Мене, мене, текел, упарсин 22 страница

Потому, что Логос стал все больше употребляться греческими мыслителями, среди них и мистически настроенными, он начал означать не только слишком общий принцип, но и персонифицированную сущность, которая сотворила мир. Логос начал считаться собственного рода всевышним; разумным всевышним-творцом.

Во времена по окончании плена, в то время, когда иудеи пребывали под влиянием греческой философии, они почувствовали потребность постараться обосновать Логос с позиций концепции иудейского Всевышнего. Довольно часто они применяли иудейское слово, которое мы переводим как Мудрость, как воображающее что-то подобное греческому Логосу. Мудрость в таком значении есть не просто мирским знанием, но чем-то громадным, собственного рода внутренним, духовным знанием, которое выходит за пределы материального мира.

Применение этого термина как заменителя слова Логос было в полной мере подходящим. Практически в VI в. до н. э. термин философ начал применяться по отношению к греческим ученым, а данный греческий термин возможно перевести как любящий мудрость.

Эта божественная Мудрость — в глазах некоторых из иудейских авторов периода по окончании плена — сотворила мир и установила его на разумную базу. Кое-какие из апокрифов а также кое-какие из поздних канонических книг Ветхого Завета содержат в себе гимны Мудрости, каковые звучат практически так, как словно бы это — формальный нюанс Всевышнего, которому направляться поклоняться, а не простое абстрактное существо, которое восхваляют. Вечное существование Мудрости подчеркивается и в Книге притчей, Мудрость изображена в одном месте как говорящая от первого лица:

Прит., 8: 22–23. Господь имел меня началом пути Собственного, прежде созданий Собственных, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия почвы.

В Книге премудрости Иисуса, сына Сирахова имеется подобный отрывок, в котором Мудрость опять говорит от первого лица:

Сир., 24: 10. Прежде века от начала Он [Бог] произвел меня [Мудрость], и я не скончаюсь вовеки.

В Книге премудрости Соломона Мудрость время от времени представляется словами, в большинстве случаев характерными для Всевышнего:

Прем., 1: 6. Человеколюбивый дух — премудрость, но не покинет безнаказанным богохульствующего устами…

Упоминается кроме этого роль Мудрости как творческого нюанса Всевышнего:

Прем., 7: 21. …Премудрость, художница всего…

Имеется упоминание Мудрости в Евангелии от Луки, где Иисус говорит:

Лк., 11: 49. Потому и премудрость Божия сообщила: отправлю к ним пророков и Апостолов, и из них одних убьют, а вторых изгонят;

При жизни Иисуса в Александрии жил иудей по имени Филон (в большинстве случаев именуемый Филоном Иудейским либо Филоном Иудеем). Он был грамотным не только в иудейской мысли, но и в греческой философии, помимо этого, в собственных произведениях он стремился растолковать первое понятиями и словами второго.

Филон, писавший по-гречески, применял термин Логос, а не Логос и Мудрость воображал как разумный и творческий нюанс Яхве. Растолковывая его сообщение с Всевышним, он говорит о нем метафорически, как об образе Всевышнего либо Сыне Божьем.

Иоанн принимает эту точку зрения Филона, точку зрения, которая особенно подходяща, в случае если Евангелие от Иоанна было написано в Эфесе, в самом центре греческой месте и философской традиции, где термин Логос был использован в первый раз.

Исходя из этого Евангелие от Иоанна начинается с гимна Логосу (что, разумеется, мог быть забран из какого-либо языческого гимна), что выражен так, дабы он соответствовал теологической мнению данного Евангелия.

Существовали и такие взоры на Логос, каковые Иоанн, по-видимому, посчитал несовместимыми с подлинной верой.

Были, к примеру, мистики и философы, каковые пробовали разделять Логоса и понятия Бога. Они считали, что вправду Всевышний персонифицирован Мудростью, но он далек и непостижим для человека. Он явялется чистым духом и не имеет никакого отношения к чему-нибудь материальному.

Для этих философов этим божественным, духовным и непостижимым принципом был Гнозис, что есть греческим понятием, означающим познание. Исходя из этого такие философы назывались гностиками.

Но в случае если Мудрость либо Гнозис далеки от материи и не связаны с нею, то как именно был создан мир? Тут гностики развернули в противоположную сторону по отношению к ответу Фалеса. Вовсе не разумный принцип (божественный либо еще какой) сотворил мир, а внебожественный принцип зла.

В том месте, где Фалес нашёл мир разумным и высказал предположение, что его сотворил разумный принцип, гностики нашли мировое зло и высказали предположение, что его сотворил принцип зла.

Греческий философ Платон применял для для того чтобы творческого принципа термин Демиург. Это слово свидетельствует служащий людям либо, в случае если так возможно выразиться, гос служащий. Это слово употреблялось в греческих городах для обозначения некоторых государственныхы служащих, каковые рассматривались как служители народа.

Иначе говоря Демиург рассматривался как сверхчеловеческий гос служащий, что сослужил человечеству работу своим первым творением, а после этого и управлением миром.

В соответствии с гностикам, данный Демиург был низшим принципом, что злонамеренно сотворил порочный мир. Более того, духовная сущность человека, которая была родственна отдаленному Гнозису, была поймана Демиургом в теле, которое, будучи материальным, имело безнравственную природу. Для человека, стремящегося к спасению, было нужно так или иначе победить безнравственное тело и достигнуть далекой духовности Гнозиса.

В ранние времена христианства кое-какие гностики приспособили собственную идея к христианству. Гнозис был кроме этого непостижимым недостижимым Всевышним. Иначе, Всевышний Ветхого Завета, что сотворил мир, рассматривался гностиками как в конечном итоге являющийся Демиургом.

Как раз демоническое влияние Яхве ответственно за все зло в мире.

Иначе, Иисус был, с позиций гностиков, Логосом, сыном либо порождением духовного Гнозиса. Сам Иисус был чистым духом, поскольку он не мог быть связан с материей, сотворенной злым Демиургом, но он забрал себе иллюзорное материальное тело, дабы повести людей от Демиурга материи к Гнозису духа.

Евангелие от Иоанна твердо позиционируется против гностического истолкования. Иоанн делает Логоса и Бога равными во всех отношениях. Логос не только сначала был с Всевышним, но и сам Логос — это Всевышний.

Помимо этого, данный Всевышний не был мистическим Гнозисом, но это и имеется Всевышний Ветхого Завета, что сотворил мир:

Ин., 1: 2–3. Оно [Слово, Логос] было в начале у Всевышнего. Все чрез Него начало быть, и без Него нет ничего, что начало быть, что начало быть.

И Логос есть разумным, творческим нюансом этого Всевышнего.

Более того, данный же Всевышний Ветхого Завета не был легко материальной сущностью, тогда как что-то второе было духом. Всевышний есть и духом, и материей; Всевышний был светом, к которому имели возможность стремиться люди, и он был внутренней сущностью вещей:

Ин., 1: 4–5. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит…

Кроме этого Иисус не был несложным духовным существом, облаченным в иллюзорную материю. Иоанн поясняет, что Логос обязан принимать во внимание воплощенным в настоящем материальном теле:

Ин., 1: 14 .И Слово стало плотию, и обитало с нами…

Иоанн Креститель

Гимн Логосу прерыватся решительным утверждением, что Логос не должен интерпретироваться как Иоанн Креститель. В первые десятилетия по окончании распятия пребывали те, кто утверждал, что особенное значение имел Иоанн Креститель, и, быть может, он, а не Иисус был Мессией. Быть может, эти люди воображали большую группу уже в 100 г., и необходимо было им как-то противостоять.

Ин., 1: 6–8. Был человек, отправленный от Всевышнего; имя ему Иоанн. Он пришел для свидетельства, дабы свидетельствовать о Свете, чтобы все уверовали чрез него.

Он не был свет, но [был послан], дабы свидетельствовать о Свете.

После этого, по окончании окончания гимна Логосу, четвертое Евангелие упоминает о самом Иоанне Крестителе как отказывающемся от любых притязаний на мессианство:

Ин., 1: 19–20. И вот свидетельство Иоанна, в то время, когда иудеи отправили из левитов и Иерусалима священников задать вопрос его: кто ты? Он заявил, и не отрекся, и сказал, что я не Христос.

Четвертое евангелие идет еще дальше.

Синоптические Евангелия, написанные в то время, в то время, когда христианство пребывало еще во младенческом возрасте и в то время, когда ему необходимы были союзники в борьбе против иудейской ортодоксии, по-видимому, разрешили Иоанну Крестителю быть меньшим по значению, но все же играться ключевую роль воплощенного Илии. Четвертое Евангелие, написанное в то время, в то время, когда через несколько десятилетий христианство стало посильнее, по-видимому, уже не испытывало никакой потребности в таком компромиссе:

Ин., 1: 21. И задали вопрос его: что же? ты Илия? Он сообщил: нет. Пророк? Он отвечал: нет.

Ин., 1: 23. Он сообщил: я глас возмутительного в пустыне: исправьте путь Господу, как сообщил пророк Исаия.

Что касается пророка, упомянутого в Евангелии от Иоанна (1: 21), в большинстве случаев считается, что это ссылка на отрывок в одной из бесед во Второзаконии, приписываемых Моисею. В том месте Всевышний говорит:

Втор., 18: 18 .Я воздвигну им Пророка из среды братьев их, для того чтобы как ты [Моисей], и положу слова Мои в уста Его, и Он будет сказать им все, что Я повелю Ему;

По-видимому, Второзаконие было написано во время царствования Иосии либо незадолго до него, а возможно, данный отрывок в большинстве случаев относился к какому-нибудь современнику автора Второзакония. Быть может, Иосия был кроме того уверенный в том, что данный отрывок относился к одному из тех, кто принес ему эту книгу по окончании ее обнаружения в Храме, и, быть может, это вдохновило его на то, дабы начать полную яхвистскую реформу, которую он после этого осуществил.

Но во времена по окончании плена данный отрывок, по-видимому, воспринимался иудеями как мессианский по собственной сути, и таким же он воспринимался христианами, каковые видели в нем, очевидно, ссылку на Иисуса. Как раз исходя из этого в Библии короля Якова слово Пророк пишется с прописной буквы, не смотря на то, что в Исправленном стандартном переводе — со строчной.

Иоанн Креститель изображается в четвертом Евангелии как отрицающий то, что он и имеется тот пророк, и, следовательно, отрицающий кроме этого собственный мессианство.

Агнец Божий

Четвертое Евангелие без всякого сожаления идет еще дальше. Кроме того что об Иоанне пишется как об отрицающем собственный мессианство, но и по окончании крещения Иисуса он принимает последнего как Мессию и провозглашает его таковым:

Ин., 1: 29–32. На другой сутки видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Что берет на Себя грех мира; этот имеется, о Котором я сообщил: за мною идет Супруг, Что стал впереди меня, по причине того, что Он был прежде меня, я не знал Его; но для того пришел крестить в воде, дабы Он явлен был Израилю. И свидетельствовал Иоанн, говоря: я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем;

Ин., 1: 34. Ия видел и подтверждал, что Этот имеется Сын Божий.

В Евангелиях от Луки и Марка по большому счету нет никакого упоминания о таком признании со стороны Иоанна. В Евангелии от Матфея имеется единственный стих, что относится к признанию Иоанном роли Иисуса, в то время, когда Иисус приходит к нему креститься:

Мф., 3: 14. Иоанн же удерживал Его и сказал: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне?

Но позднее Матфей, и Лука информируют о том, что Иоанн отправил учеников задать вопрос о том, был ли Иисус Мессией, что-то совсем ненужное, если бы Иоанн вправду подтверждал Духа Божьего, сходящего на Иисуса подобно голубю. (И само собой разумеется, в четвертом Евангелии ни разу не упоминается о какой-то аналогичной неуверенности со стороны Крестителя.) Все синоптические Евангелия информируют об этом сошествии Духа Божьего, но ни в одном из этих трех никак не указывается, ни тогда, ни позднее, что это сошествие было засвидетельствовано Иоанном либо кем-то еще, пребывавшим рядом с Иисусом.

Вправду, синоптические Евангелия показывают признание мессианства, которое неспешно распространяется среди учеников Иисуса, и, помимо этого, очевидно отмечается осторожность Иисуса в том, что он никак конкретно и открыто не объявляет о таковой миссии. Лишь в самом финише, перед Каиафой он признает, что он — Мессия, и этого, что рассматривалось иудейскими властями как святотатство, было достаточно для того, чтобы осудить Иисуса на смерть. Эта точка зрения, по-видимому, находится в соответствии с исторической действительностью того времени, поскольку заявить себя Мессией без доказательства, которое удовлетворило бы церковные власти, означало верную смерть. (Так же как и в более поздние столетия заявить себя новым воплощением Иисуса означало бы обречь себя на смерть через насаживание на кол либо в наши дни — поместить себя в сумасшедший дом.)

Но в четвертом Евангелии все, начиная с Иоанна Крестителя, изображаются как сразу же признавшие Иисуса Мессией. Кроме того что Иисус не отрицает эту собственную роль, но он и сам возвещает об этом. Так, в то время, когда самаритянка говорит с Иисусом о Мессии, Иисус отвечает ей совсем честно:

Ин., 4: 26. это Я, Что говорю с тобою.

Это открытое признание мессианства Иисусом и другими обрисовано в четвертом Евангелии как длившееся в течении трехлетнего периода в других местах и Иерусалиме перед тем, как Иисус был арестован, осужден и казнен.

С позиций реалистической истории это совсем нереально. Но Евангелие воображает теологию, а не историю, и теологический Иисус, в противоположность историческому, есть проявлением божественности.

Приветствуя Иисуса как Агнца Божьего, Иоанн Креститель ссылается не только на его мессианство, но и на ту настоящую форму, которую должно принимать мессианство. Пишется, что Иоанн признал Иисуса не как царского Мессию, что приведет иудеев к совершенному царству, победив их неприятелей посредством армейского оружия, а скорее как страдающего и замученного раба Божьего Второ-Исайи.

Ссылка на Иисуса как Агнца Божьего, по-видимому, подразумевала конкретный стих в одном из отрывков о страдающем слуге:

Ис. 53: 7. Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Собственных, как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен…

Нафанаил

Метод, которым Иисус собирает собственных учеников, обрисован в четвертом Евангелии совсем не так, как в синоптических Евангелиях. В синоптических Евангелиях Иисус выбирает учеников в Галилее; в Евангелии от Иоанна, где с Иисусом везде обращаются с громадным уважением, ученики сами находят его.

Так, Иоанн Креститель приветствует Иисуса как Агнца Божьего второй раз в присутствии двух собственных учеников, и они тут же оставляют Крестителя и следуют за Иисусом:

Ин., 1: 40. Один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра.

Остальные ученики не названы, и традиционно считается, что это был сын Зеведея Иоанн, автор и любимый ученик Иисуса четвертого Евангелия. Считается, что скромность вынудила его воздержаться от того, дабы назвать самого себя.

В синоптических Евангелиях нет никаких указаний на то, что кто-либо из апостолов первоначально был последователем Крестителя. Но это очевидно удовлетворяет цели четвертого Евангелия, поскольку так показывается, что последователи Крестителя, руководимые самим Крестителем, очевидно больше любят Иисуса чем Иоанна, и это еще больше ослабляет приверженцев Крестителя в их противостоянии евангелисту. Первые два ученика разносят весть об этом:

Ин., 1: 41. Он первый находит брата собственного Симона и говорит ему: мы нашли Мессию, что означает: Христос.

Это всецело отрицает один из великих моментов в синоптических Евангелиях, где Петр рассказать о собственной вере в Иисуса как Мессию, признание, которое оборачивается для Иисуса распятием и Иерусалимом на кресте. Вместо этого тут Петру говорят сначала, что Иисус — Мессия, и позднее в этом Евангелии уже не остается никакой возможности чтобы Петр либо какой-либо второй ученик неспешно признал эту веру. В трактовке четвертого Евангелия природа Иисуса так возвеличена, что не допускает аналогичного медлительного либо постепенного осознавания, оно должно случиться сходу.

Помимо этого, принятие этих первых учеников происходит не в Галилее, а в месте у Иордана, где Иоанн Креститель проводил крещения:

Ин., 1: 28. Это происходило в Вифаваре при Иордане, где крестил Иоанн.

И как словно бы чтобы выделить данный факт, пишется после этого, что Иисус был на пути обратно в Галилею:

Ин., 1: 43–44. На другой сутки Иисус восхотел идти в Галилею, и находит Филиппа и говорит ему: иди за Мною. Филипп же был из Вифсаиды, из одного города с Петром и Андреем.

Быть может, Филиппу поведали о Мессии Петр и Андрей, а он, со своей стороны, распространяет эту новость дальше:

Ин., 1: 45. Филипп находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о Котором писали Моисей в Законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета.

В синоптических Евангелиях Нафанаил не перечисляется среди апостолов; в конечном итоге, его имя не видится нигде, не считая четвертого Евангелия. Иначе, Варфоломей, что перечисляется среди апостолов во всех трех синоптических Евангелиях, не упоминается в Евангелии от Иоанна. С того времени во всех трех синоптических Евангелиях Варфоломей именуется конкретно по окончании Филиппа:

Мк., 3: 18. Андрея, Филиппа, Варфоломея, Матфея, Фому, Иакова Алфеева, Фаддея, Симона Кананита…

А потому, что в Евангелии от Иоанна, по-видимому, имеется особенные отношения между Филиппом и Нафанаилом, принято отождествлять Нафанаила с Варфоломеем. Так как Варфоломей свидетельствует сын Талмая и возможно лишь патронимом, то Нафанаил возможно его настоящим именем. Тогда данный апостол был бы Нафанаилом Варфоломеем (Нафанаилом, сыном Талмая).

Возможно кроме этого и без того, что Нафанаил — это несколько из двенадцати учеников, а какой-то ученик вне этого внутреннего круга двенадцати.

В четвертом Евангелии по большому счету не перечисляются двенадцать апостолов. Самое слово апостол в четвертом Евангелии не видится. В полной мере возможно и без того, что Иоанн как вероятно преуменьшает значение традиции перечисления двенадцати апостолов по аналогии с двенадцатью коленами Израиля.

Эта аналогия через чур устарела из-за событий, случившихся к тому времени, в то время, когда было написано четвертое Евангелие.

Сын Иосифа

Филипп определяет Иисуса четко и точно, в то время, когда информирует о нем Нафанаилу:

Ин., 1: 45. Филипп находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о Котором писали Моисей в Законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета.

В этом Евангелии не делается ни одной попытки упомянуть о непорочном зачатии в Вифлееме. Это не вследствие того что Иоанн не поймёт, что у иудеев рождение в Вифлееме было нужным требованием для определения подлинного Мессии, поскольку, услышав о Мессии, о Котором писали Моисей в законе и пророки, Нафанаил сходу засомневался:

Ин., 1: 46. Но Нафанаил сообщил ему: из Назарета может ли быть что хорошее? Филипп говорит ему: отправься и взгляни.

Быть может, это было презрение к провинциалу из Галилеи, но это было не так. Скорее, Нафанаил был привязан к Иоанну. В одном месте кто-то говорит:

Ин., 21: 2. …были совместно Симон Петр, и Фома, именуемый Близнец, и Нафанаил из Каны Галилейской…

Либо же замечание Нафанаила имело возможность, что ни при каких обстоятельствах из Галилеи не происходил ни один пророк, как позднее пишется в Евангелии, в то время, когда фарисей сказал одному из тех, кто выступал в защиту Иисуса:

Ин., 7: 52. и ты не из Галилеи ли?разгляди и заметишь, что из Галилеи не приходит пророк.

Но это кроме этого неверно. Пророк Иона (исторический пророк времен Иеровоама II, о котором позднее была придумана легенда с китом) был родом из данной области, несмотря кроме того на то, что в то время она еще не именовалась Галилеей:

4 Цар., 14: 25. Он вернул пределы Израиля, от входа в Емаф до моря пустыни, по слову Господа Всевышнего Израилева, которое Он изрек чрез Иону, сына Амафиина, пророка из Гафхефера…

В действительности Гафхефер был не только в Галилее, но в большинстве случаев его отождествляют с городом, что был практически в трех милях от Назарета.

Либо же могло быть так (как время от времени предполагается), что сам город Назарет имел нехорошую репутацию у многих галилеян. Быть может, он считался городом дураков, подобно Готаму (Gotham) в британских народных сказках. А быть может, такая репутация была особенно выраженной в родном городе Нафанаила — Кане, которая была достаточно близко к Назарету, дабы допускать разновидность соседского соперничества, которое существует, скажем, между Миннеаполисом и Сан-Паулу либо между Форт-Вортом и Далласом.

Но нет ничего конкретного, на чем бы основывалось такое вывод.

По-видимому, наверное это замечание относилось легко к тому факту, что иудеи не ожидали, что Мессия случится откуда-то не из Вифлеема. Помимо этого, позднее в Евангелии, где приводятся мнения простых людей, категорически утверждается:

Ин., 7: 41–42. Другие говорили: это Христос. А иные говорили: разве из Галилеи Христос придет?

Не сообщено ли в Писании, что Христос придет от семени Давидова и из Вифлеема, из того места, откуда был Давид?

По-видимому, логично высказать предположение, что Нафанаил, первый раз услышав, что Иисус из Назарета, высказал такое же сомнение. Евангелист не затрудняет себя тем, дабы развеять эти сомнения по поводу рождения в Вифлееме. Быть может, он считал, что рождение в Вифлееме было чем-то таким, что интересовало лишь иудеев, а в его намерение входило придать Евангелию универсальное значение. В то время, когда Нафанаил встречает Иисуса, его сомнения тут же развеиваются:

Ин., 1: 49. Нафанаил отвечал Ему: Равви! Ты — Сын Божий, Ты — Царь Израилев.

Употребляемое тут слово равви свидетельствует мой господин либо мой преподаватель. Это именно то уважительное обращение, которое употребляется по отношению к более опытному человеку. В религиозном обществе Иудеи это слово имело приблизительно такое же уважительное значение, как в отечественном светском обществе — доктор наук.

Ранее в данной главе Иоанн переводит это слово. В то время, когда первые два ученика приблизились к Иисусу:

Ин., 1: 38. Они сообщили Ему: Равви, — что означает: преподаватель, — где живешь?

В других Евангелиях к Иисусу в большинстве случаев кроме этого обращались как к Преподавателю. Таково обращение Петра к Иисусу при виде его преображения:

Мк., 9: 5. При сем Петр сообщил Иисусу: Равви! прекрасно нам тут быть; сделаем три кущи: Тебе одну, Моисею одну, и одну Илии.

В таком же стихе у Матфея употребляется второй уважительный термин, с более мирским оттенком либо, быть может, более подходящим для божества в глазах его учеников:

Мф., 17: 4. При сем Петр сообщил Иисусу: Господи! прекрасно нам тут быть; в случае если желаешь, сделаем тут три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии.

Еще одна форма обращения — Раввуни, что свидетельствует мой великий Преподаватель либо мой Учитель и Господь. Ее употребляет Мария Магдалина в отношении воскресшего Иисуса:

Ин., 20: 16. …Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни! — что означает: Преподаватель!

Кана

Когда Иисус возвратился в Галилею, он совершает собственный первое чудо, которое описывается лишь в Евангелии от Иоанна. Оно происходит на свадебном празднике:

Ин., 2: 1–2. На третий сутки был брак в Кане Галилейской, и Матерь Иисуса была в том месте. Был кроме этого кликан ученики и Иисус Его на брак.

Кана, которая упоминается лишь в Евангелии от Иоанна, находится вблизи от Назарета. В большинстве случаев она отождествляется с местом приблизительно на четыре мили к северо-востоку от Назарета, не смотря на то, что кое-какие отдают предпочтение месту приблизительно в девяти милях к северу от него. Это тот город, обитателем которого был Нафанаил.

Тут весьма интересно отметить, кроме того что Иоанн не упоминает о непорочном зачатии совершает Иисуса сыном Иосифа без всяких оговорок, но он ни при каких обстоятельствах не именует Марию по имени. Это единственное Евангелие, в котором не именуется имя матери Иисуса; к ней обращаются лишь как к Матери Иисуса.

Мене, мене, текел, упарсин 22 страница

Ранние странствия Христа

Мария появляется в преданиях о детстве и рождении Иисуса в Евангелиях от Луки и Матфея. В одном случае о ней упоминают все три синоптических Евангелия. Это в то время, когда она и остальные члены семьи Иисуса пробуют заметить Иисуса, в то время, когда он был окружен собственными учениками, и он не пускает их.

Вот и все.

Но в Евангелии от Иоанна Мария играется пара громадную роль; и, что характерно, она знает миссию собственного сына и его свойство творить чудеса. Она сказала Иисусу, что на празднике нет вина, и наставила слуг, дабы они сделали все, что он сообщит им. После этого Иисус превращает воду в вино (и, как заботливо разъясняется в Евангелии, в весьма хорошее вино).

Иудейская Пасха

В синоптических Евангелиях описывается лишь одно посещение Иисусом Иерусалима, и оно происходит на последней семь дней его жизни, на протяжении Пасхи.

Но Иоанн обрисовывает пара посещений Иерусалима, включавших как минимум несколько Пасх. Первое посещение Пасхи было сразу после сотворения чуда превращения воды в вино.

Ин., 2: 13. Приближалась Пасха Иудейская, и Иисус пришел в Иерусалим…

Иоанн относится к этому празднику как к Пасхе Иудейской, поскольку его языческая аудитория нуждалась в определенном прилагательном, чтобы выяснить то, о чем говорится. Еще более дотошно он растолковывает другие случаи визита Иерусалима:

Ин., 6: 4. Приближалась же Пасха, праздник Иудейский.

Лука кроме этого пишет для языческой аудитории, и кроме этого должен растолковывать:

Лк., 22: 1. Приближался праздник опресноков, именуемый Пасхою;

Иначе, Матфей, писавший для иудеев, не испытывает никакой необходимости в объяснении:

Мф., 26: 2. Вы понимаете, что через два дня будет Пасха…

Более ответственным моментом есть то, что Иоанн пишет в то время, в то время, когда христианство стало полностью языческим и совсем удаленным от иудаизма и в разладе с иудеями.

В синоптических Евангелиях как раз фарисеи, книжники и саддукеи выступали против Иисуса в богословских спорах, сговорились против него и привели его к распятию. Как раз они обвиняются, а не иудеи по большому счету, потому, что именно из иудеев Иисус кроме этого отбирал себе учеников.

Но Иоанн, по-видимому, думал, что различия идеологических партий для его аудитории были потеряны, и в большинстве случаев ссылается на соперников Иисуса легко как на иудеев. Так, как раз иудеи, а не саддукеи Храма, описываются как вопрошающие Иоанна Крестителя:

Ин., 1: 19. …Иудеи отправили из левитов и Иерусалима священников задать вопрос его: кто ты?

И как раз иудеи, а не фарисеи и книжники задавали вопросы Иисуса на протяжении первого визита Иерусалима:

Ин., 2: 18. На это Иудеи сообщили: Ему в ответ: каким знамением докажешь Ты нам, что имеешь власть так поступать?

Кроме того ученики Иисуса описываются как упоминающие соперников Иисуса легко как иудеев, как если бы сами они не были кроме этого иудеями. Так, в то время, когда Иисус планировал еще раз идти в Иудею:

Ин., 11: 8. Ученики сообщили Ему: Равви! в далеком прошлом ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты снова идешь в том направлении?

После этого кроме этого родители, чей сын был исцелен Иисусом, говорили, что не знают, как случилось излечение, и его обстоятельство представлена Иоанном следующим образом:

Ин., 9: 22. Так отвечали родители его, по причине того, что опасались Иудеев; потому что Иудеи сговорились уже, дабы, кто признает Его за Христа, того отлучать от синагоги.

Не смотря на то, что сами родители были, само собой разумеется, иудеями.

Это неспециализированное отношение к иудеям в Евангелии от Иоанна, тогда как у метеорологов говорится об определенных партиях среди иудеев, в более поздние столетия содействовало пробуждению у христиан отвращения к иудеям. Это стало причиной то распространенное какое количество вывод, словно бы иудеи у

Криста камп Крелинген 06.06.2015. Детский мьюзкл Мене Мене Текел Упарсин


Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

  • Мене, мене, текел, упарсин 21 страница

    Хозяин усаживал почетного гостя конкретно справа от угощения. Если бы оба опирались на левый локоть, то голова гостя была бы близко к груди хозяина….

  • Мене, мене, текел, упарсин 23 страница

    Ин., 2: 19. Иисус сообщил им в ответ: уничтожьте храм этот, и Я в три дня воздвигну его. В синоптических Евангелиях Иисус не делает аналогичного…

  • Мене, мене, текел, упарсин 19 страница

    Деян., 18: 24–25. Некто Иудей, именем Аполлос, родом из Александрии, супруг красноречивый и сведущий в Писаниях, пришел в Ефес. Он был наставлен в…

  • Мене, мене, текел, упарсин 18 страница

    Помимо этого, об этом сообщено кроме этого у Луки, не смотря на то, что и не в связи с воскресением, а с более ранним периодом, в то время, когда Иисус…

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: