Русская литературно-критическая и философская мысль второй половины xix века. о своеобразии русской литературной критики

Ю.В.Лебедев.

Литература.

Учебное пособие для обучающихся 10 класса школыв двух частях.

Учебное пособие для обучающихся старших классов средней общеобразовательной школы в двух частях. Так же, будет полезно студентам и абитуриентам педагогических Институтов.

Содержание:

О своеобразии русской литературной критики
Русская литературно-критическая и философская идея второй половины XIX века
Иван Александрович Гончаров (1812-1891)
Александр Николаевич Островский (1823-1886)
Иван Сергеевич Тургенев (1818-1883)
Николай Гаврилович Чернышевский (1828-1889)
Николай Алексеевич Некрасов (1821 — 1877)
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (1826-1889)
Федор Михайлович Достоевский (1821 — 1881)
Лев Николаевич Толстой (1828-1910)
Антон Павлович Чехов (1860-1904)
О мировом значении Русской литературы

РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРНО-КРИТИЧЕСКАЯ И ФИЛОСОФСКАЯ Идея ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА. О своеобразии русской литературной критики.

До тех пор пока жива и здорова отечественная поэзия, до тех пор нет обстоятельства сомневаться в глубоком здоровье русского народа,- писал критик Н. Н. Страхов, а его стороник Аполлон Григорьев вычислял русскую литературу единственным средоточием всех отечественных высших заинтересованностей. В. Г. Белинский завещал своим приятелям положить ему в гроб номер издания Отечественные записки, а классик русской сатиры М. Е. Салтыков-Щедрин в прощальном письме к сыну сообщил: Паче всего обожай звание литератора и родную литературу предпочитай всякому второму.

По словам Н. Г. Чернышевского, отечественная литература была возведена в преимущество общенационального дела, объединившего самые жизнеспособные силы русского общества. В сознании читателя XIX века литература была не только красивой словесностью, но и базой духовного бытия нации. Русский автор относился к собственному творчеству по-особенному: оно было для него не профессией, а служением. Книжкой судьбы именовал литературу Чернышевский, а Лев Толстой потом удивлялся, что эти слова принадлежат не ему, а его идейному сопернику.

Художественное освоение судьбы в русской хорошей литературе ни при каких обстоятельствах не преобразовывалось в сугубо эстетическое занятие, оно постоянно преследовало живую духовно-практическую цель. Слово воспринималось не как звук безлюдной, а как дело — чуть ли не столь же религиозно, как и древним карельским певцом Вейнемейненом, что делал пением лодку. Эту веру в чудодейственную силу слова содержит и Гоголь, грезя создать такую книгу, которая сама, силой только высказанных в ней, единственно и неоспоримо верных мыслей обязана преобразовать Россию,- подмечает современный критик Г. Д. Гачев.

Вера в действенную, преобразующую мир силу художественного слова определяла и особенности русской литературной критики. От литературных неприятностей она постоянно поднималась к проблемам публичным, имеющим прямое отношение к судьбе страны, народа, нации. Русский критик не ограничивал себя рассуждениями о художественной форме, о мастерстве писателя.

Разбирая литературное произведение, он выходил к вопросам, каковые ставила перед читателем и писателем жизнь.

Ориентация критики на широкие круги читателей делала ее весьма популярной: авторитет критика в Российской Федерации был его статьи и велик воспринимались как уникальные произведения, пользующиеся успехом наравне с литературой.

Русская критика второй половины XIX века начинается более драматично. Публичная судьба страны сейчас очень усложнилась, появилось множество политических направлений, каковые спорили между собой. Пестрой и многослойной была и картина литературного процесса.

Исходя из этого и критика стала более разноголосой если сравнивать с эрой 30-40-х годов, в то время, когда все многообразие критических оценок покрывалось авторитетным словом Белинского.

Подобно Пушкину в литературе, Белинский в критике был необычным универсалом: он совмещал в оценке произведения и социологические, и эстетические, и стилистические подходы, охватывая единым взглядом литературное перемещение в целом.

Во второй половине XIX века критический универсализм Белинского был неповторимым. Критическая идея специализировалась по школам и отдельным направлениям. Кроме того Добролюбов и Чернышевский, критики самые разносторонние, владевшие широтой публичного взора, уже не могли претендовать не только на охват литературного перемещения во всей его полноте, но и на целостную интерпретацию отдельного произведения.

В их творчестве преобладали социологические подходы.

Литературное развитие в целом и место в нем отдельного произведения раскрывалось сейчас всей совокупностью критических школ и направлений. Аполлон Григорьев, к примеру, споря с добролюбовскими оценками А. Н. Островского, подмечал в творчестве драматурга такие грани, каковые ускользали от Добролюбова. Критическое осмысление творчества Тургенева либо Льва Толстого нельзя свести к оценкам Добролюбова либо Чернышевского.

Работы Н. Н. Страхова об Отцах и Войне и детях и мире значительно углубляют и уточняют их. Глубина понимания романа И. А. Гончарова Обломов не ограничивается хорошей статьей Добролюбова Что такое обломовщина?: А. В. Дружинин вносит в осмысление характера Обломова большие уточнения.