Дерзость евреев: операция «ноев ковчег»

Через некое время по окончании того, как в июне 1967 года Израиль одержал победу в Шестидневной войне, очевидной стала его уязвимость на море. 21 октября 1967 года два советских ракетных катера 183Р «Комар», пребывавшие на вооружении египетской армии, нашли и удачно атаковали израильский эсминец «Эйлат» самонаводящимися противокорабельными ракетами П-15. Приказ об атаке дал лично президент Насер.

Смерть эсминца стала неожиданностью для обеих сторон. Катера «Комар» первенствовалив мире ракетными катерами, и случай с «Эйлатом» стал для них боевым крещением. У египтян появилась эйфория от успеха, а Израиль понял острую необходимость установления паритета в этом виде оружий.

Разработки израильских противокорабельных ракет «Габриэль» начались еще в 1955 году. В конце 50-х годов к работе по их созданию подключилась военная авиационная компания IAI, а в первой половине 60-ых годов двадцатого века, по окончании переговоров между премьером Израиля Давидом Бен-Гурионом, помощником военного министра Израиля Шимоном канцлером и Пересом ФРГ Конрадом Аденауэром, созданием катеров занялась военная компания из Бремена Lurssen Werft. В базу новых катеров «Саар» (что на иврите свидетельствует «шторм») водоизмещением 220 тысячь киллограм легли чертежи германского торпедного катера «Ягуар».

Впредь до Шестидневной войны влиятельные мировые страны то поворачивались спиной к Израилю, то возобновляли сотрудничество в зависимости от политической конъюнктуры. Начиная с 1948 года молодое иудейское государство выступало в мире в роли маргинала, поочередно сотрудничая с СССР, США, Францией и Великобританией, и одновременно с этим систематично попадая под эмбарго со стороны этих государств.

К Израилю относились как к увлекательному национальному проекту, что продолжительное время не протянет. Большая часть стран не желало портить отношения с арабами, считая, что Израиль провалится сквозь землю с карты почвы, а арабский мир останется. Исходя из этого канцлер Аденауэр, что честно хотел загладить вину германского народа перед иудеями, дал согласие на постройку израильских катеров в Германии лишь при сохранении секретности данного проекта.

Но по окончании того как Израиль взял первые три катера «Саар», информация об этом просочилась в американские СМИ. Германия отказалась продолжать сотрудничество, но не возражала против того, дабы катера были достроены в другом стране.Производство было перенесено во Францию. В 1965 году французская верфь Constructions Mechaniques de Normandie в городе Шербур, принадлежавшая французскому промышленнику Феликсу Амио, начала постройку двенадцати катеров.

Приблизительно 200 израильских экспертов приехали в Шербур, руководил проектом генерал Мордехай Лимон, уроженец белорусского города Барановичи.

Мордехай Давид и Лимон Бен-Гурион
Источник: http://harissa.com

То время было периодом активного сотрудничества Израиля и Франции. Франция снабжала до 75% всех поставок вооружения иудейскому стране. Французские судостроители испытывали дефицит заказов, исходя из этого выстроили первые два катера уже весной 1967 года.

Но в Шестидневной войне эти катера не участвовали, поскольку Израиль опоздал их вооружить.

За три дня до начала войны, 2 июня 1967 года, президент де Голль, заигрывая с арабским миром, заявил о том, что Франция отказывается реализовывать наступательное оружие Израилю. Но на катера это не распространялось, и два «Саара» отправились в Эрец-Исраэль в осеннюю пору того же года. Но потом обстановка обострилась: 26 декабря 1967 года боевики Организации освобождения Палестины напали на израильский самолет в афинском аэропорту.

Израиль ответил на данный террористический акт: через два дня израильские «коммандос» стёрли с лица земли 13 ливанских самолетов в аэропорту Бейрута. У Франции всегда были более утепленные отношения с Ливаном, чем с Израилем, и де Голль ввел полное эмбарго.

4 января 1969 года экипажи еще трех достроенных катеров вышли в море под израильским флагом, что не на шутку разозлило военного министра Франции. Он обратился к Мордехаю Лимону с вопросом: «Куда делись катера?» На что тот сказал: «Принадлежащие Израилю катера получили приказ направляться Хайфу».

Было без промедлений совершено служебное расследование – специалисты судоверфи и жители города говорили о том, что об эмбарго им никто не информировал, а директор верфи объявил, что информация о введении полного эмбарго поступила к нему лишь 6 января. Все это подтверждалось документами местной почтовой работы, и раздосадованным госслужащим из армейского ведомства Франции не оставалось ничего иного, как установить усиленную охрану над оставшимися пятью катерами.

Но французы недооценили хитрость иудеев, которым все же удалось угнать «Саары». Сделано это было по ближневосточной традиции – в канун религиозного праздника, в то время, когда армии и бдительность населения усыплена. И в случае если на Востоке армейские операции довольно часто начинались в канун либо на исходе иудейского Йом-Кипура, то угон катеров из французского порта случился в ночь перед Рождеством.

В ноябре 1969 года в Шербуре показался человек, что назвался Мартином Симом, владельцем судна из Норвегии. Он прибыл к начальнику верфи Феликсу Амио и заявил о жажде приобрести оставшиеся катера. По словам Сима, его панамская компания испытывает недостаток в аналогичных катерах для разработки нефтяного шельфа около Аляски.

Феликс Амио и французское правительство несказанно были рады норвежскому владельцу судна и заключили соглашение о купле-продаже катеров. Если бы французские разведслужбы были более проворными и трудолюбивыми, то они навели бы справки и выяснили, что компания зарегистрирована в Панаме совсем сравнительно не так давно, а Мартин Сим имеет хорошие связи в израильском судостроительном бизнесе. Но желание поскорее реализовать катера «замылило» глаза французам.

В Иерусалиме это ощущали а также начали фиктивные «торги». Израильское правительство потребовало компенсацию за катера, а практически через несколько часов затем Мартин Сим объявил, что выкупит «Саары» за цена, на 5% превышающую компенсацию, требуемую иудеями. Все это подтолкнуло Францию к скорейшему заключению соглашения с Симом.

Через некое время в Шербур приехало около пятидесяти «моряков-норвежцев». Все они были голубоглазыми блондинами. ЦАХАЛ попытался шепетильно отобрать участников для данной операции, которая называлась «Ноев ковчег». Еще часть угонщиков прибыла в Шербур под видом израильских туристов.

Если бы полиция задалась вопросом: «Для чего в Шербур приехало такое количество израильтян?», то операция, быть может, была бы провалена.

Но французскую полицию это не тревожило, как не тревожило да и то, что часть «норвежцев» сказала между собой на иврите. МОССАД усыпил бдительность обитателей Шербура еще и тем, что часть людей из экипажа катеров, трудившаяся на судоверфи сначала строительства, заказала себе ужин и столики в ресторанах города на Сочельник. Иудеи, празднующие рождение Христа – наглое а также в чем-то издевательское прикрытие операции.

Но, однако, оно сработало.

Кроме этого горожан неспешно приучили к шуму заводящихся моторов. Моторы заводили «вхолостую» каждый день в течении некоего времени перед угоном.

В ночь с 24 на 25 декабря 1969 года пять ракетных катеров вышли из Шербура. Руководил операцией израильский офицер Эзра Кедем. На берегу сейчас находились Мордехай Феликс и Лимон Амио, что сначала был осведомлен о происходящем.

Радость от успешного окончания столь наглой операции привела Лимона фактически в состояние эйфории.

Он умышленно помахивал платочком и не имел возможности сдержать слез.

По окончании того, как все тайное стало явным, Мордехай Лимон был выслан из Франции, Феликс Амио рассказал о участии в операции, но избежал преследования. Французское правительство было в неистовстве а также выгнало с работы часть собственных военных государственныхы служащих, а официальный Иерусалим признал угон катеров лишь по окончании того, как они зашли в Хайфу.

К началу Войны Судного Дня двенадцать ракетных катеров типа «Саар» уже находились на вооружении ЦАХАЛ и удачно показали себя входе боёв 1973 года.

«Саар» в сражении, 1973 год
Источник: http://harissa.com