Глава 13. music for the masses

Глава о том, из-за чего Гор не желал на долгое время задерживаться в Лондоне, о том, что связывало его с Марком Кнопфлером, и как с его помощью на американском стадионе показалось пшеничное поле.

Мартина Гора с большим трудом возможно представить себе в качестве гостеприимного хозяина какой-нибудь вечеринки. Так как в начале действа он скромен, по причине того, что трезв, а позже — мгновенно пьян и обнажен. Однако, управлению группы показалась увлекательной мысль организовать вечеринку для журналистов Smash Hits весной 1987 года. Им хотелось доказать английской прессе, что Depeche Mode

не маются от скуки и не участвуют по ночам в тёмных мессах, как об этом писали в некоторых изданиях по окончании выхода Black Celebration.

Очевидно, журналисты Smash Hits не смогли удержаться, дабы не написать в подробностях о вечеринке, проходившей в одном из английских отелей. Впечатления от общения с Мартином Гором,

нужно сообщить, были незабываемые: сперва он стоял за диджейским пультом, включая для публики малоизвестные и весьма необычные вещи: сочинения и берлинский авангард Боуи, каковые, само собой разумеется, никто не принял. Он большое количество смеялся, причем его хохот напоминал собравшимся «оглушительный, пронзительный грохот». Позже, не обращая внимания на поздний час, Гор настойчиво попросил салат, и продолжительно ковырялся в серпантине, попавшем ему в тарелку.

Насильно завладев одним из журналистов и отведя его к столу , Гор постарался уговорить того снять брюки. Около полуночи, осознав, что журналист на уговоры не поддается, Мартин избавился от собственных штанов. Резюме Smash Hits: ну и невоздержанный же типчик данный Гор!

В конце 1986 года Гор снова уехал из Берлина, так еще ни разу не побывав в восточной части города. «Пограничники приняли меня за футбольного хулигана», — говорил он изданию No. 1 Magazine. Он снял апартаменты в Лондоне и пригласил к себе Кристину Фридрих.

Гор: «Моя подруга еще ни разу не жила нигде, не считая Берлина и в далеком прошлом грезила попасть в Англию». Их отношения завершились в тот же

год. Переезд Гора на родину не принес ему ничего хорошего. Еще со времен первых долгих концертных туров Depeche Mode, в то время, когда он поездил по миру и познакомился с иными культурами, Гор начал придерживаться очень критического взора на соотечественников.

Не обращая внимания на то, что он поддерживалтесные контакты со своей старинными приятелями и семьёй, менталитет англичан шел в разрез со всем тем, чему Мартин уже успел обучиться. Он охарактеризовал английский темперамент всего лишь несколькими словами для издания Record Mirror: «Мы, англичане, всегда были ожесточёнными. Такими и останемся».

Ответ переехать в Лондон имело под собой базы, скорее, прагматические. Энди Флетчер со своей подругой жил рядом, в той же части города — Maida Vale. И Алан Уайлдер организовал тут студию, в которой несколько скоро и без особых сложностей имела возможность записывать рабочие варианты новых песен. Однако, сразу же по окончании возвращения Гор осознал, что его нахождение в Лондоне вряд ли затянется на долгое время.

По причине того, что еще раньше он запланировал, что в скором будущем попытает счастья где-нибудь еще.

Он говорил в интервью французскому изданию Best во второй половине 80-ых годов XX века: «Я не так долго осталось ждать собирается пойти дальше и отыскать местечко в Европе, где возможно пожить». Об Англии он выразился недвусмысленно: «Я терпеть не могу эту страну. Она через чур консервативна.

Все эти законы, все эти убеждения — я через чур прекрасно их знаю.

Мне нравятся немцы и французы, по причине того, что эти люди наслаждаютсяот собственной культуры и от судьбы».

Английские газетчики также взяли по полной: «Большая часть британцев просматривают или Sun, или Daily Mirror. Я замечательно знаю эти бульварные газеты. В Европе существует масса аналогичных изданий.

Но сейчас, в то время, когда я возвратился к себе, эти таблоиды показались мне мусором. Они так неправдоподобны, что кажутся мне забавными. Время от времени я кроме того воображаю себе, что люди берут их лишь чтобы мало повеселиться, как это делаю я сам».

Но, он скоро отказался от данной идеи. Дело в том, что на третьей полосе Sun в каждом выпуске печаталась фотография обнаженной прекрасной девушки. На протяжении предвыборной гонки в июне

1987 вместо очередной соблазнительной картины на третьей полосе покинули безлюдное место, снабдив его комментарием: «В случае если к власти придут левые, так будет неизменно». Гор: «Готов побиться об заклад, что члены лейбористской партии лишь исходя из этого проиграли». Победа на выборах в третий раз досталась Маргарет Тэтчер,

не обращая внимания на все беспокойства и протесты, каковые провоцировала «холодная» социальная политика Металлической Леди.

Опоздал еще Гор как направляться обжиться в собственной английской квартире по окончании долгого Black Celebration Tour, как приступил к написанию новых песен. В те времена у него не было с этим неприятностей:

в то время, когда было свободное время, он просто брал гитару и начинал придумывать. Процесс был пускай и долгим, но очень действенным. А в то время, когда песня готовься , Гор особенно не заморачивался на отшлифовывании и совершенствовании аранжировок. Уайлдер сообщил как-то, что если бы все зависело

лишь от Гора, тот производил бы по альбому в неделю. Но принципы работы над новым материалом, принятые в группе, значительно тормозили процесс (годы спустя это наложило свой след на Гора, перевоплотив его в очень медлительного сонграйтера, для которого любая песня означала ожесточённую борьбу с самим собой).

К тому времени Depeche Mode превратились в средней тяжести танкер, в случае если позволить себе аналогию с морскими судами: в этакий корабль с конкретной целью и точным курсом, но не легко управляемый и далеко не быстроходный. По окончании выматывающих сессий Black Celebration всей группе было ясно, что запись следующей пластинки обязана проходить в других условиях. Все были довольны работой Гарета Джонса, но в один момент желали новизны.

Помимо этого, стало известно, что долгое нахождение Дэниела Миллера в студии в качестве сопродюсера стало неосуществимым: его компания выросла, по причине того, что успеха удалось добиться еще нескольким группам кроме Depeche Mode. Одним из таких успешных коллективов был, к примеру, дуэт Erasure, новый проект Винса Кларка, что во второй половине 80-ых годов двадцатого века выпустил последовательность превосходных синглов.

«Вместе с Гаретом и Дэниелом мы записали три альбома и заключили, что нам нужно вливание «новой крови», — сказал Гор. «Помимо этого, мне думается, что Дэниел не сможет больше трудиться с нами, поскольку его лейбл занял важную позицию на инди-сцене. У него и без нас имеется чем заняться, так что вряд ли он сможет безвылазно месяцами сидеть в студии».

Несколько пригласила нового продюсера Дэвида Баскомте, превосходно зарекомендовавшего себя сотрудничеством с командой Tears For Fears, и совместно они начали записывать новую пластинку в студии Уайлдера в Лондоне. Гор сыграл собственные новые «демки», а после этого Уайлдер и Баскомте принялись за их аранжировку и переаранжировку. На протяжении данной работы Гор был весьма сдержан.

Промежуточный этап доработки демо-предположений перед окончательной записью казался ему нецелесообразным — на протяжении работы над последующими альбомами несколько отказалась от таковой практики.

Желание Гора вдохнуть воздушное пространство других государств осуществилось. Он отправился в Париж, где был положен старт шестому студийному альбому Depeche Mode. Студия Giullaume Tell представляла собой ветхий кинотеатр с огромными помещениями, оснащенными диковинными, непривычными для поп-музыкантов инструментами, к примеру, литаврами.

По окончании до клаустрофобии тесного Берлина в Париже было через чур много свободного пространства. Помимо этого, на этот раз несколько отказалась от принципа

«живи альбомом» и записывала пластинку в режиме свободного графика. Первым результатом таковой работы стала композиция Strangelove, превосходный пример композиторского мастерства Гора,

записанная в чистом гитарном поп-стиле: французская съемочная несколько посетила студию и сняла Гора,

поющего эту песню под звуковую гитару. И в таком выполнении Strangelove раздалась, как ранний брит-поп.

В собственных текстах Гор снова погрузился в любимую тематику амурных взаимоотношений. К главной канве добавилась еще и неприятность отсутствия согласия, возможно, Гора вдохновили на это медлительно, но правильно приближающиеся к финалу отношения с Кристиной Фридрих. Протагонист песни

Strangelove в момент близости просит прощения за то, что наступит время, в то время, когда он уже не сможет быть рядом:

There’ll be days

When I stray

I may appear to be

Constantly out of reach

Гора интересовали все нюансы двойственности любви: то она требует большой близости, то ей нужна полная свобода. Время от времени она все, а время от времени — ровным счетом ничего. Он задавал самому себе вопрос: как, линия забери, простой человек может совладать со всеми этим? «В моих песнях я довольно часто поднимаю одинаковые темы», — говорил он изданию Sounds. «Две вещи, каковые часто возникают в моем творчестве, это лишение всех иллюзий и отсутствие удовлетворенности собой и судьбой.

В некоторых песнях я пишу о отыскивании чистоты и невинности». Его кроме этого мучила ностальгия по тем временам, в то время, когда он был ребёнком. «Я заключил, что с возрастом отечественное разочарование лишь растет. Наилучшее время в жизни — юношеские годы.

опыт и Возраст, что мы получаем, стирают остроту и сглаживают углы».

Жизненной философией Гора в тот период времени стало желание снова вернуть потерянную остроту переживаний. Его до неприличия глупые шутки и громкий хохот; сценки стриптиза и неумеренное потребление алкоголя; поиск новых мест, где он имел возможность бы избавиться от давления и почувствовать себя свободным — все это были попытки ни за что не влиться в неспециализированный поток взрослеющих, где на каждом шагу поджидает чувство и разочарование вины.

Как раз исходя из этого он не имел возможности продолжительно пребывать в Лондоне. «Для меня поиск невинности — единственный метод выжить. Я знаю, что мои песни кажутся депрессивными. По-моему точке зрения — именно напротив.

Они полны надежды», — говорил Гор изданию Best.

И он от всей души сохранял надежду, что остальные — пускай и не журналисты — также почувствуют это, по причине того, что: «Кроме того в хорошей песне ты не сообщишь людям ничего нового. Ты всего лишь постараешься обрисовать эмоции, в далеком прошлом узнаваемые твоим слушателям. С которыми, как ты сохраняешь надежду, они согласны».

Тот факт, что большая часть его песен окрашены в приглушенные тона и звучат пессимистично, он растолковал в телевизионном интервью во второй половине 80-ых годов XX века: «Мне занимательнее писать о том, что не радует.

Безрадостные вещи воодушевляют – а в чартах и без меня полно всяких миленьких оптимистичных вещиц».

На протяжении съемок видеоклипа на песню Strangelove несколько второй раз трудилась с нидерландским фотографом Антоном Корбайном. Первый видеоклип, снятый с его участием, был на песню A Question Of Time с

пластинки Black Celebration. Для Гора работа с Корбайном стала настоящим событием, по причине того, что, в большинстве случаев, на съемках он весьма страдал. Все время перед камерой он ощущал себя плохо, по причине того, что большая часть режиссеров, приглашенных необдуманно и случайно, не обнаружили нужного подхода к участникам группы и думали, что с коммерческой точки зрения видеоклипы синтипоп-команд должны быть по возможности наивными, соответствующими уровню развития целевой аудитории, другими словами подростков.

На протяжении съемок Гор ощущал мучительный стыд, что усиливался по окончании выхода видеоклипа в свет. По окончании Some Great Reward видео стали на порядок лучше, однако, неловкость не уходила. Обстановка в корне изменилась, в то время, когда за дело взялся Корбайн, что без шуток занялся имиджем группы и начал искать подходящую визуальную концепцию. «Любое видео, которое мы снимали с Антоном, доставляло нам наслаждение.

Как и фотосессии.

Без него эта сфера нашей жизни рисковала превратиться в кошмарный сон».

Видеоэстетика работ Антона Корбайна была диаметрально противоположна имиджу новых романтиков.

Он не делал ставку на сдержанность либо компьютерные эффекты — его интересовали сумеречные пейзажи, элегантные машины и прекрасные женщины; он избегал неона, демонстрируя зрителю черно-белые крупнозернистые картины. Видеоклип на A Question Of Time разрешил Depeche Mode почувствовать что-то новое, неизведанное, этакий рок-н-ролльный флер. Дорога неспешно уводила их от синти-стилистики к до сих пор не характерной их группе мужественности.

К новому имиджу доходило и новое звучание с отчетливой линией ударных — заслуга продюсера Дейва Баскомте. Ударные стали звучать нежданно мощно. Для вышедшего позднее сингла Never Let Me Down Again несколько кроме того применяла сэмплы песни Led Zeppelin When The Levee Breaks.

Depeche Mode уже во второй половине 80-ых годов XX века стали прощаться с восьмидесятыми.

Для Гора знаком этого прощания стала гитара, с которой он начал выходить на сцену на протяжении выступлений на телевидении.

Много лет Мартин отказывался от этого инструмента. Очевидно, в студии он то и дело записывал гитарные сэмплы, применял гитарное звучание в аранжировках, но на сцене неизменно колдовал над синтезатором. При всем наряду с этим добропорядочная полуакустическая гитара была постоянной его спутницей на протяжении туров. Во второй половине 80-ых годов двадцатого века один журналист так обрисовал собственную встречу с Гором: «Он сидел с гитарой,

всецело погрузившись в собственный мир, наигрывал что-то из Эдди Кокрэйна либо блюзовые аккорды». Новая визуализация группы, придуманная Корбайном, для Гора означала одно:

пришло время для появления на сцене гитары.

Одной из самых ранних записей, запечатлевших Гора с гитарой, стала запись германской передачи

Extratour в апреле 1987 года. Несколько воображала собственный только что вышедший сингл Strangelove, наряду с этим поведение Гора с гитарой смотрелось до тех пор пока еще пара неорганичным. Но наряду с этим не было возможности не подчернуть, что эти перемены как будто бы выдвинули Гора на передний замысел.

Прежде он терялся за синтезатором, что делал его незаметным.

С гитарой он прекратил быть невидимкой: на него падал свет прожекторов, и камеры держали в фокусе его фигуру, в то время, когда он выполнял партии бэк-вокала.

В Париже по окончании собственного расставания с Кристиной Фридрих Гор познакомился с Сюзанной Бойсверт,

которая изучала во Франции актуальный дизайн — позднее он увековечит собственную подругу, поместив ее фото на обложку сингла Policy Of Truth. Из Парижа Depeche Mode отправились в Данию, дабы закончить работу над альбомом в самой громадной студии Скандинавии. Назвать пластинку Music For The Masses

было идеей Гора. «в один раз я был в музыкальном магазине и просматривал диски. На одном из них было написано «музыка для миллионов». Мне показалось, что это хорошая шутка».

Гор довольно часто думал о статусе группы, поскольку складывающаяся около них обстановка была весьма необыкновенной. Во многих государствах Европы Depeche Mode были звездами, в первую очередь, в Франции и Германии, где тысячи фанатов хранили верность любимому коллективу с самых первых «попсовых» синглов впредь до выхода тяжелого и мрачного Black Celebration. В этих государствах все было легко: люди скупали их пластинки, ездили на их концерты, ожидали с нетерпением каждой новости.

Континентальная Европа принимала Depeche Mode «на ура».

Сложнее обстояли дела с Англией, где СМИ до сих пор высказывались о группе в категорично-критическом ключе. Очевидно, и на острове хватало верных поклонников их творчества,

но неопределённость и небольшая неловкость все же оставалась.

Достаточно прекрасно шли дела и в Соединенных Штатах. Не обращая внимания на то, что количество реализованных в Америке дисков никак не было возможности назвать огромным, несколько завоевала статус «массового феномена». Как будто бы по мановению чудесной палочки Depeche Mode заполняли огромные концертные площадки — и все это без необходимого в таких случаях раскрученного на местных каналах клипа и танцевального ремикса.

Такая головокружительная карьера без особого вовлечения компаний, производящих пластинки, благотворно подействовала на самооценку Гора. Группе удалось стать успешной без попытки вогнать себя в тесные рамки мейнстрима. Гор выяснил, что он сейчас не просто создатель большинства раскрученных хитов, он — сонграйтер культовой команды.

И это ему понравилось. «Лучше быть культовой командой, чем легко весьма успешной группой», — сказал он Record Mirror. «В определенном смысле это красивое чувство — знать, что люди около не уверены в том, что ты неудачник».

Наименование шестого альбома объединило в себе веру Гора в действие собственного творчества на небольшую шутку и людей: Music For The Masses. «По-моему, это звучало весьма иронично, к тому же мы тогда кроме того и не пологали, что когда-то будем соответствовать стандартам мейнстрима. Для нас наименование пластинки полно иронии, не смотря на то, что кое-какие этого так и не увидели».

Альбом заметил свет в сентябре 1987 года. Поклонники были очарованы. Гору удалось, с одной стороны,

увеличить музыкальный и тематический спектр песен, а иначе, так довериться собственной публике, что постоянные слушатели легко смогли принять новый альбом. За всю историю поп- и

рок-музыки произошло много эпизодов, в то время, когда группам не получалось сочетать ветхие, проверенные новые и тенденции веяния. Эти группы или развивались, чем злили собственных поклонников, или теряли собственную привлекательность, по причине того, что на лицо был застой либо постоянное повторение пройденного. Гору удалось избежать обеих ловушек.

По традиции две песни в альбоме Music For The Masses были выполнены сонграйтером: The Things You Said и I Want You Now. Предполагалось, что и Little 15 будет выполнена самим Гором — песня об одном юноше, которого Гор заметил где-то, но предпочел сохранить в секрете тайну его личности. Храбрец данной песни стал олицетворением постоянного поиска невинности, о котором так довольно часто сказал Гор.

Little 15

You help her forget

The world outside

You’re not part of it yet

Одному английскому изданию удалось завладеть неповторимой запиской — Мартин Гор написал для Дейва Гэана текст данной песни, снабдив его особыми числовыми пометками. Эти числа означали подробные руководства вокалисту относительно того, как выполнять эту песню. Что именно они означали, Мартин Гор поведать так и не захотел.

Точно, Шерлоку Холмсу было нужно бы поломать голову над данной тайной.

Всем было ясно, каким станет следующий ход группы. Был запланирован самый долгий и важный тур за всю историю их существования. Тур начался 22 октября 1987 года в Мадриде; до июня следующего года маленькие перерывы в гастрольной гонке пришлись лишь на Рождественские межконтинентальные перелёты и праздники.

В Европе Depeche Mode собирали огромные площадки, а в Париже дали три концерта подряд. В конце 1987 года несколько отправилась в Северную Америку.

Ажиотаж около тура был немыслимый. В чарте Billboard песни из нового альбома ненадолго показались только на самых последних позициях, но билеты на самые громадные концертные площадки Лос Анджелеса, Далласа, Чикаго и Нью-Йорка раскупались в считанные 60 секунд. Все пребывали в немного поднятом настроении.

Начиная с этого тура, концерты Depeche Mode превратились в что-то особое — в то, что Гор подразумевал под Black Celebration: празднество для посвященных без мельчайшего проблеска солнечного света.

Гэан на сцене неспешно превратился в священнодействующего дервиша. Он держал внимание публики, как подлинный рок-н-ролльщик. Но сольные номера Гора среди фанатов считались высшими моментами откровения. На протяжении выполнения на бис A Question Of Lust зрительный зал превратился в море дрожащих огоньков зажатых в руках зажигалок, и в то время, когда один из британских изданий задал вопрос, а возможно ли вычислять Depeche Mode собственного рода Dire Straits поколения «синти»,

все склонились к тому, дабы с опаской ответить «да». По причине того, что у обеих команд было что-то общее:

их не заботило вывод прессы, но заботили достаточно спорные актуальные нюансы (головная повязка Марка Кнопфлера против кожаной «амуниции» Мартина Гора), что не мешало им заполнять концертные залы и огромные стадионы.

По окончании повторного проезда по Европе, в то время, когда 7 марта 1988 года Depeche Mode в первый раз сыграли легендарный концерт в зале имени Вернера Зееленбиндера в Восточном Берлине, и по окончании заезда в Японию, в последних числахАпреля Depeche Mode снова возвратились в Америку.

В этом случае им предстояло сыграть еще 31 концерт; группу сопровождал некто Д. А. Пеннебакер,

знаменитость в сфере создания документальных фильмов. Его задачей было снимать видео на протяжении тура.

Пеннебакер имел отношение к нескольким легендарным картинам шестидесятых: Don’t Look Back с

Бобом Диланом, Ziggy Stardust с Дэвидом Боуи, и к фильму «Взор за кулисы», освещающему события поп-фестиваля в Монтерее. Не обращая внимания на то, что в сравнении со собственными рок-н-ролльными сотрудниками Depeche Mode на сцене были все еще достаточно статичны, Пеннебакер сравнил действие группы на публику с бродвейскими шоу. Он хвалил рвение группы к постоянному совершенствованию и к независимости. Так как они начали собственную карьеру, как несколько для подростков,

трудились на основании только устных соглашений с свободным лейблом, остались верны ему,

не обращая внимания на массу соблазнительных предложений, и сейчас — приводили массы в экстаз собственной музыкой.

Несколько открыто наслаждалась восхищением поклонников. Они ощущали себя сильными, по причине того, что знали: эти люди собрались тут не чтобы услышать парочку раскрученных хитов. Они были любимцами местных радиостанций, и станция KROQ в Южной Калифорнии в итоге внесла предложение юношам в следующий раз, в то время, когда они окажутся в окрестностях Лос Анджелеса, сыграть не два рассчетных и всецело раскупленных концерта в зале на 17 000 зрителей, а дать один — но большой — концерт. В качестве площадки для мероприятия был предложен стадион Rose Bowl в

Пасадене, рассчитанный на 70 000 человек. Depeche Mode дали собственный согласие. Выдумка, само собой разумеется, была рискованная, но Гор испытывал немыслимое удовлетворение от того, что придуманное им годом ранее наименование альбома, наконец, станет самой настоящей действительностью.

Иначе, для него все еще необычной казалась идея, что его песни способны собрать такое количество народа. К тому же и в Америке. Но они были способны.

Люди приехали.

Со всех уголков страны. Вечером 18 июня 1988 года несколько была мало напугана куражом и собственным бесстрашием. Пеннебакер снимал фильм.

Находился на мероприятии и начальник Mute Дэниел Миллер — перед концертом (101-м, последним в этом мировом турне) у него было множество забот. По причине того, что Гор, что перед началом гига должен был со всей скрупулёзностью и тщательностью совершить саундчек, смотрелся расстроенным и нервничал. «Мартин копался со своей гитарой, наигрывал какой-то бит», — вспоминал Миллер. «Это не было возможности назвать обычным

саундчеком, все шло наперекосяк». И лишь по окончании того, как раздались праздничные аккорды монументальной композиции Pimpf, и Depeche Mode вышли на сцену, настроение заметно улучшилось.

Нервозность превратилась в настоящую эйфорию.

Окончательно запомнились два момента того исторического концерта: в первой половине сета несколько игралась

Blasphemous Rumors, любимую песню свободных радиостанций колледжей. Имеется превосходная песня Альберта Хаммонда, в которой поется о том, что в Южной Калифорнии ни при каких обстоятельствах не бывает дождей: It

Never Rains In Southern California. И это чистая правда. Но в тот момент, в то время, когда на стадионе зазвучали слова о нездоровом эмоции юмора Господа всевышнего, над Пасаденой, как говорится, разверзлись хляби небесные.

Нетипичный для данной местности ливневой дождь не стал сюрпризом для Гора, которого в течение всей американской части тура преследовали плохие предчувствия по части погоды. «Мы всегда шутили о чёрной тучке, которая нас преследовала», — говорил он позднее. «на данный момент это случается реже, но был таковой период, в то время, когда ливень шел практически везде, где мы выступали».

Ливень прошел — впечатления от последней песни сета канули в прошлое.

И вот на протяжении выполнения песни на данный момент Let Me Down Again, весьма мужественной композиции среди всех, написанных Гором к тому моменту, Дейв Гэан, повинуясь какому-то неизвестному импульсу, начал раскачивать из стороны в сторону поднятыми вверх руками. В документальном фильме Пеннебакера

101 четко видно, как с большим удивлением и ошарашенно Гор и Флетчер отреагировали на тот резонанс,

что стало причиной этого перемещения среди публики. Гор вспоминал: «Следить за происходящим со сцены было неимоверным переживанием. Все люди — от первого ряда до самой галерки — мгновенно подхватили и стали повторять это перемещение.

Стадион превратился в пшеничное поле под порывами ветра. Легко поразительно».

Пути назад больше не было.

Depeche Mode стали величайшей группой в мире.