Общая характеристика литературы 17 века

Литература испытывает процесс десекуляризации. Церковь до этого периода играла роль цензуры. В семнадцатом веке литература совсем разделилась на церковную и светскую.

Начинает формироваться светская литература.

Процесс демократизации литературы. Изменяется сам тип литературы. Храбрецы становятся несложными, их будущее сложна и неоднозначна. Храбрецы преимущественно из купеческого сословия

Русская литература на грани XVI—XVII вв. стояла перед необходимостью подчинения литературы личностному началу, выработке личностного творчества и стабильного авторского текста произведений. Она стояла перед необходимостью освобождения всей совокупности литературных жанров от их подчинения «деловым» задачам и создания неспециализированных форм литературы с западноевропейскими.

Храбрецы начинают нарушать старозаветные нормы, выработанные в русском быту предшествующих столетий. Новые храбрецы литературы не являются носителями каких-либо новых идей. Дело в новом к ним отношении читателей и авторов.

Сама литература как целое начинает создаваться под действием личностного начала. В литературу входит авторское начало, личная точка зрения автора, представления об неприкосновенности текста и авторской собственности произведения автора, происходит индивидуализация стиля и другое.

События «Смуты» начала XVII в. перемешали публичное положение людей. И родовитые, и неродовитые люди стали играть большую роль, в случае если лишь они владели свойствами политических деятелей. Исходя из этого и официальное положение автора не стало иметь того значения, что раньше.

Вместе с тем любой создатель начал стремиться к самовыявлению, время от времени самооправданию, начал писать со своей сугубо личной точки зрения.

В XVII в. показался тип писателя, осознающего значительность того, что он пишет совершает, необыкновенность собственного положения и собственный гражданская обязанность. Самосознание писателя в XVII в. стоит уже на уровне нового времени. Рост самосознания автора был лишь одним из признаков осознания в литературе сокровища людской личности.

Человек все больше выступал как сложное в нравственном отношении существо, связанное наряду с этим с другими людьми, с событиями, приведшими его к тому либо иному поступку, с бытовой обстановкой.

Положение храбрецов в основном понижается, соответствуя частично положению нового читателя, пришедшего в XVII в. Храбрец не поднимается над читателем и в моральном отношении.

Демократическая литература с ее пародией и сатирой в какой-то мере показательна для всей эры в целом.

Всецело изменяется жанровая совокупность литературы. Ушли кое-какие жанры, такие как летопись, житие (из светской литературы). Появляются фантастические и бытовые жанры, к примеру, бытовая повесть (зарождение русского романа).

В первый раз появляется автобиография.

12. Русская повесть 17 века. Идейно-художественное своеобразие «Повести о Горе-Злосчастии»

Во второй половине XVII в. жанр повести занял ведущее положение в совокупности литературных жанров. В случае если древнерусская традиция обозначала этим словом любое повествование, то, что в принципе рассказывается, повесть как новый литературный жанр наполняется как следует иным содержанием. Его предметом делается личная будущее человека, выбор им собственного жизненного пути, осознание собственного личного места в жизни.

Уже не так конкретно, как раньше, решается вопрос об авторском отношении к обрисовываемым событиям: голос автора очевидно уступает место сюжету как таковому, а читателю предоставляется самому сделать вывод из этого сюжета.

«Повесть о Горе-Злосчастии»

Произведение 2-х частное. Создатель данной повести малоизвестен

1 часть: (легендарное вступление). Экскурс в далёкое прошлое. Вымышленный сюжет: Ева соблазнилась виноградом в раю.

2 часть: (главная) Рассказ о жизни молодца. Имя его не именуется. Молодец – фольклорный мотив.

История претендует на статус притчи.

Носит поучительный, обобщённый темперамент.

Описывается будущее храбреца, что готов начать независимую судьбу. Родители дают ему наказы для независимой судьбы. Рекомендации бытовые, жизненные. Нет религиозного подтекста.

Молодец был через чур мелок и глуп, советов не послушал и ушёл от своих родителей.

Сперва он попадает в кабак, с него снимают «последние портки». Храбрецу стыдно возвращаться к себе и он совершает другие неточности.

Он уходит в дальние государства, в том месте случайно забредает в какой-то город, находит некоторый двор, где идёт застолье. Хозяевам нравится, что молодец ведёт себя «по писанному учению»,другими словами так, как и учили его родители. Его приглашают за стол, угощают.

Но молодец кручинится, а по окончании признаётся при всех в том, что ослушался своих родителей, и задаёт вопросы совета, как жить на чужой стороне.

Люди хорошие рекомендуют молодцу жить по классическим законам, другими словами повторяют и дополняют матери и наставления отца.

И вправду, первое время дела у молодца идут прекрасно. Он начинает «жити умеючи», наживает состояние, находит хорошую невесту. Дело идёт к свадьбе, но тут-то храбрец и совершает неточность: он хвастается тем, чего достиг, перед гостями. «Неизменно гнило слово похвально», — отмечает создатель.

Сейчас молодца подслушивает Горе-Злосчастие и решает его извести. С этих пор Горе-Злосчастие есть непременным спутником молодца. Оно уговаривает его пропивать собственное имущество в кабаке, ссылаясь на то, что «и из раю нагих, босых не выгонят».

Молодец слушается Горе-Злосчастие, пропивает все деньги и лишь затем спохватывается и пробует избавиться от собственного спутника — Горя-Злосчастия. Попытка ринуться в реку была неудачной. Горе-Злосчастие уже подстерегает молодца на берегу и заставляет его всецело покориться себе.

Благодаря встрече с хорошими людьми в судьбе молодца снова намечается поворот: его пожалели, выслушали его рассказ, накормили и обогрели перевозчики через реку. Они же переправляют его через реку и рекомендуют отправиться к родителям за благословением. Но когда молодец остаётся один, Горе-Злосчастие опять начинает его преследовать.

Пробуя избавиться от Горя, молодец обращается в сокола, Горе преобразовывается в кречета; молодец — в голубя, Горе — в ястреба; молодец — в серого волка, Горе — в свору гончих псов; молодец — в ковыль, Горе — в косу; молодец — в рыбу, Горе идёт за ним с неводом. Молодец снова оборачивается в человека, но Горе-Злосчастие не отстаёт, научая молодца убить, ограбить, дабы молодца «за то повесили, либо с камнем в воду посадили». Наконец заканчивается «Повесть» тем, что молодец идёт постригаться в монастырь, куда Горю-Злосчастию уже дороги нет, и оно остаётся за воротами.

Храбрец – обычный представитель литературы 17 века: не сильный, обыкновенный, слабохарактерный, бесхребетный. Нет чёткого внутреннего стержня. Ни хороший, ни отрицательный.

Сложный, неоднозначный.

Литература делается более реалистичной. Присутствует имитация фольклорной обстановке. Сопрягаются 2 времени – современность и далёкое прошлое.

И раньше, и по сей день люди подвергаются ослушанию. Вступление списывает грехи с храбреца, т.к. человек изначально рождается безбожником. Узкий философский уровень.

Монастырь, в отличие от фольклора, играет роль укрытия, т.е., изменяется образ монастыря.

«Повесть о Горе-Злосчастии» — не повесть. Истоки – народные песни о горе.

13. Русская повесть 17 века. Идейно-художественное своеобразие «Повести о Савве Груцыне»

Бытовая повесть – произведение, базой которого есть не исторический сюжет, а жизнь храбреца, основанная на бытовых событиях.

Повесть о Савве Грудцыне — произведение, созданное малоизвестным автором в 60-х гг. XVII в. В произведении отразились исторические события первой половины столетия и многие бытовые черты того времени.

Сочетание в Повести романической темы с подробными описаниями нравов и быта Руси XVII в. дало основание последовательности исследователей видеть в этом произведении опыт создания первого русского романа.

В Повести рассказывается, как купеческий сын Сава из реально существовавшего богатого купеческого рода Грудцыных-Усовых, появлявшись по торговым делам в городе Орле (на реке Каме, недалеко от Соликамской), был соблазнен женой торговца Бажена Второго. Отказавшись от безнравственного занятия в сутки святого Вознесения, Сава привёл к гневу собственной любовницы, и она, опоив парня амурным приворотным зельем, подговорила мужа отказать ему от дома.

Страдающий от неутоленной страсти, Сава помышляет о том, что готов послужить сатане для возвращения прошлой амурной связи, и бес в виде парня тут же есть. Сава дает ему собственный рукописание, в котором отрекается от Христа (действительно, по обстоятельству малограмотности он писал под диктовку беса не слагая, т. е. не просматривая написанное как связный текст).

В будущем бес выступает в роли, близкой чудесному ассистенту народной сказки, помогая храбрецу не только добиться любви жены Бажена Второго, но и совершить воинские подвиги на протяжении осады Смоленска русскими армиями. Возвратившись в Москву, Сава заболел и решился исповедаться. Явившиеся бесы пробуют помешать ему это сделать и показывают Савве его богоотметное писмо.

И по окончании исповеди бесы мучатхрабреца , пока ему не есть Богоматерь вместе с Иоанном Петром и Богословом митрополитом, каковые показывают путь спасения: как и храбрец Повести о Горе-Злочастии, попавший в зависимость от враждебной силы, Сава завершает собственный путь в монастыре.

У Повести имеется два главных жанровых прототипа — волшебная сказка и религиозная легенда, на базе которых создатель создал принципиально новое произведение. Применение двух жанровых прототипов разрешает автору переходить по ходу повествования от одной сюжетной схемы к второй, что формирует не характерный для древнерусской литературы эффект одураченного ожидания.

Изображён несложный храбрец в несложном, людской окружении. Сава Груцын – очевидно романный храбрец. Главная тема – изображение тяжёлой судьбе человека в новых исторических условиях.

Распространённый всемирный сюжет о взаимоотношениях человека и чёрта. Философский вопрос «а как жить?»

По своим взорам создатель Повести — консерватор, он противится новым веяниям, каковые принес с собой бунташный век; все то, что нарушает классические нормы поведения, для него от диавола. Но и сам создатель нечайно подчиняется духу времени и оказывается новатором — и в смешении жанровых схем, и в применении неожиданности как художественного приема, и в изображении развитой амурной интриги, и в броских бытовых зарисовках.