Последняя осада гражданской войны

13 февраля 1923 года белые под руководством генерала Анатолия Пепеляева осадили красноармейский отряд Ивана Строда в якутском зимовье Сасыл-Сысыы. Пожалуй, не будет преувеличением заявить, что в данной драме с участием нескольких сот людей отразилась вся Гражданская война с её своеобразием, героизмом и ужасом. История данной осады может послужить и объяснением тому, из-за чего в той войне белые проиграли, а красные – победили.

Офицер против анархиста

Сначала скажем пара слов о основных храбрецах драмы. Анатолий Николаевич Пепеляев появился в семье армейских в первой половине 90-ых годов XIX века, а с 1914 года вести войну на полях Первой мировой – дослужился до полковника, взял восемь орденов, включая Георгия 4-й степени. На протяжении Гражданской войны Пепеляев, руководивший одной из армий Колчака, забрал Пермь, что стало причиной появлению настоящего культа личности – от стихов в честь очень способного полководца до именного бронепоезда.

В Гражданскую войну Пепеляев показал недюжинный полководческий талант и сделал стремительную карьеру, став генерал-лейтенантом в 27 лет. Но индивидуальные качества одного офицера не могли не допустить управления системы и развала снабжения на всём фронте. В осеннюю пору 1919 года сорокатысячная армия Пепеляева, отступая к Томску, практически растаяла: в строю оставалось 5–6 тысяч бойцов, апозднее из-за дезертирства их число сократилось до 800 человек.

За критику верхов в рапорте Колчаку («руководство интриговало, свирепствовала разнузданная контрразведка, создавались шикарные штабы, офицерство пьянствовало… Ставка легкомысленно разрешила войти на убой десятки тысяч людей») и предложения дать почву крестьянам Пепеляев заслужил среди белых репутацию эсера. В апреле 1920 года Пепеляев, перед этим перенёсший тиф, был забран в эшелон чешским офицером и эвакуировался в китайский город Харбин.

Последняя осада гражданской войны
А. Н. Пепеляев, начальник Средне-Сибирского военного корпуса, 1918 год
Источник: siberia-miniatures.ru

Иван Яковлевич Строд, латгалец по отцу и поляк по матери, появился в Витебской губернии в первой половине 90-ых годов XIX века. В 1914 году добровольцем отправился на фронт, заслужил четыре чин и Георгия прапорщика, был два раза не легко ранен. В начале 1918 года Строд, по собственной партийной принадлежности бывший анархо-коммунистом, вступил в ряды Красной армии.

В Гражданскую войну он, как и Пепеляев, сражался в Сибири, в осеннюю пору 1918 года попал в плен под Олекминском, но был спасён местным фельдшером, пославшим красных к начальнику-эсеру, принципиальному сопернику смертной казни. Выйдя на свободу по окончании разгрома Колчака, Строд вести войну в составе армии Дальневосточной республики против атамана Семёнова, барона Унгерна и японцев.

И. Я. Строд
Источник: krasnoznamenci.ru

Благодаря целому последовательности необычных событий Пепеляеву и Строду суждено было встретиться в Якутии. В августе 1921 года из Якутска бежала несколько бывших белых офицеров, проходивших службу в военкомате и других советских учреждениях. Захватив два парохода, они смогли добраться до села Нелькан, где нашли богатейшие склады с мукой, пушниной и мануфактурой.

Завладев такими сокровищами, восставшие решили не бежать к своим во Владивосток, а бороться с коммунистами прямо тут.

Военрук Толстоухов, возглавивший побег, уплыл с пушниной во Владивосток, дав обещание возвратиться с подмогой. Как нетрудно додуматься, больше его в Якутии не видели.

Но во времена армейского коммунизма (бесплатные повинности, недостаток товаров, произвол бывших уголовников, борьба с местной элитой и шаманами) маленький белый отряд стал спичкой в пороховом погребе и заметно увеличивался за счёт местных охотников и других обиженных. Скоро красные в Якутске появились в осаде, а в марте 1922 года восставшие отправили во Владивосток вестников за помощью.

Поход в никуда

Посланники вышли на представителей областников – сибирских сепаратистов-народников. Пепеляева, организовавшего артель извозчиков в Харбине, убедили возглавить поход Сибирской добровольческой дружины. Из 720 человек, записавшихся в отряд, больше половины составили офицеры.

Дружина имела на вооружении два пулемёта Кольта, и винтовки разных совокупностей – от берданок и трёхлинеек до мексиканских, японских, австрийских а также итальянских образцов. Любопытен тот факт, что на вооружении отряда было много гранат – 9807 штук.

6 сентября 1922 года десант численностью более 500 человек на канонерке и минном транспорте подошёл к маленькому порту Аян на Охотском море. К тому времени красные уже заявили о создании Якутской автономии в составе РСФСР и амнистии сдающимся повстанцам. Из Иркутска прибыли два полка пехоты, батарея орудий и кавалерийский дивизион.

Общее колличество красных армий превысила четыре сабель и тысячи штыков под управлением нового командующего К. К. Байкалова.

Одним из красноармейских отрядов руководил Иван Строд. В июле 1922 года в главном сражении у села Никольское партизаны были разгромлены.

Прибыв в Аян, Пепеляев осознал, что привёл куда макар телят не гонял «через чур мало и через чур поздно», но снова разрешил убедить себя в том, что народ лишь и ожидает его помощи. Десант сошёл на берег, где к нему присоединились белые партизаны. По окончании сомнений и тяжёлых колебаний дружина двинулась на Якутск, расположенный более чем в тысяче километров от Аяна.

До тех пор пока Пепеляев без особенных битв занимал якутские сёла, в последних числахОктября Красная Армия вошла… во Владивосток.

Отступать стало некуда, ожидать помощи – не от кого. Но Пепеляев ещё не знал об этом. Но, как ни парадоксально, в Якутии у белых ещё оставались шансы на успех – войска соперника были разбросаны по огромным просторам, и при успешной зимовки в захваченном Якутске белые имели возможность дождаться очередного восстания и продолжить вести борьбу.

5 февраля белые неожиданной атакой забрали слободу Амга, захватив 45 пулемётов и 5 пленных. До Якутска им оставалось менее двухсот вёрст, а защищать город, не считая отрядов ЧОНа, было некому.

Красный отряд, оборонявший Верхоянск. 1923 год
Источник: yakutskhistory.net

Тем временем Строд с группой в 40 человек двигался навстречу судьбе. Он должен был привести к Пепеляеву двух парламентёров-якутов и попытаться уговорить белых сдаться. Дойдя до одинокой юрты в тайге, где обнаружились следы соперника, Строд покинул в том месте письмо якутского ревкома Пепеляеву и ушёл обратно к Амге.

В Амге он взял ещё 40 бойцов и направился в Петропавловское, дабы поменять соседний батальон под руководством Дмитриева.

В этот самый момент отряд Строда нашли красноармейцы, пленённые белыми при взятии Амги, а после этого отпущенные на свободу. Дмитриев успел продемонстрировать себя неважным начальником, и бойцы проголосовали за объединение сил под началом Строда.

Имея 282 бойца, включая 26 конных разведчиков, Строд был у белых в тылу. Он выбрал путь к Амге, сохраняя надежду или опередить Пепеляева, или повиснуть у него «на хвосте». Вечером 13 февраля 1923 года красный отряд остановился в зимовье Сасыл-Сысыы (в переводе с якутского – «лисья поляна») в восемнадцати верстах от Амги.

Строд со собственными людьми обосновался в юрте на отшибе. Никто не увидел, что рядом в тайге уже спрятался отряд пепеляевцев, вышедший на перехват – 230 человек под руководством генерала Е. К. Вишневского. Под утро белые скрытно выдвинулись к деревне, очень тихо сняли часовых и захватили батальон Дмитриева неожиданно, но не увидели отряд Строда.

Часовые Строда подняли тревогу, и начался бой. Атака белым не удалась.

Позднее Вишневский писал: «Я рассчитывал застать соперника неожиданно, а он меня встретил огнём из 5 тяжёлых пулемётов и нескольких Шоша». Но белым удалось стереть с лица земли практически целый красноармейский обоз. В этом бою сам Строд был ранен в грудь и на время утратил сознание – это произошло уже по окончании отхода белых.

Отбив первую атаку, красноармейцы заняли оборону у одной из юрт.

Сильные люди

Осаждённым было нужно укрепляться тем, что было под рукой. А под рукой имелись балбахи – плиты замёрзшего навоза (якуты применяли его как удобрение) толщиной около 20 сантиметров. Четыре последовательности таких плит возможно было пробить только сосредоточенным пулемётным огнём.

Балбахи ставили по 4–5 штук в ряд, посыпали снегом и обливали водой.

Утром 15 февраля к Сасыл-Сысыы подошли главные силы белых. Но они медлили с новыми атаками, предлагая красным сдаться. Дело в том, что Пепеляев перехватил донесение Строда с упоминанием о громадных утратах и сделал вывод, что красные незадолго до сдачи.

Строд, видя слабость собственной обороны, отправился на переговоры, каковые кончились ничем. Тем временем среди красот зимней тайги успела появиться маленькая крепость – 100 шагов в длину и 30–40 шагов в ширину. Из разобранного амбара и трёх десятков срубленных деревьев красные устроили подобие засеки, которая издали казалась более грозной, чем в действительности.

Поразительно отсутствие простых для гражданской войны зверств – обе стороны уже пережили и повидали столько, что хватило бы и на дюжину судеб. Исходя из этого и красные, и белые при каждом эргономичном случае пробовали уладить дело миром. Да и условия походов по зимней Якутии были очень тяжёлыми – морозы достигали 50–58 градусов.

Достаточно по неосторожности прожечь искрами костра дыру в одежде – и смерть практически неминуема. Кое-какие отряды, оставшись в снежной пустыне без пищи, доходили до людоедства…

Только на шестой сутки осады начался штурм, что длился восемнадцать часов – и это при сорокаградусном морозе! За сутки боя у красных вышли из строя все автоматы Шоша, вражеская пуля разбила затвор «Льюиса», а у пулемёта Кольта перестал работать целый расчёт. Оставшиеся четыре пулемёта перегревались – как мы знаем, что один из них израсходовал 10 000 патронов.

И однако штурм был отбит, пепеляевцы утратили до 150 человек ранеными и убитыми, красные – 61.

Но положение осаждённых стало отчаянным. Десятки людей сгрудились на маленьком пятачке, пули пробивали стенки юрты полностью, и пребывавшим за стенками не было возможности кроме того приподняться без риска взять пулю. По территории «крепости» приходилось ползать на четвереньках, отчего скоро протиралась одежда.

Для получения воды устраивали вылазки за снегом, одев маскхалаты из простыней. В пищу шли убитые быки и лошади – их туши пилили, разделывали и варили с солью.

Пулемётный пламя неспешно разрушал навозные стенки, исходя из этого красным было нужно строить баррикады из замёрзших лошадей и трупов людей. Позднее Строд писал в мемуарах:

«Звякали пули о мёрзлые тела, отрывали пальцы, куски мяса, попадали в голову. От удара пули голова раскалывалась, и в был виден серый окостеневший мозг».

Пара позднее пепеляевцы постарались придвинуть к вражеским баррикадам необычные «якутские танки» – навозные плиты на санях. За каждыми санями имело возможность укрыться 8–10 человек, каковые должны были забрасывать неприятеля гранатами. Но такие сани были через чур тяжёлыми (не меньше ста пудов).

После этого белые приделали шомполы к японским гранатам и стреляли ими из берданок, но такие снаряды летели всего на 25–30 метров.

Прошло 14 дней, но забрать стенки из навоза белые не сумели.

На фронтах Первой мировой такую проблему враз решил бы единственный миномёт, огнемёт либо траншейная пушка. И будущее снова дала белым шанс – отряд Е. И. Курашова, шедший на выручку Строду, имел две лёгких 37-мм пушки Маклена. Эти орудия при скромном количестве выпуска (около 200 штук) были очень популярны в битвах Гражданской войны – от Кубани до Севера России.

Для засады на красных было выбрано совершенное место – Элесинская котловина между сопками.

Но, заметив красный дозор, часть белых без приказа напала на него, приняв за главные силы. Пара человек из разведки успели ускакать, предотвратить собственных, и люди Курашова срочно заняли оборону за санями. Белые, вымотанные шестнадцатичасовым переходом к месту засады, отчаянно нападали раз за разом, не обращая внимания на пулемётные очереди и картечь.

В одной из схваток им оставалось пройти всего два десятка шагов до «макленки» – стоило её захватить, и участь Строда была бы решена. Но патроны у пепеляевцев подошли к концу раньше, чем удалось сломить сопротивление красных. Но, это не помешало белым угрожать осаждённым обстрелом из якобы захваченной пушки, которая обязана вот-вот подойти.

Канадские артиллеристы у лёгкой пушки Маклена. Север России, 1919 год. Library and Archives Canada

В ответ красноармейцы решили сложить патроны и запасные гранаты в погреб, сверху насыпать три пуда охотничьего пороха и при первых пушечных выстрелах поднять белый флаг. Когда пепеляевцы подошли бы поближе, два «выбранных нами решительных товарища» должны были поджечь закладку. В то время, когда в очередной раз раздался крик: «Ну что?

Сдаётесь?

К вечеру придёт орудие!» – осаждённые подняли над крышей юрты старое красное знамя отряда. Глава обороны Жолнин сел, привалившись к стенке, и начал играть на гармошке «Интернационал». Это может показаться более поздней советской пропагандой, но пепеляевцы кроме этого подтверждают данный факт.

Кроме того бойцы белого отряда были впечатлены: «Молодец Строд, желает погибнуть под своим знаменем». Тем временем Строд писал Пепеляеву письмо:

«Не приходится сказать о Москве, Иркутске, кроме того Якутске, если вы всеми собственными силами не имеете возможность забрать маленький отряд».

2 марта практически целый гарнизон Якутска (600 бойцов под руководством Байкалова с двумя пушками и восемью пулемётами) подошёл к Амге, где пребывали тылы пепеляевцев. Выстрелы из орудий не дали результата, и слободу было нужно штурмовать в лоб, идя по глубокому снегу. Красноармейцы скинули шинели и дохи, и пепеляевцы приняли одежду на снегу за массу убитых.

Красные залегали, но позже поднимались и снова шли вперёд.

Белые настойчиво сопротивлялись, но Амга однако пала.

Ефим Иванович Курашов
Источник: yakutskhistory.net

Утром 3 марта к осаждённым в Сасыл-Сысыы пришли два перебежчика, каковые поведали, что всё кончено – Амга забрана красными, а Пепеляев отступает к побережью. Разведчики подтвердили, что окопы белых и в самом деле безлюдны. С одним из перебежчиков Строд послал в Амгу письмо «первому красному начальнику» прося отправить лекарства, табак, хлеб и «по случаю эйфории и счастья хоть мало спирта!» Письмо взял Мизин (ассистент Байкалова из ГПУ), пребывающий на полпути между Амгой и Сасыл-Сысыы.

Рассудив, что сейчас гарнизону Сасыл-Сысыы ничто

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: