Шестое явление бога аврааму. откровение святой троицы

Шестое богоявление случилось у дубравы Мамре (другими словами принадлежавшей Мамре аморреянину, союзнику Авраама – Быт. 14:13), где поселился Авраам по окончании разделения с Лотом.

«И явился ему Господь у дубравы Мамре, в то время, когда он сидел при входе в шатер, на протяжении зноя дневного. Он возвел очи собственные и посмотрел, и вот, три мужа стоят против него. Заметив, он побежал навстречу им от входа в шатер и поклонился до почвы, и сообщил: Владыка! в случае если я получил благоволение пред очами Твоими, не пройди мимо раба Твоего» (Быт.

18:1-3). На протяжении этого явления Авраам приобретает подтверждение того, что именно от Сарры меньше чем через год родится сын.

Святитель Амвросий Медиоланский думал, что в виде трех ангелов явились три лица Святой Троицы, – думается, это единственное такое святоотеческое вывод. Блаженный Августин полагал, что это были легко три ангела. И, наконец, множество отцов – это Иустин Философ, Ириней Лионский, Святитель Иоанн Златоуст – думали, что это было явление двух Сына и ангелов Божия.

Одним из основных доводов в пользу этого мнения есть то, что уже затем Богоявления говорится, что два мужа «пошли в Содом; Авраам же еще стоял пред лицем Господа» (Быт. 18:22). И еще то, что именно со Вторым Лицом Святой Троицы в Писании и связывается имя Ангела.

p Мы заметим подтверждение этому в последующих книгах.

Святитель Филарет Столичный показывает, что «обыкновение Церкви воображать на иконах тайну Святой Троицы в образе трех ангелов, явившихся Аврааму, говорит о том, что благочестивая древность совершенно верно в числе этих ангелов полагала знак Святой Троицы, потому что, но, в лицах их нельзя искать этого знака, поелику Бога Духа и Бога Отца Святого ни при каких обстоятельствах никто не воображал в образе ангелов» [81, ч. 2, c. 122]. Не просто так, что на известной иконе преподобного Андрея Рублева отмечается схожесть ликов трех ангелов, так что толкователи время от времени предлагают различные изъяснения, какой ангел какое лицо Святой Троицы собой воображает. Данный факт подтверждает справедливость мнения святителя Филарета.

События смерти Содома и Гоморры

В связи с историей смерти Содома и Гоморры хочется сделать следующие замечания. «И сообщил Господь: утаю ли Я от Авраама, что желаю делать!» (Быт. 18:17). Эти слова проливают свет на тайну пророческого служения. Из-за чего бы и не утаить?

Такова Его воля. «Потому что Господь Всевышний ничего не делает, не открыв Собственной тайны рабам Своим, пророкам» (Ам.

3:7). «Я уже не именую вас рабами, потому что раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас приятелями, по причине того, что сообщил вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин. 15:15). Итак, Авраам имеется приятель Божий.

Обратите внимание еще вот на какое событие. В то время, когда Всевышний планирует поразить Содом и Гоморру, Он проявляет как бы незнание и некоторую нерешительность всех событий дела (Быт. 18:20,21).

Нас это уже не должно удивлять, потому, что подобная обстановка уже не в впервые видится нам на страницах книги Бытия (Быт.

3:9-11; 4:9). И любой раз она связана с тем, что человеку тем самым дается какая-то новая возможность. В этом случае благодаря данной «нерешительности» Авраам получает возможность выступить ходатаем к милосердию Божию.

Он молит Господа пощадить город, и для десяти праведников Господь согласен помиловать Содом и Гоморру (Быт. 18:32), но кроме того и десяти в том месте не находится, не смотря на то, что города, казалось бы, были громадные. Спасся оттуда лишь Лот с дочерьми, от которых берут начало Моавитяне и Аммонитяне (Быт.

19:30-38).

Наследники Авраама

По окончании рождения Исаака «заметила Сарра, что сын Агари Египтянки, которого она родила Аврааму, насмехается. И сообщила Аврааму: выгони сына и эту рабыню ее, потому что не наследует сын рабыни этот с сыном моим Исааком. И показалось это Аврааму очень неприятным для сына его.

Но Всевышний сообщил Аврааму: не огорчайся для рабыни и отрока твоей; во всем, что сообщит тебе Сарра, слушайся голоса ее, потому что в Исааке наречется тебе семя.

И от сына рабыни Я произведу народ, по причине того, что он семя твое» (Быт. 21:9-13). Измаил отсылается, а наследником обетования делается Исаак.

Весьма назидателен пример толкования Священного Писания, что мы встречаем в беседах святителя Филарета довольно трех последовательных наследников Авраама: Елиезера, Исаака и Измаила. В их лице он видит изображение трех периодов судьбы Церкви – патриархальный, подзаконный и новозаветный.

Помимо этого в них возможно заметить три вида устроения людской души по отношению к Царству Небесному.

Елиезер изображает собой конечно благоустроенную судьбу: человек начинает трудиться, делая какие-то первые испытания самоотвержения, но пребывает в неизвестности и недоумении довольно собственного спасения. И утомившись от данной неизвестности, человек начинает вычислять собственный природное состояние за благодатное. Он опирается на естественные добродетели: человеколюбие, милосердие, дабы на них основать все право наследия Вечного.

Делается сие из простоты, и в случае если человек молится Всевышнему, то ему раскрывается, что эти добродетели, – крови и порождение плоти, Царство Божие не наследуют. Часто приходится слышать о ком-то: он в Всевышнего не верит, в церковь не ходит, но он хороший, хороший, всем оказывает помощь, никого не обижает – разве он не спасется? Так вот, оказывается, что естественная легкость характера, хорошее воспитание, приятность в обращении еще не делают нас сыновьями Благодатного Царства, как Елиезер, которому Аврам сперва планировал оставить целый собственный дом, вправду не стал наследником обетования.

Следом Измаил, что благодаря неплодства Сарры появился от Агари. Это рождение толкуется следующим образом. Бездетность Аврама и Сары являет собой пример души, которая продолжительно не ощущает спасительных плодов уверенности и возрождения в истине благодатных обетований, и по нетерпеливости пытается усиленными действиями содействовать скорейшему пришествию благодати.

Эти упрочнения, эта деятельность проявляются в каких-то делах внешних, в делах внешнего благочестия либо, как в Ветхом Завете, делах законных. И вот это смешение Аврама с Агарью имеется смешение животворящего духа веры с убивающей буквой закона, свободы веры, которую изображает Авраам, с рабством закона (ср. Гал.

4:24-25).

Как говорит святитель Филарет: «В делах плоти по закону человек мнит получить право на рождение, поверив в духовное чадство Божие. Эта деятельность, нравственная по собственному источнику, потому, что эти законы происходят от Всевышнего либо устанавливаются Церковью, в случае если сказать к нашему времени, но рабская по собственному образу, исходя из этого не обретает собственного спокойствия, собственной субботы в Всевышнем».

Святитель Филарет говорит, что «в людях, находящихся в сем состоянии, часто примечать возможно измаилово свойство – налагать руки на всех», – такое говорится Агари по поводу Измаила, что «руки его на всех» (Быт. 16:12), он будет всегда воинствовать на всех, кто его окружает. В историческом замысле это обещание исполняется постольку, потому, что Измаила своим предком вычисляют арабы, и их агрессивная история в течении столетий считается выполнением этого пророческого откровения Агари.

В духовном смысле, налагать руки на всех – другими словами осуждать всех тех, каковые идут не одним с ними методом и вооружаться против них сильною, но не всегда благорассудною ревностью» [81, ч. 2, c. 100]. В случае если Елиезер является состояниемчеловека дозаконное, некое состояние естественной праведности, Измаил – состояние Ветхозаветное, другими словами рабство и подчинённость, то благодатное состояние свободы изображается Исааком, что имеется рождение в свободу чад Божиих.

Итак, третий образ – это Исаак, что имеется рождение в свободу чад Божиих. Девяностодевятилетний Авраам с удивлением слышит о рождении от него сына. Это удивление Авраама напоминает удивление, которое испытал Никодим в беседе со Спасителем, в то время, когда Он ему заявил, что «должно вам появиться более чем» (Ин.

3:7). Тут идет обращение об одном и том же: благодатное, настоящее духовное восстановление человека, его настоящее вхождение в обетование, усыновление Божие происходит совсем для человека непонятным, сверхъестественным образом. Жизнь внутренняя утверждается на развалинах внешних.

Как говорит святитель Филарет Столичный: «Всевышний не отвергает Измаила, но завет вечный поставляет с Исааком: Всевышний не отвергает дел закона, которым помоществует, и за каковые предстательствует вера; но к вечному с собой соединению предопределяет токмо благодатью насаждаемою в душе любви и внутреннюю жизнь веры» [81, ч. 2, c. 116], – все эти промежуточные стадии, каковые символизируют Елиезер и Измаил, еще не есть то, чем наследуется обетование, а оно наследуется как раз благодатью Божией.

В то время, когда Всевышний дает Авраму обетование о рождении Исаака, то печатью этого обетования и залогом его рождения есть новое имя закон и Авраам обрезания, каковые прообразуют собой таинство крещения, потому, что в крещении христианин приобретает новое загадочное имя и переживает новое, духовное рождение.