошел на пара шагов назад. Необходимо было уходить из этого.

Подтверждая опасения Коврова, старик начал вести себя по большому счету весьма необычно. Он бросил картошкой в тайшина и, упав на землю, забился в конвульсиях, пронзительно закричав:

— Ты не уйдешь! Тебе некуда идти! Духи будут грызть твои кости… А-а-а… Ты не сможешь уйти! Из этого нет выхода! А-а-а…

Адучи развернулся и, стараясь не оглядываться, скоро отправился по неровной луговой траве по направлению к кедру, возвышающемуся рядом. В том месте его давал слово ожидать Аксумаи. Необходимо было поскорее покинуть это проклятое место, от одного вида которого бросало в холодный пот.

Адучи ускорил ход.

Но ни через десять мин., ни через тридцать, ни через час он не смог достигнуть заветного дерева. Кедр, как будто бы заколдованный, оставался на одном месте, на расстоянии приблизительно около двухсот метров от Места Мертвых Голосов…

Солнце уже склонялось к линии горизонта, в то время, когда Адучи в изнеможении опустился на маленький холмик, около которого он бродил все это время на подгибающихся от усталости ногах. Кедр не приблизился ни на метр. Эта местность, возможно, и в действительности была проклята, либо сказывалось влияние подземных газов, по причине того, что происходящее нарушало все законы пространства и времени. Адучи обернулся назад.

Поселок стоял совсем рядом, глядя на неудачливого беглеца тёмными провалами окон.

В сумерках он смотрелся особенно жутковато.

Адучи чертыхнулся, но позже, отыскав в памяти о причитаниях сумасшедшего старика, осекся. Упоминание нечисти в подобном месте, к тому же в предшествии ночи, было угрожает разного рода проблемами. Не смотря на то, что, происходящее с ним и без того не было возможности назвать чем-то приятным.

«В том месте нет людей»…

— Весьма интересно, данный безумец убрался оттуда? — Адучи не легко встал и сделал пара шагов по направлению к закинутому поселку. Проклятое селение, в отличие от заколдованного дерева, приблизился ровно на пара шагов. Тайшин еще раз обернулся на кедр.

Что ж, Наверное, ему снова приходилось совершить ночь в одном из этих ужасных домов. В случае если сумасшедший старик еще был в том месте, это не сулило ничего хорошего.

Но, в случае если кроме того его в том месте уже не было, ничего хорошего в грядущей ночевке все равно не предвиделось.

Адучи прошелся по поселку, настороженно озираясь по сторонам. Старика нигде не было видно. Но тайшин все равно ощущал сильную нервозность.

метаморфозы и Отсутствие ножа с пространством не предсказывали ничего хорошего.

Как он был наивен, в то время, когда считал что ночевка в закинутом поселке будет несложным и необременительным занятием. Не стал бы Аксумаи вести его за десятки километров, дабы он просто провел ночь в безлюдном доме. Да и данный старик… Кто бы это мог быть?

Случайно забредший селянин из ближайшей деревни? Но ближайшая деревня это километров сорок. Сумасшедший отшельник?

Пастух?

Охотник? А возможно, это и был тот Мунг, которому Аксумаи просил передать привет от него? Но так как он сам сообщил ему — «в том месте нет людей».

Что все это означало?

На улице было уже мрачно. Нужно было отыскать себе место для ночлега, а утром уже разобраться со всей данной чертовщиной… Упоминание линий, пускай кроме того в мыслях, тут было не возможно, исходя из этого Адучи в мыслях прочёл защитный алкыш-заклинание, оградил себя кольцом из защитных рун и, поискав глазами привычный дом, где он совершил прошедшую ночь, решительно двинулся в том направлении. Во-первых, это была уже частично знакомая территория.

А во-вторых, он не терял надежды отыскать собственный нож.

Перед тёмным провалом двери он с опаской замер, прислушиваясь к происходящему в доме. Встретиться в чёрном доме с сумасшедшим стариком было не самым щадящим опробованием для нервов и без того натянутых, как будто бы готовые лопнуть струны. Если судить по отсутствию звуков, в доме никого не было.

Адучи сжал кулаки и, сделав ход вперед, провалился сквозь землю в тёмном прямоугольнике входа, поглотившего его и растворившего в собственных мрачных недрах.

Он продолжительно сидел в темноте, пока, наконец, утомленное событиями прошедшего дня, сознание незаметно не выключилось. Окружающая тьма в одно неуловимое мгновение вторглась в его внутреннее пространство, сливаясь с его снами, в которых скрывался Тёмный человек.

Страхи, о которых он и понятия не имел, поднимались на поверхность его воображения и оживали, кривляясь и извиваясь перед ним. Он ни при каких обстоятельствах не считал что такое вероятно. Он ощущал себя жалким и раздавленным. Он всхлипывал как мелкий мальчик и пробовал спрятаться от своих пугающих видений, но они были везде.

Они оживали в темноте, растворялись в темноте, становились темнотой. Их нереально было остановить, по причине того, что ими руководил невидимый дирижер.

Невидимый, по причине того, что Тёмного человека нереально было заметить в темноте. Необходимо было что-то сделать, проснуться, добавить в сновидение света.

Адучи качнулся и открыл глаза. В комнате было светло. Но не вследствие того что наступило утро, а по причине того, что посередине помещения горела свеча, около которой сидел сгорбленный человек.

Адучи содрогнулся и быстро встал с древесного лежака, всматриваясь в чёрный силуэт.

Пламя свечи колыхалось и причудливые тени бродили по стенкам и потолку. В этом призрачном свете явственно выделялись всклокоченные крючковатый нос и седые волосы. Старик…

Адучи почувствовал, как большая дрожь начинает сотрясать его тело. Он замер, не зная, что делать дальше. А старик сидел без движений, как будто бы восковая фигура, покинутая тут в память о тех людях, каковые населяли эту местность полвека назад.

Ковров сел обратно на лежак, жадно сцепив между собой дрожащие ладони.

Через какое-то время он снова начал терять нить связанного мышления. Во всем был виноват призрачный свет свечи, его гипнотические колебания. Иногда Адучи приходил в себя и сходу наблюдал на собственного незваного гостя.

Но все было без трансформаций. неподвижная фигура и Свет свечи ветхого алтайца. Казалось, ночь остановила время в данной необычной избе…

В то время, когда Ковров в очередной раз кинул взор на сидящего, как словно бы в забытьи, старика, его снова накрыл с головой дикий животный кошмар. Старик так же, как и прежде сидел без движений, но он не дремал, а пристально наблюдал на тайшина. Адучи быстро встал и поднялся в агрессивно-защитную стойку, переминаясь с ноги на ногу и выставив перед собой сжатые в кулаки руки.

— Что тебе необходимо?

Старик продолжал без звучно буравить его взором, только чуть улыбнувшись самыми уголками губ.

— Тебя кличут Мунг?

Алтаец выпрямился и поднялся.

— Ты знаешь, как меня кличут?

— Кто ты?

Старик всхлипнул.

— Пленник. Такой же пленник, как и ты.

Адучи изумленно взглянуть на него.

— Пленник? Чей пленник?

Алтаец обвел руками стенки дома.

— Этого места.

По окончании нескольких мин. молчания, он горестно всплеснул руками.

— Ты же сам день назад все видел. Из этого нереально уйти. Тут живут духи мертвых. Они держат нас в плену.

— Как давно ты тут?

Мунг снова сел и обхватил голову руками.

— Не знаю. Не помню. В далеком прошлом. Весьма в далеком прошлом…

Адучи также опустился на лежак, ощущая, как внезапно стали ватными ноги.

«Не может быть. Неимеетвозможности… Аксумаи не имел возможности так со мной поступить…». Но он не забывал это растерянности и нереальное ощущение бессилия, в то время, когда в тщетной попытке достигнуть сокровенное дерево, он прошел километров сорок либо пятьдесят. Значит ловушка… Пространственно-временная петля.

Он просматривал об этом что-то… Но одно дело листать страницы издания «жизнь и Наука», и совсем второе — коротать ночь с сумасшедшим стариком, в пустынной глуши алтайских гор, в поселке, с которым связаны леденящие кровь истории.

Он взглянуть на Мунга. Старик снова сидел в собственной согбенной позе, и что-то негромко нашептывал про себя.

— Эй, Мунг, а не считая нас тут кто-нибудь имеется?

— Нет. Лишь мы.

— Ты сказал про каких-то духов…

Алтаец сделал испуганные глаза.

— Тс-с… Не упоминай про них. Они слышат тебя…

— Не опасайся, я могу говорить с духами, — Адучи ободряюще кивнул пожилому собеседнику.

Старик поднял на него полные слез глаза.

— Что? Так ты кам?

Адучи покачал головой.

— Нет. Камами именуют служителей Кара-Янг, Тёмной Веры. Я же продолжительное время изучал мастерство Ярлакчи, шаманов Белой Веры.

Но принадлежу я к Клану Серых шаманов.

— Ты — тайшин? — Мунг кроме того привстал от возбуждения. Неясно лишь было, радуется он этому событию либо напротив.

— Ты слышал про нас?

— Слышал… — Мунг снова сел на собственный место, подобрав под себя ноги, — тогда тебе придется еще хуже, чем я думал.

— Из-за чего?

Старик воровато посмотрел назад по сторонам, словно бы опасаясь заметить кого-нибудь еще в освещенной не сильный свечи, комнате, и негромко тихо сказал:

— Тайшинов эти духи не смогут…

Он качнулся из стороны в сторону, подобно китайскому болваничку, и Адучи, содрогнувшись, проснулся.

неподвижная фигурка и Мерцание свечи старика застывшая на полу. Значит их разговор был во сне?

— Мунг! Эй, Мунг!

Алтаец содрогнулся и открыл глаза. Адучи присмотрелся к нему и осознал что это не направляться. Это по большому счету был не человек!…

Человек сидящий перед ним был лишь похож на того старика, которого Ковров видел ранее. Отличие была в том, что у того, кто без звучно наблюдал на него снизу, кожа имела необычный фиолетовый оттенок. А, помимо этого, из спутанных прядей седых волос, торчали маленькие лиловые рожки!

Незнакомец улыбнулся.

Адучи почувствовал, что еще мало, и он в действительности сойдет с ума.

— Поскорей бы… — пробормотал незнакомец голосом Мунга.

— Ты… Ты…

— А что ты так разволновался? Думаешь, черта заметил? Кермоса? А ты думаешь, ты лучше выглядишь?

Адучи машинально перевел взор на собственную руку и онемел от неожиданности: прямо на тыльной стороне ладони, пробиваясь через кожу, росли маленькие грибочки, как будто бы у лешего, виденного им в одном из детских мультипликационных фильмов.

— Что… это… со мной?

Мунг хихикнул.

— Твои страхи обретают действительность.

— Страхи?…

— Само собой разумеется! Любой человек жутко опасается всего, что связано с его драгоценным телом. Он опасается разложения и гниения, он опасается заболеваний. И это лишь начало…

Адучи брезгливо смахнул грибницу с руки и, передернувшись от эмоции омерзения, проснулся.

В окно светило броское дневное солнце.

Он пробовал преодолеть невидимый пространственный барьер опять и опять. Выбиваясь из сил, падая в изнеможении, рыдая и рыча от собственного бессилия. А в то время, когда настала ночь, он опять возвратился в Поселок. Старика снова нигде не было видно.

Адучи твердо решил не дремать данной ночью.

Но тело, изможденное бесплодными попытками побега, снова предательски вырубилось, утягивая за собой в омут тягучих и неспокойных видений утомившееся сознание.

В этом случае обстоятельством неожиданного пробуждения была ужасная боль. Адучи закричал и быстро встал, отталкивая от себя старика. Он сперва не осознал, что случилось, а в то время, когда заметил капельки крови на губах Мунга, сходу сообразил — старик подкрался к нему в темноте и укусил его.

— Ты что, гад? Охренел?

Адучи метнулся к обидчику, собираясь, наконец, выплеснуть на него груз нервного напряжения, скопившийся за все последнее время, но Мунг повел себя нежданно. Он упал на колени и зарыдал, жалобно причитая:

— Не нужно, не нужно. Я не виноват! Это они вынудили меня. Они…

— Кто? — тайшин еле сдерживал себя.

— Кермостор. Они пришли ко мне в темноте и вынудили меня сделать это…

Адучи взглянуть на рану. Кровь, вытекающая из глубоких ран, была ярко оранжевого цвета.

— Ну-ка продемонстрируй собственные зубы.

Старик закрыл голову руками, но Ковров схватил его и, разомкнув руки, заломил одну из них в болевой захват.

— Продемонстрируй зубы!

Мунг разжал губы и Адучи заметил два последовательности красивых белых зубов, среди которых выделялись четыре острых долгих клыка. Таким зубам имел возможность бы позавидовать любой хищник. Адучи отшвырнул алтайца в сторону.

— Кто ты? Ты же притворяешься. Ты не человек.

Мунг быстро выпрямился и быстро, подобно зверю пробежался по помещению. А после этого, глядя на потрясенного тайшина, взбежал по стенке вверх и завис в том месте, стоя на потолке вниз головой! Седые волосы свисали вниз немытыми сосульками, а оранжевые зрачки глаз светились в темноте.

— Если ты еще раз попытаешься убежать — я отгрызу тебе руку.

Сделав немыслимый кульбит, Мунг оторвался от бревенчатого потолка и был на полу, перевернувшись в воздухе и приземлившись на ноги.

— Я знаю, о чем ты думаешь — жалеешь, что утратил собственный нож? Предугадал? — Мунг отрывисто захохотал. Адучи сделал над собой немыслимое упрочнение и проснулся…

— Чем ты тут питаешься? — Адучи сидел около дома, прислонившись спиной к древесной, шершавой на ощупь, стенке. Мунг бродил рядом, между зданиями, высматривая что-то в траве.

— Тут большое количество еды, — ужасный старик согнулся и, разворошив узловатыми пальцами почву у ног, разочарованно выпрямился, — по большей части грибы.

— Грибы? — Адучи хмуро улыбнулся, — Ничего необычного. Я так и думал.

— А что? Раньше тут большое количество грибов было, — Мунг шумно почесался и снова занялся выискиванием чего-то в пожухлой траве. — А на данный момент искать нужно. Это все от ихних ракет, — он запрокинул голову вверх и погрозил невидимым спутникам кулаком, — вот доберусь я до них.

Адучи облизал пересохшие губы, и устало прикрыл глаза, но ненадолго. Оставлять старика без присмотра было угрожает всякими неожиданностями. Вот и по сей день, открыв их он заметил как Мунг замер на месте и наблюдал на тайшина настороженно-умным взором.

— Чего тебе?

— Да так…

— Если ты еще раз попытаешься меня укусить, я тебе все зубы повышибаю!

— А-а-а. Напрасно ты так с Мунгом говоришь. Ты кто? Так, кусок мяса перепуганный.

А я, знаешь, кто? — он многозначительно промолчал, оставляя Адучи в неведении довольно собственной подлинной сущности.

— Ну, кто ты? Кто?

— У нас еще будет время — определишь… — леший мрачно покивал головой и продолжил собственные необычные поиски.

— И что, из этого никто не уходил?

Мунг засмеялся.

— А для чего? Тут негромко, нормально, в случае если меня не злить, само собой разумеется. Грибы имеется. Вот мухомор красный — объедение.

Паутинник. Ложноопенок. Сморчок. Перечный гриб. Жить можно. Время от времени и мясцо приваливает. Заяц какой-нибудь шальной забежит.

Либо вот живчик, типа тебя.

Вот не так долго осталось ждать ты ослабнешь совсем от голода, начнешь грибы хавать. А позже зеленью покроешься, соками пропитаешься, так я тебя и съем.

— Сообщи, Мунг, а из-за чего ты людей так ненавидишь?

Леший вскинулся и, задрожав, сжал кулаки, тряся ими перед собой.

— А за что их обожать-то? За их жадность и тупость?

— Ну не все же люди такие?

— Да все! Практически все! Лишь любой думает про себя! — старик улыбнулся, понизив голос до доверительного, — Гнили в людях столько… Уж я то знаю, насмотрелся… Ты вон, также, сладкая поросль. Поди, жизни-то не видел?

Просидел под родительским крылом, а все В том же направлении — мудрость, духовность, доброта… А копнешь поглубже…Я тебя лишь исходя из этого съем. Из принципа. Это вы во всем виноваты.

Я тебя сходу определил!

— Кто это, мы?

