Дзэн или переоткрытие очевидного

Дуглас Хардинг

Жизнь без головы

Предисловие

Я думаю, читатели составят самое полное чувство о втором, исправленном издании «Судьбы без головы», в случае если я поведаю им, как ко мне попало первое издание.

В первой половине 60-ых годов XX века я просматривал лекции в университете Австралии. На обратном пути я сделал остановку в Бангкоке, дабы обсудить с Джоном Блофельдом его только что изданные переводы «Учения дзэн Хуанбо» и «Учения дзэн Хуйхая». В начале беседы Джон, в ответ на какое-то мое замечание, потянулся к узкой книге, лежавшей на ротанговом кофейном столике, и заявил, что она показалась у него семь дней назад, совсем случайно.

Это была «Жизнь без головы».

Я уже не помню, по какой причине Джон забрал в руки эту книгу, но прекрасно не забываю, с каким энтузиазмом он сказал о ней. «Не знаю, что за человек данный Хардинг. Он может оказаться и английским таксистом, кто его знает, — сообщил Джон. — Но познание у него полностью верное».

На следующий сутки, в то время, когда я уже стоял в дверях, Джон Блофельд опять протянул мне эту книгу, настоятельно рекомендуя прочесть ее в самолете. К тому времени меня так разобрало любопытство, что я не стал кроме того для приличия отказываться от для того чтобы щедрого подарка. В небе над Негромким океаном мне представилась возможность проверить, как объективной была оценка Блофельда.

Джон не совершил ошибку, у Хардинга вправду было верное познание.

Не пологаю, что очарование данной книги почувствуют все люди, поскольку ни при каких обстоятельствах нельзя быть уверенным, что они воспримут как раз тот суть ваших слов, что вы вкладываете в них. Но мне еще не виделся такой же четкий и ясный текст, как в первой главе «Судьбы без головы», что имел возможность бы столь же действенно поменять мировосприятие читателя. И мне понятна обстоятельство.

Дело в том, что образы значительно действеннее рассуждений содействуют интуитивному пониманию, а Хардинг прибег к воистину замечательному образу: «У меня нет головы». В первоначальный раз это заявление звучит ошеломляюще, но создатель остается верным ему (он то и дело возвращается к собственной идее), до тех пор пока — как и при с дзэнскими коанами, каковые звучат так же нелепо, в то время, когда мы слышим их в первый раз, — преграда не разрушается, и мы не начинаем видеть все то же самое, но уже в противном случае.

Тайное делается явным.

В то время, когда логика умирает,

Взгляду раскрывается истина.

В первоначальный раз я просматривал эту книгу в самолете, и, по всей видимости, по ассоциации мне вспоминается еще один полет: рядом со мной сидела весьма маленькая седовласая дама. Она летела на самолете в первый раз, не смотря на то, что ей было уже за восемьдесят.

Она была не особенно разговорчивой, но в какой-то момент, на высоте 32 тысяч футов над Гранд Рапиде, она внезапно повернулась ко мне и, как бы кстати, с идеальным самообладанием задала вопрос: «Из-за чего мы остановились?» Я содрогнулся, но практически сразу же успокоился, улыбнувшись ее наивности. Но ко мне уже не возвратилось прошлое состояние скуки. Стремительный полет в пространстве без намека на звук либо перемещение уже не казался мне очевидным.

Мир опять наполнился чудесными красками и практически неосторожно открывал собственные чудеса.

Шаман племени яки Дон Хуан, о котором писал Кастанеда, учит, что в случае если мы желаем видеть по-настоящему, то должны «остановить мир», пресечь его постоянное вращение — потрясающий вопрос моей спутницы над Мичиганом и поразительное заявление Хардинга «у меня нет головы» над Негромким океаном помогли мне остановить мир.

Второе издание «Судьбы без головы» существенно улучшено. В книгу были включены примеры не только буддийской, но и других традиций, и добавлена последняя глава о «Пути без головы», дабы интегрировать основную идею книги в обыденную жизнь. Но сама основная мысль остается неизменной.

Анатта, не-я (под «я» имеется в виду непостоянное личное «я») — это ключ не только к буддизму.

В случае если ее верно осмыслить, она станет ключом к самой жизни. «Чем меньше я, тем больше Я», — писал Экхарт.

Интуитивно мы понимаем, что так оно и имеется. Нам как мы знаем, что мы видим лучше, в то время, когда перестаем мешать самим себе. Но такова одна из тех истин, каковые мы знаем, но не реализуем, исходя из этого необходимо, дабы нам всегда напоминали о ней.

А лучше заявить, что эта истина обязана открыться нам в новом свете, чему и посвящена эта книга.

Позволяйте считать Хардинга тайно явившимся к нам роси — преподавателем, облаченным (поразмыслить лишь!) в книжные обложки. И мы, как образцовые ученики, должны быть готовы принимать наставления откуда угодно.

Хьюстон Смит

Доктор философских наук

Хэмлинский Пол

и-Университет, Миннесота

Жизнь без головы

Дзэн либо переоткрытие очевидного

Пролог

Задолго перед тем, как в отечественных краях стала популярной книга «Автостопом по галактике», эта столь же маленькая, недорогая и глубокая книга уже путешествовала по миру, передаваемая из рук в руки приятелями. Она попадалась не только на журнальных столиках, но и на горных тропах, в общагах, в школах и домах. Эти экземпляры были уже порядком истрепаны, уголки у них были закручены, но в собственной базе они были такими же цельными, как и люди, которым они дарили радость.

Основная мысль данной книги попадает в самую глубину человека и затрагивает его сердце, побуждая постигать собственный сокровенное осознание и делиться им с другими.

Эта книга — не тяжеловесный научный труд (слава Всевышнему!), просматривать ее будет нетрудно. Так или иначе, недавние блестящие изучения дополнили ее способ и подтвердили ее значение.

Джекоб Нидлмен написал о преображении нашей жизни при помощи идей (в противоположность понятиям) в книге «Сердце философии», Кен Уилбер обсудил простоту высшего сознания (и варианты сопротивления ему) в книге «Никаких границ: восточные и западные дороги личного роста», врач Артур Дейкман выяснил различие между замечающим «я» и замечаемым «я» в книге «Замечающее „я“: психотерапия и мистицизм». Очень отмечу работу Хьюстона Смита о переориентации главных свойств восприятия (в противоположность установившейся практике) в книге «За пределами постмодернистского ума». Вот только пара примеров недавних работ, предмет изучения которых Дуглас Хардинг показывает нам из первых рук и от первого лица — в простой, но самой действенной манере.

Сразу же по окончании собственной первой публикации в первой половине 60-ых годов XX века «Жизнь без головы» стала примером современной литературы о жизни духа. В дополнение к английскому и американскому изданиям, маленький отрывок данной книги был включен в антологию Хофстадтера и Деннетта «„Я“ размышления: и ума фантазии о „я“ и душе» (1981 г.), но выбранный отрывок скорее затуманивает основную идею работы Хардинга, исходя из этого так отрадна публикация данного, исправленного издания «Судьбы без головы». В Европе она была издана во второй половине 70-ых годов двадцатого века в переводе на французский Жана Ван Харка называющиеся «Vivre sans tete».

Среди вторых достижений мистера Хардинга — карьера в области архитектуры; много писательских трудов, посвященных той же теме, что и эта книга, среди которых самая большая и земли работа — «и сложная Иерархия неба: новая графическая схема человека во вселенной», которая сопровождается восторженным предисловием христианского ученого К. С. Льюиса; запатентованная трехмерная модель называющиеся «Исследователь личной вселенной»; постоянные семинары в мире, призванные передать людям основную идею данной книги.

Но эта книга не о Дугласе Хардинге. Она не ограничена узкими интеллектуальными, организационными либо религиозными рамками. Эта книга о том и для того, кто прямо на данный момент просматривает ее.

Джин Р. Фёрсби

Адъюнкт-доктор наук религии

Университет Флориды

Гейнсвилль, Флорида

Создатель просил меня очень отметить следующее:

Погрузившись в самую сущность данной книги на первых же ее нескольких страницах (где она полностью очевидна и полностью дешева), читателю не нужно удивляться и смущаться, если он (она) найдёт в будущем, что кое-что из обрисовываемого на большом растоянии от очевидного и совсем непрактично. Постичь собственную настоящую Природу (либо безголовость) — значит быть независимым, ступать по неповторимому Пути и делать индивидуальные открытия.

Цель автора (а он в качестве примеров приводит случаи из собственной жизни) содержится в том, дабы научить нас по-настоящему надеяться на Себя. Как писал Эмерсон: «Человеку серьёзнее обучиться обнаружить и созерцать тот луч, что освещает его ум изнутри, нежели сияние мудрецов и небесного свода поэтов».

Представьте себе, что тут внезапно покажется человек и отсечет вам голову клинком!

Хуйчжун

Обезглавьте себя!.. Растворите все собственный тело в Видении и станьте одним нескончаемым восприятием!

Руми

Моя душа уносится прочь, а вместе с ней в большинстве случаев и голова, и я не в силах помешать этому.

Мать Тереза

Прикрой собственную грудь пустотой, набрось на голову мантию небытия.

Аттар

Отдайся всецело… Кроме того в случае если необходимо отказаться от самой головы, для чего плакать по ней?

Кабир

Вглядеться в Ничто — вот подлинное видение, вечное видение.

Шэньхуй

Глава 1 Подлинное видение

Лучший сутки моей жизни — сутки моего, так сообщить, перерождения — наступил, в то время, когда я понял, что у меня нет головы. Это не литературный прием, не умный движение, замышленный, дабы привести к интересу любой ценой. Я говорю полностью без шуток: у меня нет головы.

Это открытие я сделал, в то время, когда мне было тридцать три года. И не смотря на то, что это событие случилось совсем нежданно, оно стало ответом на настойчивое изучение: в течение нескольких месяцев я был поглощен вопросом «Кто я?». Тот факт, что я тогда путешествовал по Гималаям, вряд ли имел к этому какое-то отношение, не смотря на то, что говорят, что в тех местах необыкновенные состояния сознания не редки.

Как бы то ни было, весьма негромкий вид и ясный день с того горного хребта, где я стоял, на затянутые дымкой равнины и высочайшую горную гряду в мире создавал обрамление, хорошее величайшего видения.

Произошедшее было до нелепости несложным и непримечательным: легко на мгновение я прекратил думать. Рассудочность, воображение и вся мысленная болтовня затихли, слова иссякли по-настоящему. Я забыл собственный имя, собственную людскую природу, собственную вещественность, все то, что имело возможность именоваться мной либо моим. будущее и Прошлое провалились сквозь землю. Я словно бы заново появился в тот миг, вольный от всех воспоминаний и ума.

Существовало лишь на данный момент, тот настоящий момент и все, что без сомнений находилось в нем.

Хватало. И вот что я заметил: штаны цвета хаки, заканчивающиеся внизу парой коричневых ботинок, рукава цвета хаки, заканчивающиеся парой розовых кистей, и перед рубахи цвета хаки, заканчивающийся… полностью ничем! Уж точно не головой.

Мне не потребовалось большое количество времени, дабы подметить, что это ничто, эта дыра в том месте, где должна была быть голова, была не просто безлюдным местом, не просто ничем. Наоборот, она была полностью заполнена. Это была широкая пустота, наполненная до предела, ничто, включающее в себя все — траву, деревья, тенистые бугры далеко и высоко над ними снежные вершины, плывущие в синеве неба подобно свора угловатых туч.

Я утратил голову и получил целый мир.

У меня практически захватило дух. Казалось, я по большому счету прекратил дышать, поглощенный Данностью. Он был тут, данный прекрасный вид, ярко сияющий в прозрачном воздухе, ничем не дополненный и не поддерживаемый, таинственным образом висящий в пустоте и — что было по-настоящему чудесно, чудесно и замечательно — совсем вольный от «меня», незапятнанный никаким наблюдателем.

Его полное присутствие было моим безотносительным отсутствием, душой и телом. Легче воздуха, прозрачнее стекла, всецело вольный от себя, я не был нигде около.

Но не обращая внимания на волшебный, сверхъестественный темперамент этого видения, оно не было ни сном, ни эзотерическим откровением. Наоборот, оно ощущалось как неожиданное пробуждение от сна обыденной жизни, окончание сновидения. Это была самосветящаяся действительность, свободная от затуманивающего ума.

Это было открытие совсем очевидного, момент ясности в запутанной истории судьбы.

Я прекратил проигнорировать то, что неизменно, по крайней мере с раннего детства, не подмечал, по причине того, что был через чур занят, через чур рассудителен либо через чур напуган. Это было чистое, необусловленное внимание к тому, что постоянно смотрело мне прямо в лицо, — моей полной безликости. Говоря коротко, это было совсем легко, светло и прямо, вне суждений, слов и мыслей.

Не появлялось ни вопросов, ни ассоциаций, кроме самого переживания, — лишь покой и ощущение и тихая радость, что с меня дремала невыносимая ноша.

Необходимо отказаться от веры в то, что человеческое тело отделено от души. Я добьюсь этого… растопив видимые поверхности и показав скрытую поныне бесконечность.

Блейк

«Я отправлюсь и встречусь с ней», — сообщила Алиса. «Тебе не удастся сделать это, — ответила Роза. — Рекомендую тебе пойти в другую сторону». Слова Розы показались Алисе тщетными, исходя из этого она, ничего не сообщив, сразу же отправилась по направлению к Красной Королеве, но, к собственному удивлению, в тот же час же утратила ее из виду.

«Алиса в Зазеркалье»

Я не пример сказочной красоты,

Найдутся и значительно более прекрасные люди.

Но мое лицо меня устраивает,

По причине того, что я за ним.

Оно может обидеть только вкус тех, кто передо мной.