Идейно-художественный анализ трагедии софокла «антигона». 4 страница

Наиболее значимым для апостола Павла есть вопрос об отношении учения Иисуса и древнееврейского Закона Христа, причем, в случае если сам Христос в Нагорной проповеди настаивал на моменте преемственности собственного учения с Законом Моисея, то Павел подчеркивает как раз их различие. Для иудеев, к каким, в силу конкретных событий места и времени, в первую очередь обращался Христос в собственной проповеднической деятельности, вопрос о исполнении Закона находиться не имел возможности, потому, что следование Закону было тождественно этнической принадлежности.

Но перед Павлом в его миссионерской деятельности эта неприятность стала очень остро, поскольку он, в отличие от Христа, обращался к язычникам[63], не знавшим Закона. Должно ли непременным условием обращения в христианство неиудейского населения быть исполнение и принятие Закона?

Данный вопрос не был безлюдной формальностью, от его решения зависела, быть может, будущее христианства во всемирной истории, потому, что, если бы это решение было хорошим, то, в скрытой форме, оно означало признание привилегированности иудейского народа среди остальных народов, поскольку у иудеев этническая принадлежность определялась не только происхождением, а в первую очередь исповеданием иудаизма. Так, обязательность для неиудеев принятия Закона означала бы, что путь к христианству лежит через еврейство, что, без сомнений, создало бы, преграды для распространения христианства, быть может, непреодолимые.

Вопрос был таким важным для церкви, что для его решения бы созван первый в истории христианства апостольский собор, на котором по окончании продолжительного дискуссии было решено, разрешающее обращаемым в христианство язычникам не принимать и не выполнять Закон. Это решение означало, по сути, признание равенства всех людей перед Всевышним, независимо от их этнической принадлежности; его принятие открыло перед христианством возможности всемирный религии. Апостол Павел, без сомнений, сыграл решающую роль в принятии этого важного для христианства апостольского решения.

Основной довод апостола Павла сводился к тому, что праведность дается людям не законом, а благодатью – в этом значительное различие ветхозаветной религии и нового, христианского, вероисповедания. благодати и Соотношение закона делается центральной темой в его Послании к Римлянам. Закон имеется только временная, вынужденная, собственного рода воспитательная мера, используемая к людям , пока им не открыта подлинная вера во всей ее полноте.

Рассуждения Павла о природе закона очень занимательны и глубоко диалектичны. Закон неизменно имеется внешнее принуждение и, как такой, он не только не ведет к праведности, но кроме того и провоцирует грех, «без закона грех мертв».

Вправду, закон подавляет безнравственные человеческие страсти, говоря «не захоти», тем самым он по видимости ставит преграду для зла в мире; но вместе с этим он и вызывает зло к судьбе, потому что дабы подавлять злые побуждения, человек обязан их иметь в собственной душе, поскольку в случае если в человеке нет зла, то и закон не нужен. Формально, следуя ветхозаветным заповедям, человек поступает по закону, но наряду с этим он должен делать то, чего он не желает в действительности, в противном случае, что он желает, но, покоряясь закону, не делает, имеется зло.

Принципиально важно, но, не то, что оно не реализуется в практической судьбе, в противном случае, что оно имеется и делается актуальным для самого человека как раз благодаря закону. Получается, что сам закон внутренне определяет всякого человека как потенциального преступника, т. е. безбожника. Закон, говорит Павел, не есть свидетельство праведности, наоборот, он имеется свидетельство подчиненности человека плотскому бытию, потому что грех, согласно точки зрения Павла, от плоти.

Закон имеется неизбежное свидетельство смерти, потому что плоть смертна, исходя из этого он имеет власть над человеком лишь в границах его кратковременной жизни. Закон не работает в вечности, ему не подвластно Царство Божье.

Нужно погибнуть для плоти, как погиб Христос, дабы возродиться в духе, как возродился Христос в собственном воскресении. Дух же не знает принуждения; «где Дух Господень, в том месте свобода», – пишет Павел во Втором послании к Коринфянам. В духе вера укреплена не законом, но существует как свободное единение души Всевышним.

Обретение этого состояния имеется благодать; она не зависит ни от пола, ни от возраста человека, ни от его национальности либо гражданства, благодать дается от духа всем по их вере.

Благодать выше закона и не испытывает недостаток в нем. Благодать выше греха, исходя из этого она не закрыта кроме того для людей, совершить правонарушение, поскольку погибнув для плоти, человек умирает и для собственного безнравственного прошлого. Благодать исходя из этого дает надежду всем и всех объединяет в любви Всевышнего.

Таков вселенский суть учения Христа.

§ 4. Догматизация христианского вероучения в Никео – Царьградском Знаке веры.

Главные положения христианского вероучения изложены в Библии, канонические тексты которой, имея статус священных, будут считаться представителями всех христианских конфессий в качестве несомненного авторитета в вопросах веры. Но библейские книги, создаваемые в различное время, различными авторами и для целей различных религий, не содержат в себе систематического изложения баз вероисповедания; язык Библии метафоричен, наполнен символами и образами, познание которых заведомо предполагает дополнительное истолкование, экзегезу[64].

Сначала собственной истории христианская церковь испытывала настоятельную потребность в кратком и ясном изложении вероучения, дешёвом и понятном любому верующему. Составление таких текстов много раз предпринималось; зачинателями в этом деле были сами апостолы, каковые, по свидетельству церковной истории, составляли конспективное, либо тезисное, изложение учения Христа для потребностей первых христианских общин.

Такие тексты, названные знаков веры, имеют кое-какие особенности: изложение в них неизменно коротко, и следовательно, они малы по количеству; содержащиеся в них положения являются главными для вероисповедания и не детализируются; все утверждения имеют форму догматов, т. е. даются без какой-либо аргументации, как предмет веры. Потому, что религиозное сознание по сущности собственной догматично, церковь пытается к унификации религиозного знания и тут роль знаков веры тяжело переоценить. Помимо этого, знаки веры употребляются как инструмент во внутрицерковной борьбе, появляющейся на земле догматических разногласий.

Вопрос об унификации вероисповедания особенно остро стоял в утверждения христианства и первые века формирования, в условиях, в то время, когда еще лишь составлялся библейский канон, а живые свидетели Христа, апостолы, уже умерли. Догматические разногласия в церковной иерархии достигли для того чтобы накала, что церковь обязана была отыскать инструмент их разрешения, в другом случае христианству угрожал идейный и организационный распад.

В IV в. по инициативе высшей церковной иерархии и римского императора Константина был созван первый вселенский собор как раз для разрешения спора о так называемой арианской ереси, и потом мировым соборам была вменена функция высшего арбитра в ответе спорных церковного строительства и вопросов вероучения. Решения первых двух соборов, созывавшихся в 325 г. в Никее и в 381 г. в Константинополе (в Киевской Руси его именовали Царьградом), были зафиксированы в Знаке веры, что по месту проведения соборов стал называться Никео – Царьградский.

В центре дискуссии на Никейском соборе был в высшей степени принципиальный вопрос о личности Иисуса Христа. Эта дискуссия была вынуждена в связи с взявшим широкое распространение учением христианского священника Ария, что утверждал, что Христос, будучи рожден Всевышним, не равен ему, а есть его созданием и, как всякое тварное существо, способен как ко злу, так и к добродетели.

По сути Арий настаивал на людской природе Иисуса Христа, наделенного, согласно его точке зрения, по воле Всевышнего только особенными, по сравнению с другими людьми, преимуществами. Позиция Ария отыскала многих приверженцев, в том числе и в среде влиятельных священников церкви. На Никейском соборе развернулась бурная дискуссия, из-за которой арианство было осуждено как ересь, а чтобы не было всяких разногласий в будущем статус Иисуса Христа окончательно выяснен в Знаке веры.

Сформулированные в первых участниках Знака догматы совсем установили единосущность Иисуса Христа и Бога Отца как Всевышнего Сына и предвечность, а следовательно, нетварность его (Христа) существования. Тут же сформулированы догматы, раскрывающие суть пришествия Христа в мир, его распятия, вознесения и воскресения в контексте его мессианского служения, т. е. воображающие Иисуса Христа как спасителя человечества.

На Константинопольском соборе Знак веры приобрел новую редакцию и был дополнен новыми участниками, в которых дается краткая формулировка учения о Святом Духе как особенной ипостаси единой божественной Троицы, наровне с Всевышним Богом и Отцом Сыном, догматизируется роль церкви как земного духовного единения верующих, вводятся догматы о крещении и о будущем воскрешении мертвых в ожидаемом Царстве Божьем.

В православии принято исповедание Никео – Царьградского Знака веры, в других христианских конфессиях используются и другие знаки веры, но в любых ситуациях они делают догматическую функцию.

задания и Вопросы для независимой работы