Немецкая библия мартина лютера

Германский гуманист, один из «отцов» Реформации — Мартин Лютер (1483—1546) — по праву может принимать во внимание и отцом современного немецкого языка. Историки немецкого языка считают, что роль Лютера для развития и становления немецкого языка столь же громадна, как и роль Цицерона для латинского. Главным детищем Лютера-филолога стал перевод Библии на немецкий язык.

В 1522 г. в Виттенберге выходит в свет Новый Завет — перевод на немецкий язык, сделанный Лютером (Das Neue Testament Teutsch). Работа над переводом заняла только три месяца. Но последующий перевод Ветхого Завета затянулся на многие годы.

Полный перевод Библии вышел только в 1534 г. Конечно, Лютер трудился над переводом несколько. В Виттенберге сформировалось что-то наподобие «переводческого цеха», главным мастером которого был Лютер. Ему помогали его последователь и друг Меланхтон и другие эрудиты, эксперты в греческом, древнееврейском и латинском языках и в интерпретации библейских текстов.

Заслуга Лютера не в том, что он сделал первый полный перевод Библии на немецкий язык. К тому моменту, в то время, когда он приступил к данной работе, уже существовало много верхненемецких и нижненемецких переводов Библии, сделанных по окончании того как была размещена в Страсбурге первая полная германская Библия Иоганна Ментеля1. Исходя из этого главным в оценке переводческого труда Лютера есть не то, что он сумел сделать новый перевод Библии, в противном случае, каким языком он его перевел.

Цель этого нового перевода была в том, чтобы дать современникам текст Библии на понятном им языке, на котором они ежедневно общались между собой. Эта цель в полной мере возможно возведена в фундаментальный принцип переводческой деятельности, замечательно сформулированный М. Ледерер: перевести — это не означает осознать суть иноязычного текста самому, это указывает сделать его дешёвым вторым.

Лютер в известной степени продолжает традицию Иеронима в переводе текстов Священного Писания — переводить не слова. а смыслы. В собственной работе над переводом Библии он видит большое количество неспециализированного с тем, что было нужно испытать Иерониму. В первую очередь это постоянная необходимость разъяснять невежественным церковникам суть собственных переводческих ответов. В собственном известном «Послании о переводе» Лютер сравнивает себя с Иеронимом: «Так было и со святым Иеронимом: в то время, когда он переводил Библию, хозяином ему был целый свет, только он один ничего не

См.: Бах А. История немецкого языка. М., 1956. С- 169.

осознавал в собственном деле, а делали выводы о труде хорошего мужа (des guten Mannes) те, кто недостоин был кроме того чистить его ботинки (ihm nicht genug gewesen waren, daB sie ihm die Schuhe hatten sollen wischen}»1. Объединяет Лютера с Иеронимом да и то, что оба переводчика Библии изложили собственные взоры на перевод в форме посланий, стараясь растолковать современникам собственную переводческую стратегию. И «Письмо Паммахию» Иеронима с подзаголовком «О наилучшем методе перевода», и «Послание о переводе» Лютера вошли в золотой фонд теоретических трактатов о переводе и разрешают нынешним переводчикам делать выводы о том, какие конкретно неприятности приходилось решать их сотрудникам в прошлом.

Одновременно с этим Лютер критически относился к тексту Вульгаты, обнаружил в ней искажения и неточности. Д.З. Гоциридзе и Г.Т.

Ху-хуни приводят высказывание И.Н. Голенищева-Кутузова о том, что Лютер ненавидел Иеронима, не смотря на то, что и пользовался переводом автора Вульгаты. Основание для таковой резкой оценки исследователи видят в том, что латинская версия якобы не удовлетворяла Лютера, поскольку не имела возможности читаться легко, без помех2.

На мой взор, обстоятельство критики в ее автора и адрес Вульгаты была в другом.

Во-первых, Лютер должен был всегда противопоставлять собственный перевод официальной латинской версии, принятой всей католической церковью, т.е. его филологическая деятельность протекала в борьбе с Вульгатой. Эта вынужденная борьба с «ослами» не имела возможности не оказать влияние на отношение Лютера к автору труда, считавшегося для этих «ослов» столь же подлинным, как и сам текст оригинала Библии.

Во-вторых, уместно отыскать в памяти уже приводившееся образное высказывание Э. Кари о том, что реформация была прежде всего дискуссией между переводчиками. Главным оппонентом Лютера-переводчика был Иероним, создатель официально признанного церковью перевода, равно как главным оппонентом Лютера-реформатора была церковь, официально признававшая как единственный авторитет латинскую Вульгату.

Но вряд ли возможно высказать предположение, что в центре гипотетической дискуссии Лютера со средневековым мастером пребывала тяжеловесность слога Иеронима. Так как Лютер, узкий и внимательный филолог, не имел возможности не оценить того, что столь высоко оценивается практически всеми исследователями перевода Иеронима: Вульгата есть лучшим латинским переводом Библии, шедевром библейского перевода. Объектом критики Лютера были неточности и искажения, распознанные им в тексте

1 Цит. по: Гоциридзе Д.З., Хухуни Г.Т. Указ. соч. С. 89.

2 В том месте же.

Вульгаты. Отыщем в памяти, что послужило предлогом для разрыва Лютера с Римской церковью. Отец Лев X, решив финансировать реконструкцию собора Св.

Петра, существенно расширил продажу индульгенций.

Лютер счел эти действия отвратительными, приравняв их к простой торговле. 31 октября 1517 г. он оглашает в университете Виттенберга 95 тезисов, в которых осуждаются индульгенции.

Сейчас отыщем в памяти о неточности, которую допустил Иероним в собственном переводе, практически введя в библейский текст понятие «искупление греха делами», так как именно это понятие и стало причиной введению университета индульгенций.

Так, неудовлетворенность Лютера латинской версией Библии состояла скорее в ее недостаточной точности, нежели в тяжеловесности ее стиля.

В переводе Библии отражается концепция Лютера-реформатора. Одним из основных положений его духовной концепции было то, что единственным источником веры есть Священное Писание, и то, что любой верующий должен иметь возможность вольно его трактовать. Лютер следует в этом древнееврейской истине, записанной в Талмуде: «У Торы (Ветхий Завет. -Н.Г.) 600 000 лиц», т.е. столько же, сколько у нее читателей.

На данной концепции и строится стратегия перевода: во-первых, сделать текст перевода содержательно верным и правильным, максимально соответствующим тексту оригинала, а во-вторых, сделать его понятным, дешёвым каждому человеку.

В отыскивании форм выражения Лютер обращается к повседневному языку простых людей. Стала уже хрестоматийной фраза из его «Послания», иллюстрирующая данный метод нахождения: «Не нужно задавать вопросы буквы латинского языка, как нужно сказать по-германски, направляться задавать вопросы о том мать семейства, детей на улице, простого человека на рынке и наблюдать им в рот, как они говорят, и сообразно с этим переводить, тогда они уразумеют и увидят, что с ними говорят по-германски»1.

Копанев приводит занимательный пример одного из способов, какими Лютер искал необходимые ему формы выражения немецкого языка. Чтобы выбрать в германском языке самые уместные формы выражения при переводе фрагмента о принесении левитами в жертву барана, Лютер попросил мясника зарезать барана, освежевать его, комментируя наряду с этим по-германски целый процесс2. Таковой прием, пребывающий в ярком обращении

1 Luther. M. Sendhrief von Dolmetschen // Das Problem dcs Dbersetzens, hrsg.
V. Hans Joachim Storig. Stuttgart, 1963. S. 21. Цит. по: Копанев П.И. Указ. соч. С. 150.
См. кроме этого: Гоциридзе Д.З., Хухуни Т.Г. Указ. соч. С. 92; Van Hoof H. Op. cit. P. 214.

2 Копанев П.И. Указ. соч. С. 150.

переводчика к настоящей действительности, современной теорией перевода возможно соотнесен с так называемой «денотативной моделью».

Перевод Библии, сделанный под управлением Лютера, стал одним из мировых шедевров библейского перевода, повлиявшим на развитие переводческой практики не только в Германии, но и во всей Европе. Все последующие переводы Библии на немецкий язык опираются на версию Лютера, исправляя и дополняя его текст в соответствии с современным состоянием немецкого языка, с современным научным знанием.

Опыт перевода Библии на народный язык вдохновил британского реформатора Тиндэйла, взявшегося за новый перевод Священного Писания на народный английский язык и сверявшего собственный текст с переводом Лютера. Переводческая концепция Лютера легла в базу и так называемой Кралицкой Библии, перевода на чешский язык, сделанного под управлением епископа Яна Благослава. Данный перевод во многом оказал влияние на предстоящее развитие чешского литературного языка.

Перевод Библии Лютером заложил фундамент общенемецкого национального литературного языка и стал литературным монументом первостепенного значения. Стремясь создать неспециализированный для всей нации немецкий язык, Лютер проделал огромную лингвистическую работу, разрабатывая нормы орфографии, фонетической транскрипции, упорядочивая грамматические формы. По окончании выхода в свет лютеровской Библии немецкий язык стал все более с уверенностью отвоевывать позиции у латыни как язык литературы и научного общения.