Глава 24. мастер волшебных палочек 2 страница

— Мы на данный момент говорили о второй палочке — той, что переходит из рук в руки при помощи убийства. В то время, когда Сами-Знаете-Кто осознал, что моя чудесная палочка ведет себя необычно, он снова пришел к вам и задал вопрос про ту самую, другую, верно?

— Откуда вы понимаете?

Гарри не ответил.

— Да, он задал вопрос, — тихо сказал Олливандер. — Он потребовал поведать все, что я знаю о чудесной палочке, которую именуют то Смертоносной, то Жезлом Судьбы либо же Бузинной палочкой.

Гарри покосился на Гермиону Она была потрясена до глубины души.

— Чёрный Лорд, — испуганным шепотом продолжал Олливандер, — всегда был доволен палочкой, которую я для него сделал — перо и тис феникса, тринадцать с половиной дюймов, — пока не определил о родстве двух сердцевин. Сейчас он ищет себе другую палочку, более могущественную, считая это единственным методом победить вас.

— Весьма не так долго осталось ждать он определит, что моя палочка безнадежно сломана, — негромко сообщил Гарри. — А возможно, уже знает.

— Нет! — вскрикнула Гермиона. — Откуда он может это определить, Гарри?

— «Приори инкантатем», — ответил Гарри. — Твоя палочка, Гермиона, и палочка из терновника остались у Малфоев. Если они их как направляться осмотрят и вынудят воспроизвести собственные последние заклинания, то осознают, что твоя палочка разбила мою, заметят, как ты пробовала ее починить и у тебя ничего не получилось. Они осознают, что я потому и пользовался палочкой из терновника.

Гермиона, к которой толькотолько возвратился румянец по окончании сегодняшних опробований, снова побелела. Рон посмотрел на Гарри с упреком.

— Давайте пока не будем об этом…

Но Рона перебил господин Олливандер:

— Чёрный Лорд не только изза вас ищет Бузинную палочку, господин Поттер. Он пытается завладеть ею, считая, что она сделает его воистину непобедимым.

— А это правда?

— Обладатель Бузинной палочки обязан всегда опасаться нападения, — сообщил господин Олливандер. — Но нельзя не согласиться, мысль о Чёрном Лорде, обладающем Бузинной палочкой, впечатляет.

Гарри внезапно отыскал в памяти, как при первой встрече продолжительно не имел возможности осознать, нравится ли ему господин Олливандер. Кроме того и сейчас, по окончании продолжительного плена и пыток, идея о Чёрном Лорде, завладевшем Бузинной палочкой, наверное, не столько отталкивала его, сколько восхищала.

— Так вы думаете, эта палочка существует в действительности, господин Олливандер? — задала вопрос Гермиона.

— О да! — ответил господин Олливандер. — В полной мере вероятно проследить ее судьбу. Имеется, непременно, пробелы, большие промежутки времени, в то время, когда она терялась либо же ее скрывали, но всегда она опять выходила на свет. Имеется характерные показатели, по которым человек сведущий неизменно может ее опознать.

И я, и другие исследователи изучали письменные источники, кое-какие из которых еле поддаютсятолкованию, но подлинность их несомненна.

— А вы… не думаете, что это легко сказки либо мифы? — с надеждой задала вопрос Гермиона.

— Нет, — ответил Олливандер. — Не знаю, но, есть ли убийство прошлого обладателя необходимым условием. У данной палочки кровавая история, но, быть может, это разъясняется простой людской жадностью. Чудесная палочка таковой немыслимой мощи страшна, попади она в недостойные руки, и одновременно с этим вечно привлекательна для всякого, кто интересуется особенностями чудесных палочек.

Гарри сообщил:

— Господин Олливандер, вы так как сообщили Сами-Знаете-Кому, что Бузинная палочка на данный момент у Грегоровича?

Олливандер побледнел еще посильнее, не смотря на то, что посильнее было уже некуда. Он стал похож на привидение.

— Откуда же вы… откуда…

— Не имеет значение, откуда я определил, — ответил Гарри, зажмурившись, — шрам опять жгло как огнем, и на секунду он заметил основную улицу Хогсмида: в том месте было еще мрачно, поскольку Хогсмид расположен намного дальше к северу. — Вы сообщили Сами-Знаете-Кому, что она у Грегоровича?

— Ходили такие слухи, — тихо сказал Олливандер. — Много лет назад, вас тогда еще и на свете не было. Помоему, Грегорович сам их распускал. Вы же осознаёте, это крайне полезно для бизнеса, в случае если клиенты будут думать, что мастер изучает Бузинную палочку и может воспроизвести ее свойства!

— Да, ясно, — сообщил Гарри и поднялся. — Господин Олливандер, еще один последний вопрос, а позже мы покинем вас в покое. Что вы понимаете о Дарах Смерти?

— О… о чем? — переспросил Олливандер в полном удивлении.

— О Дарах Смерти.

— Опасаюсь, я вас не осознаю. Это как-то связано с чудесными палочками?

Гарри взглянуть в его исхудалое лицо и осознал, что Олливандер не притворяется, — он вправду ничего не знает о Дарах.

— Благодарю, — сообщил Гарри. — Благодарю вас громадное. Сейчас мы уходим, а вы отдыхайте.

Олливандер жалобно взглянуть на него:

— Он пытал меня… Заклятие Круциатус… Вы не имеете возможность себе представить…

— Еще как могу, — сообщил Гарри. — Попытайтесь отдохнуть, и благодарю за все, что вы нам поведали.

Гарри сбежал по лестнице на первый этаж, Гермиона и Рон спустились следом. В кухне сидели Билл, Флер, Полумна и Дин, перед ними находились чашки с чаем. Все они встрепенулись, заметив в дверях Гарри, но он лишь кивнул на ходу и вышел в сад, Гермиона и Рон — за ним.

в первых рядах был видимым красноватый холмик, под которым лежал Добби. Гарри подошел к нему, ощущая, как увеличивается боль. Бороться с ней стало плохо тяжело, но Гарри знал, что осталось потерпеть очень мало.

Не так долго осталось ждать он уступит видениям, каковые упорно рвутся в его разум, — необходимо убедиться, что его теория верна.

Еще лишь одно упрочнение, дабы растолковать все Гермионе и Рону.

— Бузинная палочка была у Грегоровича весьма в далеком прошлом, — сообщил Гарри. — Я видел, как Сами-Знаете-Кто искал его. В то время, когда он его отыскал, оказалось, что у Грегоровича палочки больше нет; у него ее похитил Грин-де-Вальд. Как Грин-де-Вальд определил, где палочка, понятия не имею, но в случае если у Грегоровича хватило ума самому распускать об этом слухи, тогда все ясно.

Волан-де-Морт достиг ворот Хогвартса. Гарри видел, как он стоит в предрассветных сумерках, а по дороге от замка торопится ему навстречу человек с раскачивающимся фонарем в руке.

Грин-де-Вальд пришел к власти, применяя Бузинную палочку. А в то время, когда он был на вершине собственного могущества, Дамблдор осознал, что никто второй не сможет его остановить, позвал Грин-де-Вальда на поединок и победил. И тогда он забрал Бузинную палочку.

— Бузинная палочка была у Дамблдора? — изумился Рон. — А сейчасто она где?

— В Хогвартсе, — ответил Гарри, из последних сил удерживаясь в действительности, на краю прибрежных утесов рядом с Гермионой и Роном.

— Тогда бежим! — всполошился Рон. — Гарри, бежим, заберем ее, пока он в том направлении не явился!

— Поздно. — Гарри не удержался и схватился за голову, борясь с наплывающими видениями. — Ему известно, где палочка. Он уже в том месте.

— Гарри! — в ярости закричал Рон. — В далеком прошлом ты об этом знаешь? Для чего мы время теряли? Из-за чего ты сперва отправился говорить с Крюкохватом?

Мы бы успели! Может, еще успеем…

— Нет. — Гарри упал на колени в траву. — Гермиона права: Дамблдор не желал, дабы я гонялся за данной палочкой. Он желал, дабы я стёр с лица земли крестражи.

— Непобедимая палочка, Гарри! — застонал Рон.

— Я не должен… Мое дело — крестражи…

Около стало мрачно и прохладно; солнце толькотолько выглянуло изза горизонта, в то время, когда он заскользил рядом со Снеггом вверх по склону, к берегу озера.

— Я буду сходу за вами, — сказал он высоким холодным голосом. — А до тех пор пока покиньте меня.

Снегг поклонился и зашагал к замку. Тёмный плащ развевался у него за спиной. Гарри замедлил шаги, выжидая, пока Снегг скроется далеко.

Ни Снегг и никто второй не должен видеть, куда он направляется.

Но, в окнах школы не светились огни, а прятаться он умел как никто… В одну секунду он набросил на себя Дезиллюминационные чары, каковые скрыли его от всех, кроме того от собственного взора.

Он шел по берегу озера, наслаждаясь очертаниями любимого замка — первого собственного царства, принадлежащего ему по праву рождения…

И вот она — стоит на берегу, отражаясь в чёрной воде. Белая мраморная гробница, ненужное пятно в таком привычном пейзаже. Снова его охватила еле сдерживаемая эйфория, голову кружило чувство разрушительной мощи.

Он взмахнул собственной ветхой тисовой палочкой. Как раз ей и подобает совершить это последнее великое деяние!

Гробница разом раскололась от изножья до изголовья. Закутанная в саван фигура была такой же, как при жизни, дистрофичной и долгой. Он опять взмахнул чудесной палочкой.

Гробовые пелены соскользнули. Мертвое лицо было бледно до прозрачности, иссохшее, но практически нетронутое тлением. Очки оставили на кривоватом носу — что за насмешка!

Руки Дамблдора были сложены на груди, а в руках была она — похороненная вместе с ним.

Неужто ветхий дурень вообразил, словно бы смерть и мрамор защитят его чудесную палочку? Рассчитывал; что Чёрный Лорд не посмеет разграбить его гробницу? Белая рука, подобно пауку, нырнула вперед и схватила добычу.

Ливень искр осыпал мертвое тело прошлого обладателя — чудесная палочка готовьсяпомогать новому хозяину.

Глава 25. КОТТЕДЖ «РАКУШКА»

Флёр и Коттедж Билла стоял на отшибе, на краю прибрежных утесов. Белые оштукатуренные стенки были украшены морскими раковинами. Пустынное место и прекрасное.

И в доме, и в саду всегда был слышен шум моря, совершенно верно сонное дыхание какогото огромного существа. За пара дней, совершённых тут, Гарри то и дело под различными предлогами удирал из перенаселенного домика и наблюдал с утесов на просторное небо и огромное пустынное море, подставив лицо холодному соленому ветру.

Гарри до сих пор стращала огромность собственного ответа — отказаться от борьбы с Волан-де-Мортом за Бузинную палочку. Ни при каких обстоятельствах еще он не выбирал бездействие. Гарри переполняли сомнения, а Рон не упускал случая выразить эти сомнения вслух.

— А вдруг Дамблдор желал, дабы мы своевременно расшифровали символ и успели забрать палочку? Что, в случае если это и была проверка, хорош ли ты обладать Дарами Смерти? Гарри, в случае если это в действительности Бузинная палочка, как же мы сейчас справимся Сам-Знаешьс-Кем?

Ответа у Гарри не было. Временами он начинал думать, что умом, разрешив Волан-де-Морту без помех взломать гробницу. Он кроме того толком не имел возможности растолковать, из-за чего так решил.

Любой раз, в то время, когда Гарри пробовал вернуть цепь рассуждений, которая привела его к этому выбору, они казались все не сильный.

Что самое необычное, помощь Гермионы выбивала его из колеи не меньше, чем сетования Рона. Вынужденная признать существование Бузинной палочки, она сейчас твердила, что это предмет не добрый волшебстве, что метод, каким ее взял Волан-де-Морт, ужасен а также думать об этом нереально.

— Ты ни за что не сделал бы так, Гарри, — повторяла она без финиша. — Ты не имел возможность уничтожить гробницу Дамблдора!

Но почтение к мертвому телу означало для Гарри значительно меньше, чем ужас, что он неправильно разгадал замыслы, составленные Дамблдором при жизни. Он как и раньше блуждал в темноте. Гарри выбрал собственный путь, но всегда оглядывался назад, гадая, правильно ли прочёл символы.

Внезапно необходимо было выбрать другую дорогу?

Временами на него опять накатывала злость на Дамблдора — как будто бы волны, хлещущие по основанию утесов. Из-за чего он не растолковал все как направляться, пока был жив?

— А он совершенно верно погиб? — задал вопрос Рон через три дня по окончании их появления в коттедже.

Они с Гермионой нашли Гарри в саду. Он стоял и наблюдал через ограду, отделяющую сад от утесов, и практически пожалел, что приятели его нашли, — у него не было ни мельчайшего жажды опять ввязываться в спор.

— Да, Рон, погиб, давай не будем снова все это пережевывать!

— Учти факты, Гермиона, — сообщил Рон поверх головы Гарри, настойчиво наблюдавшего в даль. — Серебряная лань. Клинок Гриффиндора. Гарри видел глаз в зеркальце…

— Гарри признал, что глаз ему имел возможность и померещиться! Действительно, Гарри?

— Имел возможность, — ответил Гарри, не оглядываясь.

— Но ты так как не думаешь, что он тебе примерещился? — задал вопрос Рон.

— Нет, не думаю, — ответил Гарри.

— Вот видишь! — вскрикнул Рон, пока Гермиона опоздала еще чтонибудь возразить. — В случае если это не был Дамблдор, откуда Добби выяснил, что мы в том месте, в подвале, а, Гермиона?

— Не знаю… А как, потвоему, Дамблдор имел возможность его послать к нам, в случае если сам лежал в гробнице в Хогвартсе?

— Ну, мало ли… Может, явился в виде привидения!

— Дамблдор не стал бы привидением, — сообщил Гарри. Сейчас он мало что имел возможность сообщить с уверенностью о Дамблдоре, но уж это знал совершенно верно. — Он бы отправился дальше.

— Что означает — «дальше»? — удивился Рон.

Гарри опоздал ответить — у них за спиной раздался голос:

— ‘Арри? — К ним подошла Флер. Ее долгие серебристые волосы развевались на ветру. — Арри, Крюкохват желает с тобой погово’ить. Он в маленькой спальне — гово’гит, что не желает, дабы вас подслушали.

Ей очевидно не нравилось быть у гоблина на побегушках. Передав поручение, она раздраженно повернулась и ушла в дом.

Как и сообщила Флер, Крюкохват ожидал их в самой малюсенькой из трех спален — той, где ночевали Полумна и Гермиона. Гоблин задернул красные ситцевые занавески, отгородившись от яркосинего, пестрящего тучами неба. В комнате стоял огненный полумрак, быстро отличаясь от простой яркой и воздушной воздуха коттеджа.

— Я решил, Гарри Поттер, — провозгласил гоблин. Он сидел, скрестив ноги, в низеньком кресле и барабанил пальцами по подлокотнику. — Хоть гоблины в банке «Гринготтс» сочтут это подлой изменой, я готов вам оказать помощь…

— Вот здорово! — был рад Гарри. — Благодарю, Крюкохват, мы вам весьма…

— …за соответствующую плату, — закончил гоблин. Гарри легко растерялся:

— А какое количество вы желаете? У меня имеется золото…

— Нет, — сообщил Крюкохват. — Золото и у меня имеется. — Его тёмные глазки без белков засверкали. — Я желаю взять клинок. Клинок Годрика Гриффиндора.

Гарри упал духом.

— Это мы не можем дать, — сообщил он. — Простите.

— При таких условиях, — вкрадчиво сказал гоблин, — у нас неприятность.

— Мы можем вам еще чтонибудь дать, — вмешался Рон. — У Лестрейнджей в сейфе точно куча всякого хороша. В то время, когда мы в том направлении залезем, вы имеете возможность выбрать себе, что захотите.

Это он сообщил напрасно. Крюкохват покраснел от злобы.

— Мальчик, я не преступник! Мне чужие сокровища не необходимы!

— Так так как мечто — отечественный…

— Не ваш, — возразил гоблин.

— Мы — гриффиндорцы, а это — клинок Годрика Гриффиндора…

— А чьим он был до Гриффиндора? — задал вопрос гоблин, выпрямляясь в кресле.

— Ничьим, — ответил Рон. — Его же для Гриффиндора сделали!

— Нет! — вскричал гоблин, целый ощетинившись и наставив на Рона долгий указательный палец. — Вечное гордость колдунов! Клинок принадлежал Рагнуку Первому и был забран у него Годриком Гриффиндором! Это потерянная сокровище, шедевр гоблинского мастерства!

Он обязан принадлежать гоблинам! Такова цена моей помощи, а не желаете — как желаете.

Глаза Крюкохвата горели злобой. Гарри сообщил, покосившись на Рона с Гермионой:

— Нам необходимо посоветоваться. Возможно, мы выйдем на несколько мин.?

Гоблин кивнул с очень кислым видом.

В безлюдной гостиной на первом этаже Гарри подошел к камину, переместив брови и ломая голову, что сейчас делать. У него за спиной Рон вскрикнул:

— Да он просто издевается! Запрещено отдавать ему клинок.

— А это правда? — задал вопрос Гарри Гермиону. — Гриффиндор вправду похитил клинок?

— Не знаю, — убитым тоном ответила она. — Чудесная история довольно часто умалчивает о том, какой ущерб колдуны причинили тому либо .второму волшебному народу… По крайней мере, я ни при каких обстоятельствах не слышала, дабы Гриффиндор взял собственный клинок нечестным методом.

— Очередная гоблинская байка, — отмахнулся Рон. — Они всегда рассказывают, как колдуны их обижают. Нужно еще радоваться, что он не настойчиво попросил какуюнибудь из отечественных чудесных палочек!

— У гоблинов имеется обстоятельства недолюбливать колдунов, Рон, — сообщила Гермиона. — В прошлом с ними довольно часто обходились поразительно жестоко.

— Ну, гоблины и сами не такие уж белые и пушистые, — упорствовал Рон. — Знаешь, сколько отечественных они убили? И кстати, не брезгуют нечистыми приемчиками!

— Вряд ли имеет суть заводить на данный момент дискуссию с Крюкохватом о том, чей народ подлее и больше зверствует, как ты думаешь?

Наступила пауза. Все старались придумать выход из тупика. Гарри наблюдал в окно на могилу Добби.

Полумна устанавливала около камня букет розмарина в стеклянной банке.

— Хорошо, — сообщил Рон, и Гарри повернулся к нему. — Давайте так: мы скажем Крюкохвату, что расплатимся с ним, в то время, когда войдем в сейф, а до этого, дескать, клинок нам нужен. В том месте так как лежит поддельный, верно? Мы его подменим и дадим Крюкохвату копию.

— Рон, да он их отличает лучше нас! — вскрикнула Гермиона. — Он первый и увидел подделку!

— А мы сделаем ноги, пока он не разобрался… Рон увял под взором Гермионы.

— Это низость, — негромко сообщила она. — Попросить его о помощи, а позже одурачить? И ты еще удивляешься, что гоблины не обожают колдунов?

Уши Рона пылали.

— Хорошо, хорошо! Легко я ничего другого не могу придумать. А ты что дашь совет?

— Необходимо предложить ему чтонибудь второе, не меньше полезное.

— Какая ты умная! Отправлюсь принесу еще один мечик древней гоблинской работы, а ты заверни его прекраснее.

Они опять замолчали. Гарри был совсем уверен, что гоблин не примет второй платы, кроме того будь у них чтонибудь достаточно полезное, дабы ему предложить. Но и без меча им никак, это единственное оружие против крестражей.

Гарри закрыл глаза, слушая, как шумит море. Не очень приятно было думать, что Гриффиндор, быть может, похитил клинок. Гарри постоянно гордился тем, что он гриффиндорец. Гриффиндор защищал тех, кто появился в семьях маглов, он противостоял Слизерину, помешанному на чистоте крови…

— Возможно, он и лжёт, — сообщил Гарри, открывая глаза. — В смысле, Крюкохват. Возможно, Гриффиндор ни у кого не отнимал клинок. Откуда мы знаем, что гоблин говорит правду?

— А какая отличие? — задала вопрос Гермиона.

— Отличие в том, что я по этому поводу ощущаю. — Гарри сделал глубочайший вдох. — Скажем ему, что дадим клинок по окончании того, как он совершит нас в сейф, лишь не скажем, в то время, когда как раз мы это сделаем.

По лицу Рона медлительно расползлась ухмылка. Гермиона, напротив, встревожилась.

— Гарри, запрещено же так…

— Так мы его правда дадим, — сообщил Гарри, — в то время, когда сотрём с лица земли все крестражи. Я сам прослежу за тем, дабы Крюкохват его взял. Я не планирую никого обманывать.

— Да так как на это смогут уйти годы! — вскрикнула Гермиона.

— Знаю, но онто не знает. Всетаки это не вранье… по сути.

Гарри наблюдал Гермионе в глаза — пристыженно и одновременно с этим с вызовом. Он отыскал в памяти слова, начертанные над входом в Нурменгард: «Для неспециализированного блага». Гарри отогнал эту идея.

Разве у них имеется выбор?

— Не нравится мне это, — сообщила Гермиона.

— Мне также, — согласился Гарри.

— А помоему, гениально! — вскрикнул Рон и поднялся. — Пошли, скажем ему.

Они возвратились в мелкую спальню. Гарри высказал собственный предложение, шепетильно сформулировав его так, дабы обойти вопрос о времени передачи меча. До тех пор пока он сказал, Гермиона хмуро рассматривала пол, и Гарри опасался, как бы это их не выдало.

Но Крюкохват наблюдал лишь на него одного.

— Вы даете слово, Гарри Поттер, что дадите мне клинок Гриффиндора, в случае если я вам помогу?

— Да, — сообщил Гарри.

— При таких условиях, пожмем друг другу руки. — Гоблин протянул руку.

Гарри пожал ее, пробуя осознать, улавливают ли эти тёмные глаза неуверенность в его собственном взоре. После этого Крюкохват выпустил его руку и хлопнул в ладоши:

— Итак, приступим!

Повторялась история с подготовкой вторжения в Министерство. Они трудились в маленькой спальне — по требованию Крюкохвата тут царил полумрак.

— Я всего в один раз побывал в сейфе Лестрейнджей, — сказал Крюкохват. — В тот раз мне было поручено поместить в том направлении поддельный клинок. Это отделение — одно из самых древних. Ветшайшие семьи колдунов хранят собственные сокровища на весьма глубоком уровне, в том месте самые громадные сейфы и наилучшая защита…

Они часами просиживали в данной маленькой, похожей на чулан комнатке. Дни складывались в семь дней. Стоило решить одну проблему, как появлялась вторая.

Не в последнюю очередь их тревожило, что запас Оборотного зелья практически закончился.

— Тут лишь на одного, — сообщила Гермиона, разглядывая против света пузырек с густым, тягучим зельем, похожим на жидкую грязь.

— Этого хватит, — решил Гарри, изучая нарисованный Крюкохватом замысел залегающих в глубине коридоров.

Другие жители коттеджа «Ракушка» не могли не подметить, что рядом с ними чтото затевается, потому, что Гарри, Гермиона и Рон целыми днями сидели, запершись, и выходили лишь, дабы покушать. Никто ни о чем не спрашивал, не смотря на то, что Гарри неоднократно ловил на себе обеспокоенный взор Билла.

Чем больше времени они проводили вчетвером, тем яснее Гарри осознавал, что гоблин ему не нравится. Крюкохват был нежданно жестоким, его смешила идея о том, дабы причинять боль низшим созданиям, и страшно радовала мысль, что им, быть может, нужно будет ранить когонибудь из колдунов, прорываясь к сейфу Лестрейнджей. Гарри ощущал, что Гермионе и Рону это также неприятно, хоть они и не обсуждали Крюкохвата между собой: гоблин был им нужен.

Крюкохват очень нехотя соглашался имеется совместно со всеми. Кроме того в то время, когда ноги у него совсем зажили, он как и раньше потребовал, дабы еду приносили ему в помещение на подносе, как и все еще хворавшему Олливандеру. В итоге Флер взбунтовалась, и Билл, встав наверх, растолковал гоблину, что так не отправится.

Затем Крюкохват начал выходить со всеми к столу, хоть и отказывался от общей еды, требуя сырого мяса, кореньев и разнообразных грибов.

Гарри ощущал себя виноватым; в итоге, именно он добился, дабы гоблина оставили в коттедже «Ракушка», изза него семья Уизли вынуждена прятаться, а Билл, Джордж, мистер и Фред Уизли не смогут трудиться.

— Мне плохо совестно, — сообщил он как-то Флер ветреным апрельским вечером, в то время, когда помогал ей готовить обед. — Я не желал, дабы все это на вас упало.

Флер именно запускала в работу пара ножей — резать бифштексы для Крюкохвата и Билла (Билл по окончании собственной встречи с Фенриром предпочитал мясо с кровью). В то время, когда ножи бодро застучали по разделочной доске, Флер повернулась к Гарри, лицо ее, сейчас довольно часто достаточно раздраженное, смягчилось.

— ‘Арри, ты спас мою сест’гу, я не забыла!

Строго говоря, Гарри ее не спас, поскольку жизни Габриэль в действительности нет ничего, что угрожало, но он решил не уточнять.

— К тому же, — Флер направила чудесную палочку на кастрюльку с соусом, что тут же закипел и забулькал, — мисте’г Олливанде’г сейчас вече’гом пе’геби’гается к Мю’гиэль, и станет полегче. Гоблин, — она легко поморщилась, заговорив о нем, — пе’геедет на пе’гвый этаж, а вы с Гоном и ‘Дином сможете занять его помещение.

— Нам и в гостиной прекрасно, — скоро сообщил Гарри.

Он знал, что Крюкохват не обрадуется, в случае если его попросят дремать на диване, а для них серьёзнее всего, дабы гоблин был доволен.

Флер пробовала настаивать, но Гарри добавил:

— Мы с Гермионой и Роном также недолго тут задержимся.

— Что означает — недолго? — нахмурилась Флер, остановившись над кастрюлькой с чудесной палочкой в руке. — Не нужно вам никуда уходить, вы тут в безопасности!

Она внезапно стала страшно похожа на госпожа Уизли.

К счастью, тут отворилась задняя дверь и вошли Полумна и Дин с намокшими от дождя охапками и волосами плавника в руках.

— И маленькие ушки, — тараторила Полумна, — отец говорит, как у бегемота, лишь фиолетовые и мохнатые. А вдруг желаешь их позвать, нужно напевать какуюнибудь мелодию, лишь не весьма стремительную, оптимальнее— вальс…

Дин, легко смущенный, пожал плечами, посмотрев на Гарри. Они с Полумной понесли горючее в гостиную, совмещенную со столовой, — в том месте Гермиона и Рон накрывали на стол. Гарри воспользовался случаем, схватил два кувшина с тыквенным соком и побежал за ними, улизнув от неудобных расспросов.

— …а если ты какнибудь нас посетишь, я покажу тебе рог. Отец мне о нем писал, лишь я его еще не видела, по причине того, что Пожиратели смерти сняли меня с хогвартского экспресса и я так и не попала к себе на Рождество, — сообщила Полумна, помогая Дину укладывать горючее в камине.

— Полумна, мы же тебе говорили, — крикнула через всю помещение