— Детишки богатеньких своих родителей. Кровь с молоком.

— Да с чего ты…

— Молчок! Зараза людская. Испокон столетий вы как зараза людская.

Адучи пошевелился, разминая затекшую пояснице, и с большим удивлением рассматривая разошедшегося не на шутку лешака.

— При чем тут родители богатые?

— А при том! — Мунг сделал пара решительных шагов по направлению к тайшину, — Так как раньше как было? Общину людскую самый хороший возглавлял, самый сильный и умный. И вел всех за собой. Тогда и люди другие были. А позже у вожаков дети показались.

И власть второй стала, наследственной.

Само собой разумеется, поскольку дитятко должно быть счастливо, это же кровиночка. А детишки то в тепличных условиях и повырастали хиленькими да подленькими. И повели они людей за собой, да лишь вон куда и привели, — леший обвел руками пространство около себя, — лишь вот до ко мне еще не дошли, паразиты!

Ну, ничего, придут, я с ними потолкую. Вот как с тобой.

Адучи устало покачал головой.

— Путаешь ты, ветхий, у меня тесто не такое сладкое.

— А вот это мы удостоверимся в надежности, — Мунг злобно сверкнул глазами, и внезапно выхватив у себя из-под ноги какого-либо червяка, весело запихал его в рот, — этой ночью…

Любой последующий сутки был страшнее прошлого. Адучи утратил им счет. А ночи по большому счету превратились в какую-то вакханалию духов.

Мунг то плакал, жалуясь и причитая, разыгрывая из себя несчастного старика, то набрасывался на Коврова, впиваясь в него собственными страшными зубами и демонстрируя немыслимую скорость, недоступную людям. Он ходил по потолку, зависал в воздухе, поджав ноги, менял обличья. А в один раз, в то время, когда в одну из ночей на улице разразилась ужасная гроза, Адучи выглянул из дома и заметил, как волшебник стоял между зданиями и мылся под дождем.

Его кроме того не смутила броская шаровая молния, появившаяся из ниоткуда и медлено парящая рядом с одним из аилов. Мунг вытянул руку и поманил искрящийся шар пальцем. А в то время, когда тот послушно подплыл, старик втянул его в себя через ноготь.

Но самым увлекательным были их ночные беседы. Днем Мунг терял собственную ужасающую активность и опять преобразовывался в простого загнанного старика, отрешенно замечающего за Ковровым. Но ночью снова все изменялось.

— Что, страшно тебе?

Мунг висел в воздухе и наблюдал на Адучи, забравшегося с ногами на лежак.

— Страшно…

— Молодец! В противном случае ишь — все солдаты, все храбрецы, а в… Вон, взглянуть на себя, в случае если так не будет прекращаться, не так долго осталось ждать покроешься плесенью и превратишься в для того чтобы же типа, как я.

Тело Адучи в действительности начало изменяться самым непредсказуемым образом: в один раз проснувшись утром, он еле смог встать с лежака — из его кожный покров пробились пара зеленых побегов, каковые за ночь проросли в древесину, из которой был срублен лежак. Адучи ощущал, что его воля находится не так далеко от провала. Еще мало и он прекратит сопротивление, сдастся этим видоизменениям, теряя собственный человеческий вид, оставляя все попытки на спасение.

— Что мне делать?

Мунг усмехается.

— А что тут сделаешь… Ты можешь продолжительно думать, как ты тут появлялся и из-за чего? Откуда показался данный поселок и кто таковой данный страшный леший Мунг, мучащий тебя? Возможно ли из этого убежать либо несложнее сдаться?

Ты можешь бороться: со мной, с тем, что не пускает тебя за границу поселка, со собственными страхами, оживающими тут.

Но это ничего не поменяет… — Мунг многозначительно улыбнулся, как бы невзначай показывая подавленному пленнику собственные огромные клыки.

— Из-за чего?

— По причине того, что, в действительности, никакого колдовства нет. Оно в твоей голове. И поселка нет и меня…

— Другими словами, ты желаешь заявить, что в случае если я захочу, я могу в любую секунду уйти из этого?

— Нет, ну что ты… — Мунг пара раз прокручивается в воздухе около собственной оси, — Во-первых, я не разрешу тебе уйти. Во-вторых, ты уже неоднократно желал уйти из этого, и что?

— Но ты же сам сообщил…

— Балда ты! — алтаец поднялся на ноги и потянулся, похрустывая суставами, — Хорошо, открою тебе один секрет. Слушай пристально… — он приложил ко рту руки, словно бы опасаясь, что кто-нибудь может их подслушать, — чтобы уйти из этого, не нужно желать, нужно…

Он заложил руки за голову и, подойдя к лежаку, лег рядом с тайшином.

— Лишь смысла нет.

— В чем?

— Ни в чем. Я же сообщил — колдовства нет и поселка нет. В том месте, за рубежом, которую ты стремишься пройти — совершенно верно такой же мир как данный.

Ты что, до сих пор этого не осознал?

— О чем это ты?

Мунг развернул голову к Адучи.

— Ну что ты тупишь? Куснуть тебя, дабы прекратил? Взгляни!

Мир, в котором ты жил до этого, ничем не отличается от этого поселка!

— Ты желаешь заявить, что люди сами создают около себя мир проблем и боли, материализуя заблуждения и свои страхи? Вероятно… Но имеется значительная отличие.

Мунг с интересом взглянуть на него. Адучи кивнул на волшебника.

— В том мире нет для того чтобы пакостника-садиста как ты.

Старик взвизгнул и, сорвавшись с лежака, снова повис в воздухе.

— А вот и неправда! У каждого человека имеется собственный Мунг.

Его кожа снова купила необычный синеватый оттенок.

— Необходимо только почаще всматриваться в темноту собственных подвалов.

Свет свечи начал тускнеть, а с лешим снова начали происходить разительные перемены. Он начал темнеть, неспешно сливаясь с окружающей темнотой. В этот самый момент Адучи осознал!

— Ты… Ты — Тёмный человек?! Порождение моих страхов! Я осознал…

В это мгновение свет в помещении погас и Тёмный человек, упиваясь собственной властью и растворяясь во тьме, обрушился на тайшина всей собственной мощью.

Тёмный человек… Это он копался в его снах, выуживая из трясины подсознания самые неприглядные страхи. Это он пугал его, отражая как в зеркале все его сомнения. Это он стоял у дверей камеры его Внутреннего Ребенка, которого было нужно запрятать от этого ожесточённого мира в темноте подвального помещения ума.

Запрятать, а потом забыть. И как раз исходя из этого данный Тёмный Страж был так страшен. По причине того, что знал о местонахождении той камеры, которая была затеряна на карте «взрослых неприятностей».

По причине того, что он дергал за ниточки отечественных страхов, направляя нас тропами проблем и несчастий, руководя нами из темноты.

Адучи зарычал, как будто бы сам стал диким зверем и… шагнул в тень…

Мунг искал его всю ночь и целый сутки, бродя по избе, принюхиваясь и бормоча что-то себе под шнобель. Он виделся Адучи как словно бы через тонированное стекло. Он проходил совсем рядом и не подмечал тайшина, поразительно раздражаясь этому событию.

— Эй, волчонок, выходи. Хорошо, не прикоснусь я тебя. Что, обучился уходить в Серый мир? В далеком прошлом пора!

Ты же из Сумеречного Рода.

Но не сможешь же ты сидеть в том месте продолжительно. Если не вы

Тайные Символы Огня


Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

  • Два ангела, четыре человека

    АННОТАЦИЯ В то время, когда Кристине исполнилось восемнадцать, к ней пришел мужчина, что представился Смертью. Он внес предложение девушке прибыльную…

  • Барнаул, 2006 год, февраль 3 страница

    Мальцев, закусив губу и нахмурившись, внимательно взглянуть на тайшина. — А как старая история Москвы связана с Иту-Тай? Ковров улыбнулся. — Самым ярким…

  • Iii. а может, стану я огнем 2 страница

    Пыльные бури бывают трех видов. Вихрь. Столб. Стенки. В первом случае не видно горизонта. Во втором вас окружают «вальсирующие джинны». В третьем перед…

  • Деревня ведунов. знаки воздуха

    Аладжа. Слияние Двух Рек «Ткал сумерки вечер прозрачной рукою Дорога терялась в густеющем мраке Шептались туманы над негромкой рекою, А звезды слагались…

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: