Пехота люфтваффе на полях нормандии

Авиаполевые дивизии игрались ключевую роль в структуре наземных армий Люфтваффе, по сути, являясь личной сухопутной армией рейхсмаршала Геринга. Всего организовали 22 авиаполевые дивизии и штабы четырёх авиаполевых корпусов, не считая более небольших частей.

Но бойцы этих дивизий в большинстве случаев не получали должной пехотной подготовки, их комсостав (за редкими исключениями) был малокомпетентен, а оружие для них выделялось устаревшее или в недостаточных количествах (в случае если обращение шла о современных примерах). Однако германское руководство деятельно применяло эти части в военных действиях, причём часто на самых тёплых участках фронта. Одной из таких частей была 16-я авиаполевая дивизия, ставшая единственным полевым подразделением Люфтваффе, кинутым в горнило сражения, бушевавшего в Нормандии летом 1944-го.

Создание дивизии

Формирование 16-й авиаполевой дивизии началось 1 декабря 1942 года. В марте 1943 года её перевели в Голландию для доукомплектования, обучения несения и личного состава оккупационной работы. Тут дивизия столкнулась с целым рядом неприятностей, характерных для германской армии второй половины войны (в первую очередь с дефицитом противотанковых средств и тяжёлого вооружения).

Остро недоставало и машин, почему главным транспортом для дивизии стал гужевой.

Второй значительной проблемой стало отсутствие у личного состава нужного опыта, навыков и знаний, причём это касалось и начальников, и рядовых. Обычный пример воина 16-й дивизии — Хайнрих Луттеманн, что добровольно вступил в Люфтваффе ещё во второй половине 30-ых годов двадцатого века и до 1944-го благополучно прослужил авиационным механиком.

Луттеманн вспоминал, что испытал большое удивление, в то время, когда, прибыв на очередные полевые учения, взял камуфляжную куртку и определил о том, что отныне он егерь 16-й авиаполевой дивизии. Согласно точки зрения Луттеманна, никто из его новых сослуживцев не годился в пехотинцы: не смотря на то, что их средний возраст составлял 27–30 лет, боевая подготовка была на низком уровне и мало кто из воинов рвался в бой. Всё это усугублялось тем, что главным занятием воинов дивизии стало строительство упрочнений на атлантическом побережье, почему на военную подготовку оставалось мало времени.

Несколько новобранцев одной из наземных частей Люфтваффе на протяжении прохождения базисного военного обучения под присмотром унтер-офицера.
Фото из коллекции автора

Во второй половине 1943 года, ввиду угрозы вторжения союзников, германское руководство приняло последовательность мер по увеличению боеготовности армий Западного фронта. 5 ноября 1943 года начальником 16-й авиаполевой дивизии прописали умелого армейского генерала Карла Зиверса, а дивизию всецело реорганизовали в соответствии с требованиям сухопутных сил. К лету 1944 года она складывалась из следующих частей:

три егерских полка Люфтваффе: 31-й, 32-й и 46-й. По штату любой полк должен был складываться из двух батальонов (по четыре роты в каждом), штабной роты, тяжёлой и противотанковой рот, но на деле тяжёлая рота отсутствовала. В состав штабной роты входили сапёрный и связной взводы. В каждом егерском полку имелось по 56 пулеметов и восемь 80-мм миномётов. Противотанковая рота имела шесть орудий (как мы знаем, что в 31-м полку это были 75-мм противотанковые пушки, в двух вторых полках — 50-мм пушки). Помимо этого, любая противотанковая рота имела по три 20-мм гранатомётов и 18 зенитки «Панцершрек»;
16-й артполк, складывавшийся из трёх дивизионов и укомплектованный трофейной советской матчастью — 76,2-мм орудиями и 122-мм гаубицами. Всецело вооружить полк не удалось. Так, на 1 июня 1944 года 1-я и 5-я батареи не имели орудий вовсе; 2-я, 3-я, 4-я и 6-я батареи были вооружены 76,2-мм орудиями (по четыре в каждой); 7-я, 8-я и 9-я батареи — 122-мм гаубицами (по четыре в каждой);
16-й противотанковый дивизион трёхбатарейного состава. 1-я батарея была вооружена тремя 50-мм и шестью 75-мм противотанковыми орудиями; 2-я должна была стать батареей штурмовых орудий, но существовала лишь на бумаге (к лету 1944 года она имела всего две самоходки); 3-я батарея была вооружена двенадцатью 20-мм зенитками;
16-й фузилерный батальон из четырёх рот;
16-й сапёрный батальон из трёх рот с 33 огнемётами и 6 пулемётами;
16-й батальон связи;
16-й учебно-полевой батальон;
медико-санитарная рота;
ветеринарная рота;
подразделения снабжения.

К началу лета 1944 года общее колличество личного состава дивизии доходила до 10 тысяч солдатах; в среднем в ротах числилось по 60–70 человек.

Несколько бойцов одной из авиаполевых дивизий в Западной Европе расслабленно ожидает приказа, пока офицер в сопровождении двух дворняг прохаживается на протяжении строя.
Фото из коллекции автора

Не обращая внимания на структурные и кадровые трансформации, главные неприятности дивизии (дефицит тяжёлого оружия, опытных бойцов и автотранспорта) к лету 1944 года решить не удалось. В одном из отчётов генерал Зиверс отмечал, что уровень подготовки его солдат «достаточен для исполнения оборонительных и других ограниченных задач. Не владея боевым опытом и не будучи моторизованной, дивизия несопоставима с соперником, располагающим материальным превосходством».

Выдвижение в Нормандию

Высадка союзников в Нормандии сначала не отразилась на жизни дивизии, занимавшейсяучениями и фортификационными работами. Но 16 июня 1944 года генерал Зиверс получил приказ безотлагательно выдвинуть собственную дивизию на фронт. Сложно сообщить, какими мыслями руководствовалось германское руководство, отправляя в Нормандию малобоеспособную дивизию, и нетрудно представить себе, какие конкретно мысли бушевали в голове у Зиверса, в то время, когда он просматривал приказ.

Возможно, командующий группой армий «Б» фельдмаршал Роммель собирался восполнить дефицит пехоты на передовой, высвободить скованные оборонительными боями танковые дивизии и применять их для контрудара по вражескому плацдарму.

Эшелоны следовали до Парижа, предстоящий путь к фронту дивизии предстояло преодолеть на автотранспорте либо пешком. Марши было нужно выполнять ночью из-за господства в воздухе союзной авиации. Мобильность дивизии была очень низкой из-за недостатка транспорта: лошадей — 57%, машин — 50% от нужного количества.

Но, передвижение дивизии было грамотно организовано, и утрат на марше она не понесла.

В Нормандии дивизию подчинили 86-му военному корпусу из состава танковой группы «Запад» и выделили ей сектор Кана, что был одним из главных. Сосредоточение 16-й дивизии проходило до 7 июля, в то время, когда она поменяла части 21-й танковой дивизии северо-восточнее Кана, заняв участок фронта на протяжении реки Орн (длиной 10–12 км). Дабы компенсировать дефицит противотанковых средств, дивизии придали 1-й батальон 22-го полка 21-й танковой дивизии, укомплектованный танками Pz.IV.

Операция «Чарнвуд»

На прекрасно укреплённых позициях к западу от реки Орн были развёрнуты два батальона 31-го егерского полка (в Камбе, Лебези и Эрувиль-Сен-Клере), и фузилерный батальон. Остальные части 16-й дивизии пребывали восточнее Орна.

Общее колличество трёх батальонов, прибывших на фронт, составляла примерно тысячу человек, германская защита опиралась на господствующую высоту № 64 у перекрёстка дороги Лебези — Эрпон. В районе Лебези Зиверс приказал окопать танки Pz.IV 1-го батальона, справа от частей 16-й дивизии позиции занимала 346-я пехотная дивизия, на левом фланге, конкретно у Кана, — 12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд». Разграничительная линия между позициями «Гитлерюгенда» и 16-й дивизии проходила по шоссе к северу от Кана.

7 июля 1944 года английские и канадские армии начали операцию «Чарнвуд» — решительный штурм Кана. Тактика, избранная английским генерал-фельдмаршалом Монтгомери, заключалась в том, дабы артобстрелами и массированными бомбардировками проломить германскую оборону, по окончании чего прорвать её остатки танками и пехотой. Около 12 часов дня высота № 64 подверглась обстрелу из корабельных орудий английского флота.

Вечером состоялся налёт 467 бомбардировщиков и штурмовиков, скинувших 2562 т бомб на район глубиной 3,5 км и шириной 1 км, расположенный в 5 км за линией фронта. В следствии Кан был практически стёрт в пух и прах, погибло около 400 гражданских; германские зенитки сбили три «Ланкастера» и один «Москито». В 23 часа пламя открыли орудия 1-го и 8-го английских корпусов, обстрел длился до утра 8 июля.

Массированные артобстрел и бомбардировка нанесли важные утраты немцам, пребывающим на Орнском плацдарме: был стёрт с лица земли штаб 31-го егерского полка, склады снарядов и пара танков из 1-го батальона 22-го танкового полка.

8 июля в 4:20, когда канонада смолкла, английский 1-й корпус приступил к реализации сухопутной фазы операции «Чарнвуд»: 3-я английская, 3-я канадская и 59-я английская пехотные дивизии пошли в наступление. Удар пришёлся на дивизию СС «Гитлерюгенд» и три батальона 16-й авиаполевой дивизии, причём последние были лицом к лицу со 185-й бригадой 3-й английской пехотной дивизии.

Офицер 16-й авиаполевой дивизии во время Нормандской кампании. На нём армейский китель, поверх которого надета камуфлированная куртка Люфтваффе.
bundesarchiv.de

Так как штаб 31-го егерского полка был разбит, его батальоны были предоставлены сами себе — и уже через час по окончании начала наступления англичане заняли Лебези и Эрувиль-Сен-Клер. Но скоро германские егеря пришли в себя и навязали атакующим упорные бои, не смотря на то, что силы соперников были несопоставимы. Каким-то чудесным образом немцы зацепились за южную окраину леса у Лебези и отбивали атаки англичан.

Новость об этом ошарашила кроме того германское руководство, и командующий танковой группой «Запад» генерал Эбербах приказал послать оставшийся батальон 21-й танковой дивизии (2-й) на помощь 16-й авиаполевой дивизии (танки добрались до поля боя только к вечеру 8 июля).

В тот же сутки к 11 часам утра егеря Люфтваффе были выбиты из леса у Лебези, а англичане ввели в бой 33-ю танковую бригаду. К счастью для немцев, местность около была столь очень сильно изрыта воронками от английских бомб и снарядов, что танки не могли скоро двигаться, и наступление англичан развивалось очень медлительно. Но, положение 31-го егерского полка было очень тяжёлым, а его слабо обученный персональный состав не имел возможности составить важной конкуренции английским воинам.

Но, те из егерей, кто ещё имел возможность оказывать сопротивление, его оказывали. Немцы умело применяли огонь снайперов и миномётные обстрелы, к тому же англичане действовали нерешительно и безынициативно. Один из ветеранов английской 3-й пехотной дивизии вспоминал о собственном участии в операции «Чарнвуд»:

«Мы утратили 2–3 человека в первые полчаса наступления, но после этого вышли к укреплённым позициям «Джерри» и втянулись в тяжёлый бой. Я видел нескольких «Джерри» за пулемётом, но, к счастью для моей группы, они не видели нас, поскольку были заняты боем с другими англичанами, пробовавшими их дотянуться. Мы забросали их гранатами, а после этого забрали гнездо, не утратив ни одного человека. К полудню мы заняли все отечественные объекты и были весьма довольны собой… Мы забрали нескольких пленных, они были юношами из Люфтваффе, и послали их в тыл, и я отыскал в памяти, как кто-то из нас сообщил: «Так вот из-за чего мы сделали их так легко, да?»

По другую сторону фронта сражался упомянутый выше егерь Хайнрих Луттеманн, что покинул следующее описание сражения 8 июля 1944 года:

«Мы слышали стрельбу из стрелкового оружия и залегли, пробуя разобраться, что происходит. К нам прибыл военный ефрейтор, дабы предотвратить, что англичане сходу перед нами, именно в том месте, где мы должны нападать… Унтер-офицер подгонял нас и скоро засвистели пули, и я слышал крики, в то время, когда пули попадали в цель. Я был так напуган, что желал лишь одного — сжаться и спрятаться.

Но сзади шёл звучно кричавший унтер-офицер со «шмайсером» в руках, что подгонял нас. После этого я услышал громкие крики и заметил коричневые фигуры, бегущие на нас — казалось, они показались из ниоткуда. Тут я заметил, что мои товарищи слева ринулись бежать, и я побежал за ними, пока мы не были среди деревьев и не постарались отстреливаться…

Бой длился, неприятель наступал справа и слева, и через пара часов мы были отрезанными от остальных и от отечественного штаба. Наступила ночь. Мы были измотаны и лежали в канаве, замёрзшие и влажные, без питья и еды.

Англичане держали нас под обстрелом, и мы должны были оставаться в укрытии так продолжительно, как имели возможность.

Утром к нам вышел армейский патруль и вывел нас оттуда к разбитой дороге, где стояла полевая кухня. В том месте мы покушали супа с хлебом и выпили кофе, позже показался гауптманн и послал нас опять в бой».

В последовавшем бою Луттеманн был ранен в левую ногу и ползком пробирался в тыл, пока его не подобрали германские санитары и не эвакуировали на машине. Разбирая его рассказ, стоит обратить внимание на то, что деморализованная несколько егерей практически целый сутки совершила на одном месте, но англичане так и не решились выбить немцев с их позиций.

За сутки боя два батальона 31-го полка утратили до 75% личного состава (около 800 человек), их сопротивление ослабло, а местами и вовсе закончилось. Однако англичанам удалось занять высоту № 64 лишь к 16 часам. Германский фронт затрещал, но не упал, потому, что дивизия СС «Гитлерюгенд» выстояла, и на передовую прибыли части 21-й танковой дивизии.

К тому же приближалась ночь, а союзники в большинстве случаев избегали ночных боев. В итоге 3-я дивизия англичан остановила продвижение, отложив атаку до утра.

Ночью немцы покинули Кан, и днём 9 июля англичане заняли северную часть города. Но, возвышенность Бургибю к югу от Кана и сталелитейные фабрики Коломбель на его окраине удерживались немцами. Исходя из этого, не обращая внимания на фактический захват Кана, ожидаемого удара и прорыва через Орн у британцев не получилось.

Германский фронт стабилизировался.

Егеря 16-й авиаполевой дивизии у сталелитейного завода в Коломбеле (район Кана).
bundesarchiv.de

Неспециализированные утраты германских армий на протяжении операции «Чарнвуд» оцениваются в 2000 человек, из которых 600 были захвачены в плен. Вероятнее, главную массу военнопленных составили воины 16-й авиаполевой дивизии. Неспециализированные утраты 1-го английского корпуса составили 3817 человек и 80 танков.

На передовом пределе

9 июля по приказу Роммеля 16-ю авиаполевую дивизию развернули на передовом пределе восточнее Кана, где она играла роль пехотного заслона перед собранными в глубине танковыми частями. Один из старших офицеров 21-й танковой дивизии Ханс фон Люк потом писал:

«Дивизия Люфтваффе была организована из ремонтных рот, клерков и поваров, каковые поменяли собственные ложки на ружья и слабо доходили для ответа задач, находившихся перед пехотой. Они защищали нас от британских патрулей и неожиданностей».

Практически 16-й дивизии отвели роль «расходного материала». Тот факт, что Роммель выставил её на передний край, говорит о том, что «Лис пустыни» решил пожертвовать открыто не сильный дивизией, дабы сохранить для контрудара более сильные части. С позиций военной целесообразности это представлялось логичным шагом, но бойцам 16-й авиаполевой от этого было не легче.

Им не оставалось ничего другого, как с энергией обречённых приступить к усиленному оборудованию собственных позиций и расширению их в глубину.

Операция «Гудвуд»

Замысел операции «Гудвуд» был обычным продуктом армейского «гения» Монтгомери: массированные воздушные бомбардировки должны были пробить брешь в германской обороне, пехота — не давать сопернику закрыть её, танки трёх бронетанковых дивизий — двигаться вперёд по появившемуся коридору. При успехе наступление предполагалось развивать впредь до Парижа.

18 июля 1944 года в 5:30 свыше тысячи британских бомбардировщиков скинули на германские позиции 7700 т бомб. Согласно точки зрения английских историков, это был «самый мощный бомбардировочный удар, что когда-либо предпринимался для помощи наземных армий». По окончании налёта началась трехчасовая артиллерийская подготовка с применением корабельной и военном полевой артиллерии.

В 7 часов утра 318 средних бомбардировщиков B-26 «Мародер» из состава 9-й воздушной армии снова нападали позиции 16-й авиаполевой дивизии, скинув 563 т кассетных бомб; одновременно с этим английская артиллерия велапламя. Бомбовый удар полностью накрыл позиции 16-й авиаполевой дивизии, пройдясь и по позициям соседней 21-й танковой. Последствия столь масштабной бомбардировки были фатальными для 16-й дивизии. Германский историк Пауль Карель отмечает:

«Четыре часа длилась эта экзекуция сёл, полей и лесов. Больше не было садов — одни лишь кратеры! Одна 20-мм зенитная пушка была отброшена на 20 метров, не смотря на то, что она была глубоко вкопана.

Пулемётные гнёзда ушли в почву. Противотанковые позиции были разбиты, окопы с воинами засыпаны».

Управление 16-й авиаполевой дивизией выяснилось дезорганизовано, поскольку кое-какие полковые и батальонные штабы были накрыты бомбами, начальники погибли либо были ранены. Но, как отмечает английский историк Макс Гастингс, умение германских солдат выживать в условиях «неимоверного сосредоточения авиационных ударов и артиллерийского огня» и их свойство затем оказаться в нужном месте и в необходимое время стали одной из «величайших неожиданностей в войнах ХХ столетия».

Утверждение Гастингса подтверждается на примере 1-го батальона 32-го егерского полка, занимавшего оборону в районе Коломбеля. Батальон понёс важные утраты от бомбардировки, связи прервалась, роты были предоставлены сами себе, а их персональный состав деморализован. Исходя из этого, в то время, когда примерно в девять часов утра 8-я бригада 3-й канадской пехотной дивизии при помощи «Шерманов» 2-й канадской танковой бригады отправилась в наступление, она не встретила важного сопротивления и скоро заняла Коломбель.

Но сохранившие выдержку юные начальники германских рот сумели забрать обстановку под контроль и мобилизовать собственных солдат. 1-я рота 1-го батальона под руководством обер-лейтенанта Кошвица занимала позиции перед Коломбелем, а в районе шато Коломбель оборонялась 2-я рота лейтенанта Лангенберга. Район шато Коломбель и сталелитейного завода стал ареной ожесточённых боев.

1-я рота, приняв на себя удар канадцев, сумела продержаться пара часов.

Тем временем сопротивление 2-й роты у шато Коломбель поставило канадских пехотинцев в тяжёлое положение: они смогли войти в шато лишь в 15:18, утратив 92 человека (из них 20 убитыми). Битвы за шато длились в общем итоге четыре часа.

Иллюстрация Р. Вольстада, подробно реконструирующая вооружение егерей и внешний вид 16-й авиаполевой дивизии входе боевых действий в Нормандии.
panzer-travelandhistory.blogspot.com

К двум часам дня у Кошвица осталось всего 19 человек. Предстоящие события обрисовывает Пауль Карель:

«Отступать. Место встречи — парк у Шато. Но вот уже и тут канадские танки.

Воины бегут дальше через ложбины, ползут через кюветы и встречают на сталеплавильном заводе Мондевиля лейтенанта Лангенберга с остатками 2-й роты.

У ЖД насыпи они нашли командный пункт полка. Мондевиль окружён. Хейно Кениг, картограф, выводит остатки 31-го и 32-го егерских полков через туннель под ЖД полотном.

Все собираются на одном из опорных пунктов 12-й танковой дивизии СС».

Практически 1-я и 2-я роты продержались пять-шесть часов против канадцев, превосходивших их по всем статьям и поддерживаемых танками, — важное достижение с учётом уровня подготовки германских авиаполевых частей.

Одновременно с этим в центре обороны 16-й дивизии союзники не встретили важного сопротивления: деморализованные артобстрелом и бомбардировкой германские воины сдавались в плен. По английским и канадским отчётам, многие из захваченных в плен пехотинцев 16-й дивизии были «так потрясены бомбардировкой, что координация их перемещений была нарушена». До 9 утра 11-я бронетанковая дивизия англичан забрала в плен более 430 солдат из состава 16-й авиаполевой дивизии.

Так, в первоначальный же сутки операции «Гудвуд» 16-я дивизия была практически сметена армиями союзников. Все полковые и батальонные штабы были разбиты, дивизия утратила 36 начальников рот, сопротивление оказывали только отдельные подразделения.

Полевой перевязочный пункт 16-й авиаполевой дивизии под мостом в Коломбеле.
bundesarchiv.de

Не обращая внимания на столь впечатляющее начало, операция «Гудвуд» провалилась. Англичане увязли в эшелонированной обороне 21-й танковой дивизии и «Лейбштандарта», им так и не удалось сломить сопротивление немцев, и уже 20 июля Монтгомери «дал отбой». По английским данным, в плен попало около 900 солдат 16-й авиаполевой дивизии из общего числа в 2000 германских пленных, захваченных на протяжении операции «Гудвуд».

Утраты дивизии ранеными и убитыми составили около 700 человек.

Для сравнения: утраты умелой 3-й канадской пехотной дивизии за четыре дня битв составили 349 человек, из них 89 погибшими.

Нет ничего необычного в том, что, попав под замечательную ковровую бомбардировку, 16-я авиаполевая дивизия утратила боеготовность. Появляйся на её месте каждая вторая часть, её постигла бы та же будущее. Огромные утраты в командном составе стали причиной предстоящей неспособности дивизии существовать как полноценное воинское соединение.

В итоге оставшихся воинов решили распределить по вторым частям, а 4 августа дивизию расформировали.

Примечательно, что утраты дивизии так и не достигли критической точки: во время с 1 июля по 3 августа 1944 года они составили 2500 человек, другими словами практически 25% офицеров и (9816 начальной численности солдат). В большинстве случаев в вермахте такие утраты не вели к расформированию части, но в этом случае огромные утраты понёс комсостав, а штабы были полностью дезорганизованы.

Анализ действий 16-й авиаполевой дивизии говорит о том, что не всё было так не хорошо, как принято вычислять. Пехотинцы Люфтваффе, не хорошо обученные и не имевшие опыта, отчаянно сражались с превосходящими силами соперника — закалёнными в битвах кадровыми частями английской и канадской армий, имевшими авиации и беспрецедентную поддержку артиллерии. Артиллерия дивизии была не сильный, противотанковых средств не хватало.

Одновременно с этим дефицит автотранспорта, на которую сетуют многие эксперты, не сыграла особенной роли в разгроме дивизии, поскольку ей было необходимо вести позиционные, а не манёвренные битвы. Как раз утраты в командном составе стали причиной её расформированию: сохрани дивизия собственный офицерский костяк, она просуществовала бы продолжительнее (хотя бы в качестве дивизионной боевой группы). Не обращая внимания на итоговый разгром, 16-я авиаполевая дивизия внесла свою лепту в сдерживание союзных армий на Западном фронте — само собой разумеется, в меру собственных возможностей и скромных сил.

литература и Источники:

Blandford E. Two sides of the Beach. The Invasion and Defense in Europe in 1944. — Castle Book, 2001. — 266 p.
Daglish I. Operation Goodwood. The Great tank charge. / Battleground Europe, Normandy. — PenSword, 2004. — 192 p.
Ford K. Caen 1944. Montgomery’s Break-out attempt. — Osprey publishing, 2004. — 96 p.
Hoehne G. Commitment of LXXXIII Inf. Corps at the Dutch Coast, 6 June to 24 July 1944. / NARA, MS-B-343.
Munoz A. Goering’s Grenadiers: The Luftwaffe Field Divisions, 1942–1945. — Europa books Inc, 2002. — 378 p.
Stacey C. P. Official History of the Canadian Army in the Second World War. Vol.III. The Victory campaign. The Operations in North-West Europe 1944–1945. — Ottawa, 1960. — 770 p.
Williams A. D-Day to Berlin. — Sceptre, 2005. — 384 p.
Zerbel A. Report of the commitment of 16th Luftwaffe Field Division in Normandy on both sides of the Orne river estuary from 1 July to 23 July 1944. / NARA, FMS A-959
Zetterling N. Normandy 1944. German Military Organisation, Combat power and organizational Effectiveness. — J. J. Fedorowicz Publishing, 2000. — 462 p.
Гастингс М. Операция «Оверлорд». Как был открыт «Второй фронт». — М.: Прогресс, 1989. — 462 с.
Карель П. Африка-Нормандия. Лис пустыни 1941–1943. Они идут 1944. — М.: Изографус, Эксмо, 2003. — 560 с.
Люк Х. На острие танкового клина. — М.: Эксмо, 2005. — 512 с.
Национальный архив США — NARA T312, R.1565; T.313, R.420; T314, R.1626
Раффнер К., Вольстад Р. Полевые дивизии Люфтваффе 1941–1945. — М.: АСТ, Астрель, 2002. — 64 с.