История изучения жанровых особенностей евангелий

Уже Папий Иерапольский, говоря о Евангелии от Марка, применял, в соответствии с Евсевию Кесарийскому, термины греч. риторики (Euseb. Hist. eccl. III 39.

15: ??????? (совершенно верно); ?? ?????? ????? (не по порядку); ???? ??? ?????? (посредством хрий); ???????? ??? ????????… ?????? (изложение слов Господних)), что, быть может, говорит о восприятии им Е. в контексте греко-рим. лит-ры.

Мч. Иустин Философ именовал Е. «воспоминаниями апостолов» (Iust. Martyr. I Apol. 66.

3: ????????? ?? ???? ?????????? ??? ????? ????????????????, ? ???????? ?????????; 67.

3: ?? ??????????????? ??? ?????????; ср.: I Apol. 33. 5; Dial.

98-107), по всей видимости, сближая жанр Е. с древними историко-биографическими произведениями (ср.: «Воспоминания о Сократе» Ксенофонта; наряду с этим мч. Иустин не применял термин ????).

Сщмч. Ириней Лионский очень подчеркивал, что Евангелия — это записанная по воле Божией проповедь апостолов (Iren. Adv. haer.

III 1. 1). Отмечая появление вымышленных Евангелий, т. е., по сути, превращение Евангелий в один из лит. жанров, сщмч. Ириней обосновывал, что подлинных Е. не может быть ни меньше, ни больше 4 канонических (Ibid.

11. 8-9).

Подобно мч. Иустину, он показывал и на то, что каждое Е. представляет собой воспоминания одного из апостолов.История изучения жанровых особенностей евангелий

В IV в. блж. Иероним, стремясь выделить simplicitas (простоту) Евангелий, риторически вопрошал: «Что неспециализированного у Горация с Псалтирью? Что [у него общего] с Евангелием от Марка? Что [общего] у Апостола с Цицероном?» (Hieron. Ep.

22.

29), отвергая т. о. саму идея о применении к Евангелиям параметров древней риторики.

Научное изучение жанровых изюминок Евангелий началось в XVIII в. Напр., И. Г. Гердер категорически отрицал сообщение Евангелий с греко-рим. историописанием и биографиями, возводя истоки Евангелий к ветхозаветной традиции (Dormeyer. 1989. S. 31-33).

В XIX в. вопрос о жанре Евангелий появился в связи с попытками составить описание «судьбы Иисуса».

Д. Ф. Штраус настаивал на том, что Е. не являются биографическими повествованиями в совр. понимании этого выражения, но содержат много мифов, каковые Штраус пробовал классифицировать (Strauss. 1835-1836). Ф. Овербек разглядывал Евангелия, с одной стороны, как пример Urliteratur (нем.- «пра-литература»; впосл. в нем. библеистике данный термин был вытеснен термином Kleinliteratur — малая литература), а с др.- как единственный уникальный жанр, к-рый привнесло раннее христианство в мировую лит-ру.

Он кроме этого отмечал существование множества форм евангельской проповеди, элементы к-рых сохранились в Евангелиях (Overbeck. 1882).

В. Вреде видел в Евангелиях произведения не писателей либо историков, а в первую очередь богословов, считая их примерами нарративного богословия, к-рые направляться относить к уникальному жанру «высокой» лит-ры (Wrede. 1901). Но большая часть исследователей полагали, что Е. принадлежат скорее к «народной литературе» (Volksliteratur).

Такая позиция отыскала отражение в работе К. Ф. Г. Хайнрици (Heinrici.

1908), к-рый особенно подчеркивал миссионерскую направленность Е., а трудности определения их жанра растолковывал синкретизмом эллинистических и «позднеиудейских» (по терминологии 1-й пол. XX в.) традиций. Тезис о «народной» книге развивал и П. Вендланд (Wendland.

1912), сравнивавший Евангелия с греч. «низовой» лит-рой — рассказами об Эзопе, 7 мудрецах и неизвестными биографиями Гомера.

Согласно его точке зрения, лишь повествование о Страстях передает настоящую последовательность событий, а все другое в Евангелиях — собрание разрозненных материалов. К т. зр. Вендланда присоединился Х. Грессман (Gressmann.

1918), разглядывавший Евангелия в контексте арам. «народной» литературы (в частности, он сравнивал Евангелия с романом об Ахикаре).

Громадное влияние на изучение евангельских жанров и развитие способа анализа форм (Formgeschichte) оказала работа К. Шмидта, вычислявшего Евангелия самобытным видом раннехрист. лит-ры, к-рый нужно принимать скорее как культовые предания, чем как лит-ру (Schmidt. 1923). Его поддержал Р. Бультман (Bultmann.

1967.

S. 396), согласно его точке зрения, Е. нельзя считать биографиями, т. к. в них повествуется только о кратком периоде Его публичного служения, а не о жизни в целом. Евангелия отличает от греко-рим. биографий их культовый и мифологический темперамент.

в течении XX в. изучение жанра Евангелий было тесно связано с ответом синоптической неприятности. В частности, опираясь на догадку приоритета Евангелия от Марка, исследователи стремились выделить самые «чистые» в жанровом отношении произведения. Напр., Дж.

Робинсон вычислял таковыми Евангелие от Евангелие и Марка от Иоанна (Robinson. 1970; аналогичной т. зр. придерживался Х. Кёстер — Koester. 1968), в то время как В. Марксен признавал подлинным в том же отношении лишь Евангелие от Марка (Marxsen.

1956).

Евангелия как записанная проповедь (керигма)

В нем. библеистике XX в. господствовала теория о том, что Е. являются не чем иным, как записанной апостольской проповедью. М. Дибелиус, чья работа сыграла решающую роль в распространении данной теории, исходил из того, что сохранение преданий в ранней Церкви было вызвано миссионерскими задачами. Е. представлялись ему продуктом записи и развития устного предания.

Главными факторами развития, в соответствии с Дибелиусу, были раннехрист. эсхатология (в частности, ожидание скорого Второго пришествия), распространение христианства (что создавало необходимость в записанной проповеди), керигма о смерти и воскресении Спасителя (как раз Крест открывает начало эсхатологическим событиям; притчи и чудеса Христовы, не смотря на то, что и сохраняются в памяти, но неспешно теряют значение на фоне эсхатологии) (Dibelius. 1919). Жанр Евангелий, согласно его точке зрения, нереально выяснить, по причине того, что в них сплелись неск. форм раннехрист. предания (притчи, рассказы о чудесах и проч.), к-рые прежде существовали как независимые единицы.

Но предстоящее изучение лит. форм в Евангелиях продемонстрировало, что в евангельском повествовании присутствуют элементы лит. редактирования, а повествование о Страстях не определяет всецело содержание Евангелий. (Guttgemanns. 1970). Основная трудность заключалась в том, что способ анализа форм не давал ответа на вопрос, из-за чего евангелисты организовали и структурировали собственные повествования как раз т. о., а не как-то в противном случае.

Однако из совр. исследователей развернутую керигму в Евангелиях видят Р. Гюлих и П. Штульмахер (Guelich. 1983; Stuhlmacher. 1990).

(18+) Утиные истории с точки зрения науки (с переводом)


Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: