Примечание для медиумов и каналов 8 страница

— Вы упомянули о том, что кое-какие души желали бы наказать себя, — увидел я. — Запрещено ли заявить, что обращение скорее идет о развитии для того чтобы качества, как сочувствие?

— Это так. Сочувствие возможно назвать безграничной целью. Но неспособность забыть обиду самого себя тормозит процесс.

И нам [духовным наставникам] часто приходится следить за тем, как души решают наказать себя за те либо иные поступки. Лишь вы — и никто второй — судите себя по окончании смерти. Не редкость так, что душа уходит из судьбы с гнетом негативных чувств, что лишает ее возможности непредвзято наблюдать на вещи.

В то время, когда такое происходит, вы видите все через призму страха либо вины. И сейчас вы не испытываете сострадания к самим себе.

Тогда я спросил, сыграл ли ужас собственную роль в планировании Пенелопой данной жизни.

— без сомнений. Она принесла с собой ужас из прошедшей судьбы, и ее душа смогла всецело преодолеть эти эмоции. Пенелопа осознавала, что ей нужно возвратиться на физический замысел, дабы всецело исцелить собственную душу.

Она и сейчас трудится над избавлением от прошлых страхов.

— Благодарю, что смогли ответить на отечественные вопросы, — поблагодарил я.

— Неизменно рад оказать помощь, — ответил наставник Стейси.

*****

Сострадание.

Во многих сессиях с медиумами именно это чувство именовалось Духом одним из основных жизненных уроков — наровне с безусловной любовью и сопереживанием к себе и вторым. В качестве вечных душ мы стремимся познать себя в качестве сострадания. И это познание многократно углубляется с каждым отечественным приходом на физический замысел — с возможностью отдавать и принимать сострадание.

С позиций общества, глухота — несовершенство. Именно это понятие разрешает нам с сочувствием отнестись к тем, на кого общество наблюдает как на «неполноценных». В духовной действительности нет подобного рода контрастов.

В том месте все мы равны друг другу, и сияющая красота каждой души есть чем-то очевидным и не требующим доказательств. О душе нельзя сказать «неполноценна» — само это понятие в этом случае делается тщетным.

И лишь в физической действительности пустота аналогичной концепции наполняется иллюзорным смыслом — так как именно поэтому мы можем глубже познать такое уровень качества, как сострадание.

Пенелопа решила прийти в данный мир глухой среди них и чтобы постичь сострадание. на данный момент она чувствует искреннее сочувствие не только к глухим, но и к тем, кого в обществе вычисляют людьми второго сорта. Пенелопа пытается упрочить связь между миром и миром глухих слышащих, между разными культурными и этническими группами.

Ответ прийти в данный мир темнокожей дамой кроме этого было не случайным. Пенелопа сама выяснила для себя принадлежность к тем двум категориям лиц, к каким часто относятся без уважения. Всегда, в то время, когда она сталкивается с этим, в ней с новой силой пробуждается жажда сострадания.

Дамы, глухие и этнические меньшинства изначально были отнесены в отечественном обществе к категории не сильный и беспомощных. Разговаривая с Пенелопой, я был поражен той силой, которая крылась в ее намерении поменять данный мир, и очевидным бессилием той группы лиц, к которой она принадлежала. Поместив себя в условия, при которых ей было отказано во внешней силе, Пенелопа начала развивать в себе силу внутреннюю — и это кроме этого соответствовало замыслам ее души.

Пенелопа решила обучаться на примере противоположностей. Так поступают многие души, приходящие на Землю, потому, что данный путь разрешает выйти на новый уровень духовного развития. Если бы Пенелопа не испытывала на себе равнодушие окружающих, вряд ли она имела возможность предложить вторым то сострадание, которым сейчас полна ее душа.

И если бы события не ограничили ее внешнюю силу, вряд ли она имела возможность осознать, что владеет неограниченным внутренним потенциалом.

Не так-то легко показать сострадание на физическом замысле, где все мы как будто бы бы отделены друг от друга, а ужас часто отнимает у нас все отечественные силы. Совсем иное дело, в то время, когда речь идет о реаольности духовной. Благодаря Стейси, к примеру, мы стали свидетелями того, как души высказывали собственный сочувствие душе того человека, что в прошедшей судьбе убил мать Пенелопы.

Никто не испытывал по отношению к нему неприязни либо бешенства, никто не потребовал отмщения. Наоборот, все были полны понимания и сочувствия.

Совершенно верно так же никто не торопился осудить Пенелопу за идеальное ею суицид. И не смотря на то, что данный поступок вынудил ее продолжить собственный обучение в новой судьбе, никто не выказал по отношению к ней презрения либо негодования. Скорее уж все сочувствовали тем событиям, каковые стали причиной подобному финишу.

В качестве душ мы ни при каких обстоятельствах не судим друг друга. Единственное, что вероятно в духовной действительности, — это самоосуждение. Такое не редкость, в то время, когда души обозревают прожитую на Земле жизнь.

Духовные наставники находятся сейчас рядом с ними, показывая иногда на моменты, в каковые возможно было бы показать больше сострадания.

Но делается это без осуждения — с пониманием и любовью. Только пребывая в теле и чувствуя себя обособленными от вторых, мы начинаем показывать осуждение — факт, свидетельствующий о явном недочёте сострадания. Но было бы неверным счесть, что осуждение — итог отделенности.

Скорее, это ее обстоятельство.

Лишь избавившись от привычки делать выводы вторых, мы можем отыскать в памяти собственный подлинное «Я».

Но не только сострадание было одной из основных тем при дискуссии будущей судьбе Пенелопы. не меньше значимым был и вопрос служения вторым. Любовь побуждает души помогать формированию друг друга, красивым примером чему может служить планирование, которое касалось нового воплощения Пенелопы.

Женщина создала для себя такую жизнь, которая разрешила бы ей помогать человечеству, сосредоточившись в первую очередь на сообществе глухих.

Мать Пенелопы захотела оказать помощь девушке, одарив ее привязанностью и любовью, которых та была лишена в прошлой судьбе. Соседка также захотела послужить ей, разрешив показать сострадание и сочувствие. Для этого она кроме того дала согласие воплотиться с физическим увечьем.

Душа человека, убившего в прошедшей судьбе мать Пенелопы, решила отложить собственный воплощение на более поздний срок — и все чтобы помогать духовному исцелению девушки.

А ведь подобное ответ не разрешило этому человеку в малейшие сроки отработать собственную карму. И за данной жаждой благородного служения вторым кроется не что иное, как любовь.

То же самое справедливо и в отношении их прошедшей жизни. В то время, когда мать Пенелопы планировала собственный воплощение, ей было хорошо как мы знаем, что ее будущий любимый может функционировать жестко и необдуманно. Но это никак не оказало влияние на ее ответ оказать помощь ему почувствовать собственную подлинную значимость.

На уровне души она была замечательно осведомлена о том, что в течении многих воплощений данный человек не в состоянии был осуществлять контроль личный бешенство. Но это только укрепило ее решимость оказать ему столь полезную услугу. Нельзя исключать, что две эти души опять спланируют совместное воплощение — дабы оказать помощь мужчине дать собственный выбор в пользу любви, а не бешенства.

На уровне души мы любим тех, с кем планируем провести собственные жизни. На протяжении нахождения на физическом замысле мы часто сталкиваемся с людьми, каковые без шуток осложняют нашу жизнь либо кроме того становятся отечественными «неприятелями». Но за пределами физической действительности те, кто был когда-то неверным мужем либо женой, жёстким родителем либо соперником в делах, снова преобразовываются в самых родных друзей.

Их души ласково заботятся приятель о приятеле и планируют совместные воплощения — в надежде усовершенствовать то, что было начато в прошлых судьбах.

Совсем не обязательно воплощаться на физическом замысле, дабы оказать помощь своим родным. Как мы определили из сеанса со Стейси, развоплощенные души деятельно содействовали Пенелопе на протяжении ее прошлых судеб. Такие души оказывают большую помощь тем, кто находится на физическом замысле, — при помощи вдохновения и любви.

Они приходят к нам в отечественных снах, а через эмоции воздействуют на нас и в бодрствующем состоянии.

Те, кто обожает нас, неизменно пребывают рядом с нами — будь то на физическом замысле, либо на духовном. Не ничего прочнее сердечных уз.

Та, что была соседкой Пенелопы в прошедшей судьбе, сыграет ключевую роль и в этом ее воплощении. То же самое касается любой души, которая окажет помощь Пенелопе показать сострадание и сочувствие. Но умение принимать сострадание и любовь не менее важно, чем умение проявлять их.

Планируюя собственные жизни, души заблаговременно включают в них разнообразные заболевания, несчастные случаи, и физические и эмоциональные увечья — наподобие тех, каковые приковывают человека к инвалидному креслу.

В следствии человек оказывается в событиях, в то время, когда ему не остается ничего иного, не считая как принять сочувствие и любовь окружающих. Нельзя исключать, что в прошлых судьбах эти души нехотя принимали любовь и заботу вторых людей. Так что нынешние их воплощения должны оказать помощь им усвоить данный полезный урок.

Помимо этого, опробования оказывают помощь душам преодолеть ужас. Как отметил духовный наставник Стейси, Пенелопа желала избавиться от страха, что остался в ней по окончании прошлого воплощения. В данной жизни ее страхи таятся на подсознательном уровне — на этом же уровне проходит и ее излечение.

Планируя собственные жизни, мы стараемся сразу решить множество неприятностей, а также избавиться от таких негативных чувств, как ужас.

По ходу собственных изучений я познакомился с молодым человеком, что на протяжении медитации сумел войти в контакт со своим будущим «Я» — иными словами, с одним из будущих воплощений собственной души. Эта личность сказала ему, что в будущем отечественная эра на Земле начнёт называться «Веком Страха». Лишь задумайтесь над этим заглавием.

Из множества описаний, каковые потомки имели возможность бы применить к нашей эре, они остановились именно на этом. Ужас — это превалирующая чувство отечественного времени. Он так хорошо вошел в отечественную повседневную судьбу, что мы принимаем его как что-то естественное.

Наслоившись за многие много воплощений, ужас довлеет над сознанием отдельных личностей и всего человечества.

Дабы исцелиться от страха, мы должны испытать его — потому что сопротивление любой энергии делает ее лишь посильнее, — и уже после этого шагнуть за пределы этого эмоции. Жизненные трудности создают красивую возможность избавиться от страхов — как сознательных, так и бессознательных.

Не считая страха и других «негативных» чувств, мы должны избавляться и от фальшивых убеждений. К примеру, в случае если душа, убившая мама Пенелопы, поверит в то, что она заслуживает наказания, либо примет решение, что она и имеется данный бешенство, ей нужно будет спланировать для себя такую жизнь, в которой она сможет поменять это вывод. Выражение «хуже, чем» неприменимо не только к вторым, но и к себе.

Дабы усвоить эту истину, ей предстоит в будущем воплощаться с теми, кто кроме этого будет мучиться от недочёта уважения к себе.

Итак, мы отметили то, на чем делался акцент при планировании судьбы Пенелопы. Но не менее важно да и то, что отсутствовало на данном планировании. Я имею в виду представление о глухоте как о чем-то нехорошем и негативном, как о некоей форме наказания.

Пенелопа знала, что ее глухота не имеет ничего общего с этими вещами. Наоборот, она видела в ней красивую возможность для предстоящего совершенствования.

Ее рвение прийти в этом мир глухой было так громадно, что духовному наставнику было нужно подробно обсудить с ней данный процесс, — легко дабы убедиться в твердости ее намерений. И уж само собой разумеется Пенелопа не жаловалась, не искала себе опробований полегче. Что касается вторых душ, то и они не были склонны жалеть ее.

Подобно Пенелопе, они видели в этом красивую возможность для духовного совершенствования и потому готовы были поддержать девушку в ее намерении.

Кроме того сейчас, пребывав в физическом теле, Пенелопа неимеетвозможности не подмечать развития, которое стимулировал в ней данный опыт. И она честно признательна за эту духовную эволюцию. Тяжело переоценить значение аналогичной признательности. Два камертона, звучащие на одной и той же частоте, создают ответный резонанс — иными словами, они вибрируют в унисон друг другу.

Так и мы, испытывая признательность, настраиваемся на частоту энергий Божественного Сознания.

Признательность — наровне с любовью, эйфорией, состраданием и прощением — возможно причислить к возвышенной, кроме того священной частоте. Но подобное чувство вовсе не свидетельствует, что мы «довольны» собственными страданиями. Скорее, оно говорит о отечественной способности рассмотреть полезные результаты аналогичных страданий.

Какими бы тяжёлыми ни были отечественные жизненные опробования, они неизменно ведут к совершенствованию и духовному развитию.

Вот об этом мы и должны думать прежде всего.

Большинство людей слушают ушами. Пенелопа желала познать себя как сострадание, и потому избрала жизнь, в которой она слышит посредством сердца. У сердца собственный язык, и Пенелопа усердно совершенствует собственный произношение.

Мы привыкли прислушиваться к внешним голосам — голосам людей, каковые говорят, что именно мы должны делать и какими мы должны быть.

Пенелопа же спланировала такую жизнь, в которой она слушает только собственный внутренний голос — в случае если желаете, голос собственной души. Глухота, как и другие жизненные опробования, пробивает завесу, которая отделяет нас от отечественной божественной природы. Преодолевая жизненные трудности, мы начинаем глубже постигать собственное «Я».

Так и глухота Пенелопы открывает перед ней истины, таящиеся по ту сторону завесы.

*****

Боб Файнстайн занимает особенное место в данной книге. Он — единственный, чье жизненное опробование (слепота) стало результатом незапланированного «несчастного случая». (Как станет светло из следующей главы, подобные «несчастные случаи» — либо, по крайней мере, их предпосылки — мы часто планируем еще до рождения.) Я был много удивлен, в то время, когда осознал со слов медиума, что Боб не планировал сначала опыта слепоты. В действительности изначально он выяснил для себя совсем иную жизнь.

В то время, когда он ослеп, ему и его духовным наставникам было нужно создавать новую схему воплощения.

Я намеренно использую кавычки применительно к такому понятию, как «несчастный случай». Я не верю в случайность аналогичных происшествий. Все в отечественной вселенной, впредь до самых небольших частичек, направляться единому порядку.

Так что на определенном уровне — иногда сознательно, иногда бессознательно — мы сами творим события собственной жизни.

Кое-какие «несчастные случаи» мы формируем еще до рождения, ну а другие создаем уже по ходу воплощения. Но ни в том, ни в другом случае нельзя говорить о какой-либо случайности ил хаотичности.

Сначала я сомневался, направляться ли включать историю Боба в эту книгу. Мне казалось, что читатели смогут извлечь значительно больше пользы из историй тех душ, каковые выбирали собственные опробования еще до рождения. Но после этого я осознал, что это настоящий дар от Духа.

Это Он познакомил нас с Бобом, дабы продемонстрировать, как реагируют души на неожиданные события, каковые происходят с ними на земном замысле.

Эта книга была бы неполной без истории Боба.

История Боба

— В то время, когда меня вынули из инкубатора, я уже был слеп.

Вот так началась жизнь Боба. Он показался на свет в декабре 1949 года — на три месяца преждевременно. Весил он в то время меньше килограмма.

Переизбыток кислорода в инкубаторе стал причиной через чур стремительное деление клеток сетчатки.

И это стало причиной тому, что ткань глаз ороговела.

— В то время, когда я был совсем мелким, — говорил Боб, — мама старалась не сказать мне о том, что я слеп. Очевидно, я слышал само слово, но не понимал его значения. И лишь в три года я начал осознавать, что со мной что-то не так.

Мне довольно часто приходилось слышать такие фразы, как «отключи свет» либо «тут мрачно», но для меня они ровным счетом ничего не означали. Время от времени мама сказала что-нибудь наподобие: «Тетя Сильвия идет». «Откуда ты знаешь?» — задавал вопросы я. «Я вижу», — отвечала мама. Мне весьма хотелось осознать, это что может значить.

Мама растолковывала так: «Кое-какие люди видят глазами, как ты видишь руками».

Боб не осознавал, как он отличается от других, пока не отправился в школу. До тех пор пока его одноклассники обучались пользоваться карандашом и ручкой, сам он изучал азбуку Брейля. Тогда же он начала печатать. Учителя всегда объясняли вторым детям: «Роберт не таковой, как все, исходя из этого мы должны вести себя с ним особенно предупредительно».

В то время, когда Боб прикасался к книгам одноклассников, он не имел возможности не удивляться тому, что на ощупь их страницы кажутся чистой бумагой.

Еще больше он удивлялся свойстве вторых детей бегать и кататься на велосипеде без помощи посторонних.

— Я был таким наивным, — вспоминает Боб. — В то время, когда другие дети задавали вопросы меня: «какое количество пальцев я на данный момент поднял?» — я в большинстве случаев отвечал им: «Не знаю». Таковой ответ их. В большинстве случаев слепые дети пробуют предугадать.

И если они ошибаются, другие над ними смеются.

Так что моя наивность сослужила мне хорошую работу.

Не смотря на то, что дразнили Боба редко, он все равно испытывал много трудностей при общении со зрячими сверстниками. Так, один из соучеников, провожавший Боба в помещение для занятий, ходил через чур скоро для слепого. На все просьбы ходить помедленнее, он неизменно отвечал отказом. «Пускай они отыщут тебе вторых провожатых, — ворчал данный мальчик. — Давай двигайся поживее».

Да и дома у него не все было гладко.

— Папа мной практически не интересовался. Думаю, он был весьма разочарован тем, что у него слепой сын.

В следствии солидную часть времени Боб проводил вместе с тётушками и матерью, каковые весьма обожали и поддерживали его. Время от времени Боб делал вид, словно бы просматривает простые книжки: переворачивая страницы, он на ходу придумывал истории.

— Как-то раз один из гостей сообщил мне, что я держу книгу вверх ногами, но мама ни при каких обстоятельствах не запрещала мне изображать чтение. Думаю, она интуитивно осознавала, что подобные вещи помогали мне ощущать себя таким же, как все.

В то время, когда они ходили за приобретениями, мама разрешала мальчику трогать различные товары, не смотря на то, что время от времени ему случалось разбить кое-что из вещей. Она осознавала, что для него это — лучший метод обучаться жизни.

В старших классах Бобу было нужно сложнее, чем в начальной школе.

— Я ощущал себя таким одиноким, — с грустью увидел он. — Мои сверстники вовсю развлекались, посещали различные места, но я постоянно оставался в стороне.

И все же Бобу довелось принимать участие в некоторых мероприятиях. В то время, когда ему было пятнадцать, он совершил целое лето в музыкальном лагере.

— Превосходное это было время! Я ощущал себя по-настоящему радостным. И у меня был приятель, с которым мы везде ходили совместно.

Эти люди показали интерес к нотной грамоте и музыке для слепых, и Боб также стал одним из оркестрантов — он игрался в том месте на кларнете. Слух у него был отличный, так что он часто поражал товарищей собственными музыкальными свойствами.

Боб с успехом закончил колледж Оберлина.

— Я честно гордился тем, что смог закончить колледж для зрячих, где для меня не делали никаких исключений (не считая тех, что касались моего физического недочёта). Мне постоянно хотелось доказать, что я никак не хуже вторых.

Как раз в колледже Боб полностью понял собственные гомосексуальные наклонности, каковые, как я определил позднее, были запланированы им еще до рождения.

в течении восьми лет неизменным спутником Боба был лабрадор Харли, к которому мальчик успел честно привязаться.

— Мне так нравилось гулять с Харли. Иногда я кроме того забывал, что слеп, — вспоминает Боб. — Вторым казалось, что Харли — не через чур успешный поводырь. Уж весьма он был озорной. Как-то раз он стащил у одного парня куриную котлету.

Все были легко в шоке.

Но сам я относился к Харли как любящий папочка и ни при каких обстоятельствах не злился на него за подобные выходки.

Нельзя исключать, что Харли спас Бобу жизнь, в то время, когда не разрешил ему оступиться и упасть с платформы прямо на ЖД рельсы.

Мне хотелось осознать, на что похожа слепота.

— Боб, а как ты принимаешь кое-какие объекты? Допустим, в случае если предмет мелкий, ты можешь потрогать его рукой, постараться осознать, на что он похож. А как быть, к примеру, с самолетом?

Ты воображаешь себе, что это такое?

— Честно говоря, нет, — ответил Боб. — Существует большое количество вещей… ты можешь усвоить слова, но не в состоянии представить их как направляться. К примеру, различные животные. Я ни при каких обстоятельствах не имел с ними дела, исходя из этого мне тяжело воссоздать их образ.

Я не знаю, как выглядит небоскреб и что такое линия горизонта, и звезды и луна.

Не знаю, в чем отличие между прекрасными и некрасивыми людьми.

— А что ты видишь во сне?

— Мои сны полны голосов — все равно что радиопрограммы. Примечательно, что во сне я ни при каких обстоятельствах не хожу с собакой либо с тростью. В случае если мне нужно куда-то попасть, я мгновенно выясняюсь в том месте.

Это одна из изюминок духовного замысла: тут возможно «путешествовать», легко концентрируясь на нужном месте.

— Я мало что чувствую в собственных снах. Я не ощущаю запахов. В том месте лишь голоса — так как я ни при каких обстоятельствах ничего не видел.

Я один из немногих слепых, каковые не различают тьмы и света.

— В собственных снах ты когда-нибудь вспоминаешь над тем, что ты слеп?

— Нет… В том месте это не имеет никакого значения. В случае если я желаю прочесть во сне меню — в том месте нечего просматривать.

Я и без того знаю все, что имеется в меню.

Я и без того знаю все, что мне необходимо.

— Боб, чем слепые отличиаются от зрячих людей?

— Мы более чувствительны к некоторым вещам — к запаху, прикосновению, доброте. Слепой человек делается настоящим барометром доброты — потому, что она нужна нам для выживания.

Я спросил у Боба, каким бы он мог быть, если бы не слепота.

— на данный момент я нутром ощущаю тех, кому не хорошо, — сообщил Боб, напомнив мне наряду с этим Пенелопу. — Будь я зрячим, я был бы более гордым, больше думал бы о деньгах, о том, как выглядят другие люди. на данный момент же все это не имеет для меня никакого значения. Принципиально важно только то, что в действительности представляет собой тот либо другой человек.

— Еще я пологаю, что слепота научила меня обожать животных. Теперь-то я знаю, что это такое — во всем зависеть от собаки, от ее сообразительности. Слепой обучается доверять животным.

И вдобавок он обучается доверять людям — так как если вы следуете за кем-то, вы должны во всем надеяться на этого человека.

Сеанс со Стейси Уэллс

Беседа с Бобом помогла мне хотя бы частично осознать те неприятности, с которыми сталкивается в нашем мире незрячий человек. И не смотря на то, что я в состоянии был представить, к какому важному формированию вело преодоление этих трудностей, мне хотелось лучше разобраться в подробностях того планирования, которое провела в свое время душа Боба. В то время я еще не знал, что начальный замысел его жизни не предполагал опыта слепоты.

Медиум Стейси Уэллс совершила с Бобом два сеанса. Иногда Дух просил Стейси обратить мое внимание на отдельные моменты, дабы позже, в сво