Осада монса: начало

К 1568 году казалось, что герцог Альба практически задушил восстание в Нидерландах, постаравшихся добиться независимости от Испании. Армиям Вильгельма Оранского было нанесено важное поражение, мятежники были частью стёрты с лица земли, а частью — вытеснены за пределы провинций. Но введение алькабалы и резкое поднятие налогов, и решения Трибунала, введённого герцогом Альбой, в первой половине 70-ых годов XVI века вывели мятеж на новый уровень.

Тёмный герцог

Перед тем как появляться во Фландрии, Альба в течение десяти лет возглавлял армии императора Карла V практически во всех самых выдающихся военных кампаниях. Отношения с новым испанским королём, Филиппом II, у него были достаточно натянутыми. Монарх видел в Альбе человека, навязанного ему своим отцом.

Помимо этого, сам Филипп более склонялся к второй придворной группировке, которую управлял Руй Гомеш да Силва, ориентированной на компромиссы и федерализм с почвами, входившими в состав Испанской империи.

Дон Фернандо де Толедо, герцог Альба

Но во Фландрии был выбран сценарий как раз силового подавления мятежа, и во главе армий короля стал Альба. 22 августа 1567 года его войска прибыли во Фландрию, где в следствии нескольких стычек«» мятежников. 5 сентября 1567года для привлечения к ответственности лиц, начавших восстание «иконоборцев» во второй половине 60-ых годов шестнадцатого века, был создан «Трибунал по Мятежу».

Дабы преподать урок вероятным мятежникам, были казнены граф Эгмонт и граф Горн, одни из самых влиятельных фламандских аристократов. Всего Трибунал приговорил к смертной казни от 500 до 800 человек, каковые протестантской молвой были перевоплощены в 10 тысяч, в противном случае и в 50 тысяч. Эти мифические многотысячные казни послужили позднее базой для мрачной легенды о герцоге Альбе, тёмном кастильском аристократе, питавшемся на ланч кровью фламандских младенцев.

Однако Альба осознавал, что он не политик, а армейский. Исходя из этого начиная с 1570 года он просил короля заменить его кем-то более подходящим для управления Фландрией. Замену ему нашли в первой половине 70-ых годов шестнадцатого века — ею должен был стать Хуан де ла Серда, герцог Мединасели.

Но цепь непредвиденных событий отодвинула это назначение, и Альба остался у руля испанской Фландрии до 1573 года.

Гёзы загнаны в угол

Сначала всё складывалось для него прекрасно. Альбе удалось договориться с британской королевой Елизаветой Британской об изгнании с территории Англии фламандских «морских партизан» — так называемых «гёзов». Чуть ранее эти товарищи, базируясь на британские порты, начали нападать на испанские торговые суда в Па-де-Кале, что стало причиной прошений и к Альбе, и к Филиппу II.

И вот в начале 1572 года Испания и Англия договорились. Испания снимает эмбарго на британскую торговлю с Фландрией, вместо Елизавета обязуется выгнать из собственных портов голландских повстанцев — «морских гёзов». Собственное обещание королева выполнила в марте того же года.

Прибытие герцога Альбы в Нидерланды во второй половине 60-ых годов XVI века

Генерал «морских гёзов» Виллем де ла Марк, герцог Ламли, пробовал оттянуть неизбежное, но 1 апреля 1572 года на грани пушек Дувра все его 25 судов покинули гавань и отдались на волю ветра. Воля ветра была несложна: он и течение (отлив) понесли их прямо к голландским берегам, в устье Мааса, в гавань Брилля (Брилле), где гёзы кинули якоря и высадили десант.

Высадились, кстати, практически от отчаяния: суда мелкие, общее число гёзов — 600 человек, провианта и запчастей нет, потому что британцы не только не снабдили припасами, но ещё и отобрали практически все, что было. В этот самый момент десант с удивлением выяснил, что никакого испанского гарнизона в городе нет по большому счету, а пристань и стены защищают 120 милиционеров. Ламли поделил отряд.

С юга 12 судов под руководством Виллема де Блуа высадили 200 человек, с севера ещё 12 судов под руководством самого Ламли и Янс-де-Граффа высадили 300 человек. Гёзы атаковали стены. По окончании второго залпа ополчение Брилля разбежалось, а корсары вошли в город.

Самое забавное, что Альба на всякий случай выделил силы для противодействия гёзам. 10 компаний пехоты под руководством Боссу было расквартировано в Утрехте, в 60 км от Брилля. Стоило испанцам выдвинуться к Бриллю, как 6 апреля их настигла весть, что пал Флиссинген.

Гёзы, применяв собственную мобильность на море, нежданно напали на данный наиболее значимый город, расположенный на острове Вальхерен. Залпами орудий они оттеснили маленькую испанскую эскадру и затеяли перестрелку с маленьким испанским гарнизоном (150 человек). Начальник Флиссингена почёл за лучшее сесть на собственные суда и ретироваться в Миддельбург.

Монс в осаде

Так неожиданно и практически из ничего начался новый раунд фламандского мятежа. В Миддельбург был безотлагательно отправлен капитан Санчо д’Авила, и город устоял. Но на юге собралась ещё бо?льшая угроза.

В том месте Людовик Нассауский, возглавив армию французских гугенотов, смог захватить Валансьен и Монс.

22 мая 1572 года в Монс пробрались 20 сообщников Людовика, каковые ночью открыли ворота. В город вошли 1000 кавалеристов и 500 пехотинцев под руководством Людовика Нассауского и де Жанлиса. Через три дня в город прибыли ещё 2000 французов, а чуть позднее — 1300 конников и 1200 пехотинцев Габриэля де Монтгомери.

Генерал морских гёзов Виллем де ла Марк

Так, испанская Фландрия была в один момент атакована и с севера, и с юга. Быть может, весна 1572 года стала самым критическим временем в карьере Альбы. У герцога сейчас было два варианта действий.

Он имел возможность, собрав войска в кулак, или идти на север, покинув непонятной обстановку на юге, или напротив — решить проблему на юге, временно покинув север в покое. При зрелом размышлении Альба сделал вывод, что южное направление серьёзнее.

В первую очередь герцог отозвал отряд собственного сына, Фадрике Альваро де Толедо, с Вальхерена. Его отряд блокировали гавань Флиссингена, но сейчас силы необходимы были на юге. 23 июня 1572 года Фадрике прибыл к Монсу, имея 4000 конницы и единиц 1500 пехоты, без инженерных частей и артиллерии.

Конечно, штурмовать с этими силами Монс он не имел возможности, исходя из этого ограничился тем, что совершил пара небольших стычек и разорил муниципальные предместья, чтобы ослабить защитников.

11 июля из Монса на уборку урожая вышла несколько крестьянок с охранением из 600 аркебузиров. Они были перехвачены испанцами, аркебузиров оттеснили стрелки Хулиана Ромеро, а крестьянкам обрезали юбки выше колена в знак унижения и отпустили обратно в город.

Французские «отпускники»

Но и для испанцев обстановка ухудшалась . Вильгельм Оранский, навербовав очередных 12–13 тысяч наёмников в Германии, форсировал Рейн и перешёл границу испанской Фландрии на востоке. К самому же Монсу шла 10-тысячная армия французских гугенотов под руководством Жанлиса, которая ещё 8 июля пересекла границу.

Соединившись с шестью тысячами мятежников, осаждённых в Монсе, повстанцы и французы совместно имели возможность бы выставить уже 16 тысяч людей.

Фадрике, скоро сориентировавшись в ситуации, призвал в собственные войска до 3000 человек фламандского ополчения и выступил навстречу гугенотам. Около деревушки Сен-Гишлен испанцы смогли найти французов, двигавшихся в походных колоннах. Сперва их нападала кавалерия Филиппа де Нойркармеса, которая всецело расстроила последовательности соперника, а потом ударили 4000 солдат Толедо.

Утратив за полчаса до 1200 человек убитыми, гугеноты побежали, и в дело вступило ополчение. Было убито ещё около 3000 французских воинов. Приблизительно 100 человек Адриана де Бергеза смогли прорваться в Монс, но и лишь.

Сам Жанлис был пленен и доставлен к герцогу Альбе. При французском командующем нашли весьма интересный документ, что имело далеко идущие последствия. Речь заходит о письме французского короля Карла IX принцу Оранскому, в котором король предписывает тем, кто ему верен, держать собственных солдат при оружии и готовьсяих поднять, «где и в то время, когда пригодится», для атаки Фландрии.

Наряду с этим в переписке по дипломатическим каналам Карл заверял Филиппа II в миролюбии и дружбе, а Екатерина Медичи убеждала Альбу, что войска на границе с Фландрией «собраны для обороны и не планируется вести какого-либо вторжения в ваши пределы». Жанлис чуть ранее был заявлен «отпускником», а его бригада — подразделением добровольцев, за действия которых правительство не отвечает.

Дон Фадрике Альварес де Толедо, сын герцога Альбы

Так, Альбе стало ясно, что Франция готовит полномасштабное вторжение во Фландрию. Что же имел возможность герцог противопоставить французам?

Чудеса дипломатии

Фламандская армия герцога Альбы в первой половине 70-ых годов XVI века имела в собственном составе 22 тысячи немцев, 21 тысячу тысяч и 6 фламандцев испанцев (всего 49 тысяч людей строевого состава). Из этого числа приблизительно 20 тысяч несло гарнизонную работу. Так, в поле герцог имел возможность вывести до 30 тысяч воинов.

Франция из-за охвативших страну религиозных войн имела возможность выставить не более 30 тысяч воинов, плюс приблизительно 10–15 тысяч имели возможность выставить гугеноты. Вместе с армиями Оранского соперники Альбы имели двойное преимущество — 55–60 тысяч людей против 30 тысяч. В данной ситуации герцог, не обращая внимания на всю его нелюбовь к дипломатии, был должен ею заняться, чтобы спасти вверенную ему провинцию от французского вторжения.

И тут ему опять помогла… Елизавета Британская, формально — неприятель Испании. Как уже упоминалось, в марте 1572 года эмбарго на вывоз из Фландрии шерсти было снято, и казна королевы начала пополняться валютой. Помимо этого, Елизавета вовсе не горела жаждой помогать Франции завоёвывать Фландрию.

Дабы Фландрия из испанской стала французской? Ну в чём тут польза для Англии?

Елизавете в Нижних Почвах была нужна постоянная, вялотекущая война, и конечно, что в ситуацииона решила оказать помощь испанцам, а не французам. Британская королева заключила с Альбой соглашение, которое гласило:

«При вторжения французских армий во Фландрию Англия сдаст Испании Флиссинген и откроет боевые действия против Франции».

После этого Альба делает очень способный дипломатический движение. Письмо короля Карла IX и копию вот этого соглашения с Елизаветой Британской герцог отправляет матери французского короля — Екатерине Медичи, осознавая, что именно она стоит во главе политики Франции…

Окончание направляться.