Особенности перевода топонимов

Проблему для перевода составляют и без того именуемые топонимы,т.е. географические заглавия. Образование топонимов в каждом языке — это сложный лингвоисторический процесс, что не может быть сведен к одной либо кроме того нескольким словообразовательным моделям. На данный момент никто не вспоминает над тем, из-за чего по-русски говорят Англия, Испания, Франция, Германия, не смотря на то, что в языках, функционирующих в этих государствах, эти заглавия звучат в противном случае.

Эти топонимы прекрасно известны и смогут быть отнесены к разряду так называемых прецизионных слов, т.е. слов, имеющих правильные эквиваленты и не предполагающих каких бы то ни было изменений. Такие слова составляют немногочисленную группу языковых форм.

Русские наименования этих государств разрешают вывести словообразовательную модель имен женского рода на -ия (суффикс -и.

Van Hoof H. Op. cit. Ibid.

фонематически [-uj]. В действительности, более половины русских названий стран мира строится по данной модели. Считается, что заглавия государств и других территориальных единиц образуются от заглавия народностей, к примеру: киргиз — Киргизия.

Не смотря на то, что это не всегда так. Многие заглавия стран мира образованы в русском языке не от названий народностей, а от названий этих государств на каком-либо языке, т.е.Особенности перевода топонимов в следствии перевода (транскрипции либо транслитерации) с одновременным освоением посредством суффикса -и, т.е. по стандартной модели.

В то время, когда и из какого именно языка пришло в русский язык наименование того либо иного страны — это вопрос истории языка. Основное в том, что в русском языке словообразовательная модель на -и остается продуктивной (ср.: Швамбрания, страна Муравия, Цыгания и пр.). Эта модель оказывается очень продуктивной и у переводчиков, в особенности в то время, когда речь заходит о малоизвестном заглавии страны, а внешняя форма зарубежного слова подсказывает модель.

Так, в одном из устных переводов с румынского языка на русский возможно было услышать экзотическое наименование Скоция как переводческий эквивалент румынского заглавия Шотландии [Scotia]. В этом же переводе появилось архаичное наименование Швейцарии — Гельвеция (по-румынски Швейцария до сих пор зовется Helvetia). Из глубокой древности внезапно появилось государство Галлия как эквивалент французского заглавия Le pays de Galles, означающего всего-навсего Уэльс.

Примеры говорят о том, что переводчикам направляться знать предельное количество географических названий, а не конструировать их кроме того по продуктивным моделям.

Кое-какие географические заглавия смогут быть отнесены к категории «фальшивых друзей переводчика». Их форма обманывает, создавая чувство несложного соответствия. Так, во французском языке имеется пара географических названий, выстроенных по модели словосочетания со словом la Terre (почва):

la Terre du Nord, la Terre de Feu, les Terres Australes et Antarctiques, la Terre-Neuve.

В русском языке эквивалентами первых трех наименований кроме этого являются словосочетания со словом почва:

Северная Почва, Огненная Почва, Южные и Антарктические почвы.

Но четвертое наименование — la Terre-Neuve, которое, казалось бы, замечательно соответствует русскому топониму Новая почва, свидетельствует совсем иное, в частности Ньюфаундленд. А Новая Почва именуется по-французски La Nouvelle-Zemble. Обманывает переводчика и форма французского слова La Rhenanie. Суффикс -ie как

16-18593

бы подсказывает, что речь заходит о какой-то Ренании, но в действительности это Рейнская область.

Одинаковые французские лексемы предполагают совсем разные переводные эквиваленты в русском языке: форма Vienne обозначат столицу Австрии Вену. То же слово с артиклем la Vienne есть заглавием департамента и реки во Франции и по-русски звучит как Вьенна. Французское Valence свидетельствует и провинцию в Испании, и город во Франции.

В первом случае оно имеет в качестве русского эквивалента слово Валенсия, а во втором — Волане.

Это еще раз подсказывает, что имена личные имеется особенные символы культуры.

Определенную проблему для переводчика воображают топонимы, не относящиеся к языку и культуре исходного текста, т.е. пришедшие в текст из какого-либо «третьего» языка.

Так, в «Маргарите и Мастере» для обозначения города, где происходили древние события, Булгаков принимает транскрипцию с древнееврейского языка — Ершалаим. Нужно считать, что применение древнееврейского обозначения вместо принятого в современном русском языке заглавия Иерусалим не просто так. Булгаков и данной подробностью пытается передать исторический и местный колорит.

Но основное пребывает в том, что роман по плану имеет два замысла, поделённых пространством и временем.

Временное разделение замыслов и подчеркивается выбранной формой.

Создатель британского перевода совершенно верно направляться булгаковскому тексту. У него равно как и в оригинале, — Yershalaim.

Французский переводчик принимает половинчатое ответ: он вводит в текст современное обозначение города — Jerusalem, но дает сноску о том, что в уникальном тексте принята транскрипция с древнееврейского (Dans le texte russe Boulgakov designe la ville par le vocable hebreu de Ershalaim). Чешский переводчик вовсе отказывается от старой формы и заменяет ее современным заглавием города: направляться.

