Единицы перевода и единицы языка

Влингвистике принято сказать о единицах языкакак о неразложимых, нечленимых в данной совокупности на меньшие единицы того же рода элементы, отрезки речи1, либо как об элементах совокупности языка, имеющих значения и разные функции и образующих в собственной совокупности определенные уровни языковой совокупности2. В первом случае единицы языка выделяются методом последовательного членения речевого потока на все более небольшие элементы. В случае если идти тем же методом, то возможно постараться вычленить искомое сравнением двух речевых потоков, в частности текста перевода и текста оригинала, пробуя осознать, как устанавливается соответствие между различными языковыми единицами перевода и оригинала.

Одна из аналогичных концепций единицы перевода в собственности Бархударову, что признавал, что «серьёзной задачей, стоящей перед переводчиком-практиком в ходе осуществления перевода и перед теоретиком перевода при описании (моделировании) этого процесса есть отыскание в исходном тексте минимальной единицы, подлежащей переводу, либо, как ее принято именовать, единицы перевода(unit of translation)»3. Бархударов уточняет, что термин «единица перевода», что кое-какие исследователи заменяют термином «транслема», во многом условен и что было бы более правильным сказать о единице переводческой эквивалентности4.

Отмечая, что неприятность выделения «единицы перевода» — одна из самых сложных в теории перевода, он устанавливает единицу перевода как некоторый фрагмент исходного текста: «Под единицей перевода мы имеем в виду такую единицу в исходном тексте, которой возможно подыскано соответствие в тексте перевода, но составные части которой по отдельности не имеют соответствий в тексте перевода. В противном случае говоря, единица перевода — это мельчайшая(минимальная) языковая единица в тексте на ИЯ, которая имеет соответствие в тексте на ПЯ»5.

Приведенная формулировка занимательна тем, что в ней, во-первых, единица перевода предстает как фрагмент исходного текста, на что как бы накладывается текст перевода. Отношение между элементами текста перевода и текста оригинала определяется как соответствие. Это указывает, что категория единицы перевода в трактовке Бархударова имеется единица соответствия. Исследователь,

1 См.: Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М., 1975. С. 170.

2 Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С. 149.

3 Бархударов Л.С. перевод и язык. С. 174.

4 В том месте же.

5 В том месте же. С. 175.

выступая в этом случае в качестве критика перевода, т.е. аналитика уже выполненной работы, оценивает выбор единицы перевода в противном случае, чем это, быть может, сделал переводчик. Так, он последовательно квалифицирует единицу перевода как единицу переводческой эквивалентности, которая может служить критерием оценки успешности либо неуспешности перевода.

Осознавая условность таковой трактовки единицы перевода, Бархударов приходит к следующему заключению: «На практике, но, квалификация того либо иного перевода как эквивалентного либо неэквивалентного (в случае если иметь в виду перевод достаточно долгих отрезков текста) вряд ли возможно осуществлена с прямолинейной категоричностью. Вернее будет сказать о различной степени эквивалентности перевода, о большем либо меньшем его приближении к всецело эквивалентному, что практически выясняется скорее неким идеалом, чем действительностью»1.

Миньяр-Белоручев, опираясь на понятие соответствиямежду текстом перевода и оригинала, лежащее в базе предложенного Бархударовым определения единицы перевода, увидел, что в тексте перевода, всецело эквивалентном тексту оригинала, единицы перевода вычленить вряд ли быть может, так как они как бы растворяются в тексте. Самый рельефно они проявляются лишь при неправильного решения переводчика, т.е. при несоответствия какого-либо фрагмента переведенного текста фрагменту текста оригинала. Исходя из этого правильнее сказать о единицах несоответствия, нежели о единицах перевода2.

Вторым занимательным для нас нюансом определения Бархударова есть то, что он отождествляет единицы перевода с единицами языка. Исходя из этого единицы перевода оказываются разными как по сложности высказываемых ими значений, так и по собственной протяженности. Бархударов отмечает, что единица перевода имеется категория переменная и что в различных обстановках в качестве единицы перевода может выступать та либо другая единица языка.

В соответствии с иерархией уровня той либо другой единицы языка смогут существовать и уровни перевода: уровень фонем дает перевод на уровне фонем (транскрипция), графемы в письменной речи предполагают перевод на уровне графем (транслитерация). Единицами перевода в этих обстоятельствах выясняются соответственно графемы и фонемы. Уровень морфем делает вероятным перевод на уровне морфем (калькирование); уровень слов — перевод на уровне слов (лексическая эквивалентность); уровень словосочетаний — перевод на уровне словосочетаний; уровень предложения —

1 Бархударов Л. С. Указ. соч. С. 189.

2 См.: Миньяр-Белоручев Р.К. методы и Теория перевода. С. 77.

перевод на уровне предложения; уровень текста — перевод на уровне текста1. Текст возможно отнести скорее к речевому образова-нию, чем к единицам языка. Бархударов в классификации единиц языка отходит от строго лингвистического, соссюровского, речи и разграничения языка, справедливо полагая, что в переводе мыимеем дело не с совокупностью языка, а с речью.

Так, происходит уподобление единиц языка единицам речи, что из-вестным образом перекликается с концепцией Рецкера, утверждав-шего, что перевод интересует функциональная сторона языковых наков. Уподобление единиц языка единицам речи представляется в полной мере современным. Оно тем более весьма интересно для теории перевода, что появляется как раз в следствии сопоставительного межъязы-кового анализа языковых форм, в ходе которого самый от-четливо проступают их значения.

Из этого списка видно, что понятие «единица перевода», выстроенное на речи единиц и основе языка (текст), выясняется очень широким.

Третий интересующий нас нюанс в предложенном Бархударовым определении единицы перевода пребывает в том, что он вычисляет единицей мельчайшую, минимальную единицу языка, имеющую соответствие в тексте перевода. Это разрешает ему связать категорию единицы перевода с категорией эквивалентности. Переводчику направляться стремиться достигнуть уровня эквивалентности именно на том уровне, на котором это нужно. Нарушение эквивалентности происходит тогда, в то время, когда, к примеру, переводчик переводит на уровне предложения в том месте, где возможно было перевести на уровне словосочетаний, и, наоборот, переводит на уровне слов

1 Бархударов приводит примеры единиц перевода, соответствующих различным уровням языковой совокупности: 1) Перевод на уровне фонем: Heath [hi:?]. Каждой фонеме британского слова подбирается сходная по параметрам фонема русского. Так, [h] заменяется русской фонемой [х]; [i:] — фонемой [и]; спирант [?] — русским смычным согласным [т].

Британское имя Heath получает, так, в русском языке форму Хит; 2) Перевод на уровне графем (транслитерация): Lincoln [li?k?n] в транскрипции должно быть Линкен, а не Линкольн, транслитерации и смешение транскрипции: Newton: последовательная транскрипция — Ньютен, последовательная транслитерация — Невтон; 3) Перевод на уровне морфем: table + s = стол + ы; 4) Перевод на уровне слова: Не came home = Он пришел к себе; 5) Перевод на уровне словосочетания: to come to the wrong shops (пойти не e тот магазин) — обратиться не по адресу. Перевод на уровне словосочетания не исчерпывается идиоматикой, но и относится к грамматической асимметрии: The terrestrial globe (2) is a member of (1) the solar system — 1. Земной шар входит в солнечную совокупность — 2. Почва входит в солнечную совокупность; 6) Перевод на уровне предложения а) пословицы, б) объявления Slow, men at work — С опаской, дорожные работы; 7) Перевод на уровне текста — перевод поэзии (приводит пример перевода Маршаком 49-го сонета Шекспира, в котором эквивалентными оказываются только три слова) (Бархударов Л.С.

Указ. соч. С. 175 и потом).

то, что должно быть переведено на уровне словосочетаний. Бархударов приводит пример словосочетания a delicate balance как щекотливый баланс, тогда как его значение — неустойчивое равновесие. Основное в концепции эквивалентности то, что и понижение уровня, и его увеличение ведет к нарушению эквивалентности.

В противном случае говоря, нарушение эквивалентности происходит как раз тогда, в то время, когда переводчик ошибается в выборе соответствующей единицы перевода. Исходя из этого такие единицы перевода в равной степени смогут быть выяснены как единицы эквивалентности. Единицы, вычленяемые так, смогут быть обнару-жены лишь по окончании того, как конкретный акт перевода закончен, т.е. текст перевода совсем создан.

Такие единицы достаточно легко распознать методом сопоставительного анализа письмен-ных перевода и текстов оригинала, но вряд ли они доступны для анализа процесса устного перевода. Помимо этого, эти единицы эквивалентности имеют ретроспективный темперамент и не раскрывают механизм деятельности переводчика.

§ 3. единицы смысла и Единицы перевода. «Единица ориентирования»

Пара в противном случае строят собственную концепцию единицы перевода Вине и Дарбельне. Они отождествляют понятие единицы перевода с понятиями лексикологической единицы и единицы мысли. Для них эти термины обозначают одну и ту же действительность, только разглядываемую с различных точек зрения.

Единицы перевода — это лексикологические единицы, в которых лексические элементы снабжают выражение одного элемента мысли.

Возможно так же сообщить, утверждали исследователи, что единица перевода имеется мельчайший сегмент сообщения, в котором спаянность знаков такова, что они не должны переводиться раздельно’.

В данной концепции в действительности сочетаются два подхода к проблеме единицы перевода — ономасиологический (от значения к символу) и семасиологический (от символа к значению). С семасиологическим подходом к данной категории мы уже познакомились, в то время, когда разбирали концепцию единицы перевода, предложен-ную Бархударовым, исходя из этого определение перевода как мельчайшего сегмента сообщения, в котором спаянность знаков такова, что они не должны переводиться раздельно, не привносит ничего нового к тому, что нам уже известно. При ономасиологическом подходе к переводу категория единицы перевода предстает как единица смысла. В действительности, процесс перевода — это не процесс-преобразования знаков одного языка в символы другого языка, а

1 См.: VnayJ.-P., Darbelnet J. Op. cit. P. 37. 256

процесс сохранения и частичного, но неизбежного преобразования совокупности смыслов, заключенной в символах исходного языка, при ее передаче символами языка перевода. Исходя из этого категория смысла выясняется самая важной. Переводчик оперирует смыслами, и единица перевода в этом случае выступает как некоторый квант информации, смысловой элемент, правильнее, единица смысла.

В этом случае не имеет значения, заключен ли данный элемент смысла в морфему, слово либо словосочетание.

В случае если мы обратимся к категориям мышления, то заметим, что мельчайшая единица смысла — понятие — в действительности возможно заключена и в морфеме, и в слове, и в словосочетании. Свидетельствует ли это о том, что понятие есть единицей перевода? Быть может, что это вправду так.

Но практика перевода, в основном устного, говорит о том, что далеко не всегда отдельное понятие может соответствовать единице перевода.

Так, в синхронном переводе переводчик «вступает» лишь тогда, в то время, когда в его сознании слова оратора получили определенный суть, довольно часто заключенный в речевом сегменте, содержащем более чем одно понятие. М. Леде-рер, разбирая понятие единицы смысла на примере синхронного перевода, отмечала, что обращение оратора доходит до слуха переводчика, слова следуют приятель за втором, и внезапно наступает что-то подобное «включению», т.е. момент, в то время, когда суть выясняется осознанным. Ж. Лакан сравнивал данный процесс с обивкой мебели, в то время, когда каждое подобное «включение» напоминает гвоздики, вбиваемые в ткань на некоем удалении друг от друга1.

Опыт синхронного перевода разрешает ближе подойти к проблеме единицы перевода. Из-за чего мы не можем применять категорию понятия, если оно есть элементарной единицей смысла? Вследствие того что понятия облечены в словесные формы, с которыми и сталкивается переводчик в первую очередь.

Но эти словесные формы, как мы знаем, смогут быть многозначными а также омонимичными, владеть переносными и идиоматическими значениями. Переводчик не всегда может верно расшифровать суть, т.е. осознать содержание понятия, заключенного в той либо другой форме, вне его сотрудничества с другими понятиями. Опыты, проводившиеся для анализа механизма понимания исходного сообщения переводчиком-синхронистом, продемонстрировали зависимость степени осмысленности сочетаний слов в предложении от наличия повторяющихся семантических компонентов значений в следуюших приятель за втором словах. «При большой повторяемости (избыточности), — пишет Г.В. Чернов, — сочетание можно считать осмысленным; при наличии (но недостаточном числе) повторяющихся компонентов (малой избыточности) сочетание можно считать принципиально осмысленным, при

1 Lederer M. La traduction aujourd’hui. Paris, 1994. P. 27.
9-18593 257

отсутствии неспециализированных сем — всецело тщетным»1. Как раз так и начинается процесс перевода: лишь «накопив» нужное количество информации благодаря повторяющимся компонентам значения, переводчик способен осмыслить конкретное сочетание слов, т.е. осознать содержание заключенных в нем понятий и толковать их на языке перевода.

Процесс осмысления последовательности языковых знаков синхронным переводчиком достаточно детально обрисован Ю.С. Степановым. Положив в базу классификации единиц перевода величину отставания переводчика от отправителя исходного текста, т.е. величину расхождения между произнесением говорящего и пониманием слушателя, Степанов дробит единицы перевода на три группы.

Первую группу составляют единицы перевода (ЕП), имеющие минимальное временное расхождение, т.е. переводимые в тот же час по произнесении. Такие ЕП, уточняет создатель, совпадают со словом. Ко второй группе относятся ЕП, имеющие некое отставание.

Величина их, согласно точки зрения автора классификации, может выступать как мера переводимости, характеризуемой лексически, морфологически и синтаксически.

Чем более многозначна лексическая, морфологическая либо синтаксическая форма, тем больше величина отставания переводчика. К третьей группе Степанов относит такие ЕП, каковые не смогут быть переведены впредь до окончания предложения, т.е. имеющие большое временное расхождение2. К этому возможно добавить, что в некоторых случаях познание наступает лишь по окончании восприятия группы предложений.

Степанов начинает анализ со следующего отрывка французского текста: Contrairement 1 / aux moeurs un peu debraillees des artistes!/… «Переведя первый отрезок данной слышимой (либо читаемой) нами речи словами в противоположность, мы вынуждены остановиться и переждать», — пишет он. Следующий фрагмет возможно переведен лишь по окончании его полного завершения в силу последовательности грамматических и семантических обстоятельств — пара развязным манерам людей мастерства —- и без того потом по мере развертывания исходного сообщения3.

В соответствии с концепции Степанова, границей, маркирующей единицу перевода, выясняется момент начала порождения переводчиком очередного «транша» переводного текста по окончании восприятия очередной порции исходного сообщения. Предложенный способ вправду оказывает помощь вычленить некие порции, на каковые делится речевой поток переводчика, соотнести их с единицами

1 Чернов Г.В. практика и Теория синхронного перевода. М., 1978. С. 99.

2 Степанов Ю.С. Французская стилистика. С. 258—266.

3 В том месте же. С. 261.

языка и убедиться в том, что их величина разна. Более того,

онпозволяет осознать, из-за чего одни сегменты речи переводчика, т.е. единицы перевода, оказываются более протяженными, чем другие. Но в данной концепции целый процесс перевода ориентирован лишь на познание. «Будем вычислять, — пишет Степанов, — что понятность и переводимость одно да и то же», и продолжает: «Все, что осознано, должно и возможно переведено»1.

Очевидно, познание образовывает необходимое условие и первое всякой переводческой деятельности. Еще Иероним в IV в. писал: «Я могу перевести лишь то, что до того осознал». Но так как познание — это лишь одна сторона переводческого процесса, за ней столь же в обязательном порядке направляться порождение речи на втором языке.

В случае если мы возвратимся к анализировавшемуся Степановым примеру, ?? должны будем задать себе вопрос, из-за чего переводчик французскую форму contrairement перевел в противоположность, а не вопреки, из-за чего французское moeurs переведено как манеры, а не как нравы, обычаи, поведение, из-за чего un peu переведено пара, а не мало, из-за чего debraillees — это развязный, а не небрежный, a des artistes — люди мастерства, а не артисты, живописцы, мастера уши кроме того несерьезные люди, выдумщики и т.п. Разве все эти формы машинально проистекают из осмысления, понимания исходного сообщения?

Вряд ли. В действительности переводчик сделал собственный выбор, перебрав последовательность вероятных вариантов. Отыщем в памяти заслуживающую внимания догадку Латышева о многократном «переборе» вариантов.

Переводчик пришел к тем формам, каковые мы видим в окончательном варианте методом многократного возвращения к «ядерному» смыслу форм исходного текста для выбора оптимального эквивалента.

Данный выбор обусловлен, очевидно, не только контекстом, но и всем опытом переводчика как двуязычной и «двукультурной» личности.

Граница, отделяющая одну фазу «накопления» нужной для принятия ответа информации от второй, маркирует единицу понимания, которая сама по себе еще не есть единицей перевода. А.Ф. Ширяев, кроме этого опиравшийся на изучения деятельности синхронных переводчиков, предлагал именовать эту величину «единицей ориентирования», являющейся «отрезок исходного текста, смысловое восприятие которого разрешает переводчику приступить к поиску либо выбору очередного переводческого ответа»2. «Единица ориентирования» не есть терминологическим аналогом «единицы перевода», а обозначает фазу осмысления некой «порции» исходного текста, нужную для принятия ответа.

1 Степанов Ю.С. Указ. соч. С. 260.

2 Ширяев А.Ф. Указ. соч. С. 19.