Карандаш и бумага на службе его величества

Многие из тех, кто интересовался историей Первой Мировой, прекрасно знают, что в то время на фронте высоко ценились живописцы. Они были снайперами, наблюдателями, разведчиками. Но обыкновенно работы, сделанные живописцами на военной работе, игнорировались критиками и искусствоведами, для которых подобные картинки были обычной поделкой либо «халтуркой» – действительно, чуть более страшной, чем это в большинстве случаев принято у коммерческих художников.

Английский исследователь Пол Гоф (Paul Gough) подмечает, что множество воинов, применявших на фронте собственное умение рисовать, имели лишь начатки художественного образования. Кое-какие, действительно, были более умелыми живописцами, прервавшими собственные прошлые занятия из-за войны и обиженные тем, чем им приходилось заниматься на фронте. Иные легко на время покинули те стили, в которых трудились, и отдали собственный талант рисовальщиков в распоряжение армейского руководства.

Довольно часто такие солдаты предпринимали страшнейшие набеги на ничейную почву. Умение в один момент подмечать подробности и схватывать неспециализированную картину разрешало им перевести визуальный хаос поля боя в прекрасно читаемый и нужный для офицеров и остальных солдат «визуальный текст».

Панорама Западного фронта,живописец Пол Мэйз

Панорамные зарисовки, сделанные армейскими рисовальщиками, употреблялись чтобы дополнить сведения и устные свидетельства бойцов, полученные посредством аэрофотосъёмки, и составить максимально детальный замысел местности за линией окопов. Подобная практика была обширно распространена и вовлекала довольно много офицеров и солдат, слабо либо вовсе не обладающих навыками рисования и потому нуждающихся в натаскивании и инструктаже в создании и основах рисунка легко читаемых набросков ландшафта.

Одним из живописцев, появлявшихся на передовой, был Пол Мэйз (либо Поль Люсьен Маз, фр. и англ. – Paul Lucien Maze), появившийся во второй половине 80-ых годов XIX века во Франции, но пребывавший в годы Первой мировой на английской работе. С молодости поменявший множество профессий и исколесивший несколько страну, но не оставлявший занятий живописью, Мэйз в 1914 году возвратился во Францию. К работе во французской армии он был признан негодным.

Не смотря на то, что Мэйз был разочарован, он однако захотел остаться на фронте, прибившись в качестве неофициального переводчика к одной из английских частей в начале военных действий английского экспедиционного корпуса.

Пол Люсьен Мэйз, 1887 – 1979

Сначала не обошлось без приключений – так, живописец из-за собственного необычного наполовину французского, наполовину английского обмундирования был принят за германского шпиона и чуть было не расстрелян самими англичанами. В итоге Мэйзу удалось не просто официально поступить на работу к англичанам, но и стать одним из офицеров связи и рисовальщиком при штабе генерала Хьюберта Гофа (Hubert de la Poer Gough). Последний довольно часто пользовался одолжениями Мэйза, что давало тому возможность появляться в самой гуще боя.

«Отыскать место, с которого было бы комфортно делать картинки, получалось с большим трудом, – потом вспоминал Мэйз в собственных мемуарах «Француз в хаки». – Я должен был применять перископ либо скоро вытягивать шею над мешками с песком и оглядывать поле, но бруствер был довольно большой, и я соскальзывал». В один момент ему приходилось держать доску для рисования, балансировать в переполненном окопе и стараться не выполнять перемещений, каковые имели возможность бы привлечь интерес соперника.

Чтобы скоро сделать набросок, Мэйз применял уголь. Многие из его картинок весьма долгие, до шести футов (около 1,8 метра) в длину, сделанные на одном листе бумаги, не смотря на то, что значительно чаще два либо три куска потом соединялись совместно.

Зарисовка неприятельских позиций с нанесёнными постом наблюдателя и пулемётными точками на колокольне церкви

На протяжении сражения за Лос-ан-Гоэль в осеннюю пору 1915 года Мэйз стал настоящими глазами Гофа. Укрываясь от плотного артиллерийского обстрела в окопе, полном германских трупов, он зарисовал запоздалую атаку английской Гвардейской дивизии на высоту 70 (в ней погиб, а также, единственный сын Редьярда Киплинга Джон). Панорама Мэйза испещрена точками, воображающими линии гвардейцев, развернутых, как на плацу, в верном порядке.

Мэйз вспоминал, что «куски порванного металла впивались в почву практически в ярде от меня, а те, что оставались на поверхности, напоминали куски иззубренной пилы и были раскалёнными, как кочерга».

В середине 1916 года Мэйз был вместе с армией Гофа в битве на Сомме, делая собственную всегдашнюю работу – зарисовывая поле битвы. Его талант живописца проявился и в том, как чётко и правдиво он обрисовал словами портреты воинов в собственных послевоенных воспоминаниях:

«Среди более пожилых мужчин и юный томми ожидает собственной очереди [пойти в атаку]. Он думается пригвождённым к почва своим снаряжением, незатянутые ремни амуниции свисают с его плеч, а маленькая голова погребена под жестяным шлемом. Долгой нервной рукой он держит винтовку с приделанным штыком и выглядит каким угодно, лишь не жаждущим применить его.

Тяжёлые мысли, думается, бродят в уме парня, и отсутствие энтузиазма отражается на всём остальном, информируя мне плохое предчувствие довольно окончательного успеха атаки. Жизненная сила на нуле в данный час…»

К 1918 году Мэйз уже так сроднился с войной, что красота пейзажа перевешивала подчас все опасности работы армейского рисовальщика. Но его труд оставался очень тяжёлым и монотонным. Чуть ли он успевал зарисовать что-то не считая ежедневных панорам поля битвы.

Каждую ночь Мэйз докладывал генералу и показывал произведенную работу, посредством собственных картинок растолковывая и исправляя все ошибки и неточности на диаграммах и штабных картах.

Панорамы Мэйза, несущие отпечаток его увлечения импрессионизмом, нетипичны для составления схем и армейской практики съёмки мест сражения. Английская армия к началу Великой войны, в принципе, уже имела достаточно хорошую совокупность обучения рисованию в военных академиях. Громадные живописцы, действительно, редко преподавали в том месте, потому, что армии требовалось умение чётко и скоро зарисовать пейзаж, передав как возможно правильнее все особенности местности.

Изображение же идеализированного ландшафта в аналогичных случаях не было пользуется спросом.

Наблюдательный пункт на вершине дерева на окраине села

Так, пребывающий на самой границе контролируемого пространства артиллерийский офицер дальней разведки (forward observation officer) скоро зарисовывал и передавал панорамы батареям, каковые не видели соперника ввиду «мёртвого пространства» либо изюминок рельефа. Этим занимался в годы Первой Мировой, к примеру, британский живописец-авангардист Уиндем Льюис (Wyndham Lewis). Тщательными картинками были известны иллюстратор Сидни Джонс (Sydney Jones) и график Уорвик Лендон (Warwick Lendon).

Время от времени, действительно, сами рисовальщики сомневались в необходимости собственной работы. Ставший известным по окончании войны художник и поэт Дэвид Джонс (David Jones), одно время выполнявший на фронте обязанности наблюдателя, вспоминал: «Из наблюдательного пункта я видел полностью лишённый каких-либо примет пейзаж, с сохранившимися то тут, то в том месте обломками древесных стволов. Я сделал пара набросков карандашом этого безлюдного надела земли, но что моё руководство предполагало делать с этим наброском, я просто не мог вообразить».

Зарисовка руин, ставших укрытиями для снайпера

Другие же, напротив, вычисляли серьёзным охватить этим умением как возможно большее количество воинов. Для этого, к примеру, талантливый рисовальщик и архитектор Уильям Ньютон создал особый учебник. Предполагалось, что только изучение данной брошюры (47 страниц) вкупе с лекцией и двумя днями практических занятий разрешит любому неподготовленному человеку освоить мастерство зарисовки ландшафта.

Главными идеями Ньютона были упрощение языка рисунка, отказ от чрезмерной перегруженности текстом и упор на простоту.

Но начинания Ньютона не были поддержаны армией, а картинки Мэйза и других опытных живописцев были через чур «художественны» для армейского применения. В послевоенную эру издававшиеся учебники и пособия уделяли всё меньше внимания навыкам зарисовки ландшафта, потому, что аэро- и наземная фотосъёмка совершенствовались из года в год и неспешно делали ненужной работу живописцев. Армейские рисовальщики по окончании войны возвратились к своим мирным занятиям.

Уильям Ньютон получил степень доктора наук архитектуры в Лондоне, Сидни Джонс – иллюстратором актуальных изданий, Эдриан Хилл – художником и видным журналистом-педагогом. А Пол Мэйз стал видным художником. Предисловие к его воспоминаниям написал Уинстон Черчилль, бравший у Мэйза уроки рисования и назвавший живописца «не только тем, кто обожал солдат и разделял с ними все невзгоды, но тем, кто ощущал красоту света и тени, формы и цвета…».

Перечень использованной литературы:

Gough, Paul. «Calculating the future»: Panoramic sketching, reconnaissance drawing and the material trace of war’ // Contested Objects: Material Memories of the Great War / Ed. by N. Saunders and P. Cornish — Milton Park, UK: Routledge, 2009
Gough, Paul. A Terrible Beauty: British Artists in the First World War — Bristol, UK: SansomCompany ЛТД., 2010
Newton, не сильный.G. Military Landscape Sketching and Target Indication — London: Hugh Rees, 1916
Vince, Charles. England in France — L.: Constable, 1920