Подобно именам людей географические заглавия часто покупают переносные значения и входят в состав фразеологических оборотов. К счастью, переносные значения некоторых географических названий в ряде европейских языков совпадают, к примеру мифологический Лесбос, библейские Содом и Гоморра и др., что облегчает их перевод. Но большая часть топонимов имеют различные переносные смыслы в различных языках.

Это может привести к переводческой неточности, в случае если переводчик отправится по пути фальшивой аналогии и уподобит переносное значение топонима в одном языке его значению в другом. Так, топоним Голландия не имеет в русском языке никакого переносного смысла. Во французском языке он входит в состав образного выражения Je n’ai que

faire d’aller en Hollande (букв. Мне остается только отправиться в Голландию), которое функционирует как ответ на щедрые обещания, в каковые не верят. Британское выражение с этим топонимом The Dutch have taken Holland свидетельствует: Это давнишняя история.

Германское же образное выражение Das kosted Holland und Brabant имеет значение стоить весьма дорого.

Французское образное выражение invitation a l’americaine (букв, приглашение по-американски, в то время, когда любой платит за себя, делает собственный взнос) находит аналог в германском языке — amerikanische Einladung, а в британском по-американски заменяется на по-китайски — Chinaman’s shout. Во французском языке презерватив именуют capote anglaise, a в британском — Americani French/Italien/Spanish letter либо Port Said garter, в германском — это Pariser1.

Переводчику приходится быть предельно внимательным при переводе топонимов в переносных значениях, поскольку кроме того контекст не всегда помогает расшифровать их суть.

Серьёзную трудность для понимания воображают геофа-фические заглавия «третьих» языков, воспроизводимые языком оригинала. Особенно затруднено их восприятие на слух. Достаточно отыскать в памяти политические дискуссии по Югославии, проводившиеся на различных европейских языках.

Определить заглавия сербских, хорватских и других сёл и поселков в британских, французских и других устных текстах и соотнести их с теми формами, каковые приняты в русском языке, было достаточно тяжело.

Трудности перевода топонимов делают их приоритетным объектом многих упражнений, нацеленных на подготовку устных переводчиков.

Глава 8

ПЕРЕВОД РЕАЛИЙ

Реалии подразделяются на различные фуппы. Одной из чаще всего разглядываемых фупп реалий оказываются реалии этнографические.Впоросы перевода реалий, которыми владел этой гуппе, изучаются особенно внимательно вследствие того что предметы быта, одежда, кушанья и т.п. в художественном тексте придают высказываниям определенный национальный, региональный либо местный колорит, составляющий важную часть поэтики.

Переводчики выбирают различные методы перевода реалий в зависимости от того, как большую функцию делает тот либо другой символ-реалия для поэтики переводимого текста.

1 См.: Van Hoof H. Les noms de pays, de peuples et de lieux dans le langage image // Meta. 1999. Vol. 44. N 2.

Переводческая перифраза— это применение в переводном тексте дефиниции, определяющей слово, обозначающее реалию в исходном тексте.

Разглядим пример из того же перевода чеховского рассказа «Дом с мезонином»:

Это было 6—7 лет тому назад, в то время, когда я жил в одном из уездов Т-ой губернии,в имении помещикаБелокурова, молодого человека, что поднимался весьма рано, ходил в поддевке,по вечерам выпивал пиво и все жаловался мне, что он нигде и ни в ком не встречает сочувствия.

All this happened six or seven years ago when I was living in the province of T., on the estate of a landed proprietorcalled Belokurov, a young man who rose very early, went about in a full-skirted peasantcoat, drank beer of an evening, and was always complaining that he never met with sympathy anywhere.

В этом русском сообщении возможно найти сходу четыре реалии: две реалии — губерния и уезд — относятся к территориально-административным, третья — помещик — к социально-классовым и четвертая — поддевка — к этнографическим.

Разглядим пример перевода этнографической реалии поддевка, которая обозначает верхнюю мужскую одежду, «род пальто в талию с небольшими оборками»1. В полной мере быть может, что в каком-либо словаре русского, дешёвом переводчику, было дано определение: длиннополая одежда крестьянина, которое переводчик и перевел на английский, передав русское слово британской перифразой.

Возможно, эту перифразу придумал он сам по аналогии с очень распространенным образом графа Толстого, ходившего в несложной крестьянской одежде. По крайней мере форма исходного символа поменяна: термин заменен дефиницией, т.е. развернутым определением. Логическая операция, лежащая в базе переводческого перефразирования, — это «определение понятия через видовое отличие и ближайший род».

Такая логическая формула складывается из двух частей: определяемого понятия (левая часть, definiendum) и определяющего (правая часть, definiens). Определяемое понятие — это то, показатели которого отыскиваются. Определяющее же понятие отражает искомые родовые и видовые показатели.

В отечественном примере определяемым понятием есть поддевка, а определяющим coat — платье, одежда (родовой показатель) и a full-skirted — длиннополая, peasant — крестьянская (видовые показатели).

Так, в переводческой перифразе мы обнаруживаем логическую связь между сообщениями исходного текста и пере-

Словарь русского: В 4 т. Т. 3. С. 184.

веденного в виде определения: в исходном тексте находится левая часть определения, а в переводном — правая. Левая часть выражена средствами одного языка, а правая — другого.

Учитывая особенность данного материала (этнографическая реалия, плохо знакомая переводчику), мы не будем детально разглядывать несоответствие видовых показателей в определении слова поддевка, выводимых в Словаре русского и в британском тексте. Переводчик продемонстрировал основное в условно вероятной для художественного текста форме: он продемонстрировал, что речь заходит о национальном костюме, имеющем социальную закрепленность.

Административные реалиитакже воображают большую сложность для перевода. В приведенном примере переводчик выпустил обозначение реалии уезд, а слово губерния перевел как the province, т.е. словом, не передающим изюминок административно-территориального деления России.

В высказывании с «еловыми иголками» встретился еще один тип реалий, в частности русское национальное обозначение меры длины, ставшее сейчас историзмом, — «вершок». Вершок, обозначавший первоначально излишек, «горку», образовывающуюся при насыпании зерна, равен 4,4 см.

Чтобы решить о методе передачи этого слова, переводчику нужно было выбрать между транскрипцией, перифразой и адаптирующей транспозицией, т.е. параболой. Транскрипция была бы непонятной британскому читателю и настойчиво попросила бы комментария. Перифраза непозволительно утяжелила бы текст художественного перевода.

Остается адаптация.

Но адаптация кроме этого предполагает возможность применения двух вариантов: обращения к современной метрической единице, известной в равной степени и в современной русской, и в современной британской культуре, либо же поиск соответствующей единицы среди мер длины, традиционно употреблявшихся в британской культуре до введения метрической совокупности, подобно русскому «вершку». Переводчик идет как раз по последнему пути и в качестве единицы обозначения высоты слоя иголок употребляет британскую единицу inch — дюйм.

В действительности, выбор в качестве эквивалента соответствующей величины в метрической совокупности — 4,4 см — сделал бы британское высказывание стилистически неадекватным оригиналу, поскольку придал бы ему оттенок техничности, официальности. Дюйм не эквивалентен вершку в обозначении действительности, поскольку равен всего 2,55 см. Но для данного контекста не имеет значения это различие, поскольку создатель говорит об ощущениях, а не о результате правильного измерения.

Под ногами персонажа был достаточно толстый слой иголок, это значение и следовало сохранить в переводе.

Опущение. Всловосочетании амосовские печи определение амо-совские превращает обозначение предмета, распространенного во многих культурах, в русскую реалию. Определение печей по имени конструктора было, по всей видимости, значимо для русских читателей XIX в. Оно ассоциировалось с определенным внешним видом предмета, что помогало воссоздать картину интерьера, либо свидетельствовало о какой-либо конструктивной особенности и появилось связанным с издаваемым печью гудением.

Кроме того для современного русского читателя определение амосовский мало что говорит. Внимательный читатель, стремящийся постичь все смыслы, зашифрованные в тексте, и осознать, какое значение имеет это определение и какова его текстовая функция, обязан будет обратиться к справочной литературе.

Переводчик, трудящийся для британского читателя, ликвидирует эту реалию как малозначимую, исходя, быть может, из того, что определение, если бы оно было введено в текст в виде транскрипции, не помогло более полному воссозданию картины британским читателем. Непригодны были бы и другие методы перевода. Возможно высказать предположение, что в британской культуре отопления жилищ аналога данной русской реалии нет, и это ликвидирует возможность адаптирующей транспозиции.

Переводческая перифраза, вероятная по окончании того как переводчик узнал бы конструктивные изюминки данного типа печей, лишь утяжелила бы текст.

Так, опущение определения, предпринятое переводчиком, пара снижает когнитивную сокровище текста (британский читатель приобретает меньше информации о русской культуре), но не мешает достижению главной функции художественного текста, в частности поэтической.

Глава 9

СИНТАКСИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

  • Семантическая модель перевода

    Семантическая модель перевода, выстроенная на правилах компонентного анализа (расчленения семантики значимых единиц языка на элементарные смыслы — семы),…

  • Иерархичность — свойство системы перевода

    Иерархичность как одно из особенностей любой совокупности предполагает, что любой компонент совокупности со своей стороны может рассматриваться как…

  • Глава 6 перевод и словесность

    Вконце XVIII в. Иоганн Готфрид Гердер, ратуя за литературы и самобытность языка, именует перевод в качестве обстоятельства «порчи» национального языка….

  • Единицы перевода как кванты переводческих решений

    Производство нового текста — текста перевода — развертывается во времени так же последовательно и поэтапно, как и его осмысление. Пройдя фазу осмысления,…

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: