Опаленные строки

Уроженец Петербурга, Сергей Николаевич Шидловский, был человеком собственного времени. В биографиях русских офицеров того времени большое количество неспециализированного. Окончил гимназию, в 1916 году — Пажеский корпус, с февраля 1917 года, в чине прапорщика, пребывал в Лейб-гвардии Конной артиллерии. После этого — австрийский фронт, битвы, битвы и еще раз битвы.

Будучи монархистом, Октябрьской революции не принял.

Но, по всей видимости, не сходу смог пробраться в Добровольческую армию: в ее последовательности он попал только в ноябре 1918 года. В первой половине 20-ых годов XX века стал штабс-капитаном. Сражался в Крыму, из Крыма же и эвакуировался.

Твёрдая закалка двух кровопролитных войн разрешила освоиться и на чужбине: вместе с семьей жил и трудился в Марокко. В первой половине 60-ых годов двадцатого века умер в Париже.

Шидловский С. Н. Записки белого офицера /
С. Н. Шидловский. — СПб.: Алетейя, 2011. — 88 с. — (Русское зарубежье. исследования и Источники).

Его записки, каковые приводятся благодаря сохранившейся в семье еще с 20-х годов рукописи, — это взор человека прямолинейного и твёрдого. Книга по количеству маленькая, но чувство создаёт цельное. Сами записи охватывают период с весны 1919 и по весну 1920 года.

С места в карьер — это про этот текст. Так, создатель не очень распространяется по поводу собственной мотивации для вступления в Белую армию, не смотря на то, что очень многое ясно и безотлагательно. Не обрисовывает он и петроградский период, не говорит о том, как жил начиная с октября 1917 года и по финиш июля 1918 года, в то время, когда уехал из города.

В основном в книге мы видим сухой и спокойный, практически «телеграфный» метод передачи информации. Лишь факты. Факты эти отражают боевой путь отдельной Гвардейской конной батареи, в которой создатель служил с момента ее создания.

Сами воспоминания обрисовывают серьёзный период: как раз в 1919 году состоялся не увенчавшийся победой «поход на Москву», в котором 5-й кавалерийский корпус (которому подчинялся и Шидловский) участвовал. Кроме этого, в книге, например, обрисована борьба в каменоломнях Керчи. Не обращая внимания на неспециализированную краткость, данный текст достаточно детален в описании боевых операций, в которых создатель учавствовал.

Строки текста несложны и лаконичны, возможно, кроме того через чур. По всей видимости, Шидловский не ставил перед собой задачу продемонстрировать, как на него повлияла Гражданская война и все, им пережитое. Не пытается он и раскрыть перед читателем собственную душу, отразить переживания, продемонстрировать какую-то палитру чувств.

Столь же лаконичен текст и в описании погромов против евреев. Коммунисты в авторском тексте иногда оказываются иудеями по национальности, именно на этих коммунистов жалуется население; присутствуют иудейские комиссары; иудеи же стреляют в наступающие белые части (как это было в Нежине)… Нормально пишет Шидловский и о проводившихся расстрелах.

Все это было для него только прозой идущей войны, не смотря на то, что, возможно, современному читателю, делающему выводы спустя около сотни лет, это покажется ужасной дикостью. Таковы были ожесточённые реалии противостояния в одного общества а также в одной семьи.

Чего стоит хотя бы таковой отрывок: «Как на данный момент не забываю один из эпизодов этого дня: ведут пленного красноармейца, раненого в голову ударом шашки, все лицо у него в крови, выполняют его мимо эскадрона кирасир Его Величества, и внезапно вижу — какой-то солдат соскакивает с лошади, подбегает к военнопленному, обнимает и целует его. Оказалось, что это были родные братья».

В суждениях о собственном сопернике Шидловский кроме этого однозначен, и тут также отсутствует какая-то глубинная рефлексия. Он не выделяет каких-то периодов в боевой деятельности и существовании РККА, а пишет прямо. Коммунисты в его воспоминаниях вести войну числом.

Ответного напора (особенно кавалерии) не держат. Стрелять они не могут, напрасно тратят боезапас. Вердикт: «Это были скорее банды, а не войска».

Эмоциональную оценку мы видим только время от времени. Так, автора ужасают трупы, откопанные в харьковской черезвычайке. Поражается он и условиям в лазарете для тифозных.

Позднее, уже в самом финише, при описании эвакуации из Новороссийска, он фиксирует, что эти картины он не забудет ни при каких обстоятельствах, и что покидать боевых коней было «страшно не легко».

Возможно, все это совместно забранное и имеется ответ на вопрос, из-за чего создатель старается быть таким бесстрастным: вспоминать все это не то дабы весьма хотелось.

Это маленькая книга, разрешающая читателю посмотреть на ту войну глазами белого офицера. Лишь данный офицер — не «тонный корнет», воплощающий какой-то собирательный образ, а боевой начальник, что писал о собственной войне так, как он ее видел и какой запомнил.

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся: