Поздние трагедии шекспира. «гамлет»

К «поздним» относятся катастрофе, созданные Шекспиром с 1601 по 1608 гг.: «Гамлет», «Отелло», «Макбет», «Кориолан», «Антоний и Клеопатра», «Король Лир» и др.

Их поэтика значительно отличается от поэтики «ранних» катастроф – «Юлия Цезаря» и «Ромео и Джульетты». В первую очередь – магистральным сюжетом. Магистральный сюжет «поздних» катастроф возможно выяснить как историю превращения протагониста в свободную и суверенную личность, но – ценой утраты с/м собственного мира.

Данный тип магистрального сюжета исключает таковой элемент поэтики как главная действительность, потому, что она не может быть для персонажей своим миром, другими словами их частью, их естественным окружением. Композиция «поздних» катастроф строится в соответствии с их сюжетной схемой. Сперва храбрец пребывает в согласии с собой и своим миром – собственной естественной опорой; после этого происходит некое событие, уничтожающее это единство.

Потом – храбрец поймёт произошедшее и обретает внутреннюю опору в этом ужасном знании; наконец, в развязке он подтверждает (либо утверждает) собственную свободу смертью. Наряду с этим под «своим миром» храбреца в каждой трагедии понимается что-то особое – привычная система ценностей и связанная с ней самооценка («Макбет» и «Отелло»); круг родственных и дружеских связей («Гамлет», «Тимон Афинский»); либо единство того и другого («Король Лир», «Кориолан»). То же касается и самого акта утраты «собственного мира» — в каждой пьесе это конкретная коллизия, определяющая ужасную обстановку каждого протагониста, его путь через свободу к смертной казни.

Катастрофа «Гамлет. Принц Датский» (1601 г.) – чуть ли не самая популярная пьеса мирового театрального репертуара и одновременно с этим – один из самых тяжёлых для понимания хороших текстов. Дело в том, что коллизия, ставящая Гамлета в центр трагедийного мира, как бы затенена Шекспиром, в то время как ужасные обстановки вторых персонажей первого замысла (Гертруды, Клавдия, Офелии, Лаэрта) в полной мере ясны и сохраняются в течении всего действия.

Внешним выражением личной катастрофе Гамлета делается его неспособность выполнить собственный долг – отомстить убийце отца, но мотивация данной неспособности скрыта от зрителя. Исходя из этого шекспироведы стремятся ответить на вопрос, в чем катастрофа Гамлета. Ниже приводятся кое-какие из выдвинутых ими предположений.

Версия «не сильный Гамлета» — предложена И.В.Гете и братьями А. и В.Шлегелями. Великие германские мыслители исходили из того, что главная фраза в роли Гамлета – «Так трусами нас делает сознанье». В соответствии с данной теории, Гамлет – человек сильного интеллекта, но не сильный воли, талантливый предвидеть последствия собственных поступков, и их знание парализует его решимость.

Неспособность к действию вызывает у Гамлета презрение к себе, усугубляющее его слабость.

Он светло поймёт невозможность разомкнуть данный круг, и его холодное отчаянье выплескивается в безысходной меланхолии и жестокой язвительности. В этом случае катастрофу Гамлета возможно осознавать как утрату внутреннего единства личности, расколотой дуализмом сознания и воли.

Вторая версия в собственности отечественным исследователям А.А.Аниксту и А.А.Смирнову, с которыми частично был согласен и Л.Е.Пинский. Это теория «сильного Гамлета» (либо «Гамлета-борца»), полемизирующая с интерпретацией Гете и Шлегелей. Ее авторы вычисляют главной для понимания катастрофы Гамлета фразу: «Распалась сообщение времен / Для чего же я скрепить ее рожден?».

В соответствии с данной интерпретации, Гамлет, подобно персонажам хроник, живет на переломе времен: уходит эра, воплощенная в ветхом короле, с ее культом человеческого достоинства и доблести, и наступает эра короля Клавдия – с «национальным лицемерием», сервилизмом и подозрительностью. Согласно точки зрения авторов данной версии, Гамлет осознаёт историческую неизбежность аналогичной перемены, но неимеетвозможности согласиться с ней.

Он не уклоняется от неисправимого для него противостояния ходу Исторического Времени, но, как гуманист и мыслитель, тяготится необходимостью жертв и ожесточённостью противоборства. Эти колебания ослабляют его решимость, но не уничтожают ее. В интерпретации Аникста и Смирнова катастрофа Гамлета делается катастрофой стоического героизма, принимающего неизбежность поражения, но продолжающего борьбу с превосходящей его силой событий.

Третью версию, выдвинутую британскими шекспироведами, модно назвать «версией ужасного знания» либо «ужасной истины». В соответствии с ей, главная фраза в роли Гамлета – его слова о человеке как «квинтэссенции праха». В прах вещи превращает время, и, значит, человек – это самый «разрушаемая» временем вещь.

Исходя из этого, вопреки утверждениям гуманистов, человек неимеетвозможности распоряжаться собственной природой: она, незаметно для него изменяется со временем – не с историческим, а с биологическим, естественным. Последовательность предательств самых родных Гамлету людей (матери, Розенкранца, Гильденстерна, Офелии) является доказательством данной истины. Так как Гамлет знал их совсем вторыми, и «сломал» их не Клавдий, а время, невидимо хозяйничающее в их природе.

В данной версии утратой «собственного» мира для Гамлета делается распад его родственных и дружеских связей из-за предательств родных, но ценой данной утраты Гамлет получает ужасное знание о власти времени над людской природой, освобождающее его от великий иллюзий Ренессанса.

Лекция 22

Поздние трагедии шекспира. «гамлет»

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся: