Легенда о сбежавшей тридцатьчетвёрке

…Первый боеприпас попадает в броню, экипаж поджигает мазут. Танк замирает, из открытых башенных люков поднимается тёмный дым, немцы считаюм, что машина подбита, и прекращают пламя. высокопоставленные военные и Инженеры выбираются из собственного бункера и неосмотрительно приближаются к танку.

В этот самый момент «тридцатьчетвёрка» неожиданно заводится, а чадящее ведро вылетает из башни и падает на землю. Механик-водитель направляет свой автомобиль на рабочую группу и ближайший артиллерийский расчёт, гусеницы давят вражескую пушку, а германские артиллеристы, офицеры и инженеры в панике разбегаются. После этого танк давит вторую пушку (расчёт не успевает её развернуть), по окончании чего вырывается за пределы полигона…

В жизни бывают обстановке, в то время, когда события доводят человека до предела, и он должен выполнять немыслимое. Это тяжело себе представить, в то время, когда живёшь в тепле, сытости и не опасаешься, что на следующий день в твой дом попадёт боеприпас, не думаешь, что в любую 60 секунд тебя смогут расстрелять. Но опыт Великой Отечественной обосновывает, что такое вероятно.

Об одном подобном случае мы и желаем поведать.

Аутсайдер Кинофестиваля в Каннах

В мае 1965 года на Кинофестивале в Каннах коммунистический кинематограф воображал фильм «Жаворонок» режиссёров Ф. Н. Курихина и Л. И. Менакера. Жюри обошло киноленту призами, и «Золотую пальмовую ветвь» в тот год вручили легкомысленному британскому фильму «Сноровка… и как её купить» («The Knack… and How to Get It») режиссёра Ричарда Лестера, повествовавшему о приёмах пикапа середины 60-х.

В 1965 году европейцы не желали наблюдать фильмы о концлагерях, пленных преступлениях и советских танкистах против человечности
Кадр из х/ф «Жаворонок» (1964 год)

Но в СССР, где «Жаворонок» вышел в прокат 1 мая 1965 года, фильм был принят «на ура» – его взглянуло 27,4 млн зрителей. Особенный интерес к ленте вызывало то, что она, согласно заявлениям создателей, основывалась на настоящих фактах. А события на экране разворачивались воистину фантастические.

Благодаря книге А. И. Покрышкина «Небо войны» многие в стране знали о побеге группы советских пленных во главе с лётчиком-истребителем М. П. Девятаевым. 8 февраля 1945 года на угнанном самолёте-бомбардировщике He-111 им удалось улететь из германского концлагеря Пенемюнде. А тут на широкий экран вышло кино о попытке бегства на танке.

События «Жаворонка» разворачиваются в глубоком германском тылу на неназванном танковом полигоне, где испытывают новейшие снаряды и противотанковые пушки. Для большой достоверности условий опробований мишенями помогают трофейные танки Т-34 с экипажами, каковые набираются из арестантов ближайшего концентрационного лагеря. Живые мишени расстреливаются умелыми расчётами, а позже инженеры оценивают удобство наведения орудий, их скорострельность и эффективность в боевых условиях.

Роль главного соперника танка Т-34-76 сыграло германское 75-мм противотанковое орудие 7,5 cm PaK 97/38
Кадр из х/ф «Жаворонок» (1964 год)

Главный герой – механик-водитель танка – выживает по окончании очередного опробования, и ему доверяют собрать новый экипаж смертников. Всех, не считая него, немцы собираются стереть с лица земли при любом финале следующих стрельб. Но танкист говорит своим товарищам по несчастью о готовящемся для них финале, арестанты решаются на побег и на протяжении подготовки к опробованиям прячут в танке ведро с мазутом.

В то время, когда начинаются опробования, и первый боеприпас попадает в броню, экипаж поджигает мазут.

Танк замирает, из открытых башенных люков поднимается тёмный дым, немцы считаюм, что машина подбита, и прекращают пламя. высокопоставленные военные и Инженеры выбираются из собственного бункера и неосмотрительно приближаются к танку. В этот самый момент «тридцатьчетвёрка» неожиданно заводится, а чадящее ведро вылетает из башни и падает на землю.

Механик-водитель направляет свой автомобиль на рабочую группу и ближайший артиллерийский расчёт, гусеницы давят вражескую пушку, а германские артиллеристы, офицеры и инженеры в панике разбегаются. После этого танк давит вторую пушку (расчёт не успевает её развернуть), по окончании чего вырывается за пределы полигона.

В течение следующего часа создатели фильма показывают всю сложность выбора, поднявшегося перед беглецами. Что лучше – постараться осуществить практически неисправимую попытку пробраться на Родину пешком либо же славно умереть, наделав напоследок «шороху» в логове неприятеля? Как раз в этом фильме в первый раз раздалась фраза, ставшая крылатой среди отечественных танкистов: «До тех пор пока имеется горючее в баках, не будущее меня, а я её выбираю».

Танк совершает многокилометровый «дружественный» пробег по Германии, громя строения и нацистские монументы, разламывая шлагбаумы и пугая германских обывателей. Заканчивается фильм трагично. Первым погибает зарубежный член экипажа – французский коммунист – пуля находит бойца, в то время, когда он отстреливается, высунувшись из башенного люка.

Два вторых члена экипажа гибнут при попытке задержать германскую группу преследования, а механик-водитель находит собственную смерть, выручая германского ребёнка, появлявшегося на дороге. Вместо того, дабы намотать малыша на гусеницы и ехать дальше, он выскакивает из люка и отбрасывает мальчишку на обочину. В знак благодарности за спасение ребёнка немцы «угощают» танкиста автоматной очередью.

Один из главных героев фильма – танк Т-34-76 примера 1942 года
Кадр из х/ф «Жаворонок» (1964 год)
Быль либо небыль?

Специально для съёмок на киностудии «Ленфильм» вернули достаточно редкую для послевоенных лет машину Т-34-76 примера 1942 года со штампованной башней, которая в народе взяла прозвище «гайка» за собственную шестигранную форму.

По окончании показа в кинотеатрах фильм довольно часто показывали по телевидению, демонстрировали в школах и пионерских лагерях. И любой раз у большинства зрителей появлялось желание определить, а как же всё было в действительности? Кем был данный малоизвестный танкист и трое вторых храбрецов?

На эти вопросы фильм ответов не давал.

Неспешно киноленту заслонили новые фильмы, и широкая публика практически забыла о «Жаворонке». Новые поколения зрителей, выросшие в перестроечные и постсоветские годы, вряд ли знают об этом фильме и случае, что в нём описывается. Те же, кто случайно выясняет об данной истории, в большинстве случаев отмахиваются от неё, считая выдумкой советской пропаганды.

Постараемся разобраться, имел ли место данный побег в действительности, либо он не более чем плод чьей-то фантазии.

В базу сюжета «Жаворонка» легла пьеса драматурга Самуила Алёшина, а сценарий фильма написали два поэта-фронтовика – Сергей Михаил и Орлов Дудин. Дудин на протяжении войны трудился во фронтовых газетах, а также в осаждённом Ленинграде. Орлову же довелось вести войну на самом «передке» – в истребительном батальоне народного ополчения города Белозерска, собранном из студентов-добровольцев.

По окончании нескольких месяцев битв Орлова направили в Челябинское танковое училище, по окончании окончания которого он сражался на тяжёлых танках КВ в качестве комвзвода 33-го гвардейского отдельного танкового полка прорыва. Орлов не понаслышке знал о судьбах танкистов, а потому с наслаждением взялся за непривычный для себя труд сценарного творчества.

С. С. Орлов. Фото Н. Хондогина финиша 40-х–начала 50-х годов
Источник – belozermus.ru

Что же касается Алёшина, то историю о «сбежавшем» танке «раскопал» не он – ранее данный же сюжет применял при написании сценария к телефильму «Неточность Гудериана» коммунистический автор Лев Романович Шейнин. Но фабулу для собственного сценария он кроме этого почерпнул из прессы – 8 сентября 1963 года (в Сутки танкиста) газета «Правда» разместила заметку «Подвиг капитана», в которой её создатель Г. Миронов говорил о военнопленном советском офицере, раздавившем собственной «тридцатьчетвёркой» пара германских пушек на вражеском полигоне.

Как говорилось в заметке, наглого пленника поймали и стали причиной находившемуся на опробованиях генералу Хайнцу Гудериану, и тот со словами «Ты лучший танкист из тех, которых я видел. Как раз исходя из этого…» убил отважного капитана. Автор статьи ссылался на воспоминания старшего воспитателя столичной школы-интерната №69 майора запаса Александра Ушакова – вторых подтверждений изложенного не было.

Это ужасное слово – Ордруф

Но и «правдинская» публикация не являлась источником. Ещё весной 1962 года в газете «Гвардеец» 39-й гвардейской мотострелковой дивизии, входившей в состав Группы войск СССР в Германии, её главред майор Михаил Попов опубликовал описание этого же случая. Со второй половины 40-х годов дивизия квартировала в Тюрингии – в казармах на территории древнего Ордруфского полигона.

С 1871 года эта местность употреблялась прусской армией с целью проведения учений, а в 1906 году Рейхстаг одобрил строительство при полигоне солдатских казарм и домов для офицеров, которое началось в 1908 году. По окончании начала Первой Мировой ко мне привезли первых французских и бельгийских военнопленных, для которых обустроили лагерь на 20 тысяч «мест». Скоро в него начали поступать и военнопленные из Русской императорской армии.

Кайзеровские армии выполняют учения на полигоне в Ордруфе
Источник – media.belocal.de

Во времена Веймарской республики казармы снесли, но пустовало это место недолго. В первой половине 40-ых годов двадцатого века тут выстроили первый барак на 1920 человек, а зимний период 1941–42 годов лагерь расширили для прибывающих советских пленных.

Французские военнопленные в Ордруфе

В первой половине 40-ых годов XX века лагерь и полигон передали в распоряжение СС, и ко мне начали завозить десятки тысяч осуждённых концлагерей (по большей части, военнопленных и иудеев из Венгрии, Польши и Чехии). В том же году тут спешно возвели трудовой лагерь «Хефтлинге» (KZ-Hftlinge) и лагерь смерти «Auenkommando Ohrdruf S III». Немцы завлекали смертников как к постройке бункеров, шахт и тоннелей, так и к созданию многих тайных подземных объектов под кодовыми заглавиями «Зигфрид», «Ольга», «Бург», «Жасмин».

Практически всех заключённых немцы стёрли с лица земли перед освобождением Ордруфа американскими армиями. Позднее, в соответствии с Потсдамскому контракту, Тюрингия была включёна в состав ГДР, пребывавшей в советской сфере влияния.

По окончании войны в бывших казармах, офицерских зданиях, штольнях и бункерах разместились подразделения советской 39-й гвардейской мотострелковой дивизии. Её офицеры общались с местным населением и неспешно выясняли от них о случаях, каковые якобы происходили на протяжении войны в лагерях, на множестве и полигоне объектов, которыми фашисты «нашпиговали» окрестности Ордруфа. Услышали они и легенду о малоизвестном советском офицере, что вынудил поволноваться самого Гудериана.

Гарнизон в Ордруфе незадолго до вывода войск СССР из Германии
Источник – rechlin.narod.ru

Лев Шейнин посетил 39-ю дивизию в первой половине 60-ых годов двадцатого века, по окончании того как прочёл публикацию в «Правде». Действительно, пробыл он тут только пара часов, ничего толком не определив (в Тюрингии прошли обильные снегопады, исходя из этого ни осмотреть полигон, ни поколесить по его окрестностям у писателя не получилось). Шейнин возвратился обратно в СССР да и то, что не смог отыскать в Германии,.

Совсем в противном случае совершил собственное собственное расследование Самуил Алёшин. Совместно со старшим инструктором по спецпропаганде майором Николаем Раевским, назначенным руководством для его сопровождения, именитый драматург объездил все окрестности Ордруфа в отыскивании информации о храбрец-танкисте.

В соседнем посёлке Кравинкеле его познакомили с бывшей медсестрой местного военного госпиталя, которая поведала, что в один раз с полигона привезли большое количество искалеченных германских воинов, каковые пострадали на каких-то опробованиях. Больше ничего «вытянуть» из данной дамы Алёшину не удалось – быть может, она попросту опасалась пострадать из-за собственной откровенности.

Год спустя обозреватель гарнизонной газеты «Гвардеец» Виталий Скрижалин, которого кроме этого заинтересовала эта легенда, расспросил о ней собственного бывшего учителя тактики полковника Прохорова. Тот поведал, что на протяжении его работы в Ордруфе в том месте, в ресторане «Цум лёвен» (нем. – «Ко льву»), трудился пожилой хромой официант. По словам старика, он был одним из тех артиллеристов, которых давил коммунистический танкист, и, как он сказал, единственным, кто сохранился из всего расчёта.

Но уточнить у этого человека подробности Скрижалин не смог, поскольку в 1965 году старика уже не было в живых.

Танк Т-34-76 примера 1942 года давит германское противотанковое орудие 7,5 cm PaK 97/38
Кадр из х/ф «Жаворонок» (1964 год)

На этом возможно было бы закончить публикацию, написав в конце серьёзное: «Нам так и не определить, существовал ли смелый капитан в действительности». Но на протяжении написания этого материала создатель ознакомился с книгой генерала танковых армий Н. Г. Попеля, что весной 1945 года занимал должность участника армейского совета 1-й гвардейской танковой армии.

Побег из Куммерсдорфа

В первой половине 60-ых годов двадцатого века заметил свет последний том его мемуаров называющиеся «в первых рядах – Берлин!» В данной книге генерал обрисовал результаты поездки на Куммерсдорфский полигон главы управления ремонта армии и бронетанкового снабжения полковника П. Г. Дынера и секретаря парторганизации полевого управления армии (а по совместительству ещё и обозревателя ТАСС) полковника П. Л. Павловцева. Незадолго до, 20 апреля 1945 года, полигон заняли подразделения 1-й гвардейской танковой бригады полковника А. М. Темника.

Выставка трофейных советских танков в Куммерсдорфе

На полигоне советские воины нашли расстрелянные самоходки и танки, среди которых были советские ИС-1 и СУ-152, и «Королевский тигр» последней модификации. В подбитых автомобилях были останки людей – Наверное, пленных советских танкистов. Обрисовывая замеченное, Павловцев отыскал в памяти о случае, случившемся с ним самим на Сандомирском плацдарме, где на советские позиции вышел бежавший из плена танкист.

Скоро данный человек погиб от истощения, успев, но, поведать историю собственного побега: «…Его с двумя товарищами эсэсовцы привезли на Кунерсдорфский (так в оригинале – прим. ред.) полигон и вынудили принимать участие в опробовании танка на бронестойкость. Я уже тогда докладывал об этом участнику Армейского совета. Перед опробованием глава фашистской рабочей группе весьма хвалил отечественный экипаж – так скоро и чётко они делали все команды.

Вот, дескать, она, «рюс» смекалка!

Давал слово танкистам полную свободу, в случае если останутся живы. В то время, когда перед расстрелом люди сели в танк, начальник погладил броню и приказал механику-водителю: «Слушать лишь мою команду!» И танк рванулся на третьей скорости прямо на наблюдательную башню. Артиллеристы не стреляли, чтобы собственных глав не побить: командир экипажа был и отважным, и умным человеком, всё вычислил.

Набезобразничали они в том месте –это он так сказал: «набезобразничали». Какие-то дураки эсэсовцы по тревоге на бронетранспортёре прикатили – решили танк усмирять! Он их гусеницами с ходу подавил – снарядов-то не было.

Позже махнули бойцы на восток. В то время, когда горючее кончилось, стали пешком по лесам пробираться.

И начальник, и механик-водитель в пути погибли, радист один живой дополз».

Павловцев постарался совершить собственное расследование, но определить ему удалось мало, поскольку местные обитатели опасались что-либо говорить, опасаясь стать жертвами мести за чужие прегрешения. Только один старик, такой дряхлый и пациент, что его не забрали кроме того в Фольксштурм, и его супруга дали увлекательные показания.

Они утвержают, что в конце 1943 года с полигона вырвался один танк, которому удалось доехать до ближайшего концлагеря, где он раздавил проходную будку и повалил часть проволочного ограждения. В следствии этого из плена бежало множество узников, на которых позже продолжительно охотились гестаповцы с псами.

По словам Павловцева, местных обитателей поразило то, что в то время, когда на пути танка были игравшиеся на мосту дети, он их не раздавил. Танкисты выскочили из «тридцатьчетвёрки» и прогнали малышей прочь, не обращая внимания на то, что им была дорога любая секунда. Немцам удалось задержать либо убить практически всех пленных, исходя из этого известности данный побег не взял.

Павловцева смутило только то, что обрисованный стариками случай по времени не совпадал с выходом танкиста к Сандомирскому плацдарму. Получалось, что случай побега на танке с Куммерсдорфского полигона был не единственным, либо же танкисты не известно почему через чур продолжительно выходили к своим. Но проверить это в условиях длившейся войны было нереально, к тому же Павловцев скоро взял тяжёлое ранение.

Коммунистический танкист бежит выручать германского мальчика, танк катится следом за ним на холостом ходу
Кадр из х/ф «Жаворонок» (1964 год)

Исходя из написанного генералом Попелем, возможно сделать вывод, что фашисты имели возможность применять трофейные танки с военнопленными экипажами в качестве подвижных мишеней. Возможно да и то, что известности этот факт не приобрёл, потому, что свидетелей в живых не оставляли. И однако быть может, что среди смертников пребывали смельчаки, которым получалось выйти из повиновения а также вырваться за пределы лагеря.

К сожалению, история не сохранила для потомков имён этих храбрецов, но сберегла легенды, верить в каковые либо нет – персональный выбор каждого. Что же касается фильма «Жаворонок», то он живётсобственной судьбой, воспитывая новые поколения будущих танкистов. Да ещё раз в год на 9 мая грохочет собственными гусеницами по питерским мостовым ветхий танк Т-34-76 – «актёр», сыгравший ключевую роль в полузабытом советском фильме.

В 90-е годы киностудия дала его на реставрацию на один из фабрик Петербурга, но оплатить ремонт не смогла. Машина остаётся на предприятии и по сей день, каждый год участвуя в праздновании Дня Победы.

При написании данной статьи использована публикация Виталия Скрижалина «По следам тридцатьчетвёрки» (газета «Красная Звезда», 6 мая 2009 года)