Глава 8. стычка с мародерами 1 страница

Они практически дошли до загонов, в то время, когда позади раздался ехидный голос:
— Наблюдай, Сохатый, отечественный Нюнчик заделался развратником. Считает, что с таковой сальными волосами и постной рожей сможет привлечь француженку.
Гермиона и Снейп обернулись. Последний мгновенно выхватил палочку и направил ее в сторону сказавшего. Это, как и предполагала женщина, был Сириус. Рядом с ним были все «мародеры», каковые весьма плохо ухмылялись. Кроме того Люпин, что более всего покоробило Гермиону.

Она привыкла думать, что тот всегда был достаточно мягким и старался останавливать собственных дружков-шутников.

Но на данный момент он задирался наравне с другими.
— Идите куда шли, – холодно сообщил Снейп. – Это не ваше дело.
— Ты ошибаешься, дорогой, все, что касается для того чтобы гада как ты, все отечественное дело, – надменно протянул Поттер. – А данной милой девочке нужно глаза на то, как она ошибается, общаясь с тобой.
— Вам не думается, что я достаточно взрослая, дабы самой решать, с кем общаться? – вкрадчиво задала вопрос Гермиона.
— Не думается, – ослепительно улыбнулся ей Джеймс. – Поверь, мы действуем из самых лучших побуждений. Ты просто не в курсе, с кем связалась. У него на уме одни мерзости.

Ты легко не хорошо его знаешь – это самый чёрный колдун современности.
— Да неужто самый чёрный? – улыбнулась она. – А как же Волдеморт?
Все пятеро парней шокированно выпучили глаза.
— У вас во Франции не опасаются произносить его имя либо ты? – наконец, выдавил Блэк через силу.
— Поразмыслишь, имя. Безлюдный звук и не более того, – пожала плечами она.
— Малышка так говорит, по причине того, что ни при каких обстоятельствах с ним не виделась, – хмыкнул Поттер. – А мне уже трижды было нужно уходить из-под его долгого носа.
— Быть может, она, как и ее новоявленный друг, входит в число Упивающихся Смертью? – предположил Петтигрю и гаденько захихикал от собственного остроумия.
— Ты нас в том месте встречал, возможно? – не удержалась Гермиона.
— Да как ты смеешь так сказать о моем приятеле?! – возразил Поттер и наставил на нее собственную чудесную палочку.
Гермиона прикусила губу. До тех пор пока она прикидывала, как выкручиваться, ее рука сама выставила палочку в ответ. Сработал инстинкт самосохранения.

Остальные Мародеры также подняли палочки. Обстановка очевидно выходила из-под контроля.
В этот самый момент их спасло появление Кетелберри. Он был простым мужчиной, выделяющимся из неспециализированной массы лишь достаточно крепкими мускулами, что было ясно при характере его работы.
— Тут, само собой разумеется, не школа, но правила никто еще не отменял, – сообщил он. – А посему срочно успокойтесь.
Все юноши мгновенно убрали палочки. Гермиона также.
— Мы еще поболтаем, – хором предотвратили Блэк и Поттер.
— Вы, господа, вынуждаете меня снимать с вас баллы, – укорил их преподаватель. – Я не потерплю распрей на протяжении собственного урока – это подрывает дух дружбы в Хогвартса, а в наши дни крайне важно как раз дружить. И не имеет значения, с какого именно вы факультета.
Гермиона увидела, что Мародеры пристыжено потупились. Было разумеется, что Кетелберри пользуется у них авторитетом.
— Дайте обещание мне, – продолжил преподаватель, – что забудете об этом конфликте. Вычисляйте, что вы и сообщили друг другу необдуманные слова. Ну же!
Гермиона приняла это как управление к действию. Ей не необходимы были конфликты по большому счету, а с Мародерами тем более, исходя из этого она четко сообщила:
— Я прошу прощения за неудачную шутку в адрес вашего приятеля. Я его совсем не знаю, но и он меня не знает также.
— Хвост легко неудачно пошутил, – выдавил Поттер. – Хорошо, Ле Гранж, я считаю, что инцидент исчерпан. Не опасайся, мы не начнём выслеживать тебя и мстить.
— А я и не опасаюсь, – честно ответила Гермиона.
— Все еще думаешь, что данный, – Джеймс указал на Снейпа, – будет тебя защищать?
— Знаешь, ты сильно удивишься, но я сама могу за себя постоять, – парировала она.
Ее уже от этого надутого сноба. И вдобавок удручал тот факт, что это не какой-то слишком общий сноб, а папа ее лучшего приятеля. Кроме воли в голове крутилась совсем непотребная идея, что Гарри лишь победил, лишившись для того чтобы отца.

Это, очевидно, была совсем ужасная идея, но она никак не имела возможности от нее избавиться.
— Вы опять начали пререкаться, – укорил Кетелберри. – Предлагаю закончить прения и обратить внимание, что вы уже на уроке.
Лишь сейчас Гермиона увидела, что около них собрались все четыре факультета, а над территорией школы звенит звонок.

~~~~~~~

— Сейчас я покажу вам фестралов, – сообщил Кетелберри, в то время, когда установилась относительная тишина. – Кто может поведать мне о них?
У Гермионы сработал рефлекс, вежливый годами учебы: хотя ответить, она подняла руку одной из первых.
— Ну, мисс Ле Гранж…. Либо вы привыкли к обращению «мадмуазель»?.. Что являются фестралы? – задал вопрос Кетелберри.
— Возможно «мисс». Мне это более привычно, поскольку я по происхождению англичанка, – сообщила Гермиона.
Она набралась воздуха и начала рассказывать о фестралах, вспоминая, как Хагрид на пятом курсе знакомил с ними учеников.
— Очень подробные сведения, – похвалил Кетелберри. – Вы так их обрисовали, что это дает мне право задать вопрос: вы их видите?
— Я не знаю, – честно ответила Гермиона. – В то время, когда мы проходили их в школе, то не видела. Но с того времени я столкнулась со смертью.
При окончательных словах она поежилась. Так некстати вспомнилось сообщённое тогда на уроке Хагрида: «Желала бы я их видеть», а Гарри ответил: «Нет. Не думаю».

Сейчас она знала, что он был прав, и лучше бы ей не видеть фестралов.

Так как это означало, что она бы не видела как на глазах, в крови и мучениях, гибли ее товарищи.
Она и сама должна была погибнуть в тот сутки. Ей досталось через чур без шуток: «Круцио», «Ступефай» и еще с дюжина малоизвестных невербальных заклинаний. Она не забывала как умирала, и как не желала жить, и как Минерва извлекала ее с того света.
Из страшных воспоминаний ее оторвало прикосновение. Снейп стоял рядом и одними подушечками пальцев касался ее запястья. Другой класс ушел вперед за Кетелберри, что повел всех на поляну показывать фестралов.
— Доктор наук заявил, что он не желал. Он тебя окликал, но ты словно бы окаменела, – пояснил ей Снейп, в то время, когда она сфокусировала на нем взор.
— Не желаю видеть фестралов, – хрипло созналась она, все еще не всецело придя в себя. – Я кроме того не считала, что таковой несложный вопрос может привести к такой волне воспоминаний. Лучше бы я не лезла вперед с ответом. Но я так неизменно себя вела.

Тяжело перестроиться.
— Я также желал бы не видеть фестралов, – поморщился Снейп. – Но этого не поменять. К тому же они не виноваты. Это в полной мере безобидные а также прекрасные твари.
— Если судить по описанию, не весьма, – сообщила она, дабы отвлечься от грустных мыслей.
Но в то время, когда они подошли к животным, то Гермиона посчитала, что Снейп в чем-то прав: фестралы были прекрасны какой-то потусторонней красотой – их тёмная чешуйчатая кожа сверкала на солнце, а белые горящие глаза завораживали. Но больше всего потрясали их огромные кожистые, как у драконов либо демонов, крылья.
— Ты прав, – сообщила она. – Они невозможно прекрасны.
Снейп ничего не ответил, его лицо помрачнело. Он очевидно также вспоминал что-то очень неприятное. Да и в голову Гермионы стали приходить не через чур приятные вещи.

Ей вспомнился полет в Министерство, первый бой с Упивающимися смертью, боль и тяжёлое ранение от перенесенного проклятья.

Не выдержав воспоминаний, она просто сбежала.

~~~~~~~

По дороге к теплицам, где был следующий урок, Гермиону нагнала Миранда.
— Наблюдаю, ты также ушла, – сообщила она. – Напрасно он это затеял. Фестралы постоянно вызывают неприятный осадок, в особенности в то время, когда видишь в первый раз. Думаю, сейчас не мы одни сбежали.
— Ты также их видишь? – через силу задала вопрос Гермиона.
— Ага. У меня на глазах погибла бабушка, – набралась воздуха Миранда. – Я вижу их со второго курса, в то время, когда села в кареты и поняла, что в них запряжены эти твари. не забываю, я тогда весьма удивилась.

Кроме того сделала вывод, что у меня галлюцинации.

Прекрасно, что в карете ехал один старшеклассник, что растолковал, из-за чего их видят не все. А сейчас, точно, их видит добрая половина потока.
— Из-за чего?
— Ах, да. Ты же не знаешь… У нас тут была заварушка в Хогсмиде семь дней назад. На него напали Упивающиеся смертью во главе с Тем-кого-нельзя-называть. Воображаешь, я видела его собственными глазами.

А те юноши, с которыми ты говорила, Мародеры, по большому счету находились от него в двух шагах. С ними еще была женщина Поттера, она на данный момент в лазарете.

Действительно, говорят, она не пострадала, а лишь испугалась. Я бы также была в шоке, если бы на меня направил палочку Сам… ну ты осознаёшь кто.
— Как же они сохранились?
— Я точно не знаю, но говорят, что у Поттера был портал, что ему дал Дамблдор. Он, знаешь ли, любимчик директора. Исходя из этого я не рекомендовала бы тебе ссориться с Мародерами, в особенности вследствие этого слизеринца – у них неприязнь с первого курса.

Они не нехорошие юноши, не смотря на то, что и заносчивые, а он любитель Чёрных искусств.
— Я вовсе не планировала с ними ругаться, – поморщилась Гермиона. – Но они сами все время привязываются. А что касается Снейпа, он в полной мере обычный.
— Тебе известный, я его не хорошо знаю. В большинстве случаев он держится особняком, – согласилась Миранда. – Необычно, что он общается с тобой.
— Его попросил директор. Возможно, исходя из этого… Но давай покинем его в покое, – попросила Гермиона, очень обиженная таковой темой. – Ты говоришь, что по окончании нападения в Хогсмиде многие стали видеть фестралов. Неужто в том месте были жертвы?
— Не все появились в рубахе, как Мародеры и Эванс (это подружка Поттера, о которой я сказала). В Хогсмиде многие пострадали: и ученики, и учителя, и обитатели. Я сама разбила коленку от «Риктусемпры», а многие и по большому счету погибли.
Между ними повисла тишина, которую прервал звонок. Это разрешило девушкам переключиться. Госпожа Спраут открыла двери оранжереи, и они вошли вместе с другими учениками.

По окончании урока Гермиона попыталась сбежать поскорее.

Она смертельно устала от тяжелых бесед.
Вечером она малодушно желала не ходить в библиотеку, дабы не видеться со Снейпом. Но, дав слово, она не имела возможности нарушить его. К ее облегчению, он не стал напоминать ей ни о беседе у озера, ни инцидент с Мародерами, ни фестралов.
Вместо всего этого он принес достаточно широкий перечень вопросов по Трансфигурации, что они и обсуждали до самого отбоя. В то время, когда же госпожа Пинс попросила их на выход, то договорились встретиться тут на следующий день и практически сходу разошлись в различные стороны.

Глава 9. Снова Мародеры

По мере возможности, Гермиона старалась держаться особняком, общаясьлишь с Мирандой и Снейпом. Северус был достаточно образцовым учеником, а в то время, когда у Гермионы показались вопросы, то и в полной мере сносным преподавателем.
Достаточно не так долго осталось ждать женщина осознала, что полностью перестала сравнивать его с доктором наук Снейпом. Это были два полностью различных человека. Не смотря на то, что, выбирая подробности и детали, она признавала, что он не стал ни более улыбчивым, ни менее язвительным.

Его глаза так же, как и прежде наблюдали достаточно холодно, а волосы на вид казались сальными. Но, так или иначе, Гермиона начала испытывать к нему симпатию.
Она поймала себя на том, что восхищается его ясным умом, безукоризненной логикой и достаточно разносторонними знаниями. Снейп не был профаном кроме того в магловской жизни. До сих пор она не встречала никого, кто был бы ей так занимателен.

К тому же у них было большое количество неспециализированного – оба были достаточно замкнуты и мало помешаны на книгах.

Да и отношение к вторым ученикам у них было однообразное: холодный нейтралитет.
В случае если кто и выпадал из этого нейтралитета, так это Мародеры. Любая встреча с данной четверкой заканчивалась перебранкой, а часто и палочки вынимались. Причем, как заметила Гермиона, инициаторами ссор всегда были гриффиндорцы.

Чуть завидев Снейпа на своем пути, они начинали ехидничать, подкалывать и задевать.
Время от времени Снейп их настойчиво игнорировал, а время от времени заводился. И лишь в редких случаях он сам был инициатором. Действительно, его выходки были намного уже тупых шуток.

Он мстил исподтишка, бросая в пояснице невербальное заклинание либо подсыпая зелье.

В случае если наряду с этим Снейп ловил на себе взор Гермионы, то он делал вид, что совсем не причастен к тому, что Поттер внезапно упал среди коридора, а Блэк позеленел, съев ланч.
Очередная важная стычка с Мародерами случилась к концу семь дней. В пятницу, наконец-то, в расписании показалось ЗОТИ. Доктор наук Торнтон всю неделю был в лазарете и сейчас стремился восполнить пропущенные часы.

Он разбил всех на пары, поставив Снейпа против Блэка, чем и стал причиной конфликт.

Снейп играючи разбил соперника.
Ничего необычного, что на протяжении обеденного перерыва, Мародеры решили расквитаться за позор собственного товарища. Гермиона не находилась при начале этого инцидента – по окончании ЗОТИ она ушла в столовую с Мирандой. В то время, когда она подошла к спорщикам, Мародеры уже вчетвером обстреливали Снейпа.

В девушке проснулся дух справедливости.
— Как не по-гриффиндорски нападать вчетвером на одного, – сообщила она. – Не желаете ли мало уравнять шансы?
По окончании этих слов, не ждя ответа и не сказав тишина вслух, она выстрелила «Таранталлегрой» в Блэка. Тот достаточно умело отклонился и, конечно, ответил на наступление. В отличие от Гермионы, он не обладал невербальной волшебством, исходя из этого четко пробормотал:
— ЭКСПЕЛЛЕАРМУС.
Это разрешило Гермионе уклониться, но ее задело «проклятье подножки», выпущенное в нее Люпином. Но она удержалась на ногах, и, со своей стороны, угостила его «чарами щекотки». Вообще-то, женщина вовсе не желала наносить Мародерам ощутимого вреда, она просто отвлекала их внимание на себя, хотя уменьшить положение Снейпа.
Нужно заявить, что в потасовке принимали участие лишь пятеро. Присмотревшись пристально, Гермиона увидела, что Хвост лишь изображает бурную деятельность, бесцельно размахивая палочкой. Но он зря старался – не считая нее, на него никто не обращал внимания.
Нужно дать должное, что Люпин, подобно Гермионе, произносил лишь безобидные заклинания. Но остальные трое отрывались по полной – Поттер попал в Снейпа «Ступефаем», тот ответил ему тем же, а Блэк задел девушку «Риктусемпрой».

~~~~~~~

— А ну прекратите! – раздался внезапно звонкий девичий голос.
Мародеры мгновенно попрятали палочки. Гермиона также опустила палочку и взглянуть в сторону голоса. В том месте стояла достаточно красивая и стройная шатенка .

Ее зеленые глаза гневно перебегали с одного парня на другого. Мародеры старались не наблюдать в ее сторону, и лишь Снейп смотрел на нее, прищурившись.

Он хоть и опустил собственную палочку, но убирать пока не планировал.
— Джеймс Гарольд Поттер, это твоя инициатива?! – требовательно задала вопрос женщина, уперев кулаки в бедра.
Более всего она напоминала на данный момент Гермионе госпожа Уизли. Та так же вела себя, в то время, когда была сердита.
— С чего ты решила, Лили? – задал вопрос Джеймс смущенным тоном.
Гермиона лишь сейчас осознала, что видит перед собой маму Гарри, Лили Эванс.
— Ты всегда задираешься к Снейпу, – пояснила та.
— А из-за чего тебе не приходит в голову, что это Снейп начал? – спросил Блэк, также достаточно виноватым тоном.
— Хотя бы вследствие того что к нему пришли на выручку, – сообщила женщина.
По окончании данной реплики она решительно подошла к Гермионе и задала вопрос:
— Надеюсь, эти оболтусы тебя не обидели?
Гермиона отрицательно покачала головой. Сказать на данный момент было выше ее сил. Она с интересом разглядывала девушку.

Что-то было в фигуре Лили неправильным. В этот самый момент до нее дошло: Эванс была по-девичьи стройной.

А ведь в случае если делать выводы по времени, она должна была быть на шестом месяце беременности. Наконец до Гермионы дошло, что на Эванс были наложены маскирующие чары.
До тех пор пока она думала над этим, Лили опять обратила собственный взгляд на Поттера, и в ее голосе послышались металлические нотки:
— Ты давал слово мне прекратить это непотребство. И что я вижу? Стоило мне остаться в больничном крыле, как ты снова в собственном репертуаре.

Похоже, ты легко неисправим.
Она отвернулась и отправилась прочь. Джеймс мгновенно ринулся следом:
— Лили, постой, Лили. Мы. Ну не веришь мне, Снейпа спроси, – пробормотал он, пробуя остановить ее и забрать за руку.
Гермиона удивилась таковой интерпретации и задалась вопросом, что сообщил бы Снейп. Чуть она захотела определить это, как Эванс скоро затормозила и задала вопрос слизеринца:
— Северус, это действительно, что вы шутили?
Брови Снейпа взлетели вверх. Он хмыкнул, но, удивляя Гермиону, сообщил:
— В случае если тебе станет легче, Эванс, то да.
Сейчас настала очередь хмыкнуть Лили. Она очевидно не поверила, но промолчала и отправилась дальше. Мародеры устремились за ней.
Чуть они отошли на почтительное расстояние, Снейп задал вопрос Гермиону:
— Тебя снова что-то удивляет в моем поведении?
Женщина подивилась его проницательности и, застигнутая неожиданно, утвердительно кивнула.
— Мы когда-то дружили с Эванс. А сейчас ей вредно волноваться. Она беременная, – пояснил он.
— Откуда ты знаешь? – вырвалось у Гермионы.
Глаза Снейпа чуть не выпали из орбит.
— Выходит, ты и ее знаешь, – задумчиво протянул он. – А раз так, то и Мародеры тебе известны.
— Выходит, что так, – неуверенно согласилась Гермиона и виновато потупилась.
Она видела, что собеседник готов завалить ее сотней вопросов, исходя из этого сходу предотвратила: – Не проси. Ничего не услышишь.
Дабы у него не осталось возможности возражать, она сама задала вопрос:
— И все-таки, откуда ты знаешь?.. На ней маскирующие чары и, не похоже, дабы она с тобой поделилась секретом по ветхой дружбе.
Снейп фыркнул.
— Ты шутишь? – сообщил он. – Я что, похож на жилетку?
Гермиона открыто засмеялась и помотала головой. Действительно, он не ожидал никакого ответа, считая вопрос риторическим.
— Это совсем случайно вышло. Тут была заварушка в Хогсмиде. Лили упала и, думая, что никто на нее не наблюдает, сходу схватилась за пузо.

Вот я и сопоставил факты, – ответил Снейп на вопрос Гермионы.

Глава 10. Вечеринка «Клуба Слизней»

С возникновением Эванс, Мародеры прекратили цепляться к Снейпу на каждом шагу. Более того, Поттер прекратил подтрунивать над ним на уроках. Казалось, одним своим присутствием эта женщина делает Джеймса мягче и умнее.

Это позволило Гермионе набраться воздуха с облегчением, и она с удвоенной энергией окунулась в учебу.
По окончании достаточно активного начала новой судьбе, все вошло в более либо менее размеренное русло. Из-за данной размеренности, у Гермионы время от времени появлялось чувство, что она неизменно тут обучалась. Все прошлые беды подернулись дымкой и ушли на второй план.

Она снова целыми днями сидела в библиотеке, писала эссе и подготовилась к ЖАБА.
Другие также в полной мере привыкли к ее существованию. Как привыкли и к тому, что она практически в любое время ходит в паре со Снейпом. В их отношениях показался видимый прогресс.

Гермиона все более забывала, каким был данный человек в бытность собственную преподавателем, она привыкла к его сарказму и к достаточно острому языку.
В последний учебный сутки, перед экзаменами, Слизнорт устраивал вечеринку для всех тех, кто хоть раз побывал на его еженедельных встречах. Гермиона также была приглашена. Она именно думала, стоит ли идти, в то время, когда к ней подошел Снейп и, как неизменно, пара категоричным тоном заявил:
— Отправишься со мной. В противном случае в том месте будет полно всякой шушеры.
— В случае если это приглашение, – улыбнулась она, – то оно должно звучать мало в противном случае.
— Мион, заканчивай выпендриваться, – строго сообщил он. – Ты же знаешь, я совсем не могу быть любезным.
Гермиона выгнула брови, подражая собеседнику. Снейп редко именовал ее по имени. Она также избегала обращаться к нему, предпочитая сказать безлико.

Но на данный момент ей как-то хотелось оценить обращение по имени. Мало поразмыслив, она сообщила:
— Ты имел возможность бы время от времени сделать упрочнение, Северус.
К собственному удивлению, имя в полной мере легло на язык и раздалось привычно, не позвав внутреннего сопротивления. Она замечала, как его холодный взор вспыхивает и теплеет. За это время она по большому счету обучилась подмечать, что его глаза обычно высказывают больше, чем все другое лицо.

А ведь когда-то ей казалось, что они совсем непроницаемы.
— Упрочнение, говоришь… – протянул он задумчиво.
В его взгляде вспыхнуло невиданное ранее озорство. Он принял величавую позу и изрек:
— Мадмуазель Ле Гранж, не соблаговолите ли составить мне компанию на будущей вечеринке доктора наук Слагхорна?
К концу данной пафосной речи он склонился в поклоне, а Гермиона не выдержала и прыснула: уж больно комично было видеть Снейпа таким напыщенным и вежливым.
— Нет, – сообщила она через хохот, – тебе это не к лицу. Первый вариант был намного естественней.
— Ну и слава Мерлину, – набрался воздуха он с явным облегчением. – Ненавижу все эти политесы.

~~~~~~~

Вечеринка Слагхорна в самом деле была грандиозной. Казалось, на ней собрались все старшекурсники. Они были все разодеты в лучшие мантии, как на Рождественском балу Турнира колдунов.
Гермиона сидела за одним из столов и занималась тем, что следила за танцующими. Эванс и Поттер так мило смотрелись совместно, что женщина кроме того легко позавидовала. Оглядывая зал, она увидела, что не одна следит за парой.

Снейп также, не отрываясь, наблюдал на них. Наконец, он сообщил:
— Не осознаю, как они не опасаются, что все определят о беременности Лили. В большинстве случаев танцующие влюбленные теснее прижимаются друг к другу.
— Возможно поразмыслить, – сообщила Гермиона ехидно, – ты довольно часто танцевал влюбленным.
— Это ни при каких обстоятельствах не поздно исправить, – парировал Снейп.
Она не осознала, что он желал сообщить данной фразой, но не стала ничего прояснять. Тем более, что она увидела Питера Петтигрю – тот наблюдал на Лили и Джеймса с таковой ревностью, что женщина поразмыслила, словно бы он влюблен в нее. Не смотря на то, что такое предположение не давало ответа на вопрос, из-за чего он их предал.

Скоро, как ей показалось, она узнала ответ на данный вопрос.
Хвост продолжительно следил за парочкой, а позже отправился слоняться по залу. Он очевидно искал Блэка и Люпина. Эти двое сидели в обнимку за столом и выпивали пунш.

Гермиона видела, как Петтигрю подошел и что-то сообщил им.

Сириус взглянуть на него с таким презрением, что девушку передернуло, а позже что-то ответил. Кроме того на расстоянии было ясно, что он отправляет приятеля куда подальше. Люпин наряду с этим лишь наблюдал равнодушно.

Питер еще постоял рядом с ними, позже отвернулся и выбежал из помещения.

На его лице было весьма обиженное и злое выражение.
Проанализировав эту сцену, Гермиона сделала вывод, что на предательство Петтигрю толкнуло одиночество, да и то презрение, с которым к нему относились приятели. По-видимому, кто-то из Упивающихся сумел убедить его, что своим поступком он вернёт растоптанную честь и уважение.
— Ты продолжительно планируешь медитировать? – оторвал ее из задумчивости Снейп. – Пошли, развеемся, пока ты не превратилась в соляной столп совсем.
Гермиона пришла в сознание от дум и встала со скамьи, предполагая, что они отправятся на улицу. Но Снейп повел ее на середину зала, обнял за талию и начал танцевать. Это так потрясло девушку, что 60 секунд две она еле двигала ногами и все время сбивалась с ритма.
— Да ты и танцевать-то не можешь, – улыбнулся он, прижимая ее крепче. – Всему вас, мамзель, учить нужно.
Она вспыхнула, но почувствовала себя увереннее и начала двигаться вернее. Но Снейп не ослабил собственную хватку. Сперва Гермиону это очень сильно смущало.

Но он двигался легко, и вел ее так с уверенностью и мягко, что она расслабилась и начала получать удовольствие от танца.
— Еще один танец, – шепнул Снейп ей на ухо, – и, пожалуй, достаточно. В противном случае добрая половина этого зала наблюдает, как я с тобой танцую.
Гермиона снова покраснела. И это было вызвано не только его словами, но и опалившим ее горячим дыханием, и она поежилась.
— Тебе не холодно? – задал вопрос он все так же на ухо, погладив ей пояснице.
У Гермионы перехватило горло, и она не смогла ответить, только отрицательно помотав головой. В то время, когда отзвучала музыка, и он ее отпустил, то она испытала два противоречивых эмоции: облегчение и сожаление. Причем, ни чем они позваны, ни что из этих эмоций посильнее, она не имела возможности сообщить кроме того себе.
Снейп без звучно потянул ее из зала. Сердце девушки забилось от какого-либо предвкушения. «Что это со мной?» – поразмыслила она. Дабы как-то разбить молчание и избавиться от охватившего ее необычного эмоции, Гермиона сообщила:
— Думаю, на сегодня хватит развлечений. на следующий день начинается сессия. Я желаю подняться пораньше, дабы начать подготовку.
— Желание женщины – закон, – отозвался Снейп почему-то севшим голосом. Либо это ей показалось.
Они пошли в сторону когтевранской гостиной полутемными и безлюдными коридорами. Где-то на середине пути Снейп быстро остановился и, внезапно, без всякого предупреждения, схватил ее за руку и, толкнув за рыцарские доспехи, поцеловал. До тех пор пока Гермиона соображала, что это было, его и след простыл.
— О господи! – вскрикнула она, притрагиваясь к своим губам пальцами. – За что это мне? Думается, он влюбился!
Она на секунду потрясенно смолкла и добавила:
— И, думается, не он один, – и еще раз вскрикнула: – О господи!
После этого негромко, чуть переступая, побрела в собственную спальню. Она легла в постель, и продолжительно себя убеждала, что это наваждение, что так не должно быть, что это не просто мальчишка с враждебного ей факультета, а ее личный доктор наук. Но все было зря.

Гермиона осознавала, что, кроме того возвратившись, она ни при каких обстоятельствах не сможет больше наблюдать на Снейпа по-ветхому. И в случае если и забудет когда-нибудь вспыхнувшие в ней эмоции, то это будет не скоро, и уж точно не оттого, что он станет старше.

Глава 11. Отношения

Последующие дни продемонстрировали Гермионе, как Снейп стал ее избегать – она фактически не видела его. Это было и смешно, и безрадостно. Смешно вследствие того что он вел себя как обычный мальчишка – она не забывала, что так же вел себя Гарри по окончании поцелуя с Чжоу, и Рон, в то время, когда единственный раз поцеловал ее на шестом курсе.
Ну а обстоятельство грусти она и сама не имела возможности растолковать. По крайней мере, она убеждала себя, что вовсе не ожидает продолжения. Запрещено же, в действительности, желать новых поцелуев на протяжении сессии, тем более от Снейпа.

Но все увещевания были напрасны.
Любой раз, подходя к Громадному залу, у Гермионы замирало сердце, а на протяжении занятий в библиотеке она вздрагивала всегда, в то время, когда раскрывались двери. Но все было зря – по окончании вечеринки у Слагхорна, в первоначальный раз она заметила Снейпа лишь на экзамене по Чарам, где конечно было не до бесед.
Такая же история повторилась и перед экзаменами по Астрономии и по Нумерологии. В итоге, данный факт увидели те, кому подмечать было не обязательно. Это произошло перед практическим экзаменом по Уходу.

Гермиона именно шла к загонам, в то время, когда дорогу ей преградили Блэк и Поттер.
— О, моя маленькая, кинутая француженка, – протянул Джеймс. – Никак в раю наступило похмелье? Где же ваш сальноволосый принц?
— Тебе-то что за дело? Скучаешь по нему? – со злобой задала вопрос Гермиона.
— Зря ты огрызаешься. Мы же от чистого сердца. Я, само собой разумеется, в большинстве случаев не питаюсь объедками, но в отношении тебя, так и быть, поменяю своим правилам.

Ты лишь свистни, Ле Гранж, и я стану твоим рыцарем, – сообщил Блэк, как неизменно радуясь во все собственные тридцать два зуба.
— Ох, избавь меня Мерлин от для того чтобы зубоскала, – парировала она.
Ей некстати пришло в голову, что она ни при каких обстоятельствах не видела на лице взрослого Блэка такую ухмылку. Он по большому счету редко радовался. Ей внезапно в первый раз в этом времени стало его жалко.

Женщина потрясла головой, отгоняя от себя ненужные на данный момент воспоминания. Тем более, юноша перед нею кроме того отдаленно не напоминал беглого узника.
— Она все же задумалась, – протянул Поттер. Он толкнул собственного друга под локоть и добавил ехидно: – Наблюдай, Бродяга, у тебя имеется шансы, не потеряй добычу.
— Гриффиндорцы уже пали так низко, что начали задирать девчонок? – раздался холодный голос Снейпа.
Он подошел столь негромко, что его появление было достаточно неожиданным.
— Ох, лишь черта помянешь, а он тут как тут, – смерив слизеринца презрительным взором, фыркнул Сириус. – Иди куда шел, Нюниус. Данный разговор тебя не касается. Ле Гранж одумалась, и больше с тобой водиться не хочет.
— Ты всегда был фантазером, Блэк, – Снейп ответил ему таким же взором. – Мион не похожа на человека, что перекладывает неприятные беседы на третьих лиц. Да и выглядит она на удивление хмуро. Не заметно, что счастлива вашей компании.
— Да ее от тебя нужно безотлагательно выручать, ублюдок, – почему-то завелся Сириус. – Я никак не осознаю, что Мион имела возможность отыскать в таком заморыше.
— Быть может, то, чего у тебя ни при каких обстоятельствах не было: мозги, – вкрадчиво протянул Северус.
По окончании данной фразы все три парня, как по команде, достали палочки. Гермиона закатила глаза, чувство дежа вю ее.
— О всевышние, снова начинается! – сообщила она. – Стоит Поттеру и Блэку остаться без присмотра Эванс, как они тут же ищут себе неприятности. Северус, хоть ты будь умнее, у нас сейчас еще экзамен.
Снейп нежданно послушался, опустил собственную палочку, умышленно развернулся спиной к Мародерам и отправился в сторону загонов.
— Ступефайнуть, что ли, вдогонку? – задал вопрос Блэк.
— Не следует. Еще эта цаца настучит на нас Лили, – отозвался Поттер.
Гермиона фыркнула.
— Ну, нужно же, если бы знала, что их так легко напугать упоминанием Лили Эванс, сообщила бы, что она приближается.
Снейп также фыркнул.
— Она не покажется. Я случайно слышал, что она опять в лазарете. Лили нездоровится.

Так что будет лучше, если ты дождешься меня по окончании экзамена.
Гермиона поймала себя на том, что плохо была рада его словам. Ей стало как-то по-особенному тепло и нормально. И это было вовсе не оттого, что она опасалась Мародеров.

В случае если быть честной, то в отношении этих шутников она была уверена.

Как бы они не зубоскалили, но ей они ничего не сделают, лишь посмеются.