Гарри поттер и дары смерти 12 страница

А в это же время, Министр начал перемещение против Магглорожденных. — Люпин указал на Ежедневный Пророк. — взглянуть на второй странице.

Гермиона переворачивала страницы с таким же отвращением, с каким она держала Секреты Темнейших Искусств.

— Рабочая группа по регистрации магглорожденных! — зачитала она в слух. — Министр Волшебства проводит опрос так называемых магглорожденных, дабы лучше осознать, как они стали располагать волшебными тайнами.

Недавнее изучение, предпринятое Отделом Тайн открыло, что волшебство может передаваться лишь много поколений Колдунов. При отсутствии точной чудесной родословной, так, так именуемые магглорожденные вероятнее взяли волшебную силу путём воровства либо насилия.

Министр решил искоренить этих узурпаторов волшебной силы, и разослал каждому так именуемому магглорожденному приглашения на собеседование в еще молодой Рабочей по регистрации магглорожденных.

— Люди не разрешат этому случиться. — высказался Рон

— Это происходит, Рон — ответил Люпин. — На магглорожденных ведётся облава, пока мы говорим.

— Но как, они полагают, возможно похитить волшебство? — задал вопрос Рон. — Это сумашествие, если бы возможно было красть волшебство, то нигде не было никаких сквибов, разве не так?

— Я знаю. — ответил Люпин. — Как бы то ни было, пока человек не докажет, что имеет хотя бы одного колдуна в родне, сейчас считается, что он приобрёл волшебную силу незаконным путём и обязан понести наказание.

Рон кинул взор на Гермиону, после этого сообщил:

— Что в случае если чистокровные и полукровные колдуны объединятся в семью? Я буду всем сказать, что Гермиона — моя кузена…

Гермиона накрыла руку Рона собственной и сжала её.

— Благодарю, Рон, но я не могу разрешить тебе…

— У тебя не останется выбора — свирепо сообщил Рон, также сжимая её руку. — Ты изучишь моё фамильное древо так, что сможешь ответить на все вопросы по нему.

Гермиона слабо улыбнулась.

— Рон, потому, что мы находимся в бегах с Гарри Поттером, самым разыскиваемым колдуном в стране, я не пологаю, что это имеет значение. Если бы я возвратилась в школу, всё было бы по-второму. А какие конкретно замыслы у Волдеморта на Хогвартс? — задала вопрос она у Люпина.

— Посещение на данный момент в обязательном порядке для каждой волшебника и юной ведьмы. — ответил он. — Это было заявлено день назад. Это значительное изменение, по причине того, что раньше оно ни при каких обстоятельствах не было необходимым. Само собой разумеется, фактически любая колдунья либо колдун в Британии обучались в Хогвартсе, но их родители имели права обучать их дома либо отправлять за границу, если они предпочитали.

Так, у Волдеморта будет перед глазами вся популяция колдунов, с юного возраста.

Это, к тому же, есть ещё одним средством отсеивания магглорожденных, потому, что студентам обязан присваиваться Статус Крови — удостоверение того, что они доказали Министру их волшебное происхождение — прежде, чем им разрешается посещать занятия.

Гарри почувствовал себя ослабленным и злым: в это мгновение взволнованные одиннадцатилетки, должно быть, выстраивали стопки новых книг заклинаний, не опасаясь, что они смогут ни при каких обстоятельствах не заметить Хогвартс, равно как и собственные семьи.

— Это… это… — он бормотал, пробуя отыскать слова, каковые справедливо соответствовали бы кошмару его мыслей, но Люпин негромко прервал его:

— Я знаю. — Люпин мгновение колебался. — Я осознаю, если ты не сможешь подтвердить это, Гарри, но Орден находится под впечатлением, что Дамблдор оставил тебе поручение.

— Покинул. — ответил Гарри. — И Гермиона и Рон совместно со мной делают его, идут со мной.

— Можешь ли ты согласиться мне, в чём состоит твоя миссия?

Гарри взглянуть в покрытое ранними морщинами лицо, обрамлённое густыми, но седеющими волосами, и весьма желал ответить по-второму:

— Я не могу, Ремус, мне весьма жаль. В случае если Дамблдор не сообщил тебе, я пологаю, что и я не могу.

— Я полагал, что ты это сообщишь. — набрался воздуха Люпин, смотревшийся разочарованным. — Но я могу быть тебе нужен. Ты знаешь, кто я таковой и на что я способен. Я бы имел возможность пойти с вами и защитить.

Вам бы кроме того не было нужно сказать мне, что вы на самом дели планируете сделать.

Гарри сомневался. Это было весьма заманчивое предложение, не смотря на то, что он не имел возможности представить, как бы они смогли держать собственную задачу в секрете от Люпина, если бы он был с ними всё время.

Гермиона, в это же время, смотрелась озадаченной.

— А что касательно Тонкс? — задала вопрос она

— Что с ней? — переспросил Люпин

— Ну… — нахмурилась Гермиона — Ты женат! Что она думает об данной идее похода с нами?

— Тонкс будет в полной безопасности. — заверил Люпин. — Она будет в доме собственных своих родителей.

В тоне Люпина было что-то необычное, он был фактически холодным. Что-то необычное было и в идее заточения Тонкс в доме своих родителей; она, в итоге являлась членом Ордена и, как Гарри знал, наврядли желала быть заложницей событий.

— Ремус. — неуверенно сказал Гарри. — Всё… прекрасно… ты знаешь — между тобой и…

— Всё прекрасно, благодарю. — многозначительно ответил Люпин.

Гермиона порозовела. Воцарилась маленькая пауза, натянутая и неловкая, после этого Люпин, собрав воздуха в грудь, словно бы планировал скзаать что-то неприятное, промолвил:

— У Тонкс будет кроха.

— О, как здорово! — завизжала Гермиона

— Великолепно! — очертя голову сообщил Рон

— Поздравляю. — негромко сообщил Гарри

Люпин улыбнулся неестественной ухмылкой, больше похожей на мину, после этого продолжил:

— Ну… Вы принимаете моё предложение? Станет ли троица четвёркой?

Я не могу поверить, что Дамблдор не одобрил бы этого, он назначил меня вашим преподавателем по Защите от Чёрных Искусств, в итоге.

И я, обязан сообщить, уверен, что мы столкнёмся с волшебством, с которой мы ни при каких обстоятельствах не виделись и не воображали.

Гермиона и Рон взглянуть на Гарри.

— Легко… давай-ка уточним, — сообщил он. – Ты желаешь покинуть Тонкс у своих родителей и пойти с нами?

— Она в том месте будет в безопасности, они присмотрят за ней, — сообщил Люпин. Его аргументы не отличались убедительностью. – Гарри, я уверен, Джеймс бы весьма желал, дабы я был с тобой.

— Ну, — медлительно сообщил Гарри, — а я не уверен. Я уверен скорее, что мой папа спросил бы, из-за чего ты не желаешь быть с собственным ребёнком, вообще-то.

Люпин побледнел. В кухне стало холоднее градусов на 10. Рон оглядывался около с таким видом, как будто бы для него было жизненно принципиально важно запомнить каждую подробность в помещении.

Гермиона наблюдала то на Гарри, то на Люпина.

— Вы не осознаёте, — наконец сообщил Люпин.

— Тогда растолкуй, — сообщил Гарри.

Люпин сглотнул.

— Я совершил непростительную неточность, женившись на Тонкс. Я сделал это из лучших побуждений, но с того времени очень сильно об этом жалею.

— Ясно, — сообщил Гарри, — что ты желаешь кинуть её и ребёнка и убежать с нами.

Люпин быстро встал на ноги: его стул упал назад, а сам он взглянуть на них таким яростным взором, что в первый раз Гарри заметил тень волка на этом людской лице.

— Вы осознаёте, что я сделал со своей женой и ещё не рождённым ребёнком? Я не должен был на неё жениться , я сделал её изгоем!

Люпин пнул перевёрнутый стул.

— Вы видели меня лишь в Ордене и под защитой Дамблдора в Хогвартсе! Вы не понимаете, в каком свете большая часть колдунов видят такие создания, как я! В то время, когда они определят о моём недуге, они перестают со мной говорить! Вы не видите, что я наделал?

Кроме того её собственной семье отечественный брак ужасен, какие конкретно родители захотят дочери женитьбы на оборотне? А ребёнок… ребёнок…

Люпин схватился за волосы, он смотрелся обезумевшим.

— Моя порода в большинстве случаев не размножается! Он будет, как я, я уверен… как я могу забыть обиду сам себя, в то время, когда я сознательно передал собственную учесть невинному ребёнку? И если он чудесным образом окажется не таким, как я, то ему будет лучше в сто раз без отца, которого он обязан стыдиться!

— Ремус! — тихо сказала Гермиона со слезами на глазах. — Не скажи так, как может любой ребенок стыдиться тебя?

— Не знаю, Гермиона, — сообщил Гарри. – Мне бы было стыдно.

Гарри не знал, откуда пришла эта гнев, но она вынудил его подняться на ноги. Люпин смотрелся так, как словно бы Гарри ударил его.

— В случае если новый режим считает, что маглорожденные нехорошие, — сообщил Гарри, — что они сделают полуоборотню, чей папа в Ордене? Мой папа погиб, пробуя обезопасисть маму и меня, и ты вычисляешь, что он сообщил бы тебя кинуть твоего ребенка и отправится с нами в приключение?

— Как ты смеешь? — сообщил Люпин. — Это не жажда опасности либо личной славы, как ты смеешь предлагать такую…

— Я пологаю, что ты ощущаешь себя мало сорвиголовой, — сообщил Гарри, — тебе бы хотелось быть на месте Сириуса.

— Гарри, нет! — умоляла его Гермиона, но он продолжал с неприязнью наблюдать в озлобленное лицо Люпина.

— Я бы ни при каких обстоятельствах в это не поверил, — сообщил Гарри. — Человек, что научил меня бороться с дементорами — трус.

Люпин дотянулся собственную палочку так скоро, что Гарри чуть успел дотронуться до собственной, был громкий удар, и отлетел назад, как словно бы его толкнули; в тот момент, в то время, когда он ударился об кухонную стенке и соскользнул на пол, он мельком заметил след плаща Люпина, исчезающего в дверях.

— Ремус, Ремус, возвратись! — кричала Гермиона, но Люпин не ответил. 60 секунд спустя они услышали, как захлопнулась входная дверь.

— Гарри! — взвыла Гермиона. — Как ты имел возможность?

— Это было легко, — сообщил Гарри. Он поднялся, он имел возможность ощутить, как опухает шишка на руке в том месте, где он ударился об стенке. Он все еще дрожал от гнева.

— Не наблюдай на меня так! — огрызнулась Гермиона.

— Вот лишь этого не нужно, — прорычал Рон.

— Нет, нет, мы не должны ссориться, — сообщила Гермиона, становясь между ними.

— Ты не должен был сказать этого Люпину, — сообщил Рон Гарри.

— Это должно было с ним произойти, — сообщил Гарри. Разрозненные образы проносились в его голове: Сириус, падающий в арку, поверженный Дамблдор в воздухе, вспышка зеленого света и голос его матери, мольба о пощаде…

— Родители, — сообщил Гарри, — не должны оставлять собственных детей, лишь… лишь в случае если им не было нужно это сделать.

— Гарри, — сообщила Гермиона, протягивая руку в знак утешения, но он оттолкнул ее и отошел, смотря на пламя, разведённый Гермионой. Он в один раз сказал с Люпином через данный камин, ища правду о Джеймсе, и Люпин утешил его. Сейчас измученное лицо Люпина появилось перед ним.

Он почувствовал болезненное раскаяния. Ни Рон, ни Гермиона не говорили, но Гарри был уверен, что они наблюдают друг на друга за его спиной, общаясь без слов. Он развернулся и поймал их на том, что они скоро отвернулись друг от друга.

— Я знаю, что не должен был именовать его трусом.

— Нет, не должен был, — сразу же сообщил Рон.

— Но он вел себя так.

— Все равно… — сообщила Гермиона.

— Я знаю, но в случае если это вынудит его возвратиться к Тонкс, то оно стоило того, не так ли?

В его голосе звучала надежда. Гермиона смотрелась сочувствующей, Рон очевидно был робок. Гарри взглянуть на собственные ноги, думая о собственном отце.

Поддержал бы он его в том, что он сообщил Люпину, либо он был бы зол от того, как его сын обращается с его ветхим втором.

Негромкая кухня, казалось, гудела от недавней сцены, чувствовалось, что Гермиона и Рон ещё не высказались. Ежедневный Пророк, приобретённый Люпином, все еще лежал на столе. Гарри в газете наблюдал на потолок.

Он сел, открыл газету наугад и притворился, что просматривает. Он не имел возможности подобрать слова, его голова еще была забита ссорой с Люпином. Он был уверен, что Гермиона и Рон иначе Пророка возвратились к собственному немому общению.

Он звучно перевернул страницу, и со страницы практически выскочило имя Дамблдора. Прошло два либо три мгновения, перед тем как он осознал суть фотографии, на которой была изображена семья. Под фотографией были слова: Семья Дамблдоров, слева направо: Альбус, Персивал, держащий новорожденную Ариану, Кендра и Аберфорт.

Она привлекла его внимание, Гарри осмотрел картину более бережно. Папа Дамблдора, Персивал, был красивым мужчиной с глазами, каковые, казалось, сверкали кроме того на выцветшей фотографии. Маленькая Ариана была больше буханки хлеба и снаружи ничем не отличалась от отца.

У ее мамы, Кендры, были блестящие тёмные волосы, завязанные в хвост. В её лице было что-то особое. Гарри поразмыслил о фотографиях коренных Американцев, в то время, когда он наблюдал на чёрные глаза, высокие скулы, прямой шнобель, верно сложенные черты лица, а под ними — шелковое платье с высоким воротником.

Альбус и Аберфорт были одеты в однообразные кружевные куртки, и у них были однообразные прически до плеч.

Альбус смотрелся старше на пара лет, но оба мальчика были весьма похожи, это очевидно было перед тем, как шнобель Альбуса был сломан и он начал носить очки.

Семья смотрелась радостной и обычной, безмятежно радуясь газете. Рука крошки Арианы высунулась из ее пелёнки. Гарри заметил заголовок над фотографией:

ЭКСКЛЮЗИВНАЯ ВЫДЕРЖКА ИЗ ВЫХОДЯЩЕЙ

БИОГРАФИИ АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА

Создатель Рита Скитер

Думая, что это вряд ли вынудит его ощущать себя хуже, чем он уже себя ощущал, Гарри начал просматривать:

Гордая и надменная, Кендра Дамблдор не имела возможности вынести того, дабы остаться в этом ожесточённом мире ярлыков и шаблонов по окончании преданного гласности ареста ее заключения и мужа его в Азкабан. Исходя из этого она решила порвать все связи и переселится в Годрикову Лощину, деревня, которая позднее станет известной из-за сцены необычного побега Гарри Поттера от Сами-Знаете-Кого.

Как созданный по шаблону мир, Годрикова Лощина была домом для множества семей колдунов, но т.к. Кендра никого из них не знала, она боролась бы с любопытством по поводу правонарушения ее мужа, с которым он столкнулась в деревне, где жила раньше. Много раз давая отпор дружественным визитам собственных новых соседей-колдунов, она не так долго осталось ждать сделала так, что в дела её семьи никто не вмешивался.

— Закрыла дверь перед моим носом, в то время, когда я поприветствовала ее пачкой домашних тортов-котелков, — сообщила Батильда Багшот. — В первоначальный год их нахождения в том месте, я видела лишь двух мальчиков. Не знала бы, что у них имеется дочь, если бы я не собирала Заунывки при лунном свете той зимний период, в то время, когда они переехали, и я заметила, как Кендра вела Ариану на задний двор. Совершила ее около лужайки один раз, прочно держа ее, позже повела ее вовнутрь.

Кроме того и не знаю, что думать.

Казалось, что Кендра считала, что ее переезд в Годрикову Лощину был красивой возможностью, дабы раз и окончательно запрятать Ариану, что-то, что она, возможно, планировала годами. Это было потрясающее время.

Но Ариане чуть исполнилось семь лет, в то время, когда она провалилась сквозь землю, а семь лет — это возраст в котором проявляется волшебство, если она присутствует, и с этим соглашаются многие специалисты. Никто из живущих на данный момент не помнит, дабы Ариана демонстрировала хотя бы мельчайшие показатели волшебных свойств. Исходя из этого светло, думается, что Кендра сделала вывод, что лучше скрыть существование собственной дочери, чем мучиться от стыда от признания того, что она родила сквиба.

Переезд от соседей и друзей, каковые знали Ариану, само собой разумеется, упростил бы их положение. Братья отвечали на неловкие вопросы, как научила их мать: Моя сестра через чур болезненна для школы.

Через несколько дней: Альбус Дамблдор в Хогвартсе. притворство и Призы.

Гарри ошибался: то, что он прочёл, вынудило его ощутить себя хуже. Гарри взглянуть на фотографию разумеется радостной семьи. Это было правдой?

Как он имел возможность это определить?

Он желал отправиться в Годрикову Равнину, даже в том случае, если Батильда не смогла сказать с ним: он желал посетить место, где он и Дамблдор оба утратили тех, кого обожали. Он опускал газету, дабы задать вопрос вывод Гермионы и Рона, в то время, когда оглушительный треск эхом отдался по кухне.

В первый раз за три дня Гарри забыл о Кричере. Его немедленной мыслью было, что Люпин снова ворвался в помещение, и на долю секунды, он не обратил снимания на массу борющихся конечностей, каковые показались из воздуха прямо рядом с его стулом. Он поспешил подняться на ноги, тогда как Кричер постарался развязать себя и, низко поклонившись Гарри, он прокаркал:Кричер возвратился с вором Мундунгусом Флетчером, хозяин.

Мундунгус вскарабкался вверх и дотянулся палочку, Гермиона, однако, была через чур стремительна для него.

— Экспеллиармус!

Палочка Мундунгуса взлетела в атмосферу, и её поймала Гермиона. Мундунгус с обезумевшим взором побежал к лестнице. Рон поймал его за ноги и Мундунгус упал на каменный пол, послышался приглушённый хруст.

— Чё? – закричал он, пробуя вырваться из «объятий» Рона. — Чё я вам сделал, а? Отправили шестерить за мной эльфа, чё вам нужно? Чё я сделал, отвали, ну -ка отцепись…

— Не в том ты положении, дабы жаловаться, — сообщил Гарри. Он кинул газету в сторону, скоро пересёк кухню и поднялся на колени перед Гнусом, что прекратил бороться и смотрелся напуганным. Рон, задыхаясь, встал и заметил, как Гарри приставил палочку прямо к носу Мундунгуса.

Гнус пахнул ветхим позже и дымом сигарет. Его одежда и волосы были в страшном состоянии

— Кричер требует забыть обиду его за столь позднюю доставку вора, хозяин, — крякнул эльф. – Флетчер знает, как сделать так, дабы его не поймали, знает лазейки. Однако, Кричер прижал вора.

— Ты молодец, Кричер, — сообщил Гарри, и эльф низко поклонился.

— Так, у нас к тебе имеется пара вопросов, — сообщил Гарри Гнусу, что тут же принялся кричать.

— Я запаниковал, хорошо? Я по большому счету не желал никуда идти, без обид, дружище, я не вызывался умирать вместо тебя, а за мной гнался Сам-Знаешь-Мать-Его-Кто, любой желающий бы на моём месте драпанул. Я же сказал, что не желал этого делать…

— К твоему сведению, никто из нас оттуда не Аппарировал, — сообщила Гермиона.

— Ой, храбрецы, взглянуть на них, лишь я кроме того вида не делал, что желал погибнуть…

— Нас не интересует, как ты сбежал и покинул Грюма, — сообщил Гарри, передвигая палочку поближе к налитым кровью глазам Мундунгуса. – Мы знали, что твоей шкуре не было возможности доверять.

— И чё же за мной ходит домашний эльф? Либо снова про кубки будешь задавать вопросы? Нет у меня ничего, не смотря на то, что можешь их дотянуться у…

— И не в кубках дело, не смотря на то, что уже теплее, — сообщил Гарри. – Заткнись и слушай.

Было так приятно отыскать себе занятие, и кого-то, из кого возможно было выудить мало правды. Гарри уже тёр палочкой переносицу Гнуса, что косился на неё.

— В то время, когда ты обчистил дом от всех сокровищ, что смог отыскать, — начал Гарри, но Мундунгус опять его перебил.

— Да Сириусу и дела не было до этого барахла…

Послышалась скороговорка из брани, лязг, блеснула медь, и с припадочным криком Кричер разбежался и со всего размаху ударил Гнуса по голове сковородкой.

— Убери его, отзови, его закрыть нужно! – кричал Гнус, пригибаясь, в то время, когда Кричер опять занес сковородку.

— Кричер, нет ! – закричал Гарри.

Узкие руки Кричера тряслись от тяжести сковородки, но он прочно держал её.

— Возможно ещё разок, хозяин? Для верности.

Рон захохотал.

— Он нужен нам в здравом уме, Кричер, но в случае если нам пригодятся особенные меры, мы предоставим его тебе, — сообщил Гарри.

— Громадное благодарю, хозяин, — сообщил Кричер с поклоном, он отошёл и с неприязнью наблюдал на Мундунгуса собственными громадными бледными глазами.

— В то время, когда ты обчистил дом от всех сокровищ, что смог отыскать, — опять начал Гарри, — ты забрал кое-какие вещи из кухонного серванта. В том месте был медальон. – Во рту у Гарри пересохло. Он ощущал, что Гермиона и Рон также замерли в ожидании. – Что ты с ним сделал?

— А что? – задал вопрос Мундунгус. – Он чё-то стоит?

— Он до сих пор у тебя! – закричала Гермиона.

— Нет, это вряд ли, — сообщил Рон. – Он точно думает, имел возможность он выручить за него больше денег.

— Больше? – сообщил Мундунгус. – Ни хрена… блин… на халяву дал, выцыганила…

— О чём ты говоришь?

— Я торговал в Косом Переулке, а она ко мне подходит и задаёт вопросы, имеется ли у меня лицензия, дабы торговать волшебными артефактами. Карга ветхая. Она желала меня штрафануть, но ей приглянулся медальончик, она забрала его, а меня отпустила, заявила, что мне, типа, повезло.

— Что за дама? – задал вопрос Гарри.

— Не знаю, какая-то тётка из Министерства.

Гнус мало поразмыслил, немного подняв бровь.

— Небольшая такая, на макушке бантик. — Он нахмурился и добавил. — На жабу похожа.

Гарри уронил палочку: она прилетела Гнусу по носу и оросила красными искрами его брови, каковые тут же загорелись.

— Агуаменти! – закричала Гермиона, и из её палочки вылетела струя воды, от которой Мундунгус захлебнулся.

Гарри взглянуть на Рона и Гермиону и заметил тот же шок, что на данный момент был на его лице. Шрамы на его руке опять заболели.

Глава 12. Волшебство всесильна

Никто соседей ни при каких обстоятельствах не видел ни тех, кто обитал в доме за номером 12, ни самого дома. Магглы, жившие на Гриммолд-Плейс, в далеком прошлом приняли тот факт, что, по необычной неточности в нумерации, за домом номер одиннадцать сходу следовал номер тринадцать.

Но на данный момент площадка завлекала внимание визитёров, каковые, наверное, обнаружили эту аномалию очень увлекательной. Чуть ли был хоть один сутки, в то время, когда один либо два человека не приходили лишь после этого, дабы поглазеть на забор между зданиями одиннадцать и тринадцать. Наблюдатели ни при каких обстоятельствах не были одними и теми же два дня подряд, не смотря на то, что все они, наверное, разделяли неспециализированную неприязнь к обычной одежде.

Большая часть лондонцев, проходивших мимо них, было привычно к эксцентричным методам наряжаться и практически не обращало на это внимания, не смотря на то, что время от времени кто-нибудь и оглядывался, удивляясь, как возможно носить плащи в такую жару.

Наблюдатели, наверное, приобретали не через чур большое наслаждение от собственной вахты. Время от времени кто-нибудь из них начинал возбуждённо приглядываться, словно бы, в итоге, увидел что-то увлекательное, но лишь после этого, дабы снова быть разочарованным.

Первого сентября на площадке было больше желающих поглазеть, чем когда-либо ранее. Полдюжины мужчин в плащах находились без звучно, и пристально наблюдали на дома одиннадцать и тринадцать, но объект, что они высматривали, так же, как и прежде избегал их внимания. С наступлением вечера, в первый раз за последние семь дней принесшего с собой неожиданный холодный ливень, снова случился один из тех необъяснимых моментов, в то время, когда они, казалось, обнаруживали что-то увлекательное.

Один из них, владевший перекошенным лицом, указал на что-то, он и его ближайший компаньон, упитанный, бледный человечек, дёрнулись было вперёд, но, мгновение спустя, опять расслабились и снова смотрелись разбитыми и разочарованным.

Тем временем, в дома номер двенадцать, Гарри только что вошёл в холл. Он практически утратил равновесие, в то время, когда аппарировал на верхнюю ступень лестницы перед входной дверью, и считал, что Пожиратели Смерти имели возможность подметить его на момент показавшуюся коленку. Бережно закрыв за собой входную дверь, он снял плащ-невидимку, накинул его на локоть, и поторопился пройти через мрачный коридор, ведший из холла, к двери в подвал, сжимая в руке похищенную копию «Ежедневного Пророка».

Простой негромкий шёпот: «Северус Снейп» поприветствовал его, холодный сквозняк обдал его тело, и язык застыл на мгновение. «Я не убивал тебя» — сообщил он, в то время, когда к нему возвратилась свойство сказать, и задержал собственное дыхание, в то время, когда пыльный призрак взорвался. Пройдя половину пути вниз по лестнице, ведшей в кухню, дабы появляться вне досягаемости слуха Госпожа Блэк и отряхнув с себя пыль, он сказал:

— У меня имеется новости, и они вам не понравятся.

Кухня была практически неузнаваема. Любая поверхность на данный момент сияла. кастрюльки и Медные баночки были начищены до розового блеска, древесная столешница лоснилась, чаши и подносы, уже готовые к ужину, поблескивали в свете радостно играющего огня, на котором кипел котёл. Ничто в этом помещении, но, не претерпело более драматичных трансформаций, чем домовой эльф, торопившийся навстречу Гарри.

Эльф был укутан в снежно-белое полотенце, его волосы были чисты и пушисты как хлопок.

Медальон Регулуса болтался на узкой груди.

— Извольте разуться, господин Гарри, в случае если Вам будет угодно, и помыть руки перед ужином, — прокаркал Кричер, принимая у него плащ-невидимку, дабы повесить её на крюк, торчавший из стенки, рядом с бессчётными старомодными мантиями, каковые были сравнительно не так давно постираны.

— Что произошло? – испуганно задал вопрос Рон. Он и Гермиона копались с кучкой грубо набросанных записок, заметок и от руки нарисованных карт, каковые захламляли дальнюю часть вытянутого кухонного стола, но на данный момент все их внимание было приковано к Гарри, что подошёл к ним и кинул газету поверх обрывков пергамента.

Громадная фотография привычного черноволосого мужчины с крючковатым носом наблюдала на них из-под заголовка, в котором значилось:

«Северус Снейп утвержден в должности главы Хогвартса».

— Нет! – вскрикнули Гермиона и Рон.

Гермиона была стремительнее, и, схватив газету, начала просматривать вслух прилагавшуюся к картине статью.

«Северус Снейп, в далеком прошлом занимавший должность учителя алхимии в школе волшебства и чародейства “Хогвартс”, сейчас был назначен его новым главой, что стало самые важным из бессчётных трансформаций в кадровом составе данной старейшей школы. Благодаря отставки прошлого учителя маггловедения, Алекта Кэрроу займёт данный пост, в то время как её брат, Амикус, станет учителем Защиты от Чёрных Искусств.

“Я приветствую возможность поддержать ценности мира и лучшие традиции колдунов…”»

— Такие, как отрезание и совершение убийств людских ушей, я полагаю! Снейп! Директор!

Снейп в кабинете Дамблдора! Мерлиновы брюки! — завопила она, отчего Гарри и Рон подпрыгнули на месте. Она выскочила из-за стола и поспешила прочь, крикнув на ходу: — Я возвращусь через 60 секунд!

— Мерлиновы брюки? – с большим удивлением повторил Рон. – Она, должно быть, правда взбешена. Он притянул к себе газету и пробежал глазами статью о Снейпе.

— Другие учители на согласятся с этим, МакГоннагалл, и Флитвик, и Спраут, они все знают правду, знают, как погиб Дамблдор. Они не примут Снейпа в качестве директора. И кто такие эти Кэрроу?

— Пожиратели Смерти, — сообщил Гарри. – В имеется их фотографии. Они были на вершине башни, в то время, когда Снейп убил Дамблдора, так что они его приятели, и, — с печалью продолжил Гарри, — я не пологаю, что у других учителей имеется выбор, в действительности. В случае если за спиной Снейпа стоят Министерство и Волдеморт, то необходимо выбирать: либо они остаются и преподают, либо выполняют пара красивых лет в Азкабане, да и то при определенном везении.

Я полагаю, они останутся, дабы постараться обезопасисть учеников.

Кричер с шумом подошёл к столу, неся в руках громадную кастрюлю, и начал разливать суп в древние чаши, как в большинстве случаев, присвистывая меж зубов.

— Благодарю, Кричер. – сообщил Гарри, переворачивая «Пророка», дабы не видеть лица Снейпа. – Ну, но мы сейчас знаем, где он.

Он начал имеется суп. Уровень качества кричеровской кухни быстро возросло с того времени, как ему был подарен медальон Регулуса. Сегодняшний французский луковый суп был лучшим из тех, что Гарри когда-либо пробовал.

— Всё ещё остаётся несколько Пожирателей Смерти, каковые следят за домом, — сообщил он Рону, продолжая имеется, — больше, чем в большинстве случаев. Как словно бы они ожидают, что мы выйдем наружу дружно, неся с собой школьные сундуки, и направимся на «хогвартский экспресс».

Рон посмотрел на часы.

— Я думал об этом целый сутки. Он отбыл около шести часов назад. Необычно не быть на данный момент в том месте, правда?

Перед мысленным взглядом Гарри предстал паровозный дым, за которым они с Роном в один раз следовали по воздуху, и петляющая между холмами и полями рифлёная красный гусеница. Он был уверен, что Джинни, Невилль и Луна на данный момент были в том месте, сидели совместно, быть может, рассуждая, где находятся он, Гермиона и Рон, либо споря, как лучше саботировать режим Снейпа.

— Они чуть не встретились со мной, в то время, когда я возвращался, — сообщил Гарри. – Я неудачно приземлился на верхнюю ступень, и плащ соскользнул.

— Со мной это происходит всё время. О, вот и она, Рон, поворачиваясь на своём сидении так, дабы видеть Гермиону, входящую на кухню. – И что, во имя Мерлина, это было?

— Я отыскала в памяти, — выдохнула Гермиона.

Она принесла с собой громадную обрамлённую картину, которую на данный момент поставила на пол перед тем, как дотянуться собственную вышитую бисером сумку из буфета. Открыв её, она начала заталкивать в том направлении картину, и, не обращая внимания на то, что картина была определенно через чур большой, дабы поместиться в сумочку, через пара секунд она провалилась сквозь землю, как и многие другие вещи, в её вместительных глубинах.

Гарри поттер и дары смерти 12 страница

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся: