Сицилийская реконкиста

самая известной частью арабского вторжения в Европу есть завоевание ими страны вестготов, которое стало причиной установлению владычества мусульман в Испании. Процесс последующего отвоевания Пиренейского полуострова христианами занял практически 800 лет и известен как Реконкиста. Но, это отвоевание не было неповторимым – похожие события, действительно, меньшие по охвату территории и менее продолжительные по времени, происходили на Сицилии.

Арабская угроза

Сейчас тяжело представить себе, что когда-то Сицилия кроме того что не была частью Италии, но и по большому счету к западноевропейскому миру могла быть отнесена разве что географически. История этого средиземноморского острова была достаточно бурной. Первые поселенцы пришли на Сицилию в седьмом–шестом тысячелетиях до нэ.

Продолжительное время тут хозяйничали финикийцы и греки, после этого Сицилия была римской провинцией. В V в. ко мне пришли вандалы (и остались на столетие), по окончании — остготы, которых в 535 г. вытеснила Византия.

Храм в Палермо.

В его архитектуре заметно как нормандское, так и арабское влияние. Продолжительное время по окончании завоевания нормандцами на Сицилии (как и в отвоеванной у арабов Испании) существовал сплав двух культур

В 652 г. случилось первое мусульманское вторжение на остров, которое, но, ни к чему особому не привело — арабы достаточно скоро убрались восвояси. Но Византийская империя слабела с каждым годом, тогда как арабские страны росли и усиливались. К финалу седьмого века (другими словами через какие-то пятьдесят лет) арабам принадлежала уже фактически вся северная Африка, и перенос боевых действий на другой берег Средиземного моря был вопросом времени.

В 700 г. арабы захватили остров направляться, находящийся всего в сотне километров от сицилийского побережья. К тому времени остров населяли по большей части христиане римского происхождения – фактически все они были убиты. Взяв такую эргономичную опорную точку, арабы совершали набеги на Сицилию всю первую половину VIII века.

Продолжительное время им не получалось утвердиться на острове, и набеги получались по большей части грабительскими.

В 740 г. полководец Хабиб ибн Аби Обейда по поручению наместника Ифрикии Обейдуллы ибн аль-Хабхаба осуществил широкомасштабное наступление на острова Сардиния и Сицилия. Ему удалось забрать Сиракузы (основной город восточной части прибрежной полосы Сицилии) и тем самым установить собственный контроль над востоком острова. Сейчас Сицилии повезло — в африканских владениях арабов вспыхнули распри, началось берберское восстание, и арабское войско было вынуждено безотлагательно возвратиться в Тунис.

За то время, пока арабам было не до Сицилии, византийцы успели основательно укрепить оборону острова, что и ранее был не слишком-то лёгкой добычей. В следствии ещё приблизительно полвека арабы Сицилию не тревожили. Более того, осуждённые за это время торговые соглашения с Византией позволили двум сторонам взаимодействовать на мирной базе — мусульмане посещали сицилийские порты с торговыми миссиями, и, в общем, всё хватало безмятежно.

В 805 г. между очередным эмиром Ифрикии (Ибрахим I ибн Аглаб) и византийским правителем Сицилии Константином был заключён мирный контракт на 10 лет, что, но, скоро был порван. Обстоятельством послужило невыполнение части условий соглашения византийской стороной. В 812 г. арабский флот захватил пара островов, административно относившихся к Сицилии.

В ответ на это византийцы собрали флот и ударили по арабам. Им удалось разбить мусульман, и в 813 г. был заключён повторный мирный соглашение. Но и он был скоро нарушен.

Мусульмане снова напали на остров, но и в этом случае захватить его не смогли.

Cherchez la femme

В 826 г. на Сицилии произошёл мятеж. События его начала пара курьёзны. Человек по имени Эвфемий, руководивший византийским флотом на Сицилии, решил жениться. Его избранница была монахиней и замуж по данной причине не стремилась, исходя из этого Эвфемий постарался принудить её к браку.

В те времена связываться с церковью было себе дороже, и разразился скандал.

Византийский император Михаил II (Травл) послал в Сицилию другого полководца, Константина, с тем дабы вызволить новобрачную, сам брак официально расторгнуть, а Эвфемию отрезать шнобель, чтобы неповадно было.

Замысел не удался — Эвфемий разбил Константина, захватил его в плен и казнил, по окончании чего заявил себя полновластным правителем Сицилии. Наместником части острова Эвфемий поставил некоего Балту, но между ними сходу случился конфликт, в котором Эвфемий проиграл. Появлявшись разбитым наголову, Эвфемий не придумал ничего лучше, чем бежать в Африку — к мусульманам.

Добившись встречи с Зиядатуллой Аглабом, он предложил свои услуги в качестве полководца в обмен на личную безопасность от византийского возмездия. Между Эвфемием и аглабидами была достигнута договорённость: мусульмане собирают войско и вместе с мятежным экс-правителем завоёвывают остров. Затем Сицилия должна была достаться Эвфемию на условиях выплаты ежегодной дани мусульманам.

17 июня 827 г. мусульманская армия высадилась на Сицилии около Мадзара-дель-Валло. В том месте же к ним присоединились приверженцы Эвфемия. В те времена Европа представляла собой достаточно необыкновенную с отечественной точки зрения картину. Привычного нам национального самосознания ещё не существовало, и такое понятие как «патриотизм» средневековому европейцу было глубоко чуждо.

Значение имели личная верность, личная польза да и то, что мы на данный момент именуем «малой отчизной».

Но в этот самый момент не столько играла роль «любовь к отеческим гробам», какое количество знакомая ситуация и сложившийся уклад.

Арабская карта Сицилии

Исходя из этого не следует удивляться тому, что часть граждан совсем христианской Сицилии вот так свободно присоединилась к мусульманской армии. Вопросы веры их не очень тревожили, а вот то, что они были «людьми Эвфемия», вправду не было для них безлюдным звуком. Не обращая внимания на это, между мусульманской армией и сицилийцами всё-таки начались стычки из-за религии, что помешало полному объединению сил.

Но, христиан-сицилийцев на стороне захватчиков было не так много, дабы всё это переросло в важный конфликт.

В середине июля рядом от места высадки произошло сражение, закончившееся победой мусульман. Описания данной битвы разнятся — арабские летописи именуют её достаточно большой, а победу — большой; современные же исследователи считают, что Балт не имел возможности выставить сколь-нибудь сильное войско, и что важного сопротивления аглабиды не встретили на всём протяжении собственного пути до Сиракуз.

По окончании победы у Мадзары-дель-Валло арабская армия двинулась дальше, и скоро в руках мусульман была вся южная часть острова. Продвижение завоевателей остановили Сиракузы. Осада города продолжалась практически полгода, за это время в армии аглабидов успел произойти мятеж, позже — сражение с войском, отправленным из Палермо на помощь осаждённым (ценой громадных потери аглабиды победили), и эпидемия чумы, от которой, в числе других, погиб Асад ибн аль-Фурат, управлявший войско.

По окончании его смерти руководство принял в собственные руки второй полководец, Мухаммед ибн Аби’ль-Явари (аль-Джевари), что решил осаду снять и возвратиться на уже завоёванные пределы. Войско отошло назад и захватило упрочнения в Минео, по окончании чего оттуда предприняло попытку захватить крепость Кастроджованни, но сил на это уже не хватило. При неудавшейся попытке штурма погиб яркий зачинщик всего предприятия — Эвфемий.

От пиратов до эмирата

Сейчас будущее арабского вторжения висела на волоске. Не обращая внимания на то что аглабиды собрали достаточно важное войско, эпидемии и мятежи заметно подкосили их силы, а сицилийцы не планировали сдаваться просто так. К 830 г. положение арабов на острове было плачевным — они еле удерживалипара крепостей, находящихся в различных частях острова, так что кроме того общаться между собой им было сложно.

Они кроме того планировали покинуть остров, но это им не удалось, потому, что выход из гавани был блокирован флотом, отправленным из Венеции. В соответствии с летописям, это вынудило их сжечь собственные суда и возвратиться вглубь острова в надежде на хоть какую-нибудь успех.

Успех пришла в 830 г. в виде подкреплений сходу с нескольких сторон. Помощью, которой арабы ожидали, были суда с солдатами, отправленные к берегам Сицилии Зиядатуллой Аглабом. А целая флотилия испанских корсаров, предводительствуемая бербером по имени Асбагибн-Вакила по прозвищу Фаргал, была помощью нежданной.

Пираты не имели никаких замыслов на остров, не считая конкретно грабежа, и сначала помогать единоверцам не планировали. Но между ними и теми арабами, что уже пребывали на Сицилии, скоро была заключена договорённость о совместных действиях против византийских гарнизонов на острове. Всего новоприбывшие войска насчитывали около 30 тысяч людей.

Объединённые силы по соглашению возглавил Асбагибн-Вакила.

Сейчас события сложились для мусульман успешнее. По окончании года осады в 831 г. был забран город Палермо, и это стало переломным моментом в сицилийской кампании. Более века ушло на последующее окончательное завоевание Сицилии, но за всё это время аглабиды уже не выяснялись в таком отчаянном положении.

Древние развалины в Палермо

В 948 г. халиф из семейства Фатимидов, известный Аль-Мансур, провозгласил создание в Сицилии эмирата. Первый сицилийский эмир, Хасан Аль-Кальби, завершил завоевание острова. Со взятием крепости Рометта в 965 г. успех арабов возможно было вычислять полным.

Его потомки, кальбиты, с сицилийского плацдарма нападали на почвы южной Италии а также нанесли в 982 г. поражение войску Оттона II, императора Священной Римской империи. Но уже в 90-х годах Х века эмират неспешно начал приходить в упадок, чему виной были борьба и династические распри за власть. Арабские роды не стеснялись вступать во временные альянсы то с византийскими правителями, то с берберскими, что ещё больше усиливало раскол в совсем ещё юном стране.

Христианское население острова не было стёрто с лица земли, но все немусульмане были серьёзно поражены в правах. Это, но, поправлялось переходом в ислам. Обитатели Сицилии достаточно с радостью становились мусульманами, и к моменту падения эмирата ислам исповедовало большая часть населения.

Но, на острове сохранились и достаточно бессчётные христианские общины. Это сыграло определённую роль, в то время, когда на острове показались нормандцы.

Необыкновенные паломники

Амат (либо Аматус) из Монтекассино пишет, что первые нормандцы показались в Италии в 999 г. и были они паломниками, возвращавшимися из путешествия ко Гробу Господню в Иерусалиме. На своём пути к себе они сделали остановку в Салерно (лангобардское княжество в южной Италии), где были радушно приняты местным князем, Гвемаром III. И нужно же было такому произойти, что именно сейчас на город напали африканские мусульмане.

Южная Италия, как мы знаем, к тому времени уже успела много натерпеться от арабских грабителей, каковые имели возможность прийти фактически с любой стороны — из Африки, из Сицилии либо с Пиренейского полуострова. Сейчас, как и во многие другие, было решено откупиться, и Гвемар начал собирать с обитателей княжества дань. Нормандцам таковой modus operandi был, в некоем роде, в диковинку — сдаваться без боя у них было как-то не принято.

Всласть насмеявшись над покорными судьбе лангобардами, благочестивые паломники обнажили мечи и налетели на не ожидавших таковой наглости сарацин.

Неизвестно совершенно верно, сколько было паломников, но в те жёсткие времена в паломничества было принято ходить громадной компанией, талантливой совладать с превратностями любого пути. Опешив от таковой прыти, мусульмане попросту бежали восвояси из-под салернских стен. Но, кое-какие источники вычисляют данный эпизод легендой.

Необходимо ли сказать, что Гвемар был в восхищении. Он щедро заплатил своим гостям и умолял их остаться, давая слово золотые горы и по большому счету всё, чего они захотят, только бы те так же, как и прежде снабжали безопасность княжества. Но у нормандцев были собственные замыслы, и скоро они покинули Италию, на прощание дав обещание Гвемару, что поведают у себя на родине о том, что в славном княжестве Салерно нормандских солдат обожают и ожидают.

Следующее упоминание о нормандцах в контексте южной Италии относится к 1016 г., и это опять нормандские паломники, которых нанял некоторый Мелус для противодействия византийцам . Речь заходит о Мелусе из Бари, лангобарде знатного происхождения, поднявшем восстание против византийского владычества в Апулии. Не обращая внимания на то что ему удалось заручиться помощью нормандцев, каковые, как видно, были в целом теми ещё богомольцами, восстание в итоге потерпело провал.

Нормандский отряд, появлявшись не у дел и пережив тяжёлые времена, занялся тем, что умел оптимальнее— разбоем и наёмничеством.

Карта Италии на начало XI в.

Кое-какие современные исследователи считают, что эпизод из хроники Аматуса и эпизод из хроники Вильгельма Апулийского (именно он пишет о Мелусе) — это интерпретации одних и тех же событий, и что Вильгельм в этом случае более хорош доверия. Другие же историки разглядывают эти свидетельства как независимые и свободные друг от друга.

Предательства как простая средневековая практика

Нормандцы, о которых пишет Вильгельм, к себе возвращаться не спешили. Они нанимались попеременно к различным правителям, которым, Наверное, было очень не из кого выбирать в отыскивании военной помощи. Так, они два раза нанимались на работу к Пандульфу, князю Капуи, и оба раза предавали собственного покровителя.

Первый раз они открыли ворота Капуи армиям императора Священной Римской империи Генриха II, второй же раз перешли на сторону герцога Неаполитанского, Сергия IV.

Сергий в долгу не остался и дал предводителю отряда, Райнульфу, графство называющиеся Аверса, и сердце и руку собственной сестры .

В следствии в 1030 г. в Италии показалось первое нормандское графство. не меньше ответственным результатом приснопамятного паломничества стало то, что нормандцы обратили внимание на Италию — с того времени с североевропейских земель ко мне прибывали новые и всё новые нормандцы в отыскивании новой судьбы и удачи.

С Райнульфом частично связан и ещё один ответственный персонаж отечественной истории. Приблизительно в те же годы в южную Италию прибыл Вильгельм, сын нормандского барона Танкреда Отвиля (Готвиля). Сначала он присоединился к Райнульфу, но позже их пути пара разошлись.

Вильгельм успел послужить как бедняге Пандульфу Капуанскому (которому снова не повезло с нормандскими наёмниками), так и Гвемару Салернскому (уже не III, a IV).

В 1038 г. Вильгельм со своим отрядом присоединился к армии византийского полководца Георгия Маниака в его сицилийской кампании. На протяжении этого похода ему удалось снискать прозвище и немалую славу Металлическая Рука, с которым он и вошёл в историю. Самым громким подвигом Вильгельма стало убийство в поединке сиракузского эмира Абдуллы.

Монумент Вильгельму Металлическая Рука

Тут нужно сделать маленькое пояснение. Как уже упоминалось выше, к началу XI в. Сицилийский эмират начал приходить в упадок, не в силах совладать с внутренними разногласиями. К обрисовываемому времени это привело практически к распаду единого эмирата на более небольшие образования, каждое со своим собственным эмиром.

Так что убийство одного сиракузского эмира было, само собой разумеется, громким и заметным, но оно очень не пошатнуло мусульманское владычество на острове.

В 1040 г. у норманнов произошёл конфликт с Георгием Маниаком, и они во главе со своим лангобардским начальником по имени Ардуин покинули его войско, возвратившись в Италию. Тут разгоралось восстание лангобардов против византийского владычества. Нанявшись на работу к византийцам и взяв под собственное руководство крепость Мельфи, Ардуин перешёл на сторону восставших, опираясь на собственный нормандский гарнизон.

В течение следующих двух лет нормандцы на стороне лангобардов одержали три больших победы над византийскими армиями, забрав под собственную власть солидную часть Апулии. Ардуин тем временем как-то провалился сквозь землю из данной истории — по крайней мере, хроника Вильгельма больше о нём не упоминает.

Крепость Мельфи

Нормандцы оставляли за собой несомненное право поменять сторону и в любую секунду переходить к тому покровителю, что продемонстрирует себя более перспективным. Наряду с этим они совсем не ценили подобного отношения к себе самим.

По окончании сделок с византийцами, в которых были уличены сперва Атенульф Беневентский, а по окончании и его преемник, Аргир (сын Мелуса, с которого началась вся эта история с нормандскими паломниками и восстанием), нормандцы решили больше не проводить опытов со внешним управлением и выбрать предводителя из собственных. Без каких бы то ни было разногласий на собрании в Мельфе главным командующим, а заодно и апулийским графом стал Вильгельм Металлическая Рука.

Дабы как-то легитимизировать собственный новый титул, Вильгельм обратился к Гвемару Салернскому с идеей, которой нельзя отказать в изяществе. Он внес предложение тому титул герцога Апулийского (и Калабрийского заодно), с тем дабы держать графство как бы под его рукой. Гвемару таковой расклад закономерно оказался по душе.

Альянс скрепили женитьбой Вильгельма на племяннице Гвемара, Гвиде Соррентской.

Так в южной Италии показалось второе нормандское графство. Нормандцы стали важной военной и политической силой, и желающие воспользоваться ею не вынудили себя ожидать.

Папские междоусобицы

В 1058 г. католическую Европу потрясли неурядицы. В этом случае – церковные, как будто бы мало было военных. По окончании смерти римского папы Стефана IX на должность его преемника выяснилось сходу два кандидата, причём оба были практически утверждены — знатный римский род Тусколо заявил папой Бенедиктом X кардинала Веллетри, а последовательность римских кардиналов во главе с церковным иерархом Хильдебрандом провозгласили папой епископа Жерара Бургундского под именем Николая II.

Договориться между собой две стороны не смогли, и появился конфликт папы и антипапы (антипапой принято именовать Бенедикта). Это поставило в тяжёлый тупик европейское духовенство и светскую знать — никто не имел возможности сообщить, кто сейчас есть настоящим главой церкви и обязан делать папские функции.

Хильдебранд, сильнейший приверженец папы Николая II и потом — будущий отец Григорий VII

До тех пор пока большая часть заинтересованных лиц выжидало и гадало, кто же всё-таки заберёт верх, между двумя папами разгорелась война. Жерар, он же отец Николай II, отлучил антипапу от церкви. Тот со своей стороны отлучения не принял, потому, что с позиций «антипапской» стороны анафема Жерара не имела законной силы.

Тогда отец Николай перешёл к прямым армейским действиям и посредством собственных приверженцев захватил Рим, заставив Бенедикта бежать. Война имела возможность бы затянуться на долгое время, но Николай обратился с просьбой о помощи к нормандцам — благо сейчас до них было рукой подать.

Неизвестно, была ли это мысль самого Николая либо его покровителя Хильдебранда, но расчёт был правильным. Нормандцы постоянно занимали ту сторону, которой было что предложить. В 1059 г. произошла встреча в Мельфи, в которой со стороны церкви учавствовали отец Николай II, Хильдебранд, кардинал Гумберт и настоятель монастыря Монте-Кассино Дезидерий.

Второй договаривающейся стороной были Роберт Гвискар, четвёртый граф Апулии, и пятый граф Аверсы, Ричард Дренго.

Монтекассино. Аббатство, в котором жил и писал собственные хроники Аматус. Из этого же происходил Дезидерий, один из участников встречи в Мельфи

В обмен на поддержку и помощь папы Николая Ричарду был предложен титул князя Капуи, а Роберту — титул герцога Апулии, Сицилии и… Калабрии, на которую Хильдебранд и Николай, как выяснилось, имели виды, не обращая внимания на шаткое положение последнего. Стороны пришли к обоюдному согласию, не обращая внимания на то что ни одна из столь щедро раздаваемых областей папе ни при каких обстоятельствах не принадлежала.

В некоем роде официальным обоснованием для для того чтобы соглашения служил так называемый «Константинов дар» — документ, несомненно, фальшивый. В нём говорилось о том, что Константин Великий, римский император, отдаёт папе Сильвестру I и его преемникам западную часть собственной империи.

Вряд ли кто-то был введён в заблуждение данной подделкой, но нормандцы не были бы нормандцами, если бы их возможно было смутить такими мелочами. Тем более что быть подчинённым конкретно папы было значительно более выгодно, чем подчиняться любому из светских правителей — это полностью развязывало руки.

В недалеком будущем Николай посредством новых союзников захватил Рим и заставил антипапу Бенедикта бежать из города. Приблизительно через год нормандцы забрали штурмом замок Галерия, где прятался Бенедикт, заставив того сдаться и отказаться от всех претензий на Святейший Престол.

Отвоевание Сицилии

А у Роберта Гвискара показалась новая забота. Будучи герцогом Сицилии по заглавию, он просто не мог не думать о том, дабы стать им по факту.

Монета с изображением Роберта Гвискара

Тем временем три эмира Сицилии постоянно враждовали между собой. В 1061 г. эмир Катании и Сиракуз Ибн ат-Тимнах, проигравший очередное сражение с эмиром Энны, прибыл к Роберту Гвискару прося о помощи. В обмен на военную помощь он готовьсяпризнать Роберта главным правителем Сицилии.

Это был красивый предлог для начала войны, и Гвискар с готовностью направил войско в Сицилию.

В мае 1061 г. нормандцы напали на Мессину. Город фактически не оказал сопротивления.

Эмир Ибн ат-Тимнах, младший брат и Роберт Роберта Рожер (Роже) поспешили закрепить успех, забрав ещё пара городов дальше от побережья. Роберт успел заложить крепость Сан-Марко-д’Алунцио в окрестностях Мессины, но был должен безотлагательно возвратиться в Апулию, где появились неприятности, а Сицилию оставил на брата.

Сан Марко д’Алунцио, одно из первых поселений на Сицилии, завоёванных нормандцами. Тут Роберт Гвискар выстроил крепость перед тем, как возвратиться в Апулию

Главную работу по завоеванию Сицилии выполнил Рожер. Положение его не было возможности назвать радужным — по мере того как в каждом завоёванном городе оставался гарнизон, армия нормандцев таяла, и уже к тому времени, в то время, когда Роберт и Рожер прибыли под стенки Энны, в ней насчитывалось всего 700 человек. Нечего было и думать о том, дабы брать город штурмом.

Осаду с Чентурипе (незадолго до похода на Энну) нормандцы были вынуждены попросту снять, оценив собственные шансы победить противостояние как нулевые.

Лишь благодаря постоянному, хоть и маленькому притоку нормандских солдат с материка, присоединявшихся к армии Роберта и Рожера в отыскивании собственного кусочка успеха, нормандцам удалось продержаться первые годы продолжительной войны. Ещё одним благоприятным причиной для нормандцев выяснилось сохранившееся христианское население острова — в тех городах, где христиане составляли большую часть населения, нормандцы фактически не встречали сопротивления.

Довольно часто их и вовсе встречали как храбрецов-освободителей. Так, к примеру, оказалось в городе Тройне.

Роберт Гвискар со своим братом Рожером

В 1062 г. Рожер временно покинул Сицилию, потому, что из Нормандии прибыла его невеста, Юдифь д’Эврё. Практически сразу после свадьбы он возвратился на остров, где совместно с эмиром Ибн ат-Тимнахом забрал город Петралия и опять отбыл на материк. Сейчас он возвратился нескоро — вспыхнувший конфликт между ним и Робертом Гвискаром перерос в маленькую войну, как это довольно часто бывало в те времена, и некое время обоим братьям было не до Сицилии.

До тех пор пока они выясняли отношения, положение на острове ухудшилось. Оставшийся без помощи Ибн ат-Тимнах был убит, гарнизоны Тройны и Петралии были вынуждены отойти к Мессине, а сарацины неспешно отвоёвывали потерянное. По возвращении Рожер укрепился в Тройне и отправился в сторону Никосии, но христианское население Тройны успело к тому времени поменять собственное вывод о нормандцах, и в городе назрел мятеж.

Обитатели города попросили помочь арабов, и гарнизон Тройны был должен защищаться.

Чуть успевший возвратиться при этих известиях Рожер не имел другого выхода, не считая как отойти в крепость с женой и оставшимися людьми. Греки же совместно с сарацинами начали осаду, длившуюся продолжительные четыре месяца. Нормандцам было нужно туго — зимние холода и недостаток провизии дорого им обошлись.

Но, эти же холода и предоставили выход из положения — часовые, защищавшие выходы из крепости, мёрзли не меньше осаждённых и согревались вином. В то время, когда, перепив, они в один раз уснули, этим воспользовался Рожер, выбравшийся со собственными людьми наружу и перебивший не ожидавших плохого сарацин. Вернув собственную власть в Тройне, Рожер отправился в Калабрию за новыми лошадьми (тех, что были, съели на протяжении осады), и всё время его отсутствия городом руководила его юная супруга Юдифь, взявшая на протяжении осады большой опыт.

Установление нормандского господства

К этому времени, убедившись, что дело серьёзно, против нормандцев объединились все арабы, так или иначе имевшие отношение к Сицилии. Султан Тимин выслал в Сицилию две армии под началом собственных сыновей Аюба и Али. Хронист Малатерра информирует, что в то время, когда арабская и нормандская армии встретились под стенками города Черами, нормандцев было не больше шести сот людей, среди которых насчтиывалось не более полутора сотен рыцарей.

Противостояла им тридцатитысячная армия арабов.

Не обращая внимания на это, в сражении при Черами нормандцы победили и обратили арабов в паническое бегство.

В 1064 г. из Апулии ненадолго прибыл Роберт Гвискар. Вместе с Рожером они предприняли поход на Палермо, кончившийся неудачей, и забрали город Бугамо, по окончании чего в Апулии разразилось очередное восстание баронов, и Роберт спешно покинул Сицилию.

Энна, современный вид

Впредь до 1068 г. Рожер не предпринимал больших походов, занимаясь упрочнением собственных позиций и совершая довольно небольшие набеги на арабские поселения. Арабы же снова сцепились между собой, в следствии чего погиб эмир Энны Ибн аль-Хавас. Затем образовали новый единый сицилийский эмират под началом принца Аюба.

Объединённая арабская армия напала на Рожера на протяжении «рядового» его набега недалеко от города Мисилмери.

Армия Рожера в разы уступала численностью арабскому войску, но опять разгромила арабов наголову. Большинство сарацинских солдат была убита. Принц Аюб плюнул на всё и бежал к себе в Тунис.

Это была последняя попытка арабов объединить собственные силы в борьбе с нормандцами. Практически Рожер взял верх, но наряду с этим у него было не хватает ни людей, ни ресурсов, дабы укрепить собственную победу и сделать её несомненной.

Практически сразу после битвы при Мисилмери Рожер отправился на материк, дабы оказать помощь Роберту с осадой города Бари. Роберту так же отчаянно не хватало людей, дабы решить кое-какие неприятности на континенте. По окончании успеха при Бари братья опять предприняли совместную попытку захватить Палермо, с которым в прошедший раз их постигла неудача.

Осада города заняла у них всю вторую половину 1071 г. Неизвестно, сколько бы она длилась, но Роберту принесли известие о том, что в Апулии опять восстали бароны, и ожидать дальше стало нереально.

пленный и Нормандские воины арабский солдат. Рисунок живописца Энгуса МакБрайда

5 января 1072 г. солдатам Роберта и Рожера в следствии ожесточённого штурма удалось войти в город. Контракт о сдаче города, осуждённый на следующий сутки, включал в себя гарантии свободы вероисповедания (мусульман давали слово перестать трогать), и пункты о личного имущества и неприкосновенности жизни жителей. В обмен на это граждане Палермо признавали над собой власть Роберта и давали слово выплачивать положенную дань.

Тут, в Палермо, Роберт был празднично заявлен действующим герцогом Сицилии. По существовавшей предварительной договорённости с Рожером Роберт дал брату солидную часть острова, покинув себе лишь те местности, в завоевании которых конкретно принимал участие. Другой же остров объявлялся леном Рожера, провозглашённого великим графом Сицилии.

Рожеру и предстояло завершать то, что начали оба брата.

Рожер I, великий граф Сицилии

Он с честью справился с задачей к 1091 г., в то время, когда завершились боевые действия на Сицилии. Рожер продемонстрировал себя толерантным и разумным правителем. Он не пробовал крестить либо как-то ущемлять мусульман, а арабский язык, наровне с латынью и греческим, оставался одним из официальных языков в его владениях.

Все добровольно сдавшиеся сарацинские владыки сохранили собственные титулы. Тогда как в Апулии Роберт жёстко и последовательно насаждал католицизм, Рожер в Сицилии оказывал покровительство и помощь последователям греческой веры. Католики, очевидно, тем более не сталкивались с какими-либо притеснениями.

Такая политика ликвидировала землю для конфликтных обстановок, что разрешило нормандской Сицилии просуществовать много лет.