Социальная и историософская мысль нового и новейшего времени

Мыслители XVII-XVIII вв. подвергли резкой критике богословские концепции средневековья: они разглядывали историю общества как продолжение истории природы и стремились вскрыть естественные законы публичной судьбе. Это было связано с состоянием науки того времени, с поисками единых, универсальных законов мира и соответственно единой науки. Жизнь общества уподоблялась судьбе природы.

В случае если исходным звеном в цепи природных процессов являются атомы, то таким атомом в публичной судьбе представлялся человек. Как ни быстро различаются между собой люди, их объединяет неспециализированная база — рвение к самосохранению. Из этого эмоции рождаются страсти, составляющие собственного рода пружину людских поступков: они руководят поведением людей с такой же точностью, как физические силы определяют перемещение природных тел.

Действия людей строго закономерны. Свобода в поведении человека, по образному выражению Б. Спинозы, равносильна свободе камня, приведенного в перемещение по законам механики и мнящего, что он движется самостоятельно. Социальные законы рассматривались как проявление законов механики.

Чувство самосохранения уподоблялось закону инерции. Социальный инстинкт, подобно центростремительной силе, влечет людей друг к другу; и они тем посильнее стремятся друг к другу, чем меньше расстояние между ними и чем более они родственны между собой по своим страстям. А человеческий эгоизм, подобно центробежной силе, взаимно отталкивает людей.

Любой человек движется в жизни по собственной орбите. Благодаря сотрудничеству центростремительных и центробежных сил устанавливается равновесие в публичной судьбе: как небесные тела не падают друг на друга, так и люди не сливаются в одну массу и не рассыпаются в различные стороны.

Просветители XVIII в. выдвинули идеи исторического прогресса (Дж. Вико, Ж.А. Кондорсе), сформулировали принцип единства исторического процесса (И.Г.

Гердер), заложили фундамент истории культуры (Вольтер), обосновали положение о влиянии на человека географической и социальной среды (Ш.Л. Монтескье, Ж.Ж. Руссо).

Вико Джанбаттиста (1668-1744). Выдающийся итальянский социальный мыслитель, создавший философско-историческую концепцию, предвосхитившую последующее развитие историософской мысли, создатель последовательности произведений по юриспруденции, литературе, филологии, философии и истории. Он отвергал идею фатализма в истории и не соглашался с тем, что история имеется цепь случайностей либо коварства пап и продукт хитрости и правителей.

Вико искал в истории объективный критерий, пробовал вскрыть внутреннюю логику публичного развития, сообщение социальных событий. Подобно тому как существует логика идей, существует и логика вещей в социальной действительности. Вико выдвинул идею, что любой народ в собственной истории проходит определенные циклы развития: эру всевышних — детство человечества, эру храбрецов — молодость человечества и эру людей — зрелость человечества.

Существует некая закономерность и в развитии государственности, причем аристократия сменяется народовластием, которая для народов, не могущих достигнуть идеала, выражается в формах насилия.

Так, в спорах с Р. Декартом Вико, противопоставляя неспециализированный разум личному, сформулировал идею объективного характера исторического процесса: мы можем осмыслить только то, что делаем. Историческое познание он разглядывал как осознание человечеством собственных собственных деяний в различных областях публичной судьбе.

Им выдвинута концепция исторического круговорота — развития всех народов по циклам, складывающимся из трех эр: божественной (безгосударственность, подчинение жрецам), смелой (аристократическое государство) и людской (демократическая республика либо представительная монархия). В соответствии с Вико, любой цикл завершается неспециализированным кризисом, ведущим к распаду данного общества.

Смена происходит в следствии переворотов, острой борьбы: в патриархальном обществе между домочадцами и отцами семей, а позднее — между простым людом и феодалами. Государство появилось с целью обуздания отцами борющихся против них домочадцев — слуг. Вико придавал важное значение деятельности людей в осуществлении исторического процесса.

Но сами исторические законы Вико часто характеризовал и как провидение, т.е. данное Всевышним; он утверждал, что история имеется продукт высшего разума, время от времени противоположного по отношению к частным целям, каковые преследуют отдельные личности.

Историческое мышление разрешило Вико создать более тождественный, чем у современных ему французских просветителей, взор на архаические периоды в развитии культуры, уже и более целостно осмыслить историю языка, искусства, религии, права, форм социальной и хозяйственной судьбе в их взаимосвязях и единстве частей в составе целого. Воззрения Вико во многом предварили социальную и историософскую идея И.Г. Гердера и Г. Гегеля.

Монтескье Шарль Луи (1689-1755) — выдающийся французский правовед (в то время, когда занимал должности в высших судебных учреждениях), политический мыслитель и социальный философ, создатель известного труда Дух законов. Он изучал не только литературу, право, историю политических учений, но и естественные науки — физику, анатомию и ботанику. Как и Вольтера, Монтескье завлекала Англия своим политическим устройством.

Конституционную монархию Монтескье вычислял лучшим национальным устройством. Преимущество британской конституции он растолковывает тем, что ее целью есть политическая свобода, которая для гражданина имеется самообладание духа, проистекающее из уверенности в собственной безопасности. А чтобы обеспечить эту свободу, правление должно быть создано так, дабы один гражданин не опасался другого.

В соответствии с Монтескье, все сущее — Всевышний, человек, природа, общество — живут по своим своеобразным законам; законы в самом широком значении этого слова — имеется нужные отношения, вытекающие из природы вещей. Он тонко подводит под понятие закона отношения между разными существами и Богом и обоюдные отношения этих существ. Мыслитель исходит из принципа: отношения справедливости направляться признать предшествующими хорошему закону, что их лишь утверждает.

Как радиусы круга существуют в идее круга прежде, чем круг начерчен, так и законы, как выражение идеи справедливости, существуют в идее справедливости прежде, чем они стали хорошими законами.

Монтескье разглядывает все религии лишь в отношении к тому благу, которое они смогут приносить в гражданской судьбе и уверен в том, что церковь должна быть посредствующим звеном между народом и главой государства.

Как исследователь истории , Монтескье, тонко осознавая конкретные условия публичной судьбе выделяет, что человеческое общество прогрессирует в собственном развитии, а ступени и различные стороны исторического процесса причинно связаны между собой, составляя единое целое.

Выдающиеся труды Монтескье читаются и поныне как что-то остро актуальное[3].

Кондорсе Жан Антуан (1743-1794) — французский философ-просветитель, математик, социолог, политический деятель. В собственном труде Эскиз исторической картины прогресса людской разума (1794) он проанализировал закономерности развития истории.

Кондорсе полагал, что в базе истории лежит бесконечное совершенствование знаний. Свойство человека к совершенствованию, писал Кондорсе, вправду бесконечна; непременно настанет момент, в то время, когда солнце будет освещать почву, населенную лишь свободными людьми, не признающими другого господина, не считая собственного разума; в то время, когда тираны и рабы, священники и их глупые либо лицемерные орудия будут существовать лишь в истории и на театральных сценах…[4].

Он показывал на ответственное значение материальных и политических факторов в развитии общества. Так, главный источник существования первобытных людей — охота и рыболовство. Личная собственность отсутствует.

Переход к земледелию и скотоводству обусловливает имущественное неравенство.

Появляются обмен, торговля, деньги. Потому, что труд формирует больше сокровищ, чем стоит пища, нужная для восстановления сил, кое-какие люди освобождаются от труда, создается неравенство в политических правах, что в определенных обстановках может привести к революции. Кондорсе думал, что человеческий прогресс подчинен определенным неспециализированным законам, знание которых оказывает помощь предвидеть его направленность и ускорять предстоящее развитие.

Физиократы. Важным вкладом в развитие социальной мысли явились идеи физиократов — французских мыслителей XVIII в.

Кинэ Эдгар (1803-1875) — французский историк. В собственном труде по истории Французской революции Кинэ думает о том, из-за чего революция не принесла французам политической свободы. Обстоятельство этого Кинэ видит в том, что французы не хватает уважают личную свободу, а последнее событие он растолковывает условиями ветхого порядка.

Будучи сам республиканцем, он осуждал крайности революции.

Тюрго Анн Робер (1727-1781) — известный французский социальный мыслитель и политический деятель. Владея знаниями и разносторонними интересами, он посвящал свои работы разнообразным публично-политическим, экономическим и философским темам. Его философские идеи были близки идеям французских просветителей.

Прогресс истории он связывал с постоянным совершенствованием людской разума, развитием мастерства, науки.

Он восхищался удачами мастерства и грезил о великом будущем, утопающем в лучах свободы и разума. Тюрго в собственном труде Рассуждение о общей истории утверждал, что история обязана вскрыть влияние неспециализированных и нужных обстоятельств, влияние поступков великих и частных причин людей на организацию человека, продемонстрировать пружины и механизмы моральных обстоятельств на их следствиях.

С позиций Тюрго, развитие хозяйственных и публичных взаимоотношений, техники и прогресс науки выступают как моменты постепенного просветления людской разума. Тюрго усматривал воздействие особенных законов, вытекающих из людской воли. Он был далек от идиллии публичного соглашения: Не требуется думать, что люди когда-либо добровольно поставили над собой господина, но они довольно часто соглашались подчиняться начальнику[5].

Мирабо Виктор Рикети (1715-1789) — французский экономист. В собственных первых работах разделял идеи меркантилизма, после этого примкнул к физиократам. В противоположность Э. Кинэ, вычислявшему большое фермерское хозяйство, основанное на применении наемного труда, единственно производительным хозяйством, Мирабо отстаивал патриархальное небольшое крестьянское хозяйство.

Заслуга физиократов содержится в том, что они стремились разглядывать общество как некое социальное бытие, существующее независимо от произвола законодателей, и обратили особенное внимание на огромную значимость экономического порядка.

Французские историки времен Реставрации. Большим вкладом в развитие социальной мысли были воззрения французских историков времен Реставрации, большое количество сделавших для уяснения исторической роли борьбы публичных классов. Они считали, что история как наука обязана заниматься не биографией королей, а биографией народов, и исходя из этого на первый замысел выдвигали гражданскую историю.

Гизо Франсуа Пьер Гильон (1787-1874) — государственный деятель и французский историк. Ф. Гизо разглядывал историюкак победы буржуазии и историю борьбы. Борьба сословий образовывает всю политическую историю Франции.

Враждебность Гизо к народным весам привела его к выводу, что противоречит его же теории классовой борьбы.

Он утверждал, что должно быть установлено буржуазии и равноправное сотрудничество дворянства, а объединяющее начало этого альянса он видел в монархии; в собственной теории классовой борьбы Гизо обосновывал, что не только земельные отношения, но и отношения собственности в целом являются ее причиной и основой.

Тъерри Огюстен (1795-1856) — французский историк, один из основоположников теории классовой борьбы. Он полагал, что нет изменений в публичном строе без изменений в собственности. Признавая деление общества на классовую борьбу и классы, он одновременно с этим пробовал доказать, словно бы происхождение классов было следствием завоевания одних народов вторыми.

Тьерри отрицал классовый антагонизм между пролетариатом и буржуазией.

Минье Франсуа Огюст Мари (1796-1884) — французский историк либерального направления, игрался известный роль в либеральной оппозиции режиму реставрации. Лучшая работа Ф. Минье — История Французской революции. Минье одним из первых обратил внимание на роль борьбы классов в истории , но он сводил ее к буржуазии сословий — и борьбе аристократии.

Раскрывая тайну бытия собственного класса, эти мыслители дошли до ясного понимания того факта, что история новейшего общества была историей классовой борьбы третьего сословия против привилегированных сословий феодального общества.

Изложенные концепции исторического процесса обращены в первую очередь на его связи и осмысление настоящего с прошлым. В зависимости от отношения к настоящему будущее представлялось разным.

Гердер Иоганн Готфрид (1744-1803) — германский социальный мыслитель, теолог (по профессии), филолог, лингвист, литературный критик и эстетик по призванию; один из одаренных и плодовитейших умов собственного времени. Произведения Гердера вдохновлены рвением раскрыть значение и смысл исторического процесса. Его бурная натура, преисполненная художественных порывов и творческих поисков, тонко ощущала биение пульса глобальной исторической судьбе, запечатленной в монументах.

В предисловии к собственному главному фундаментальному труду Идеи философии истории(1784-1791) Гердер писал, что еще в самой ранней юности его тревожил вопрос: В случае если все в мире имеет науку и свою философию, то не должна ли кроме этого и вся по большому счету историяиметь науку и свою философию? Все наводило меня на эту идея — мораль и метафизика, естествознание и физика и более всего религия[6].

Жажда философского историзма поддерживалась направлением мысли его современников Г.Э. Лессинга и И.И. Винкельмана и предшественников, в основном Г. Лейбница.

Гердер наблюдал на историюкак на единый процесс деяний народов. Эти деяния — не итог свершений разрозненных индивидуумов, составляющих общество, а следствие сотрудничества всего людской массива.

Замысел, по которому Гердер выстроил собственную философию истории, многообъемлющ. Мыслитель стремился отыскать истории человечества и единство природы. Он начинает собственный труд с планетной совокупности и пробует установить связь между неорганическим и органическим миром — растениями, человеком и животными.

В едином ходе развития сущего человек — логическое завершение: на нем останавливается развитие природы; длится развитие уже истории .

Следуя Ш. Монтескье, базой исторической судьбе Гердер вычисляет климат, землю и по большому счету географическую среду, но в то время как для Монтескье самым ответственным было развития и объяснение возникновения политических учреждений, Гердер сосредоточил внимание на культурно-исторической деятельности человечества. Его интересуют в основном народное творчество, народные обычаи, верования, традиции и, что очень значительно, экономические отношения.

Так, говоря о средневековых ремесленных цехах, он говорит, что благодаря им Европа стала созидательницей всей всемирный продукции, благодаря чего самая маленькая и беднейшая часть мира купила господство над всеми вторыми его частями. В случае если история открытий считается наивысшей гордостью человеческого духа, то гильдии и цехи были школой этих открытий. Признание значимости географии и ее яркого действия на публичную судьбу уступает у Гердера место предположении о значении хозяйственной судьбе.

Придерживаясь точки зрения историзма, Гердер выделяет, что исторические стадии появляются, развиваются И исчезают, но наряду с этим нужно сохранение элементов исторического прошлого, потому, что они смогут помогать будущей жизни и не есть препятствием для предстоящего развития. Традиция, говорит Гердер, — это само по себе превосходное, неотъемлемое, характерное самой отечественной природе явление, но она как в практике национальных учреждений, так и в образовании сковывает силу мышления, стесняет перемещение мысли вперед.

По Гердеру, сущность человека сводится к человечности. Критерием, при помощи которого он оценивает все главные явления глобальной истории , есть человечность. Гердер, к примеру, утверждал, что римляне не могли внушать ему для того чтобы же сочувствия, какое внушали греки, из-за бесчеловечного агрессивного духа, господствовавшего в римской истории.

И наоборот, всемирно-историческое значение Христа состоит, по Гердеру, в том, что Христос поучал самой неподдельной человечности.

Человечность была для него руководящим началом в течение всей жизни, и человечность он запечатлел собственной смертью.

Принцип гуманизма остается руководящим для Гердера и в оценке явлений современной ему жизни, в особенности проявлений национального гордости. Он считал, что признание национальной исключительности несовместимо с принципом человечности.

В исторических явлениях, в соответствии с Гердеру, нужно отыскивать не какие-то тайные предначертания, а обстоятельства, эти явления породившие. Природу человека Гердер усматривал в его неотделимости от общества, осознавая последнее как единое органическое целое.

Вне этого целого индивид ничто: Человек рожден для общества. Если бы я свел все в человеке к индивидам и отрицал бы цепь связей между всеми людьми и между целым и людьми, то мне осталась бы непонятной его история и природа человека, поскольку ни один из нас не стал человеком только благодаря самому себе[7]. Гердер в первый раз поставил вопрос о преемственности в развитии культуры.

Эта идея более ни при каких обстоятельствах не покидала земли исторического познания и в итоге отыскала собственный завершение в идее единой глобальной истории. Наряду с этим движущей силой, пружиной истории выступают живые человеческие силы, способности. Это источник перемещения истории, фундаментальный закон которой — сотрудничество людских природных условий и деяний.

Итак, главным стимулом публичного развития Гердер вычисляет деятельность людей, направленную на удовлетворение их потребностей, а его высшим критерием — принцип человечности. И вся история народов есть школой соревнования в скорейшем достижении человечности.

Руссо Жан Жак (1712-1778). Выдающийся социальный мыслитель, литератор, один из представителей французского Просвещения. Главенствующая гуманистическая мысль Руссо — неприятность социального его преодоления и неравенства.

Он искал пути перехода к разумно и справедливо устроенной публичной жизни, сформулировал и обосновал идея о том, что личная собственность есть обстоятельством публичного неравенства, возникновения и антагонизмов страны.

Социальное неравенство порождает деградацию публичных нравов[8] [1в один раз. Руссо различал два вида неравенства: физическое, проистекающее из отличия в возрасте, здоровье и т.п., и политическое, пребывающее в разных привилегиях, которыми одни люди пользуются в ущерб вторым. Руссо высказал глубокую идея об исторической необходимости противоречий в публичном развитии.

В истории все совершается, по Руссо, сообразно естественному порядку: одно состояние в обществе сменяется вторым, которому в свое время приходит на смену иное. Руссо в собственности кроме этого мысль регресса и сочетания прогресса в публичном развитии. Так, происхождение неравенства было в один момент проявлением и прогресса, и регресса в развитии общества.

В собственном первом социально-философском произведении О влиянии наук на нравы, ставшем блестящим эскизом всех его будущих трудов, Руссо восстал против современной ему цивилизации как цивилизации неравенства. На вопрос, поставленный Дижонской академией: содействовал ли успех науки улучшению нравов, он отвечал, что развитие искусств и наук содействовало не улучшению, а ухудшению нравов.

Данный взор не означал, что на данный момент по большому счету отрицал исторический прогресс, а наступление на науки и мастерства являлось для него самоцелью. Его негодование было направлено в первую очередь против культуры, оторванной от народа и освящающей публичное неравенство. Руссо бичевал лицемерную этику господствовавших классов, выродившуюся в безлюдный этикет, клеймил мастерство, чуждое заинтересованностям народа, осуждал правила воспитания, придающие человеку только внешний лоск, но вредящие здравости его суждений и чуждые идеям гуманизма.

Главный источник социального зла он видел в публичном неравенстве. Из богатства появляются роскошь и праздность, что ведет к развращению нравов. Цивилизации, освящающей неравенство, Руссо противопоставлял невинность и простоту первобытных людей.

Начальное состояние судьбы человечества, именуемое естественным состоянием, характеризуется, согласно его точке зрения, тем, что все люди были равны, никто не был в состоянии зависимости от другого: да и какие конкретно узы смогут связывать людей, каковые ничем не обладают? Тогда люди не имели частной собственности, были равны и свободны. Предстоящее развитие в итоге и стало причиной неравенству.

Так, считая происхождение неравенства шагом вперед, Руссо в один момент видел в этом шаге и регресс. переход и Изобретение орудий к оседлому образу судьбы обусловили постепенное сближение людей, сделали их нужными друг другу. земледелие и Обработка металлов привели к великому перевороту, перевоплотив первобытные леса в обработанную почву, но они же стали причиной происхождению частной собственности и связанным с ней нищете и рабству.

Собственность явилась базой гражданского общества, а вместе с тем коренной обстоятельством неравенства. Первый, кто напал на идея, огородив надел земли, сообщил: это мое, и отыскал людей, достаточно простодушных, дабы этому поверить, был подлинным основателем гражданского общества. От какое количество правонарушений, убийств и войн, от какое количество ужасов и бедствий избавил бы род человеческий тот, кто, выдернув колья и засыпав ров, крикнул бы своим ближним: Не слушайте лучше этого обманщика, вы погибли, в случае если способны забыть, что плоды земные принадлежат всем, а почва — никому![9] Драматическими последствиями происхождения частной собственности Руссо вычислял противоположность заинтересованностей людей, борьбу, рвение к обогащению одних за счет вторых.

Появившееся гражданское общество стало театром самой ожесточенной войны. Случилось деление на бедных и богатых. Появление права собственности Руссо полагал первой ступенью неравенства.

Руссо приходит к осмыслению двух значительных вопросов: того, что зарождению частной собственности, следовательно, и публичного неравенства предшествовало достижение обществом более большого уровня хозяйственного развития, и того, что данный процесс носил глубоко противоречивый темперамент.

Руссо стремился выработать исторический подход и к проблеме страны, усматривая в нем не вечный университет, а учреждение, появившееся на определенной ступени развития человечества. В случае если развитие техники было предпосылкой появления частной собственности, то последняя предшествует становлению страны. В базе образования страны лежит, по Руссо, соглашение.

Пробуя воспользоваться с целью достижения корыстных целей силой бедняков, богатые внесли предложение им заключить гражданский альянс — образовать власть , которая обязана являться залогом справедливости и мира. Альянс был заключен. А законы закрепили личную собственность, перевоплотили узурпацию в нерушимое право и обрекли большая часть людей на нищету и тяжёлый труд.

Государство, появившееся в следствии появления публичного неравенства, со своей стороны обусловило предстоящее углубление неравенства. Противоположность между бедными и богатыми дополнилась новой противоположностью — между сильными и не сильный, господствующими и подвластными. Такова, по Руссо, вторая ступень неравенства.

Третьей ступенью явился переход от правомерной власти к власти деспотической, основанной на произволе.

Магистраты, бывшие сперва избирательными, со временем превратились в наследственные[10].

Правители, каковые первоначально были слугами страны, стали смотреть на себя как на его собственников. Протесты угнетенных они объявляли мятежным ропотом. Появившийся насилие попрал и народ, и законы.

Но эта третья и верховная ступень неравенства замыкала круг, как бы возвращалась к исходному пункту процесса: тут люди опять становились равными в том смысле, что перед жестоким правителем любой из них был ничем.

Насилие, утверждает Руссо, может властвовать только , пока на его стороне сила. Исходя из этого восстание, свергающее его, в полной мере правомерно: сила была опорой насилия, сила его и ниспровергнет [2]. Начальное естественное равенство отрицалось на определенной исторической ступени публичным неравенством, а это последнее сменяется со временем со своей стороны отрицанием отрицания, т.е. установлением равенства, но уже на более высокой базе — публичного равенства.

Такова точка зрения Руссо на исторический процесс.

Но выведение страны из контракта было ошибочным. Государство появилось не из сознательных намерений людей, а на базе внутренней логики развития общества. Но не обращая внимания на неточности, познание страны было исторически глубоко прогрессивным.

За Г. Гроцием, Т. Гоббсом, Б. Спинозой Руссо выводил законы страны из земных, светских оснований — опыта и человеческого разума.

Руссо придал договорной теории революционный темперамент. Основное произведение Руссо Об публичном соглашении начинается словами: Человек рожден свободным, а в это же время он везде в оковах[11]. Основная задача публичного контракта пребывает в отыскании таковой формы ассоциации, которая защищала и защищала бы общей силой собственность и личность каждого участника и в которой любой, соединясь с другими, оставался бы одновременно с этим свободным.

Права всех людей, вступающих в подобную ассоциацию, должны быть отчуждены в пользу публичного целого. Руссо с возмущением показывал на возмутительную неравномерность распределения достатков, говоря: Какой честный человек решится пользоваться излишком, в то время, когда существуют люди, нуждающиеся в нужном? Но решительно борясь против феодальной и большой частной собственности, против роскоши, Руссо одновременно с этим стоял в принципе за личную собственность. Как раз в частной собственности, основанной на личном труде, Руссо видел опору порядка и связывал с ней возможность устранения деления общества на бедных и богатых.

Учение Руссо об публичном соглашении является обоснованием его учения о демократии: власть в стране обязана принадлежать народу.

Руссо различал три главные формы правления: демократическую, аристократическую и монархическую. При демократической форме правительственные функции возлагаются на целый народ либо на его часть; при аристократической рамки правительства суживаются, ограничивая его маленьким числом лиц; наконец, при монархической все функции правления смогут быть сосредоточены в руках одного человека.

Идея о характере развития истории привела Руссо к утверждению о необходимости замены состояния публичного неравенства новым состоянием равенства, но хорошим от того, что был исходным в этом перемещении. Это разрешило ему сообщить: строй, основанный на неравенстве и насилии, от насилия же и погибнет.

Политическим идеалом Руссо была прямая народовластие, осуществляемая на базе публичного соглашения, сущность которого в том, что любой из нас отдает собственную личность и всю собственную мощь под главное управление неспециализированной воли, и мы совместно принимаем каждого участника как нераздельную часть целого. Им есть государство, в котором народ владеет верховной властью, суверенитетом.

Сен-Симон Клод Анри де Рувруа (1760-1825). Граф, великий французский социальный мыслитель-гуманист. В отличие от французских рационалистов XVIII в., противопоставлявших существующий (феодальный) строй как неразумный и строй будущий — разумный и видевших задачу социальной философии в том, дабы открыть вечные и неизменные законы разумного строя, в то время, когда разум поменяет господство невежества, Сен-Симон не признает разрыва между неразумием настоящего и прошедшего и разумом будущего.

Его воззрения несут совсем чуждую рационализму идею закономерности исторического процесса, идею, порожденную опытом революционных событий и освещенную достижениями естествознания. Мысль закономерности — главной стержень всей его социально-философской совокупности, а детерминизм — руководящий философский принцип его методологии.

Он исходил из того, что принцип детерминизма и идея закономерности, так действенно используемый в естествознании, должны быть использованы и в сфере социального познания. По Сен-Симону, существуют непреложные законы судьбы человечества, каковые должны быть научно познаны, потому, что знание их позволяет предвидения в области публичных явлений; это высшие законы: они господствуют над всем, люди для них — собственного рода орудия.

Не смотря на то, что эти законы действуют через людей, но не во власти людей уклониться от их влияния. Сен-Симон утверждал, что любая последующая совокупность публичных взаимоотношений не есть, как полагали рационалисты, совокупность, отвечающая вечным требованиям разума. Она — естественное продолжение и необходимое следствие всей прошедшей истории: будущее слагается из последних участников последовательности, в котором первые члены составляют прошлое.

Задача социальной философии состоит как раз в том, дабы дать человечеству возможность из того, что случилось, заключать о том, что будет.

С идеей исторического детерминизма и закономерности тесно связана мысль исторического прогресса, что рисовался мыслителю как поступательное перемещение от низших публичных форм к высшим, проходящее разные иерархические ступени. Любая последующая публичная совокупность — ход вперед в развитии общества. Это развитие подобно формированию людской организма.

Подобно человеку, общество с момента собственного происхождения совершенствуется, достигая в итоге зрелости.

Тут Сен-Симон напоминает Ж.Ж. Руссо, но отличается своим оптимизмом: в случае если для Руссо золотой век сзади, то Сен-Симон вовсе не уверен в том, что человечество ожидают упадок и одряхление кроме того в отдаленном будущем. Золотой век, что слепое предание относило до сих пор к прошлому, находится в первых рядах нас[12]. Сен-Симон установил и критерии, по которым возможно делать выводы о том, прогрессирует либо регрессирует человечество.

Лучшее публичное устройство — то, которое делает жизнь людей, составляющих большая часть общества, вероятно радостнее, предоставляя им максимум возможностей и средств для удовлетворения их наиболее значимых потребностей. Это такое публичное устройство, при котором лучшие люди, внутренняя сокровище которых самый громадна, располагают максимумом возможностей достигнуть высшего положения независимо от того, куда поместила их случайность их рождения.

Потом, это такое публичное устройство, которое объединяет в одно общество самоё многочисленное население и предоставляет в его распоряжение максимум средств для сопротивления иноземцам. Это, наконец, такое публичное устройство, которое приводит в следствии покровительствуемых им трудов к самые важным открытиям и к громаднейшему прогрессу цивилизации и наук[13].

Пользуясь этими параметрами, Сен-Симон обосновывал превосходство каждой публичной совокупности над совокупностью, ей предшествующей, тем самым подтверждая собственную концепцию прогресса. самый общий факт в поступательном перемещении общества, факт, имплицитно содержащий в себе все другие, это — процесс нравственной концепции, которая определяет социальное назначение человека.

Политические учреждения сущность практическое осуществление данной концепции, ее приложение к установлению, прогрессу и поддержанию социальных взаимоотношений. Прогресс общества Сен-Симон дробит на эры органические и критические. Органические эры являют собой зрелище единения участников все более и более расширяющихся ассоциаций, где право на возвышение дают одни только индивидуальные заслуги.

Они приводят к сочетанию их совместных усилий с целью достижения неспециализированной цели. Наоборот, критические эры — это эры неурядиц. Они разбивают ветхие социальные отношения и в итоге приводят к безграничному эгоизму.

Но эти эры по-своему нужны и исторически нужны: они разрушают устаревшие формы, каковые сперва содействовали формированию человечества, после этого стали мешать ему, ставя наряду с этим на повестку дня реализацию новых форм социального бытия.

В рамках концепции исторического прогресса Сен-Симон мыслил три великих вторичных последовательности, отвечающих трем родам людской активности: эмоции, материальной деятельности и интеллекту. Первый ряд охватывает все факты развития людских симпатий, представленных людьми, каковые, будучи вдохновлены ими, сумели сказать их весам. Второй последовательность — ступени постоянного прогресса наук, отвечающие формированию людской разума.

Науки, ограничивавшиеся сначала наблюдением более неотёсанных явлений, увеличиваются и углубляются в утонченные сферы; с одной стороны, делятся в различных направлениях, а с другой — координируются, систематизируются, приближаются к единству. Наконец, третий последовательность — материальная деятельность, производство, практика — в прошлом представлен промышленностью и войной, а в будущем — одной индустрией, поскольку эксплуатация человека человеком сменится гармоническим действием людей на природу.

Французскую революцию Сен-Симон воспринял как закономерный этап прогрессивной исторической смены публичных форм, что подтвердило идея о правомерности и необходимости социальной революции. Он полагал, что вероятно создание рационального публичного строя как промышленной совокупности, под которой он подразумевал экономическую деятельность людей и соответствующие ей формы собственности и публичные классы.

Создание для того чтобы общества быть может, вычислял мыслитель, только при всемерном развитии производительных сил и искоренении всяческого паразитизма, при громаднейшем расцвете промышленного и сельскохозяйственного производства, основанного на разумном национальном регулировании. Такое общество обязательно должно быть выгодно для громаднейшей массы людей.

Идеал публичного устройства виделся ему таким: должен быть введен необходимый для всех производительный труд, открыты равные для всех возможности применения свойств и соответственно введено распределение по принципу: Каждому по его свойствам, каждой способности по ее делам. Власть должна быть перевоплощена в орудие разумно организованного регулирования. На этом пути достижимо максимальное равенство; полное же равенство немыслимо.

Так, в сен-симоновском принципе по существу выражен верховный принцип социальной справедливости. В будущем, в соответствии с Сен-Симону, обязана сформироваться глобальная ассоциация народов и случиться установление общего мира. Такая промышленная совокупность при наличии многообразия собственности на средства производства призвана обеспечить трудящимся неуклонный и гарантированный рост публичного достатка.

Наряду с этим графу Сен-Симону была так чужда идея о классовом господстве, что, несмотря, возможно, на несоответствия с собственными проектами, он стремился отыскать настоящие дороги уничтожения классовой эксплуатации пролетариата. По крайней мере как раз с этим он связывал идею исторического прогресса.

Очень полезной мыслью Сен-Симона была мысль о комплексном, взаимоувязанном действии материальных стимулов промышленной совокупности с моральным императивом, отыскавшим собственный выражение в формуле: Все люди — братья. Сен-Симон мыслил себе будущее в жемчужном обрамлении гуманизма, в то время, когда обоюдная неприязнь между нациями и народами ослабнет и провалится сквозь землю совсем, и народы, готовые образовать полный и окончательный альянс, явят красивое зрелище человечества как единого целого, тяготеющего ко глобальной ассоциации.

Сен-Симон ставил собственной задачей создание новой философии, цель которой — дать на базе всех достижений отдельных наук широкое обобщение хорошего характера. Центральное место в данной философии обязана занимать наука о человеке — социальная наука, выстроенная на базе обобщения и наблюдений фактов. Философия, в соответствии с Сен-Симону, не есть только высшее теоретическое обобщение, она одновременно с этим и практическое руководство.

Новая философия призвана помогать организации новой судьбе. Социально-философские воззрения Сен-Симона проникнуты активностью в самом высоком смысле этого слова. Ему совсем чужда пассивно-созерцательная позиция. Главная задача философов содержится в том, дабы постигнуть наилучшую для данной эры совокупность публичного устройства[14].

Полагая, что промышленная совокупность в возможности будет совокупностью максимального равенства, Сен-Симон осуждал страсть к полному равенству, которая противоречит природным задаткам человека, его склонности и способности к труду. Одновременно с этим он писал, что не следует недооценивать промышленников, если они ведут работы, нужные для страны, т.е. для общества в целом.

Так, социально-философскую совокупность Сен-Симона нельзя назвать социалистической и уж тем более коммунистической в том смысле, в каком мы используем эти термины применительно к марксизму социалистов-и учениям утопистов. Сен-Симон был уверен, что в разумном обществе сохраняются личная собственность, классы рабочих и предпринимателей, прибыль, т.е. рыночные отношения; он нигде не утверждает необходимость обобществления средств производства. Промышленная совокупность Сен-Симона имеет черты, сближающие ее с публичным строем, ориентированным на благополучие всех людей труда.

В собственном понимании публичной судьбе Сен-Симон сочетал религиозные воззрения с принципом историзма, глубокого гуманизма и социальной справедливости. Он грезил о таком устройстве общества, в то время, когда человеческий разум будет направлен культивирование земного шара в интересах человечества[15].

Маркс Карл (1818-1883) и Энгельс Фридрих (1820-1895). В трудах этих мыслителей материализм отыскал самоё полное толкование. Они сформулировали и развили ключевые принципы материализма, увязав эти правила с программными принципами и революционным движением построения нового и свержения капитализма общества — социалистического и коммунистического.

Маркс разрабатывал по большей части неприятности экономики, написав огромный труд Капитал, социально-вопросы философии и философские проблемы истории, в то время как Энгельс, обобщая успехи естествознания, сосредоточился на анализе диалектики, написав труд Диалектика природы.

В юности Энгельс и Маркс были тёплыми поклонниками философии Г. Гегеля и Л. Фейербаха, кроме того именовали себя фейербахианцами. В зрелости они пересмотрели собственные позиции и критиковаливоззрения Фейербаха, считая, что он недооценивал диалектику, социальную сторону в трактовке человека, роль практики в познании. Высоко ценя диалектику Гегеля, они отвергали его идеалистические исходные правила.

Маркс с гордостью утверждал, что он перев