Детские и юношеские годы. первые литературные опыты

Н. В. Гоголь появился в 1809 г. в селе Великие Сорочинцы Миргородского уезда Полтавской губернии – местечке, которое после этого окончательно войдет в русскую литературу и отечественное литературное сознание с одной из первых написанных им повестей, открывающих цикл «Вечеров на хуторе недалеко от Диканьки» – «Сорочинской ярмаркой». Его родители были малороссийскими помещиками, как тогда именовалось, «среднего достатка» (1000 десятин почвы и около 400 душ крепостных). Папа, Василий Афанасьевич Гоголь?Яновский (сам Гоголь потом откинул вторую, польскую часть собственной фамилии), в то время, когда?то служил при малороссийском почтамте, но, женившись в 1805 г. на Марии Ивановне Косяровской, которой в момент замужества было 14 лет (жениху – 28), покинул работу и поселился в родовом имении Васильевка.

Рядом с Васильевкой пребывала Диканька – еще один топос первого прозаического цикла Гоголя, – которая в «Ночи перед Рождеством» частично иронически, но вместе с тем и без шуток была осмыслена молодым Гоголем практически как центр вселенной (ср.: «как во всем практически свете, и по ту сторону Диканьки, и по эту сторону Диканьки…»).Детские и юношеские годы. первые литературные опыты Место к тому же было овеяно историческими преданиями: тут еще хранилась сорочка казненного Кочубея, стоял дуб, у которого словно бы бы происходили свидания гетмана Мазепы с Матреной (Марией).

Неподалеку от Васильевки пребывало имение дальнего родственника Гоголей Д. П. Трощинского, известного екатерининского вельможи, у которого папа Гоголя временами выполнял обязанности секретаря. Семья часто семь дней гостила в Кибинцах, где была среди них и – богатая библиотека, описание которой[96]и сейчас является ценным источником для установления вероятного круга чтения молодого Гоголя.

К тому же Трощинский был страстным театралом: в Кибинцах существовал домашний театр, для которого Василий Афанасьевич Гоголь писал комедии и сам же в них игрался как актер. Как мы знаем, что Гоголь и на протяжении собственной учебы в Нежинской гимназии высших наук и после этого в Санкт-Петербурге интересовался отцовскими комедиями и просил матушку выслать их ему для постановки и, быть может, для литературной переработки. Большая часть комедий В. А. Гоголя не сохранилось, но две из них: «Собака?овца» (содержание известно в пересказе) и «Простак, либо хитрость дамы, перехитренная воином» – разумеется, послужили Гоголю источником некоторых сюжетных ходов, эпиграфов и реминисценций к повестям цикла «Вечеров на хуторе недалеко от Диканьки»[97].

В мае 1821 г. Гоголь поступил в только что тогда основанную Гимназию высших наук в Нежине. Как раз к нежинскому периоду (1 мая 1821 – 27 июля 1828) относятся первые его литературные испытания (но, существует предание, что уже детские стихи Гоголя приводили к восхищению их соседа по имению поэта Василия Капниста, сообщившего словно бы бы родителям: «Из него будет громадной талант, дай ему лишь будущее в начальники преподавателя?христианина»[98]).

Наряду с этим сведения о первых литературных опытах Гоголя немногочисленны. Точно только, что за время учения в Нежинской гимназии Гоголь написал множество произведений, большинство которых известна нам лишь по заглавиям: балладу «Две рыбки» (по предположению Ю. В. Манна, стих было написано под ярким впечатлением от смерти брата Ивана[99]); катастрофу «Разбойники» (написанную, по свидетельству однокашника Гоголя Н. Я. Прокоповича, пятистопным ямбом под влиянием то ли Шиллера, которым Гоголь увлекся в 1827 г., то ли Пушкина); повесть «Братья Твердиславичи», раскритикованную товарищами Гоголя в этот самый момент же им сожженную (первое сожженное Гоголем произведение!); акростих «Спиридон»; историческую поэму «Российская Федерация под игом татар»; сатиру на горожан Нежина «Что-то о Нежине, либо Дуракам закон не писан», в которой Гоголь вывел на свет типические лица различных сословий (потом прием комических «срезов» общества Гоголь неоднократно применял и в незаконченной комедии «Владимир 3?ей степени», и в «Ревизоре», и в «Мертвых душах»); пара эпиграмм и какие конкретно?то недошедшие до нас стихотворения, размещённые в рукописных изданиях, выпускавшихся нежинскими гимназистами в 1825–1827 годах при участии Гоголя.

В 1826 г. Гоголь переживает какой?то внутренний переворот, радикально поменявший, по его собственному признанию (письмо к матери от 23 ноября 1826 г.), темперамент его юношеских творений. Но и большое количество позднее, в «Авторской исповеди» (1847) он вспоминал о том периоде собственной жизни: «Первые мои испытания, первые упражненья в произведениях, к каким я взял кроме этого совместно со мной в произведениях, не пологали, что мне нужно будет быть писателем комическим и сатирическим…»

К нежинскому периоду относились кроме этого лирическая запись Гоголя в альбоме его школьного товарища В. И. Любича?Романовича: «Свет не так долго осталось ждать хладеет в глазах мечтателя…» – три классных сочинения на заданные темы (по теории словесности, истории и праву – «О том, что требуется от критики», «Изложить законные обряды апелляции… (из русского права)»; «В какое время делаются славяне известны истории…»). Последнее произведение для нас особенно весьма интересно.

Взяв оценку доктора наук: «Не соблюдена происшествия и хронология продемонстрированы в превратном порядке. Доктор наук К. Моисеев» – оно воображает, не обращая внимания на его учебный темперамент, любопытнейший документ, характеризующий не только исторические познания экзаменуемого, что меньше, чем через три года займёт место учителя истории в Патриотическом университете и скоро будет претендовать на профессорское место в университете, но и его необычное отношение к истории.

Видно, что создатель, основываясь на исторических сведениях, частью заимствованных из «Истории государства Российского» Карамзина, стремился нарисовать броские исторические картины, но наряду с этим всецело игнорировал хронологию. В итоге получалась совсем фантастическая картина: появление славян было, к примеру, отнесено Гоголем к XI в., ко времени, в то время, когда словно бы бы гуннов Аттилы (? – 453) поменяли венгры с аварами; с показавшимися сейчас на рубежах греческой монархии славянами не могли совладать византийские полководцы Велизарий (505–565) и Нарцесс (478568), оба жившие соответственно в V–VI вв., и т. д. Но наряду с этим сама тема миграции народов, затронутая в произведении, станет для Гоголя одной из самых любимых исторических тем, а произведение «В какое время делаются славяне известны истории» в отдельных местах практически дословно совпадет с гоголевскими материалами «и черновыми Набросками по русской истории» (1834–1835)[100].

Наконец, в Нежине были написаны «Ганц Кюхельгартен» и атрибутируемое Гоголю стих «Италия» – первые произведения писателя, каковые он анонимно опубликовал сразу же по приезде в Санкт-Петербург в 1829 г. «Италия» была напечатана в издании «Северный Архив и Сын Отечества», по?видимому, не без посредничества небезызвестного Ф. Булгарина, что сначала кроме того протежировал Гоголю, чем потом очень гордился. Поэму «Ганц Кюхельгартен» Гоголь опубликовал отдельным изданием под псевдонимом В. Алов в типографии Плюшара.

Само обращение к Италии было очень характерным для литературы того времени. Гоголевское описание совершенной страны восходило, вероятнее, к известной песне Миньоны «Kennst du das Land…», открывавшей третью книгу романа И. Ф. Гете «Годы учения Вильгельма Мейстера», вероятно кроме того – в русском переводе?переложении В. А. Жуковского «Мина» («Ты знаешь край, где негой дышит лес?»), размещённом в 1818 г. Но наряду с этим итальянская тема была воспринята Гоголем как что-то глубоко личное.

Как информировал один из его первых биографов Шенрок, еще в гимназии Гоголь был одержим мечтой уехать заграницу, причем «идея о чужих краях все чаще» представлялась «разгоряченному воображению парня по мере приближения его к окончанию курса[101]. Любопытно, что «идиллический» образ Италии как эстетического рая, созданный в стихотворении совсем еще юного Гоголя, стал собственного рода моделью для его будущих описаний «шикарной страны».

В то время, когда Гоголь, уже много лет спустя вправду был в Италии, то в письме к Плетневу (2 ноября 1837) он писал, в сущности, все в тех же тонах: «Что за почва Италия!О, если бы вы посмотрели лишь на это ослепляющее небо, все тонущее в сиянии! Все замечательно под этим небом; что ни развалина, то и картина; на человеке какой?то сверкающий колорит; строение, дерево, дело искусства, – все, думается, дышет и говорит под этим небом».

Отметим сходу, что при всех трансформациях, каковые Гоголь как мыслитель и писатель пережил в течение собственной жизни (и сейчас в критике ведутся споры, было ли творческое развитие Гоголя собственного рода эволюционным, либо же он пережил резкий переворот, в корне поменявший его мировоззренческую и эстетическую совокупность), были в его творческом сознании определенные константы, от которых он ни при каких обстоятельствах не уходил ни в годы кризиса, ни в годы так именуемого душевного и духовного переворота. И без того же, как последствия не сильный школьного произведения Гоголя?Яновского будут еще долго слышны в исторических трудах учителя истории Патриотического университета Н. В. Гоголя, так же, как итальянские картины предвосхищенной Италии отзовутся у вправду восхищенного страной Гоголя и в частных письмах и в его повести «Рим», так же и первое громадное произведение Гоголя, часто трактуемое как не сильный опыт пера, от которого Гоголь потом целиком и полностью отрекся, содержит уже в себе главные темы всего последующего гоголевского творчества.

Семенцов Василий Гоголь Шинель часть 2.MP4


Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: