Безумный баба! Но на данный момент Фенолио был с ней всецело согласен.
Мегги не спускала с него глаз.
– Не наблюдай на меня так! Что мне делать, Мегги? – задал вопрос он. – Эта история снова разыгрывается сходу в двух местах. С кого начать? Либо, может, отрастить себе вторую голо…
Он не договорил.
Сеньора Лоредан все еще изрыгала проклятия:
– Детоубийцы! Гады ползучие! Тараканы в латах! Раздавить вас всех, растоптать…
– Как ты сообщила? – вскрикнул Фенолио.
Элинор с удивлением уставилась на него.
Растоптать! Фенолио взглянуть на светящиеся точки внизу.
– Да… – тихо сказал он. – Да. Рискованно, само собой разумеется, но что сделаешь…
Он сильно повернулся и стал торопливо подниматься по лестнице в собственный гнездо. Гнездо, где вылупляются слова. Да, на данный момент его место в том месте.
Но Лоредан, само собой разумеется полезла за ним. – Ты что-то придумал?
Да. И он ни за что не согласится, что это опять она навела его на идея. – Да, придумал. Мегги, готовься . Розенкварц протянул ему перо.
Он был напуган.
Фенолио видел это по багряному оттенку стеклянного личика. Быть может, он опять вина отведал? Оба стеклянных человечка питались сейчас толченой древесной корой, как их дикие сородичи, и к розовой прозрачности Розенкварца начала примешиваться зелень.
Не весьма успешное сочетание.
Фенолио положил чистый лист на пюпитр, мастерски изготовленный Дориа. Линия забери, писать две истории за раз ему еще ни при каких обстоятельствах не приходилось!
– Фенолио, а папа как же? – Мегги присела на колени рядом с ним. Какой несчастный у нее вид!
– Подождет. – Фенолио обмакнул перо. – Попроси Фарида поглядеть в пламя, раз ты нервничаешь, но можешь мне поверить: такое колесо починить непросто. Змееглав прибудет в замок лишь на следующий день, в противном случае и послезавтра. Обещаю тебе: когда я закончу то, что на данный момент пишу, я возвращусь к Перепелу.
Не делай такое лицо! Как ты поможешь отцу, в случае если Зяблик стряхнет нас всех на землю? А сейчас дай-ка мне книгу, сама знаешь, какую.
Ему не было нужно продолжительно искать. Он обрисовал их в начале. Третья либо четвертая глава.
– Говори! – Голос Лоредан дрожал от нетерпения. – Что ты задумал?
Она подошла ближе, заглядывая ему через плечо, но Фенолио захлопнул книгу.
– Негромко! – крикнул он, не смотря на то, что шум, доносившийся снаружи, от этого не ослабел. Неужто Зяблик уже тут?
Пиши, Фенолио.
Он закрыл глаза и встретился с ним перед собой. Совсем четко. Вот здорово!
Писать для таковой цели – все-таки двойное наслаждение.
– Ну так что…
– Элинор, замолчи! – услышал он голос Мегги.
В этот самый момент слова пошли. Да, в этом гнезде прекрасно писалось.
мрак и Огонь
Что справедливо, что несправедливо? Чем отличается
деяние от недеяния?
Если бы мне было нужно затевать сперва, – думал ветхий Король, – я бы укрылся в монастыре, страшась Деяния, талантливого накликать беду.
Т. X. Уайт. Король прежнего и будущего, кн. 4
(Свеча на ветру)[30]
– какое количество их?
– Человек пятьдесят.
Юным воинам Виоланты было страшно, как ни старались они это скрыть. Мо уже не в впервые задавал вопросы себя, случалось ли этим мальчикам вправду сражаться, либо они знали о войне лишь то, что в том месте погибли их братья и отцы.
– Всего-то? Значит, он все-таки мне доверяет!
В голосе Виоланты слышалось торжество. Дочь Змееглава не признавала страха. Это было одно из эмоций, каковые она мастерски умела скрывать.
От Мо не укрылось презрение, мелькнувшее в ее глазах при виде трусивших юнцов. Но Брианна была открыто напугана, а также на мохнатом лице Туллио проглядывал кошмар.
– А Зяблик с ним?
Мальчишки покачали головами. В мыслях Перепел не имел возможности именовать их в противном случае.
– А Свистун? Уж он-то точно тут?
Также нет. Мо с большим удивлением переглянулся с Сажеруком.
– По местам! – скомандовала Виоланта. – Мы так как в далеком прошлом все обговорили. Не пропускайте моего отца на мост. Он может послать к нам посла – не более того.
Мы вынудим его подождать дня два-три. Он также так поступает со собственными неприятелями.
– Ему это не понравится, – мягко увидел Сажерук.
– И не нужно. А сейчас уходите все. Мне необходимо поболтать с Перепелом наедине. – Виоланта требовательно посмотрела на Сажерука. – Наедине, я сообщила.
Сажерук не тронулся с места.
Только в то время, когда Мо сделал ему символ, он повернулся и вышел так очень тихо, как будто бы и правда был собственной тенью.
Виоланта подошла к окну. Они были в помещении, где жила ее мать. На стенах мирно паслись единороги вместе с пятнистыми кошками, каких Мо довольно часто видел в лесу, а окна выходили на птичий двор, на безлюдные клетки и нарисованных соловьев, выцветших от дневного света.
Казалось, Змееглав далеко-далеко из этого, в каком-то втором мире.
– Значит, Свистуна он с собой не забрал, – сообщила Виоланта. – Тем лучше. Возможно, он послал его во Дворец Ночи, в наказание за то, что он тебя потерял.
– Вы правда в это верите? – Мо наблюдал на мирно пасущихся единорогов. Они напомнили ему другие картины – сцены охоты, где белый мех был пропорот копьем. – Белые Дамы говорили мне второе.
Ему все еще слышался их шепот: Свистун прокладывает ему дорогу.
– Вот как? В любом случае… Если он явится ко мне, придется нам его также убить. Остальных мы можем отпустить, но не Свистуна.
Неужто она вправду не сомневается в победе?
Виоланта все еще стояла к нему спиной.
– Мне придется тебя связать. В противном случае папа не поверит что ты мой пленник.
– Я знаю. Поручите это Сажеруку. Он может связывать так, дабы легко было освободиться.
Он обучился этому от мальчишки, в которого влюблена моя дочь, – поразмыслил Мо. – Где на данный момент Мегги? С матерью, – ответил он сам себе, – и с Тёмным Принцем – в безопасности.
– В то время, когда мой папа погибнет, – Виоланта выговорила это слово не без колебания, – возможно, она была все же не столь не сомневается в успехе, как старалась продемонстрировать, – Зяблик, само собой разумеется, не уступит трон Омбры без сопротивления. Весьма возможно, что он возьмёт подкрепление из Дворца Ночи, от собственной сестры. Надеюсь, мы и в этом случае остаемся союзниками? – Она в первоначальный раз повернулась к нему.
Что ей ответить? Нет, в то время, когда ваш папа погибнет, я уйду? Так ли это?
Виоланта опять отвернулась, перед тем как задать следующий вопрос:
– У тебя имеется супруга?
– Да.
Княжеские дочери питают слабость к разбойникам и комедиантам.
– Отошли ее. Я сделаю тебя князем Омбры.
Мо послышался хохот Сажерука.
– Я не князь, ваше высочество, – ответил он. – Я переплётчик – и разбойник. Две роли – более чем достаточно для одного человека.
Она обернулась и взглянуть на него, как будто бы не имела возможности поверить, что он говорит без шуток. Если бы он умел просматривать по ее лицу! Но Виоланта носила маску, куда более непроницаемую, чем те, каковые шил Баптиста.
– Ты не желаешь кроме того поразмыслить над моим предложением?
– Двух ролей достаточно, – повторил Мо.
На мгновение Виоланта стала так похожа на собственного отца, что у него сжалось сердце.
– Что ж, как желаешь. Но я спрошу тебя еще раз. В то время, когда все кончится.
Она опять взглянуть в окно.
– Я приказала воинам закрыть тебя в башню, которую прозвали Иглой. Мне не хочется мучить тебя подземельем, куда сажал арестантах мой дедушка. Это особенная колония: озеро заполняет ее водой ровно так, дабы узник не утонул.
Она взглянуть на него, как бы хотя проверить, пугает ли его эта картина. Да, пугает, – поразмыслил Мо. – И что?
– Я приму отца в Зале тысячи окон, – сообщила Виоланта. – В том месте он просил руки моей матери. Я отправлю за тобой, когда станет ясно, что Безлюдная Книга при нем.
Как она складывает ладони. Словно бы школьница, отвечающая урок. Она была ему так же, как и прежде красива. Виоланта трогала его сердце.
Ему хотелось обезопасисть ее от тьмы и минувшей боли, скопившейся внутри, не смотря на то, что он знал, что это никому не по силам.
Душа Виоланты была закрытой помещением с мрачными картинами на стенах.
– Ты сообщишь, что можешь исцелить Пустую Книгу, как мы договаривались. Я велю все приготовить для этого – Бальбулус поведал мне, что тебе требуется, – и ты сделаешь вид, что принялся за работу. А я сейчас отвлеку отца, дабы ты имел возможность вписать три слова.
Я его рассержу. Это лучший метод его отвлечь. У него вспыльчивый темперамент.
В случае если нам повезет, он кроме того не увидит, что ты забрал в руки перо.
Говорят, у него новый телохранитель – это может создать неприятности. Но мои люди им займутся.
Мои люди. Эти безусые мальчишки, – поразмыслил Мо. – Но, к счастью, с нами еще Сажерук. И опоздал он в мыслях сказать его имя, как тот уже показался на пороге.
– Чего тебе? – быстро задала вопрос Виоланта.
Сажерук не обратил на нее внимания.
– За мостом все негромко, – сообщил он Мо. – Змееглав совсем нормально принял известие, что его заставляют ожидать. Мне это не нравится.
Он возвратился к двери и выглянул в коридор.
– Где часовые? – задал вопрос он Виоланту.
– А где им быть? Я отправила их на мост. Но двое моих людей стоят внизу во дворе.
Пора тебе разыграть пленника, Перепел. Еще одна роль. Видишь, двумя никак не обойтись.
Она подошла к окну и позвала часовых, но никто не отозвался.
Мо испытал необычное чувство. Он почувствовал, что история в эту самую секунду приняла новый оборот. Время внезапно как будто бы отяжелело.
Мо овладела смутная тревога. Как словно бы он стоит на сцене и пропустил собственную реплику.
– Куда они подевались? – Виоланта обернулась. на данный момент она смотрелась такой же юной и напуганной, как ее воины. Она подбежала к двери и опять позвала их.
И опять ей ответила лишь тишина.
– Держись рядом со мной, – тихо сказал Сажерук Мо. – Что бы ни произошло. Пламя время от времени лучшая защита, чем клинок.
Виоланта все еще прислушивалась. Послышались шаги – спотыкающиеся, неровные. Виоланта отпрянула от двери, как будто бы испугавшись того, что на данный момент случится.
Солдат, упавший без сил у ее ног, был целый в крови – собственной крови. Это был тот парень, что помогал Мо выбраться из саркофага. Успел он определить, каково быть убийцей?
Он пробовал что-то сообщить. Мо было нужно согнуться к нему, дабы разобрать слова.
– Свистун… Они везде.
парень шептал еще что-то, но Мо не осознал. Кровавая пена выходила у него изо рта вместе с неразборчивыми словами – и через мгновение он смолк окончательно.
– Имеется тут второй вход, о котором вы нам не сообщили? – Сажерук грубо схватил Виоланту за локоть.
– Нет! – проговорила она. – Нет!
И вырвалась от него, словно бы это он убил парня у ее ног.
Мо забрал ее за руку и потянул за собой по коридору, прочь от голосов, неожиданно заполнивших замок. Но бегство закончилось у ближайшей лестницы. Путь им преградили воины – взрослые, перепачканные чужой кровью. Сажерук шикнул на куницу, и Гвин метнулся прочь.
Под прицелом арбалетов всю троицу погнали в зал, где ее сестры и мать Виоланты когда-то обучались танцевать перед дюжиной серебряных зеркал.
Сейчас в них отражался Свистун, гордый, как петух.
– Наблюдай-ка, пленник кроме того не связан. Какое легкомыслие, ваше уродство!
Но Мо удивился не неожиданному появлению Среброносого, его поразило, кто стоит с ним рядом. Орфей. Вот уж кого он тут не рассчитывал встретить. Он забыл о Сырной Голове, когда Сажерук отобрал у него книгу, соответственно, и свойство писать.
Дурак ты, Мортимер.
Как неизменно, его мысли легко было прочесть по лицу, и Орфей наслаждался его удивлением.
– Как ты ко мне попал? – Виоланта оттолкнула державших ее мужчин и шагнула к Свистуну, как будто бы он был всего лишь непрошеным гостем в ее замке. Воины расступились, забыв на мгновение, кто их господин. Дочь Змееглава – грозный титул, даже в том случае, если дочь некрасива.
Но Свистун ее не опасался.
– Ваш папа знает более эргономичный путь, чем продуваемый всеми ветрами мост, – ответил он неосторожно. – Он предполагал, что вам данный вход малоизвестен и потому неохраняем. Думается, это была самая большой секрет вашего деда, но ваша мать продемонстрировала туннель под озером вашему отцу, в то время, когда тайком бежала с ним из этого замка. Романтическая история правда?
– Ты лжешь! – Виоланта озиралась, как затравленный зверь, но в зеркалах отражалась только она сама – и Свистун.
– Вот как? Ваши люди смогут это подтвердить. Я приказал покинуть нескольких в живых.
Мальчишки в этом возрасте – отличные воины, по причине того, что еще кажутся себе бессмертными.
Он шагнул к Мо:
– Я не имел возможности дождаться, в то время, когда опять свижусь с тобой, Перепел! Отправьте меня вперед, – умолял я Змееглава, – и я опять поймаю вам птичку, которая от меня улетела. Я подкрадусь к ней, как кошка, тайными дорогами, и схвачу, пока он высматривает вас.
Мо его не слушал. Он просматривал в собственном сердце мысли Сажерука. на данный момент, Перепел! – шептали они. В то время, когда по ногам воина справа от него поползла огненная змея, Мо ударил стоящего позади локтями в грудь.
Из пола вырвалось пламя. Оно оскалило огненные зубы и подожгло одежду воинов. Те с криком отошли, а пламя обрисовал защитный круг около обоих пленных. Двое воинов вскинули арбалеты, но Свистун удержал их.
Так как хозяин ни при каких обстоятельствах не забудет обиду, если он доставит ему Перепела мертвым. Лицо Свистуна побелело от гнева.
Но Орфей радовался.
– Весьма эффектно, ничего не сообщишь! – Подойдя ближе к огню, он внимательно всматривался в него, как будто бы сохраняя надежду осознать, как Сажерук это делает. Но тут его взор упал на самого Сажерука.
– Возможно, ты вправду имел возможность бы в одиночку спасти переплетчика, – сообщил он мягко. – Но к несчастью для него, ты поссорился со мной. Это была неточность. Я пришел ко мне не со Свистуном.
Я сейчас помогаю его хозяину.
Он ожидает ночи, дабы подтверждать Перепелу собственный почтение, и отправил меня вперед, дабы приготовить все к его приходу. Ко мне входит и печальная необходимость совсем спровадить Огненного Танцора в царство мертвых.
Он сказал с таким неподдельным сожалением, что Мо вспомнился сутки в библиотеке Элинор, в то время, когда Орфей торговался с Мортолой за судьбу Сажерука.
– Не трать время на слова. Убери его, Четвероглазый! – нетерпеливо вскрикнул Свистун, пока его люди срывали с себя горящую одежду. – Я желаю наконец заполучить Перепела.
– Не волнуйся, никуда он от тебя не денется, – раздраженно ответил Орфей. – Но вначале я обязан взять собственный.
Он подошел так близко к огню, что его бледное лицо порозовело от жара.
– Кому ты дал книгу Фенолио? – задал вопрос он Сажерука через пламя. – Ему? – Он кивком указал на Мо.
– Быть может, – ответил Сажерук и улыбнулся.
Орфей закусил губу, как ребенок, удерживающий слезы.
– Радуйся-радуйся, – сообщил он глухим голосом. – Насмехайся нужно мной! Ты не так долго осталось ждать раскаешься, что так со мной поступил.
– С чего бы? – ответил Сажерук так нормально, как будто бы тут не было солдат, каковые опять направили на них арбалеты. – Неужто ты сохраняешь надежду испугать человека, что уже один раз умирал?
В этом случае улыбнулся Орфей, и Мо пожалел, что у него нет меча, не смотря на то, что и осознавал, что толку от этого было бы мало.
– Свистун, что делает тут данный человек? С каких пор он помогает моему от… – Голос Виоланты пресекся.
Тень Орфея внезапно зашевелилась, как просыпающееся животное. Из нее встала фигура, пыхтевшая как громадная собака. В пульсирующей, расплывающейся темноте нереально было выявить лицо, лишь глаза, мутные и злые.
Мо почувствовал ужас Сажерука, и пламя начало утихать, как будто бы задохнувшись.
– Тебе, возможно, не нужно растолковывать, что такое ночной кошмар, – проговорил Орфей бархатным голосом. – Комедианты говорят, что это мертвецы, которых Белые Дамы отправляют обратно, по причине того, что не смогут отмыть с их душ чёрные пятна. Эти тёмные тени обречены на скитания в мире, что уже не их. Воздушное пространство, что они не смогут вдохнуть, неспешно разъедает их, а солнце, от которого не защищает плоть, сжигает.
Но пока не настал их последний час, они голодны, весьма голодны.
Он отошёл подальше.
– Фас! – сообщил он тени. – Забрать его, мой славный пес! Забери Огненного Танцора, по причине того, что он разбил мое сердце.
Мо шагнул к Сажеруку, но тот оттолкнул его.
– Отойди, Перепел! – крикнул он. – Это хуже чем смерть!
Пламя около них погасло, и ночной кошмар, не легко дыша, шагнул в очерченный сажей круг. Сажерук не уклонился. Он просто стоял, пока бесформенные руки не схватили его, – и погас.
Как пламя.
Мо казалось, что остановилось его собственное сердце. А ночной кошмар понюхал неподвижное тело Сажерука, как будто бы одураченный пес. Мо отыскал в памяти, что говорил ему в один раз Баптиста: ночные кошмары питаются лишь живой плотью, от мертвых они шарахаются, по причине того, что опасаются, что те заберут их с собой в то царство, откуда они вышли.
– В чем дело? – В голосе Орфея звучало детское разочарование. – Из-за чего все оказалось так скоро? Я желал продолжительнее взглянуть, как он умирает!
– Заберите Перепела! – донесся до Мо приказ Свистуна. – Живее!
Но воины оцепенело наблюдали на ночной кошмар. Тот повернулся и устремил мутный взор на Мо.
– Орфей! Убери его! – Свистун кричал во целый голос. – Перепел нам еще нужен!
Ночной кошмар застонал, как будто бы желал сообщить что-то, но рта у него не было. На мгновение Мо показалось, что он выявит в целой черноте лицо. Злоба начала просачиваться ему под кожу и покрыла сердце, как будто бы плесень.
Ноги у Мортимера подкосились, он задыхался. Да, Сажерук прав, это хуже смерти.
– Назад, пес! – От голоса Орфея тень застыла. – Этого ты возьмёшь позже.
Мо упал на колени рядом с неподвижным телом Сажерука. Ему хотелось лечь и также прекратить дышать, прекратить ощущать. Но воины подняли его на ноги и связали запястья.
Он чуть подмечал это. Ему все еще было тяжело дышать.
Шагнувшего к нему Свистуна Мо видел как будто бы через пелену.
– В этом замке где-то имеется двор с птичьими клетками. Закройте его в клетку. – Он ударил Мо локтем в пузо, но тот ощущал лишь одно – ночной кошмар опять слился с тенью Орфея, и дыхание возвратилось.
– Находись! Перепел до тех пор пока еще мой пленник! – Виоланта преградила дорогу воинам.
Но Свистун грубо оттолкнул ее.
– Он ни при каких обстоятельствах не был вашим пленником, – сообщил он. – Думаете, ваш папа так глуп, дабы вам поверить?
– Закройте Уродину в ее спальне! – приказал он воинам. – А Огненного Танцора киньте перед клеткой в которую посадите Перепела. Так как тень обязана везде следовать за хозяином.
Перед дверью лежал еще один солдат Виоланты. На мертвом лице застыл ужас. Коридор устилали их тела.
Озерный замок был в руках Змееглава, а вместе с ним и Перепел. Вот, значит, чем кончилась песня.
Какой страшный финиш! – послышался Мо голос Мегги. – Я не желаю эту книгу, Мо! У тебя нет второй?
Опоздали?
Рэтпти, я просто не могу лечь и заснуть и ничего не предпринять, не смотря на то, что я и не знаю, что тут возможно предпринять.
Кеннет Грэм. Ветер в ивах[31]
Озеро. Заметив через ветви блеснувшую внизу воду, Реза чуть не ринулась бегом. Силач удержал ее, без звучно продемонстрировав на палатки на берегу. Тёмный шатер имел возможность принадлежать только одному человеку. Реза прислонилась к дереву на обрыве , ощущая, что силы ее покидают. Они опоздали.
Змееглав опередил их.
Что сейчас делать?
Она взглянуть на замок, лежавший среди озера, как чёрный цветок. Серебряный князь планирует его сорвать. Чёрные стенки смотрелись грозно – и неприступно.
Правда ли, что Мо в том месте? Но в случае если и да – что это поменяло?
Змееглав-то уж совершенно верно в том месте. А мост защищала дюжина воинов. Что будем делать, Реза?
– По мосту нам в том направлении не попасть, это светло, – тихо сказал Силач. – Отправлюсь взгляну, что и как. Ожидай тут. Может, где-нибудь найдется лодка.
Но Реза не после этого ко мне пришла, дабы ожидать. Спускаться по крутому склону было тяжело и везде находились воины. Но они наблюдали на замок.
Силач повел ее подальше от палаток, на восточный берег озера, где лес спускался до самой воды. Может, попытаться, в то время, когда стемнеет, перебраться к замку вплавь?
Но вода была холодная, а об жителях озера говорили большое количество ужасных историй. Реза потрогала собственный пузо. Ей казалось, что ребенок затаился в самой глубине.
Силач внезапно схватил ее за руку и продемонстрировал на горов торчавшие из воды в нескольких шагах от берега. Между камнями показались двое солдат – так нежданно как будто бы встали со дна. В то время, когда они выбрались на берег, Реза заметила, что рядом под елями ждут лошади.
– Это что может значить? – тихо сказал Силач, в то время, когда между горами показались еще воины. – Похоже, в том месте имеется проход в замок. Отправлюсь взгляну. Но ты со мной не ходи, прошу тебя.
Я давал слово Перепелу. Он и без того задал бы мне трепку, если бы знал, что ты тут.
– Не задал бы, – тихо сказала Реза, но осталась на месте и наблюдала ему вслед, дрожа от холода. Вода озера практически касалась ее сапог. Под ровной поверхностью ей мерещились лица, приплюснутые, как узоры на пояснице ската.
Она отпрянула – и услышала за спиной шаги.
– Эй ты!
Она посмотрела назад. За деревьями стоял солдат с обнаженным клинком. Беги, Реза!
Она двигалась стремительнее латника с его неуклюжими доспехами и тяжёлым оружием, но он позвал на подмогу другого, с арбалетом. Скорее, Реза! От дерева к дереву, перебегай и скрывайся, как в детской игре.
Так они игрались бы с Мегги, будь она рядом с дочерью, пока та была маленькая. Ах, эти потерянные годы…
В дерево, за которым она стояла, вонзилась стрела. В почву у ее ног – вторая. Реза, прошу тебя, не ходи за мной! Я обязан знать, что замечу тебя, в то время, когда возвращусь. Ах, Мо! Ожидать намного тяжелее…
Она пригнулась и вытащила нож. Подходят, думается? Беги, Реза! От страха у нее подкашивались ноги.
Не легко дыша, она перебежала за тут и – соседнее дерево рот ей зажала замечательная ладонь.
– Крикни им, что сдаешься! – тихо сказал Силач. – Но не иди навстречу. Пускай они к тебе подойдут.
Реза кивнула и запрятала нож. Воины о чем-то переговаривались. Замирая от страха, она высунулась из-за дерева и дрожащим голосом крикнула: Не стреляйте! Подождав, пока Силач отползет подальше – страно проворно для его габаритов, – она выступила из-за дерева с поднятыми руками.
В то время, когда латники осознали, что это дама, глаза под шлемами расширились от удивления. Плохо радуясь, воины опустили оружие, но прежде, чем они успели прикоснуться Резу, Силач подкрался сзади и обхватил каждого рукой за горло. Реза отвернулась, дабы не видеть, как он их убивает.
Ее стошнило в мокрую траву. Возможно, ребенок почувствовал мой ужас, – со страхом поразмыслила она, прижимая руку к животу.
– Воины везде! – сообщил Силач, помогая ей встать. Плечо у него кровоточило так очень сильно, что рубаха стала красной. – У одного был нож. Лазаро, осмотрительнее в драке, в то время, когда у соперника нож! – Дориа неизменно мне это сказал. Кроха намного умнее меня.
Его шатало, Реза поддержала его. Совместно они побрели в глубь леса.
– Свистун также тут, – шепотом говорил Силач. – Это его людей мы видели между горами. Похоже, оттуда в замок ведет подземный ход. К сожалению, имеется и еще плохие новости.
Он огляделся. С берега доносились голоса. Что будет, в то время, когда трупы найдут?
Силач потянул Резу дальше, к норе, пахшей кобольдами.
Протиснувшись в том направлении, Реза услышала всхлип. Силач со стоном залез в нору за ней. В темноте показывалось что-то мохнатое.
Реза вначале поразмыслила, что это настоящий кобольд, но позже отыскала в памяти, что говорила ей Мегги о слуге Виоланты. Как бишь его кликали?
Туллио.
Она нащупала мохнатую руку. Слуга Виоланты смотрел на нее обширно открытыми от страха глазами.
– Что тут случилось? Прошу тебя, сообщи! Я – супруга Перепела. Он жив?
Туллио наблюдал на нее тёмными, круглыми, как у зверя, глазами.
– Они все погибли, – тихо сказал он.
Сердце у Резы запнулось, как будто бы забыв, что ему положено биться.
– Все залито кровью. Виоланту закрыли в ее покоях, а Перепела…
Что – Перепела? Нет, она не желала кроме того знать. Реза закрыла глаза, как будто бы это имело возможность перенести ее обратно в дом Элинор, в мирный сад, где стояла мастерская Мо…
– Свистун закрыл его в клетку.
– Так он жив?
Торопливый кивок Туллио придал ей новые силы.
– Он им еще нужен.
Само собой разумеется. Как она имела возможность об этом забыть!
– А Огненного Танцора сожрал ночной кошмар! Нет. Этого не может быть. Реза прижала ладонь ко рту.
– Змееглав уже в замке? – задал вопрос Силач. Туллио покачал головой и опять зарыдал. Силач взглянуть на Резу.
– Значит, он придет в том направлении этой ночью. И Перепел убьет его.
Это звучало как заклинание.
– Как? – Реза ножом отрезала полосу от его рубахи и перевязала кровоточащую рану. – Как он впишет слова, раз Виоланта уже неимеетвозможности ему оказать помощь, а Сажерук… – Она не договорила, как словно бы неназванное перестает быть настоящим.
Снаружи послышались шаги – и удалились не останавливаясь. Реза отвязала от пояса кошель Мортолы.
– Нет, Лазаро! – Она в первоначальный раз назвала его по имени. – Перепел не убьет Змееглава. Это они убьют Перепела, когда Змееглав осознает, что Мо не в состоянии излечить Пустую Книгу. А осознает он это скоро.
Она высыпала на ладонь семена. Маленькие зернышки, разрешавшие душе принять новый вид. Не считая них, этому имела возможность научить лишь Смерть.
– Что ты делаешь? – Силач постарался оторвать у нее кошель, но Реза прочно держала его обеими руками.
– Их необходимо класть под язык, – тихо сказала она, – и ни за что не глотать. В случае если наглотаться этих зерен, животное заберёт верх, и ты забудешь, кем был раньше. У Каприкорна была собака, о которой говорили, что это в действительности один из поджигателей, на котором Мортола испробовала воздействие семян.
В один прекрасный день пес ринулся на нее, и его пристрелили.
Я думала тогда, что это легко сказка, которой пугают служанок.
Она оставила на ладони четыре зернышка, а остальные стряхнула обратно в кошель. Четыре крупинки, круглые, как маковые зерна, лишь ярче.
– Возьми Туллио и возвращайтесь в пещеру! – сообщила она. – Доложи Тёмному Принцу о том, что мы видели. Поведай ему о Хвате. И присмотри за Мегги!
Как жалобно он на нее наблюдал!
– Тут ты не можешь мне оказать помощь, Лазаро! – шепнула она. – Ни мне, ни Перепелу. Позаботься о отечественной дочери. И утешь Роксану.
Либо нет, лучше не скажи ей ничего.
Я сама сообщу.
Она слизнула крупинки с ладони. – Ни при каких обстоятельствах не знаешь, в какое существо превратишься, – тихо сказала она. – Но надеюсь, оно будет с крыльями.
Подмога с дальних гор
Он думает о временах творения. Как давно это было!
Тогда он и его братья убили ужасного великана Имира и создали из его тела всю землю.
Из его крови оказалось море из плоти – почва, из костей – морские рифы и горы, из волос – травы и деревья.
Top Oгe Брингсверд. Дикие всевышние
Мегги ожидала… Около воздушное пространство разрывался от криков. Фарид белым пламенем тушил тёмный пламя Коптемаза. Дариус отвлекал детей сказками – выяснилось, он может сказать и звучно, перекрывая шум битвы.
А Элинор помогала перерезать верёвки, каковые Зяблик приказал стрелами прибивать к стволу.
Да, Мегги ожидала и негромко пела песни, которым научил ее Баптиста, песни, полные надежды и света, протеста и отваги. А тем временем у подножия дерева разбойники сражались за судьбу – собственную и детей, и любой крик напоминал Мегги о битве в лесу, в то время, когда погиб Фарид. В этом случае она опасалась сходу за двоих.
Ее глаза не знали, кого первого искать – Фарида либо Дориа, тёмную либо каштановую шевелюру. Время от времени она не имела возможности отыскать ни того, ни другого, так скоро они перемещались по ветвям, следуя за огнем, что Коптемаз запускал в дерево, как будто бы горящую смолу. Дориа гасил его тюфяками и тряпками, а Фарид дразнил находившегося внизу Коптемаза и отправлял на его убийственный пламя собственный яркое пламя.
Оно опускалось на чёрный комок, как будто бы голубка, и душило огненными перьями. Как многому он обучился у Сажерука! Фарид в далеком прошлом уже был не просто учеником, и зависть перекашивала обожженное лицо Коптемаза.
А Зяблик сидел верхом поодаль, безучастно замечая за сражением, как будто бы за травлей оленя на охоте.
Разбойники еще обороняли дерево, не смотря на то, что их было значительно меньше, чем нападающих. Но какое количество же это может длиться?
Ге же он? Куда подевался тот, кого они с Фенолио позвали на помощь? Козимо так как тогда показался сходу.
Никто, не считая Фенолио и двух стеклянных человечков, не знал, что прочла Мегги час-второй назад. Сланец и Розенкварц кроме того опоздали ничего поведать Элинор, так яростно атаковали дерево люди Зяблика.
– Придется подождать, – сообщил Фенолио, в то время, когда она отложила исписанный листок. – Он идет издали. В противном случае не получалось!
Только бы он не пришел, в то время, когда они все уже погибнут… Тёмный Принц был ранен в плечо. Среди разбойников практически не осталось невредимых. Он опоздает.
Опоздает.
Мегги видела, как стрела просвистела у самой головы Дориа, замечала, как Роксана утешает плачущих детей, а Элинор с Минервой отчаянно пробуют перерубить очередной канат, пока по нему не влезли неприятели. В то время, когда же он придет? Ну в то время, когда же?
20. Что само собой разумеетсяМозаики и калейдоскопы
Удивительные статьи:
- Художественная проза декабристов
- Русская религиозная идея и русское государство
- Бывшие случаи злодейского изуверства евреев 5 страница
Похожие статьи, которые вам понравятся:
-
Громкие слова, тихие слова 12 страница
Узкая, каменистая тропа вела по заросшему дроком склону от пустующих домов к скальному выступу, откуда взор поверх Непроходимой Чащи имел возможность…
-
Громкие слова, тихие слова 16 страница
Я также без тебя скучаю! – хотелось ей ответить. Но она не дала этим словам сорваться с языка. Молчи, глупое, забывчивое сердце. – Благодарю! – сказала…
-
Громкие слова, тихие слова 22 страница
Разве мы с тобой не привычны? – задавали вопросы их глаза. – Разве не твой голос всегда выручал человека что уже два раза принадлежал нам? Мегги только…
-
Громкие слова, тихие слова 15 страница
Как довольно глупо звучат ее слова – как будто бы детское упрямство. Но она так опасается за него. – Погибло трое детей, Мегги. Попроси Дориа, пускай он…