Как стать невидимкой: пятна наодежде

Камуфляжная окраска лишает глаз привычных точек опоры. А вдруг еще и исказить внешние контуры человека, одев его в бесформенный балахон, то маскировка станет практически полной.

Лоб, скулы, подбородок и нос окрашиваются чёрным, все другое — ярким
Экспериментальный цифровой камуфляж боевой униформы армии США напоминает увеличенные пиксели монитора. По утверждению американских экспертов, он ни в чем не уступает двум главным типам американского камуфляжа — для лесистой и пустынной местности. Но на громадном расстоянии «пиксельный» камуфляж лучше укрывает в городских условиях
Сейчас созданы много образцов камуфляжа. Но в целом возможно ограничиться четырьмя типами: для песчано-пустынных, заснеженных, растительных и городских фонов

В относительно недалеком прошлом, немногим более 100 лет назад, военная одежда все еще была яркой и многоцветной. Мундиры всех цветов радуги, блестящие пуговицы, пышные аксельбанты, цветные перевязи, сверкающие эполеты, алые и белые брюки, высокие кивера с долгими многоцветными султанами, горящие на солнце шлемы и медные кирасы, украшенные орлами. Воина было видно издали, и спутать его с гражданским человеком, а уж тем более с неодушевленным предметом было нереально.

Этим преследовались две цели: с одной стороны, запугать соперника своим суровым видом, и с другой — позволить полководцу издали видеть собственные войска и различать полки между собой. самые грозные силы вдобавок выделялись какими-либо прекрасно заметными деталями одежды. К примеру, в русской армии XVIII века артиллеристы носили алые мундиры, а гренадеры — высокие шапки с блестящими бронзовыми налобниками.

Ни о какой маскировке наподобие тут не имело возможности идти и речи.

Форменная мимикрия

И все же, как ни необычно, это уже был камуфляж, маскировка, заимствованная (возможно и несознательно) у животных и мира насекомых. Вспомните огромные «глаза», каковые мы видим на крыльях бабочек либо на капюшоне очковой змеи. Бабочка неимеетвозможности укрыться от зорких глаз хищной птицы, но ее своевременно раскрытые крылья ошарашивают нападающую сторону огромными устрашающими глазами неизвестного (и разумеется громадного) животного.

Это может напугать хищника и вынудить его отказаться от попытки съесть добычу. То же самое делает и кобра, поднимаясь в угрожающую позу и раздувая собственную шею с нарисованными глазами. Нападающий хищник смущен: вместо змеи перед ним внезапно появилось что-то громадное, непонятное, с огромными устрашающими глазами.

А в животном мире имеется простое правило — все незнакомое страшно и его нужно избегать.

Это и имеется камуфляж. Совсем необязательно пробовать стать совсем невидимым для соперника. Это сделать очень тяжело, а часто и вовсе нереально.

Но вот предстать перед соперником совсем не тем, кто ты имеется в действительности, и тем самым запутать его — намного проще.

Блестящий пример аналогичного камуфляжа был показан на протяжении известной Полтавской битвы 27 июня 1709 года. В ночь перед битвой Петр I приказал Новогородскому полку поменяться мундирами с сравнительно не так давно организованным Ладожским. Первый имел светло синий мундиры, а второй — серые.

Как и ожидал Петр, шведы ударили по полку, одетому в серые мундиры, сохраняя надежду легко смять русских новобранцев.

Но на их дороги были новгородские ветераны, имевшие большой боевой опыт (около 8 лет). Шведы были одурачены цветом мундиров. Атака была отбита.

Но это был не первый опыт Петра по камуфляжу. Еще на протяжении второй осады Нарвы летом 1704 года он переодел в шведские мундиры два драгунских и два пехотных полка и с их помощью имитировал атаку с тыла на войска России, осаждающие крепость. Начальник крепости попался на эту уловку и совершил набег, чуть не закончившуюся падением Нарвы.

Но в целом в течении XVIII-XIX столетий особенной необходимости в маскировке не было. ружьё и Огонь пушек велся на столь маленьких расстояниях, что по-настоящему спрятаться было нереально. Да и успех боя решался не огнем, а рукопашной схваткой, где никакая маскировка не нужна.

Кто не спрятался

Все быстро изменилось с оружием армий скорострельными дальнобойными магазинными ружьями и еще более дальнобойными нарезными пушками, стрелявшими боеприпасами, начиненными замечательной бризантной взрывчаткой. Войска сходу стали нести огромные утраты. Полк, находившийся на поле боя в сомкнутом строю, уничтожался винтовочным огнем за час.

Укрытие воинов в траншеях и окопах помогало лишь в оборонительном бою, а наступающие цепи в броских мундирах становились красивыми мишенями для стрелков. Сейчас потребовалось, дабы солдат в поле был максимально незаметен для соперника.

Предостерегающий звоночек раздался еще в первой половине 50-ых годов XIX века, в то время, когда в первом же сражении Крымской войны на реке Альма британские штуцерники в полчаса перебили всех русских офицеров, чья броская форма вдобавок существенно отличалась от солдатской. Позже принялись и за воинов. Ответ на вопрос, как избежать утрат либо хотя бы их уменьшить, лежал, казалось бы, на поверхности.

Но прошло еще практически полвека, прежде концепция воинской одежды изменилась.

Драб, хаки и другие

В 1899—1902 годах в Южной Африке шла Англо-бурская война. Буры были нехорошими воинами. Им был неизвестен плотный пехотный строй, мерный солдатский ход под рокот барабанов, они не имели выучки пехотного боя и не могли выдержать атаку британской пехоты.

Но буры были хорошими стрелками и метким одиночным огнем с громадного расстояния выбивали британских солдат задолго перед тем, как те имели возможность открыть прицельный залповый пламя. А вот самих буров, одетых в куртки и рубашки из серой невзрачной ткани на фоне выжженной травы и бурой почвы было практически не видно.

Английские офицеры не были ретроградами и скоро осознали, в чем обстоятельство огромных утрат в битвах с южноафриканскими фермерами. Британская армия первой в мире переоделась в мундиры, сходные по цвету с южноафриканским бушем (olive drab). Иногда доходило до забавного.

Осознав, что данный цвет выручает жизнь, британцы стали перекрашивать в него все, что поддавалось окраске. штаны и Мундиры, ботинки и головные уборы, одеяла и носовые платки, палатки и штабная мебель, бельё и ремни — все получало цвет табачных листьев. Самый ретивые пробовали перекрашивать в драб кроме того кавалерийских лошадей, служебных собак и обозных мулов.

С 1880 года униформа аналогичного цвета начала появляться и в английских подразделениях в Индии. В классической тропической форме английской армии преобладал белый цвет, и новая форма стала называться «хаки», что в языке хинди означало «пыльный, нечистый» (в хинди это слово попало из другого языка — фарси — где оно означало «грязь», в смысле почва либо земля). Сейчас это слово имеется фактически во всех языках мира.

Японцы, эти образцовые ученики, каковые неизменно скоро превосходят собственных преподавателей, мгновенно сделали должные выводы. За британцами они переодели собственную армию в форму, которая совпадала по цвету с тоном местности. Ландшафт Юго-Восточной Азии имеет иную цветовую гамму, нежели африканский.

Японцы подобрали самый подходящий тон, что-то среднее между оливковым и желтым. Спустя два года в униформе цвета хаки японские воины встретились на полях Маньчжурии с русскими полками. Российское военное ведомство не сделало ровным счетом никаких выводов из Англо-бурской войны.

Но, и другие страны также.

Кроме того в самой Англии по окончании продолжительных и ожесточенных дебатов нашли компромиссное ответ — униформа британской армии остается неизменной, но для боев на особенных театрах боевых действий разрешается носить форму цвета драб.

В общем, в Русско-японскую войну русская армия вступила в солдатских белых гимнастерках и практически тёмных шароварах. Офицеры щеголяли в ослепительно белых кителях со сверкающими золотыми и серебряными погонами, портупеями и офицерскими поясами, обшитыми золотым и серебряным галуном, цветных фуражках с белыми чехлами.

Меткий пламя японской пехоты, к которому добавлялся пламя до тех пор пока еще немногочисленных пулеметов, скоро отбил у отечественной пехоты желание ходить в наступление так, как это делалось в десятнадцатом веке. Японцы стреляли, сами оставаясь невидимыми. Было нужно русским офицерам и солдатам перекрашиваться в защитный цвет уже входе боевых действий.

Военная палитра

Между 1905 и 1914 годами армейские различных государств изучили зависимость заметности воина на поле боя от цвета его мундира. Стало известно, что самые заметные цвета — белый, ярко-желтый, тёмный, светло синий, красный, темно-зеленый, ярко-зеленый, коричневый и светло синий, а наименее заметные — желто-коричневый, серый, светло синий-серый, оливковый, желто-зелено-серый и серо-светло синий.

Многие государства сделали из Русско-японской войны верный вывод. Но внедрение защитного цвета далось армейским, привыкшим к броским цветным мундирам, непросто. В Российской Федерации униформа защитного цвета была введена везде только в 1907 году, в Швеции — в 1906-м, в Австро-Венгерской империи — в 1909-м, в Италии и Германии — в 1910-м.

Самыми консервативными были французы.

Первые опыты с защитной униформой они начали только в 1912 году, так что к началу Первой Мировой новая походная форма лежала только на складах. В собственные первые атаки французские пехотинцы пошли в красных штанах, ярко-светло синий мундирах с огромными красными эполетами и в многоцветных кепи. Тяжело поверить, но факт остается фактом — армия Франции надела защитное обмундирование только к лету 1915 года.

К концу Первой мировой русская армия носила тусклый серо-желто-зеленый цвет, британцы — драб, немцы — фельдграу (зеленовато-серый), французы — серо-светло синий. Но в то время, когда началось осмысление опыта войны, эксперты пришли к однозначному выводу — защитного цвета для надежной маскировки не хватает.

Цвет одежды, самый подходящий на одной местности, демаскировал воина на другой, да и большое однотонное пятно (фигура воина в защитном обмундировании) все же выделялся на фоне местности, которая очень редко имеет монотонный цвет. Скажем, хаки, хороший маскирующий цвет летом на фоне выгоревшей травы, перепаханной боеприпасами почвы, смотрелся тусклым пятном на фоне сочной яркой зелени весенних полей либо тем более — на фоне снега зимний период.

Рвение создать подходящее для всех видов местности обмундирование стало причиной пониманию того, что оно не должно иметь равномерную окраску. Первая мысль пятнистого камуфляжа пребывала в том, что на одежде должны в один момент находиться пара цветов. Так появилась прекрасно всем узнаваемая камуфляжная окраска.

Мастерство пятен

Добиться нужного комплекта цветов, дабы хотя бы один из них совпадал с фоном местности, фактически нереально. Приходится ограничиваться лишь неспециализированным совпадением: на местности с преобладанием зеленого цвета — разными оттенками зеленого, на песчано-пустынной — серо-желтыми и серо-коричневыми тонами.

Появляется еще один вопрос — какой насыщенности должны быть цвета маскировочной одежды? И какое количество цветов должен иметь камуфляж? Большое количество — окажется, что одного-двух совпадающих цветов очевидно не достаточно для маскировки.

Мало — тяжело рассчитывать, что на местности будут эти тона.

Способом ошибок и проб эксперты в итоге осознали — человек прекрасно выявит и выделяет на неспециализированном фоне предметы, внешние и внутренние контуры которых ему привычны. Довольно часто глазу достаточно хотя бы частично выявить предмет, и мозг дорисовывает в сознании все другое. И напротив — часто достаточно продемонстрировать предмет под углом зрения, под которым человек ни при каких обстоятельствах его не видел, и прекрасно привычный предмет не будет опознан.

В общем, сложная это задача — сделать так, дабы соперник заметил, но не выявил то, что должно быть от него скрыто. А не выявив предмет, нереально осознать — представляет ли он опасность. В этом-то именно и состоит фундаментальной принцип камуфляжа — быть невидимым, будучи видимым.

Законы цвета

Простейшее объяснение камуфляжа на примере обычной тарелки дает Т. Гриц в детской книжке «Меткие стрелки». Достаточно раскрасить тарелку пятнами туши, как она делается трудноразличимой и на белом, и на тёмном фоне. Наблюдатель и в том и другом случае видит бесформенные пятна, но не видит самой тарелки!

Казалось бы, достаточно окрасить обмундирование пятнами во все цвета, каковые смогут быть на местности — и неприятность решена. Но всё сложнее. Принцип камуфляжа автором книги дан весьма примерно, не смотря на то, что на заре создания камуфляжных окрасок разработчики отталкивались как раз от этого понимания, и в значительной степени такое познание сохраняется и сейчас.

То, что военной техники и окраска обмундирования пятнами различных цветов маскирует не только за счет совпадения цветов пятен с цветом местности, но и по иным обстоятельствам, стали понимать существенно позднее.

Дело в том, что одинаковый цвет по мере удаления от наблюдателя изменяется. Из-за паров и пыли воды в воздухе цвет делается менее насыщенным, неспешно тускнеет. Живописцы это свойство замечательно знают и применяют чтобы создать на картине, как они говорят, «возможность, количество».

Предметы, расположенные вблизи, рисуются броскими, сочными тонами, а удаленные — приглушенными, сероватыми.

Попытайся выяви!

На рисунке мы видим складское строение, легко распознаваемое с любого расстояния. А что это? Да тот же самый склад, но в камуфляже.

Мы видим его так же, как и прежде. Видим и не видим. Увидим, что цвета камуфляжа совсем не совпадают с цветом местности! Действительно, к маскировочной окраске добавлен еще один элемент камуфляжа — козырьки из фанеры на стенах и крыше склада.

За счет чего решена задача маскировки?

Посредством цветовых пятен искажены внутренние, а за счет козырьков — внешние контуры сооружения. Глаз различает на местности какой-то предмет, но мозг неимеетвозможности его идентифицировать. Видимое глазу изображение не сходится ни с одним из имеющихся в памяти образов.

Статья размещена в издании «Популярная механика» (№48, октябрь 2006).