Направленность и характер исторического процесса

Исторический процесс: сущность, темперамент формы

Исторический процесс как форма существования общества

Унитаристская и стадиально-плюралистические концепции исторического процесса;

Направленность исторического процесса (к вопросу об историческом прогрессе);

Соотношение объективного и субъективного в историческом ходе

Исторический факт, событие как составляющие исторического процесса;

время и Пространство

Итак, как мы узнали, предметом изучения истории есть человеческое общество, находящееся в постоянном развитии либо в историческом ходе.

Само познание людской общества очень многомерно, оно включает как историю отдельных человечества и народов в целом (глобальная история), так и деятельность и жизнь отдельных людей: от известных деятелей, храбрецов истории до «мелкого человека» с его нуждами и повседневными заботами. Не смотря на то, что среди историков нет однозначного взора на сам исторический процесс.

Одни считают, что всемирно исторический процесс это некое восходящее развитие, в котором участвует все люди, включающее все образующие его социальные и этнические группы.Направленность и характер исторического процесса Это, так именуемое, унитаристское познание исторического процесса.

Другие же уверенны, что человечество это только абстрактное понятие, фантом, в настоящей же судьбы существуют отдельные социально-исторические общности, развитие которых происходит от происхождения до смерти по собственному пути. А потому, что развитие каждого из них начинается фактически с чистого страницы, то для других их опыт не имеет значения. Он неповторим, самобытен и повториться неимеетвозможности.

Так, человечество в целом не эволюционирует, и единой истории нет, она раздроблена на множество историй, подобно вращению множеству беличьих колес. С данной точки зрения всемирно исторического процесса как развития людской общества нет, а имеется только сумма историй различных общностей. Следовательно, нереально сказать о стадиях, эрах исторического развития человечества.

Таковой подход именуют плюрально-циклическим (Семенов).

Не редко таковой подход отождествляют с цивилизационным. Самый ярко плюрально-циклический подход выражен в трудах А.Тойнби, О. Шпенглера и Н.Я. Данилевского, каковые разглядывали историю как чередование разных культурно-исторических типов либо циклов (Древний Египет, Античность и т.д.).

Но сейчас у него появились и приверженцы среди современных отечественных историков (А.Я. Гуревич //ВИ.1991. №2-3).

характер и Направленность исторического процесса

Независимо от философов и позиций историков в вопросе об унитарном либо плюрально-циклическом характере развития общества, кроме того история отдельного народа, цивилизации воображает последовательность каких-то последовательных количественных и качественных трансформаций, что фактически и есть процессом. Вследствие этого принципиально важно узнать характер и направленность этих трансформаций. Как и в природе, они в целом носят поступательный, необратимый темперамент.

Неслучайно, довольно часто говорят, что колесо истории нельзя повернуть назад. Через линейность, а не цикличность исторический процесс демонстрирует связь прошлого, настоящего и будущего в форме прогрессивных либо регрессивных типов исторических трансформаций.

Вопрос о параметрах прогресса сверхсложный и не имеет однозначного ответа в науке. В случае если в естественно-научных рамкахпрогресс в большинстве случаев характеризуют как неспециализированное совершенствование совокупности, в частности: увеличение ее витальности (жизненспособности), устойчивости, информационной емкости и повышение возможностей ее функционирования и дальнейшего развития, адаптивности к внешним и внутренним факторам.

То в историисовершенствованием вычисляют устойчивости уровня общества и повышение жизнеспособности, возрастание производительности труда, совершенствование механизмов управления. распределения и Тот способ производства материальных благ есть более прогрессивным, что снабжает громадную заинтересованность человека в производстве и труде материального и духовного достатка.

Исторический прогресс находит собственный отражение в удовлетворении и развитии потребностей человека в научном, философском, эстетическом познании мира, в удовлетворении и развитии потребности жить по добропорядочным нормам действительно людской морали — морали большого уважения к себе и вторым. Значительным мерилом исторического прогресса есть свойство политической совокупности к действенному управлению обществом, обеспечение прав развития человека и его социальной защищенности.

Человечество прошло продолжительный и тернистый путь: от первобытного стада до современных социальных совокупностей, от каменного рубила до применения энергии атома, автоматики, информатики и электроники, от стойбища около костра и шалаша до современных огромных городов, от бродячих сообществ дикарей до великих наций; от примитивных знаний, переплетенных с мифологическими выдумками, до современных научных теорий. Обозрение этого пути как словно бы дает основание сказать о поступательном развитии общества. Но было бы весьма наивным считать, что исторический прогресс являет собой какое-то праздничное шествие человечества лишь вперед к сияющим вершинам.

Развитие общества имеет противоречивый дуалистический темперамент. Наровне с очевидными достижениями у прогресса имеется и обратная сторона. На «подмостках» истории сыграно неисчислимое множество великих и небольших, смелых и гнусных, злодейских сцен, случилось множество кровавых войн.

Подсчитано, что за шесть тысяч лет историина Земле было более 20 тысяч войн, каковые унесли многие миллионы людских судеб; историки зарегистрировали всего лишь 292 мирных года за 3600 лет.

В течение немногих месяцев, дней либо кроме того часов разрушалось то, что создавалось столетиями и десятилетиями. В истории появлялись замечательные страны, расцветали и гибли большие империи. Из великих, шедших во главе людской цивилизации, этносы становились малыми, из богатых — нищими.

В огне революций сгорала власть одних социальных групп и рождалась власть вторых. Разбивались и рушились царские и королевские троны, срывались с голов короны, а сами головы часто слетали с плеч. Уходили в небытие тираны, но приходили новые.

Противоречивость исторического бытия порождала и взаимно противоречивые его оценки. Так в древности господствовало циклическое представление об историческом ходе как смена космоса хаосом и напротив. Но и древние историки (Конфуций, Аристотель, Полибий) допускали линейную направленность развития, при чем время от времени в обратную сторону.

Гесиод в собственной работе «дни и Труды» разглядывает развитие Античности как перемещение общества от «золотого к железному веку», полагая, что все лучшее осталось в прошлом. О нисходящей линии развития общества говорили в собственных трудах Сенека и Платон.

В Средневековье историчность представлялась в форме линейной направленности: от сотворения мира до Ужасного суда. Авторы философско-теологических трактатов говорили о страхе перед будущим в ожидании воздаяния за судьбу на Земле. Эсхатологический финализм Средневековья в форме Ужасного Суда преодолевается в Новое время, которое заявило о себе через эпоху ренесанса как время надежд, которые связаны с совершенствованием людской разума.

Мысль прогресса стала необычной верой а также догмой. Прогресс оправдывал каждые средства, если он инициировал надежду на лучшее будущее.

Но и тогда были высказаны сомнения в целесообразности прогресса. Ж.Ж. Руссо выдвинул тезис, что прогресс принес людям неизмеримый вред. Данный тезис парадоксален лишь на первый взгляд. Руссо уже тогда предугадал противоречивый темперамент развития людской цивилизации: одним она несет благо, вторым — страдания. Он развивал идею «золотого века», пребывавшего в далеком прошлом человечества.

Тогда не было частной собственности, царило общее равенство. Люди были детьми природы.

Они обнаружили пищу под любым деревом, утоляли жажду из первого попавшегося источника, постелью им служила трава под тем же деревом, которое давало пищу.

Появившееся в науке несоответствие в понимании прогресса постарался дать добро Гегель, выступивший как против просветительского пренебрежения к прошлому, так и против фальшивого историзма романтической “исторической школы”. Принципиально ответственным представляется формулировка Гегелем фундаментальных законов борьбы – закона противоположностей и диалектики единства, закона перехода количественных трансформаций в качественные и закона отрицания отрицания.

Гегель пояснял, что отрицание отрицания имеется не несложный возврат к исходной точке, а “новое понятие,… более высокое, более богатое понятие, чем предыдущее, потому что оно обогатилось его отрицанием либо противоположностью; оно, значит, содержит прошлое понятие, но содержит больше, в себе более, чем лишь его, и имеется единство его и его противоположности”. Так, Гегель осознаёт прогресс как восходящее перемещение от несложного к сложному, в чем и видит прогресс.

Марксистский, диалектико-материалистический подход к проблеме прогресса характеризуется выдвижением объективного критерия прогрессивного развития. В соответствии с марксистским представлениям, неспециализированная тенденция содержится в переходе от совокупностей с преобладанием естественной детерминации к совокупностям с преобладанием социально-исторической детерминации, в базе которого лежит развитие производительных сил.

организации труда и Совершенствование средств снабжает рост производительности, что со своей стороны влечет за собой совершенствование рабочей силы, вызывает к судьбе новые знания и производственные навыки и меняет существующее публичное разделение труда. В один момент с прогрессом техники идет развитие науки. Наряду с этим увеличиваются объём и состав нужных потребностей человека и изменяются методы их удовлетворения, образ судьбы, быт и культура.

Более большому уровню развития производительных сил соответствует и более сложная форма производственных общественной организации и отношений в целом, увеличение роли субъективного фактора.

В качестве самые общих параметров исторического прогресса выступают степень овладения обществом стихийными силами природы, выражающаяся в росте производительности труда, и степень освобождения людей из-под гнета стихийных публичных сил, социально-духовной неразвитости и политического неравенства. В свете указанных параметров смена публично-экономических формаций является сменойзакономерных стадий прогрессивного развития человечества.

В ХХ в. идеи прогресса нашли отражение в теориях постиндустриального и информационного обществ. Настоящей базой этих концепций явилась случившаяся в ряде развитых государств под влиянием научно-технической революции структурная перестройка хозяйственного механизма. Она выдвинула на первые позиции новые наукоемкие отрасли вместо тяжелой индустрии и сопровождалась бурным развитием “индустрии знаний”, появлением и глобальной компьютеризацией разветвленных информационных совокупностей, открывающих путь к децентрализации производства, его переориентации от погони за чисто количественным ростом в сторону улучшения “качества судьбы”, значительного расширения сферы внеэкономических социальных программ.

Но и в наше время отношение к идее прогресса неоднозначно. Диспропорция между уровнем духовной и материальным богатством культуры развитого индустриального общества послужила базой теорий, прямо либо косвенно отрицающих прогресс. Современная критика безграничного прогресса более изощренна, чем концепция Ж.Ж.

Руссо.

У нее имеется пара сторон. Во-первых, поняты границы роста людской цивилизации, по крайней мере, в пределах Почвы. Автор А.И. Солженицын «остроумно» сравнил человечество с червем, грызущим яблоко, источив которое он неминуемо погибнет сам.

Успехи техники не только не смогли решить острые неприятности людской общества, но кроме того поставили под вопрос его существование, людская личность быстро теряет собственную целостность, дегуманизируется.

Исходя из этого критика идеи публичного прогресса переросла в обоснование необходимости значительной редакции исторической мысли, вступившей в новое и новый век тысячелетие.

В XX в. показались социологические теории, каковые отказались от оптимистического взора на развитие общества, характерного для идей прогресса. Вместо них предлагаются теории циклического круговорота, пессимистические идеи финиша истории, глобальных экологических, энергетических и ядерных трагедий.

Думается, что данный пессимизм есть необычной формой преодоления линейного представления об историческом прогрессе, характерном для XVIII-XIX вв. как о пути к яркому будущему, где провалятся сквозь землю все несоответствия свойственные людской природе. Глубочайший онтологический суть прогресса в том, что его успехи не снимают, а напротив раскрывают несоответствие людской сущности. В рамках материального, тварного мира человек неимеетвозможности преодолеть противоречивость бытия.

Заберём, к примеру, самое, казалось бы, неоспоримое суждение: здоровье – благо, заболевание – зло. Следовательно, рост здоровья, победа над заболеваниями – прогресс. Само собой разумеется, это правильно, но как тогда расценить гениальность, которую ученые разглядывают как патогенное состояние, т.е. собственного рода заболевание?

Историческая реальность противоречива.

И не редкость, что прогрессивными выяснялись тирании, регрессивными – свободолюбивые народовластия. Прогресс как развитие осуществляется через преодоление несовершенства, но довольно часто это происходит далеко не добрым методом. Как, к примеру, направляться доходить к ужасным по собственному характеру событиям советской истории?

Коллективизация, на протяжении которой пострадали много тысяч крестьян, политические репрессии, ГУЛАГ, твёрдая регламентация публично-культурной и личной жизни человека страной. Что это как не ожесточённая плата за прогресс, которую вынуждено было заплатить российское общество аграрного типа, дабы сделать большой рывок от сохи (на всю России, базу экономики которой составляло сельское хозяйство, приходилось к 1917 г. 166 тракторов) до отметки индустриально развитой державы.

Часть царской России в мировом промышленном производстве составляла 3,14%, а в довоенном СССР – 10,3%. Грамотность русского общества до 1917 г. составила 37%, в советские годы достигли не только общей грамотности, но и самой высокой отдачи от науки среди передовых государств. Власть современной России, стремясь перечеркнуть коммунистический период в истории нашей страны, единственным праздником, сохранившимся от него, признала лишь сутки Победы в Великой Отечественной войне.

Но кроме того руководствуясь несложным здравым смыслом, нельзя не осознавать, что Победа стала вероятна только благодаря радикальным социально-экономическим и культурным преобразованиям советской власти и изюминкам советской публичной и политической совокупности. культура и Экономика современной России стоит на фундаменте, выстроенном в советское время, следовательно, не логично вычеркивать данный период из истории и трактовать его как регрессивный.

Существует предание, что блестящий живописец ренесанса Джотто, дабы предать художественную силу образу распятого Христа убил собственного натурщика. Картина стала признанным шедевром, и в ряд ли последующие поколения вычеркнут её из этого перечня по моральным соображениям. Так, было бы розовой иллюзией рассчитывать на простое ответ всех неприятностей, на бесконфликтный движение прогресса кроме того при самом верном его понимании.

Никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет начертание…


Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: