Юрий гагарин. долгий путь в небо

Инженеры и Учёные, трудившиеся над пилотируемым полётом в космос, столкнулись с вопросами, на каковые не было ответа ни у кого в мире. Выдержит ли астронавт повышенную радиацию, психологическое давление и длительную невесомость от бездонности космоса? Многие думали, что нет, и полагали, что астронавтам нужно будет давать транквилизаторы и обезболивающие, дабы те нормально лежали целый полёт.

В январе 1959 года вышло распоряжение ЦК КПСС и Совета министров СССР о подготовке и наборе астронавтов для первого пилотируемого полёта на корабле Восток. Все вопросы, о которых говорилось выше, с этого момента перешли для советских экспертов в практическую плоскость.

Шестеро храбрых

Сперва в космос полетели животные. С их помощью инженеры и учёные определили большое количество нового, а заодно лишний раз убедились, как страшен путь на орбиту и обратно. Космос брал щедрую дань судьбами.

Мартышек обнаружили мёртвыми в спускаемых модулях, даже в том случае, если приземление прошло снаружи благополучно. Кое-какие из них умирали практически сразу после полёта.

Погибла почти добрая половина из сорока восьми псов, побывавших в космосе. Но другие собаки, мыши и морские свинки возвращались, пережив двадцатикратные перегрузки, и продолжали себя нормально ощущать. Поведать, как у них это оказалось, они, само собой разумеется, не могли.

В следствии не сходу стало ясно, из кого набирать будущих астронавтов. Сначала эксперты задумались о людях с тренированным вестибулярным аппаратом, впредь до балетных танцоров и акробатов. Направление поиска задал Сергей Павлович Королёв, решивший, что оптимальнееостановиться на пилотах реактивных истребителей.

Они привычны к полётам и перегрузкам в тесной кабине при разреженной атмосфере. Наряду с этимспособны скоро реагировать на нештатные обстановки и решать самые различные задачи. Да и космические скафандры случились напрямую от высотных лётных.

Согласие на роль астронавта означало для молодого пилота, что ему необходимо поставить крест на успешной лётной карьере для заведомо страшной работы, подробностей которой им не информировали. А сроков её исполнения ещё и не было человека, кто знал. К началу 1961 года ракеты ещё лишь обучились более-менее безопасно стартовать, а обеспечений того, что космический корабль благополучно приземлится, никто дать не имел возможности.

Однако люди записывались в астронавты, причём деятельно: набралось пара тысяч желающих, из которых неспешно отобрали сперва двадцатку, а позже шестёрку кандидатов. Любой из них имел возможность занять место в космическом корабле. Вот их имена: Юрий Гагарин, Герман Титов, Григорий Нелюбов, Андриян Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский.

Выбор сделан

Тренировки будущих покорителей космоса были твёрдыми, практически бессердечными. Их учили переносить температуры и высокие перегрузки. Их психику испытывали одиночеством, закрывая на десять дней в сурдокамере без мельчайшего контакта с внешним миром.

Лётчиков трясли на вибростенде и подвешивали на особом столе вниз головой под углом.

Кандидаты на космический полёт обязаны были выполнять сложные прыжки с парашютом. За одну тренировку им приходилось поднимать тонны грузов, проплывать по полтора-два километра либо прыгать в воду десятки раз. На самолётах Ту-104 либо МиГ-15УТИ, летящих по параболе, для них на верхнем участке траектории на пара десятков секунд создавали невесомость.

Юрий гагарин. долгий путь в небо

Первый отряд астронавтов перед парашютными прыжками. Гагарин четвёртый слева

Астронавты должны были знать всё оборудование корабля и мочь верно функционировать на любом этапе полёта, впредь до посадки в пустыне либо на воду.

Кандидатов было шестеро, но отправиться в первоначальный полёт должен был один. Все кандидаты были весьма различными. Николаевсамым спокойным, Быковский чуть развязнее вторых.

В семье Поповича случались неурядицы, с которыми он, однако, умел корректно и тактично разобраться. Титов обожал поэзию. Четверо из кандидатов прилично игрались в шахматы, имели возможность перекинуться и в преферанс.

Гагарин был равнодушен к шахматам и картам, но увлекался спортом. Согласно точки зрения управления, на роль эталонного советского астронавта доходили Гагарин, Титов и Нелюбов.

Марк Галлай, друг и наставник Юрий Гагарина, говорил, что Юрий владел врождённым эмоцией такта, собственного преимущества и хорошим эмоцией юмора. Умение Гагарина разрядить обстановку шуткой отмечали и другие люди, общавшиеся с ним. Николай Каманин, начальник подготовки астронавтов, говорил, что у Юрия были задатки хорошего оратора.

Ещё он умел скоро схватывать новое и прекрасно справлялся с неожиданностями.

Астронавт Алексей Леонов позднее написал о Гагарине: Он ни при каких обстоятельствах и никому не кидался в глаза, но не подметить его было нельзя.

Сам Юрий до последнего считал, что у него и Титова равные шансы полететь. И лишь 10 апреля 1961 года вопрос разрешился: летит Гагарин. Помешать имели возможность разве что неожиданности.

Стоило лишь докторам найти учащённое сердцебиение либо мельчайший скачок температуры, да хоть попади в глаз соринка либо чуть подвернись нога Гагаринаи в космос отправился бы дублёр.

Незадолго до исторического старта, облетая район предполагаемой посадки корабля, Гагарин со вздохом сообщил: Да, тут возможно прочно приложиться! Это выяснилось чуть ли не единственным проявлением его опасений.

108 мин. гагаринского успеха

Наступило 12 апреля, сутки запуска. Из-за изюминок конструкции ракеты астронавт должен был занять место в корабле уже за два часа до старта. Ожидание, так, продолжалось продолжительнее, чем должен был занять полёт около Почвы.

Наконец, раздались команды на старт, и Гагарин сказал собственное известное Отправились!.

Это слово применяли при взлёте пилоты полка, в котором Юрий служил до собственного перехода в астронавты. Первый астронавт очевидно переживал: в момент старта его пульс достиг 150 ударов в 60 секунд.

Гагарин садился в корабль натощак, но с собой он взял обед в тюбикахщавелевое пюре с мясом, мясной паштет, шоколадный соус и консервированную воду. На протяжении полёта он покушал и попил, подтвердив, что человек способен принимать пищу в невесомости классическим методом. До тех пор пока корабль летел, Юрий сделал много заметок в бортовом издании и всегда докладывал на Землю по радио.

Траектория перемещения аппарата была выбрана так, дабы корабль в любом случае возвратился на Землю. Кроме того если бы не сработала тормозная установка, то за счёт трения об воздух Восток-1 должен был бы замедлиться и совершить посадку в промежуток между двумя неделей и сутками. Запас воздуха снабжал астронавта на 10 дней.

Действительно, в действительности обстановка была не столь радужна: настоящая траектория корабля была выше расчётной, и на возвращение пригодилось бы 25 дней.

Гагарин точно об этом знал, но никак не показал беспокойства. Кстати, его самообладание, способность и уверенность располагать к себе людей сыграли ещё одну увлекательную роль. Не обращая внимания на то что первый полёт должен был проходить в всецело автоматическом режиме и астронавту по большому счету не полагалось касаться управления, у Юрия такая возможность была.

Пара человек, вопреки всем запретам и независимо друг от друга, нашептали ему код, включающий ручное управление кораблём.

Юрий Гагарин в космическом шлеме

Завершив виток около Почвы, космический аппарат начал понижаться. И тут опять появилась нештатная обстановка: разделение приборного отсека и спускаемого аппарата случилось на 10 мин. позднее планового. Гагарин продолжал нормально докладывать на Землю. Он просчитал, что приземлится на территории СССР.

А позже Восток-1 вошёл в плотные слои атмосферы.

Сообщение пропала, навалились перегрузки, в иллюминаторах вспыхнуло пламя, затрещала от жара обшивка.

На заданной высоте отстрелился люк, сработала катапульта, выкинувшая астронавта из кабины. И опять неприятность: запасной парашют неожиданно надулся от ветра, так что спускался Гагарин на двух парашютах. Приземление прошло благополучно, но тут его подстерегала последняя неожиданность: не открылся дыхательный клапан скафандра.

Лишь через шесть мин. Гагарин смог подцепить непослушный тросик и открыть клапан.

Спускаемый аппарат корабля Восток-1 по окончании приземления

На хорошем портрете Юрий Гагарин заразительно радуется зрителю, как словно бы говорит, что все трудности тренировок, нештатные обстановки в космосе и на Землевсё это преодолимо для сильного человека. Глядя на него, веришь, что лучшего первого астронавта, чем он, СССР было не отыскать.

Материал перепубликован с портала worldoftanks.ru в рамках партнёрства

Литература:

  1. Галлай М. Л. С человеком на борту.М.: Коммунистический автор, 1985.
  2. Губарев Владимир. Юрий Гагарин: Я ощущал себя прекрасно (Комментарий к Главному полёту ХХ века) http://www.nkj.ru/archive/articles/19414/
  3. Данилкин Л. А. Юрий Гагарин. М., Молодая гвардия, 2011.
  4. Железняков А. Б. Тайный космос. Были ли предшественники у Гагарина? М., Эксмо, Яуза, 2011.
  5. Каманин Н. П. Скрытый космос. Кн. 1. 19601963 гг.М.: Инфортекст-ИФ, 1995.

Машина Времени — Дорога в небо

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: