Спасибо за награду — я ее заслужил

По окончании занятий я устремился в раздевалку. Друзья предлагали прошвырнуться по парку, но сейчас я не имел возможности себе этого разрешить. Дело в том, что папа уже ожидал меня около школы, дабы отвезти в театральный кружок.

Я посещаю занятия по актерскому мастерству.

Папа не в восхищении, что я занимаюсь как раз в этом кружке, но Джерри Надлер, мой преподаватель, его давнишний приятель. К тому же Джерри говорит, что у меня талант. Он говорит, что я напоминаю ему Тома Круза в юности и что моя фотогеничная ухмылка окажет помощь зрителям меня запомнить.

Я не обольщаюсь на данный счет. У меня нет громадных шансов стать кинозвездой. У нас в доме бывают узнаваемые артисты, и это, в большинстве случаев, потрясающие люди, не мне чета.

Но я не возражал бы против того, дабы сняться в каком-нибудь рекламном ролике и взять за это кучу денег.

Я уже зашвырнул вещи в шкаф и внезапно застыл, как будто бы громом пораженный. Среди книжек, разбросанных на нижней полке, лежал громадный коричневый конверт. Папа попросил отослать его два дня назад, а я забыл это сделать.

«Хорошо, пошлю на следующий день», — решил я. Закрыв створку шкафа, я собрал цифры кода и закрыл его.

В фойе школы мне махнула рукой Синди, но я крикнул ей, что опаздываю.

— И куда же ты направляешься? — полюбопытствовала она.

— Желаю оказать помощь маме по части благотворительности, — выпалил я. — Мы собираем свечи для бесприютных.

Из-за чего я так сообщил?

Отчего было не сообщить правду? Я и сам не знаю, для чего придумываю все эти истории. Думаю, это выходит у меня само собой.

Непроизвольно.

Я подмигнул ей на прощанье и выбежал на улицу.

Тёмный «Мерседес» отца был припаркован наоборот школы, на другой стороне дороги. Стоял ясный солнечный сутки, на небе ни облачка. Было тепло, как летом, не смотря на то, что на дворе уже осень.

Под лучами солнца машина блистала, как громадный тёмный алмаз.

— Здравствуй, шкет, — обратился ко мне папа. — Как дела, голова еще цела?

Папа находит забавным говорить со мной так; он считает, что общается со мной в стиле рэпа. Мама уверен в том, что он прививает мне плохой вкус, вместо того дабы показывать хороший пример.

— Здравствуй, отец, — отозвался я. усаживаясь на горячее от солнца сиденье. — Ох, как кожа нагрелась, прямо обжигает.

Папа взглянуть на меня в зеркальце и исправил челку.

Выглядит он молодо и весьма этим гордится. У отца пряме серые глаза и тёмные волосы — совсем как у меня. Он поправляет прическу всегда, в то время, когда проходит мимо зеркала.

У него неизменно загорелая кожа. Папа говорит. что прекрасно смотреться — часть его работы. Он постоянно одевается одинаково: тёмные штаны, спортивные брюки и чёрная рубашка.

Говорит, что это униформа их компании. Совершенно верно так же, как «Мерседес» — машина компании.

Папа постоянно подшучивает над кинобизнесом. Но я знаю, он обожает собственную работу.

В то время, когда машина тронулась с места, я нагнулся, дабы перевести кондиционер на полную мощность.

— Придется заехать по пути «Юниверсал Филмз». Мне необходимо повидаться с продюсером, он давал слово подписать договор, — пояснил папа. — А позже я отвезу тебя к Джерри. Кстати, вы ладите с Джерри?

Он уже научил тебя чему-нибудь путному?

— Все идет прекрасно, па, — ответил я. — Мы до тех пор пока в основном читаем пьесы. Ты знаешь, как это не редкость. Вслух.

Папа подмигнул:

— Ну и как? Уже зародилось чувство, что ты готов учавствовать в кинопробах?

Я улыбнулся:

— До тех пор пока нет.

Зазвонил мобильник. Папа прижал трубку к уху и начал давать указания собственному секретарю довольно каких-то финансовых неурядиц.

По обе стороны от нас проплывали пальмы. Папа внезапно повернулся ко мне и задал вопрос:

— Ты послал конверт? В нем очень важные договора.

— Само собой разумеется, послал, — соврал я, зная, что в лучшем случае отправлю его лишь на следующий день.

— Вот и прекрасно. — Папа набрался воздуха. — В случае если письмо не дойдет вовремя, меня размажут по стенке.

— Нет неприятностей, — выдавил я из себя.

— В последние дни была такая запарка, что я не имел возможности кроме того набраться воздуха, — пожаловался папа. — Ну, как дела в школе?

— Превосходно! — бодро отрапортовал я. — Мисс Дуглас заявила, что мое произведение может победить на конкурсе.

— Молодец! — Папа так был рад, что, подняв два пальца в знак Виктории, чуть не съехал с дороги.

Опять зазвонил телефон, и папа продолжительно говорил с кем-то, пока мы не подъехали к стоянке «Юниверсал Филмз». Охранник, определив отца, культурно и безотлагательно пропустил нас. Мы продолжительно ехали на протяжении долгого белого строения, пока папа не отыскал подходящего места для парковки.

Он совершил меня в громадный кабинет, больше похожий на жилую помещение. Но полу лежал пушистый белый с красными полосами палас, соответствовавший с цветами мебели. Я насчитал в кабинете три телевизора; книжные полки занимали практически весь обьем стен; в углу размешалась стойка бара.

В помещении не было рабочего стола.

— Это кабинет Морта, — пояснил папа. — Подожди меня тут, я отлучусь мин. на пять. Морту осталось лишь поставить собственную подпись, и мы свободны.

Папа указал на последовательность полок, вынужденных фотографиями в рамках, призовыми статуэтками, вязами, чернильницами, прочими безделушками и пепельницами.

— Можешь полюбопытствовать, — сообщил папа. — Но будь осмотрителен, Росс. Ничего не трогай. Морт над собственной коллекцией.

— Нет неприятностей, — успокоил его я.

— Данный договор крайне важен для меня. Я обязан переманить этого парня на собственную сторону, — кинул папа и провалился сквозь землю за дверью.

Я расположился на красной кожаной кушетке. Мне еще не приходилось сидеть на таких эргономичных подушках — мягких и одновременно с этим упругих.

Через минуту-вторую я заскучал. Встав, я подошел к полкам и начал рассматривать награды и фотографии.

Мое бросилась в глаза фотография, на которой Морт был запечатлен рядом с президентом Соединенных Штатов. Они радовались, стоя на зеленом поле и держа в руках клюшки для гольфа. На снимке красовалась собственноручная подпись президента.

На верхней полке пестрели десятки вторых фотографий, на которых Морт был запечатлен в компании с кинозвездами и другими известными персонами.

Чуть ниже лежал серебряный кинжал и рыцарский шлем. Быть может, это был реквизит из какого-нибудь костюмного исторического фильма.

Следующие полки были заполнены кубками и всевозможными статуэтками. Я остановился перед привычной золотой статуэткой. Это был Оскар, вручаемый Академией киноискусства!

Настоящий Оскар!

Я совершил рукой по его ровной, сияющей поверхности.

— Это сильно, — сказал я вслух и внезапно почувствовал непреодолимое желание забрать статуэтку в руки, почувствовать на собственной ладони ее тяжесть.

Статуэтка была намного тяжелее, чем я предполагал. Я прочно сжал ее обеими руками и поднял ее над головой.

— Благодарю вас! — обратился я к мнимой публике. — Благодарю за приз. Мне она нравится, я знаю, что заслужил ее.

И внезапно пальцы как словно бы сами собой разжались, и статуэтка выскользнула из моей руки.

Я метнулся в надежде подхватить ее, но промахнулся.

Послышался глухой стук, позже треск, тихий , но страшный, пронзивший меня в самое сердце, и я осознал, что не забуду его до конца дней.

Я опустился на колени, дабы поднять статуэтку.

— Прошу вас, пускай с тобой все будет в порядке, — взмолился я. — Пускай все будет в порядке.

Но нет. Похоже, никто не услышал моей молитвы.

Круглая голова Вручения Оскара отломилась и сейчас покоилась поблизости от обезглавленной статуэтки.

Сейчас послышался стук скоро приближающихся шагов. Кто-то доходил к двери кабинета.

Глава III

ОТРУБИТЕ ЕМУ РУКУ!

Я похолодел от кошмара. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Его стук отдавался в груди болезненно пульсирующими ударами.

Мне стало тяжело дышать.

Нырнув к кушетке, я лихорадочно задвинул под нее обе части статуэтки и сейчас заметил входившего в кабинет отца.

— Росс, что ты делаешь на полу?

— Уронил жевательную резинку, — промямлил я. — Но уже отыскал. — Я торопливо поднялся на ноги.

Папа подозрительно посмотрел на меня:

— С тобой все в порядке? Мне показалось, в кабинете что-то упало.

Я пожал плечами:

— Не знаю, я ничего не слышал.

Папа испытующе наблюдал на меня в течение десяти-пятнадцати секунд, каковые показались мне вечностью.

— А что ты сделал со своей жевательной резинкой? — спросил он.

— Я ее проглотил.

Это показалось отцу забавным. Он засмеялся.

— Встреча с Мортом прошла идеально, — доложил он. — Думаю, мне удалось привлечь его на собственную сторону. Отправимся, я отвезу тебя к Джерри. В противном случае ты опоздаешь.

В то время, когда мы шли к машине, у меня все еще дрожали колени.

Я осознавал, что был на волосок от смерти. Неужто пронесло?

Очевидно, все мои надежды были напрасными.

Мы возвратились к себе именно перед ужином. Ханна, отечественная повариха. уже накрыла на стол. Папа состоялся в кабинет, дабы сделать пара телефонных звонков.

Я заскочил в собственную помещение, дабы покинуть в том месте ранец. Бросив его на стул, я повернулся и заметил на пороге собственного младшего брата Джейка.

— Здорово, Джей-диск-жокей, — приветствовал я его. — Дай шесть.

— У меня нет шести пальцев, — заныл Джейк. — И прекрати меня так именовать.

— Прекрасно. А как по поводу Джей-рот-до-ушей?

— Прекрати обзываться! — настойчиво попросил мой младший брат, король нытиков Беверли-Хиллз.

Вы, возможно, уже додумались, что мы с братом не очень-то ладим. Неприятность содержится в том, что у Джейка начисто отсутствует чувство юмора. К тому же он тугодум.

Джейк кроме того снаружи не похож на меня. Кудрявый, светловолосый, с зелеными глазами. Лицо узкое, бледное, с выпирающими передними зубами.

— Эй, крысеныш! — обратился я к нему. — Что ты делаешь в моей комнате.

— Я желаю взять обратно собственные комиксы, — прогундосил он. У Джейка была огромная коллекция японских комиксов.

— О чем ты, братишка? — улыбнулся я. — Я же не просматриваю комиксов.

— Но ты забрал у меня книгу еще несколько дней назад, — задохнулся от возмущения Джейк. — Заявил, что вернешь через несколько дней. Ты давал слово.

— Не брал я у тебя никаких книг, — отрезал я. — Проваливай.

Для чего я мучаю Джейка? Не знаю. Книга комиксов лежала в нижнем коробке рабочего стола.

Я имел возможность протянуть руку и вернуть книгу брату, но я сделал вывод, что он обязан ее заслужить.

Так ему и нужно. Не будет ныть и жаловаться на меня маме. Помимо этого, он ни при каких обстоятельствах не оказывает помощь мне выпутываться из тяжёлых обстановок.

Несколько дней назад я желал прошвырнуться с ребятами по Уиллширскому парку, а заодно и зайти в павильон «Планета Голливуд». не забываю, по-человечески попросил брата сообщить папе и маме, что я отправился к Шарме подготавливаться к контрольной по химии.

Но он этого не сделал.

— Я не могу лгать! — отозвался он на мою просьбу.

— Из-за чего? — спросил я.

— По причине того, что это неправильно.

Вот из-за чего мне и нравится его мучить.

— Я знаю, где лежит эта книга, — заявил Джейк и, проскользнув мимо меня, нагнулся к столу. — Вот!

Я постарался помешать ему выдвинуть ящик, но сейчас услышал голос отца:

— Росс, спускайся вниз! на данный момент же!

Так-так. Тон, которым был сказан приказ, не сулил ничего хорошего. Наверное, папа был сердит.

Если не сообщить — взбешен.

Я дотянулся из коробки книгу и, сунув Джейку, начал медлительно спускаться по лестнице.

— Т-ты меня кликал? — заикаясь, задал вопрос я.

Папа прочно сжимал в руке телефонную трубку.

— Это Морт, — сказал он, внимательно глядя мне в глаза. — Он говорит, что не хочет со мной трудиться… Он обнаружилполу сломанного Вручения Оскара.

У меня отвисла челюсть.

— Вручения Оскара?! — Я изобразил на лице крайнюю степень удивления. — Какого именно Вручения Оскара?

— Росс, поскольку я просил тебя ничего не трогать в его кабинете. Я сказал тебе, что Морт трясется над собственной коллекцией. Он нашёл осколки Вручения Оскара под собственной кушеткой.

— Но… я все время сидел на кушетке, — выдавил из себя я, во рту пересохло. — Не видел я никакого Вручения Оскара.

Папа сообщил что-то в трубку, после этого отключил телефон.

— Ты был единственным, кто пребывал в кабинете. — Он наблюдал на меня строго и весьма со злобой.

— Нет, не единственный, — возразил я. — В действительности в кабинет заходила уборщица. Правильнее, две уборщицы, и я видел, как они протирали полки. Я видел, как…

Сейчас в дверь вошла мама, держа в руках пакеты с продуктами.

— Что произошло? — с большим удивлением задала вопрос она.

— Росс в собственном репертуаре. Налюбуйся: он стоит передо мной и лжет мне в лицо, — заявил папа качая головой. — Бессовестно лжет.

Мама не легко набралась воздуха и опустила пакеты на пол.

— Росс, — тихо сказала она. — Ты опять придумываешь собственные истории?

— Нет… — начал было я, но Джейк меня перебил.

— Накажите его! — закричал он с верхней площадки лестницы. — Накажите его построже!

— На этот раз дело обстоит без шуток, Росс, — папа все еще сжимал телефонную трубку. — Весьма без шуток. Быть может, по твоей милости мы утратили несколько миллионов американских долларов, и ты обязан понести за это наказание.

— Отрубите ему руку! — настоятельно порекомендовал Джейк.

Мама кроме того отшатнулась.

— Джейк! Откуда ты набрался таких диких идей?

— Так наказывали лжецов в древние времена, — заявил Джейк. — Нам говорили об этом на уроке истории. Отрубите ему руку!

Мама покачала головой:

— С твоего позволения, Джейк, мы не станем этого делать.

— Верно, — подхватил папа. — Мы сделаем кое-что похуже.

Глава IV

Я ОТБЫВАЮ НАКАЗАНИЕ

— Ты будешь вариться в собственном соку, — заявил мне папа. — Мы запрещаем тебе выходить из дому. — Он похлопал телефонной трубкой по ладони, как словно бы это была дубинка милицейского. — Ты обязан в корне поменять собственный поведение. Своим постоянным, безудержным, бесстыжим ложью ты позоришь и себя, и нас.

— Но я не лгу, — запротестовал я. — Просто так получается…

— Тебе не разрещаеться выходить из дома, пока я не отменю наказание, — отрезал папа, не разрешая мне продолжить оправдание.

Я сглотнул ком.

— Но… как же быть с вечеринкой у Макса в пятницу? Я так как давал слово! (В основном двум девчонкам, которых я пригласил!)

— Прости, Росс, — мягко проговорила мама. — Тебе придется ее пропустить.

— Но… я извлек урок! — вскрикнул я. — Обещаю, что больше ни при каких обстоятельствах не буду лгать. Клянусь!

— Он лжёт! — вскрикнул Джейк, уже спустившийся в холл.

— Заткнись! — закричал я на него и, повернувшись к родителям, взмолился: — Честное слово! Клянусь! До самой смерти я не скажу ни единого слова лжи.

— Так не отправится, Росс, — отрицательно покачал головой папа. — Ты совершил важный проступок и обязан понести наказание.

— Я готов понести наказание по окончании вечеринки у Макса, — не унимался я. — Ну, пожалуйста…

— Хватит торговаться, — твердо ответил папа. — Ты не на рынке. Тебе не разрещаеться выходить из дома, и точка.

— Ну что это за наказание? — заныл Джейк. — Отрубите ему руку!

Папа повернулся к моему младшему брату.

— Джейк, руку отрубали за воровство, а не за неправда, — уточнил он.

— Раз так, отрубите ему язык, — не растерялся Джейк.

папа и Мама засмеялись.

Я не видел в данной ситуации ничего забавного. Но делать было нечего, и я поплелся наверх.

По дороге я специально задел плечом Джейка, впечатав его в стенке. Сжимая кулаки, ворвался в собственную помещение. Я был разъярен как тигр.

— Ненавижу собственных своих родителей! — прокричал я и приложив все возможные усилия ударил по стенке ногой.

— Ох ты, господи!

Мой ботинок пробил в стенке достаточно громадную дыру.

— Росс! Что это было? — крикнул снизу папа.

— Да так, ничего, — ответил я. — Ничего.

Настала пятница, сутки вечеринки. И где, по-вашему, я нахожусь? В комнате собственного брата.

Я играюсь с ним в идиотскую компьютерную игру.

Какие-то восточные единоборства.

Джейк плохо обожает эти игры, по причине того, что лишь так у него появляется возможность поколотить меня. На экране монитора он осыпает меня ударами, прижимает к ковру, а после этого прыгает на меня в течение получаса. Затем Джейк поднимает меня над головой и бросает на ковер сто раз подряд.

Это громадная эйфория для него.

Но не для меня. Я изнываю от скуки в обществе собственного придурка-братца, тогда как мои товарищи радуются на вечеринке. А Синди и Шарма, вероятнее, легко места себе не находят от гнева.

Быть может, мне следовало сказать им, что я наказан, но я просто не смог вынудить себя это сделать. Мне было стыдно.

Папа пребывал в тысячах миль от дома, на Филмппинах, где снимался очередной фильм, а мама оправилась в Малибу к нашим приятелям Ламбертам.

В то время, когда игра наконец закончилась, Джейк воздел сжатые кулаки к небу и выполнил темпераментный танец победителя.

Через открытое окно была слышна громкая музыка. Дом Макса был поблизости от отечественного.

Я оперся на подоконник и выглянул наружу. Вечеринка проходила в павильоне крытого бассейна. Все около сияло огнями.

До меня доносились смех и дурашливые вопли.

— Я должен быть в том месте, — пробормотал я и, повернувшись к брату. сообщил: — У меня к тебе дело.

— Может, сыграем еще раз, — внес предложение Джейк. — Я опять тебя уделаю.

— У меня к тебе дело, — повторил я. — Мне необходимо уйти. За это я дам тебе посмотреть собственный видик.

Джейк тащился от моей коллекции видеокассет.

Брат нахмурился:

— А куда ты собрался?

— Отправлюсь прогуляюсь, — уклончиво ответил я. — Ненадолго, всего на часок. Ты и не увидишь, как пролетит время.

— Я сообщу маме, — припугнул мне Джейк. — Она тебя не похвалит, будь уверен.

Я сжал кулак и помахал им перед его носом.

— Нет, ты этого не сделаешь.

— Тебе не разрещаеться выходить из дому, Росс. Ты наказан, — напомнил мне брат. — Я пожалуюсь родителям.

Но меня уже было не остановить. Через пара мин.. напялив на себя джинсы и цветастую гавайскую рубаху, упаковав в пластиковый пакет полотенце и плавки, я выбрался из дома.

— Росс! — крикнул мне вдогонку Джейк из окна спальни. — Ты об этом пожалеешь!

Я лишь захохотал ему в ответ.

Глава V

ЭЙ, ДЕВЧОНКИ, Я ТОНУ!

— Встречайте гостя! — вскрикнул я, пролезая через дыру в высоком заборе. На террасе было светло как днем. Бассейн в форме практически блистал и искрился под лучами прожекторов.

Танцевальная музыка доносилась из замечательных динамиков, расположенных на крыше купального павильона.

В центре террасы готовил гамбургеры человек в белом переднике. Я заметил своих родителей Макса, сидевших с другими взрослыми мало поодаль от ребятни.

Раздался громкий плеск, оглушительные взрывы и крики хохота. В правой части, на краю бассейна разворачивалась неравная борьба. Какой-то незадачливый парнишка был атакован сходу пятью девчонками.

Схватив бедолагу за руки и за ноги, они скинули его в воду.

Наоборот, в левой части бассейна, происходило «гусиное сражение». Парни колотили друг друга надутыми резиновым гусями изо всех сил. Два гуся лопнули, что стало причиной всеобщее ликование.

— Эй, Росс! — окликнул меня Макс. В одной руке он держал стакан с шипучкой, в второй — гамбургер.

Макс с виду весьма большой юноша. У него громадные ручищи, мощная грудь и широкие плечи. Со стороны возможно поразмыслить. что он не вылезает из тренажерного зала, не смотря на то, что в действительности Макс совсем равнодушен к спорту.

Легко у него такая комплекция.

У него маленькие, торчащие ежиком волосы и громадные карие глаза. В то время, когда он радуется, на щеках появляются ямочки. Девчонки почему-то уверены в том, что он похож на плюшевого медвежонка.

Похоже, он только что выбрался из бассейна. С него стекала вода, а к мокрой груди прилип выпавший из гамбургера лист салата.

— Росс, дружище, я не ожидал, что ты придешь. — Он постарался похлопать меня по плечу и чуть не выронил оставшийся гамбургер. — Я слышал, что тебе запретили выходить из дома чуть ли не пожизненно.

— Да кто тебе это наплел? — я изобразил на лице крайнюю степень удивления.

— Твой брат.

— Он же сумасшедший, — сказал я Максу полушутя-полусерьезно. — Отыскал кого слушать! С какой стати меня стали бы закрывать?

Я заметил как мне навстречу бежит Синди. Ее белый купальник красиво контрастировал с тёмными развевающимися волосами.

— Эй, Росс, ты опоздал на битый час, — заявила она, скрещивая руки на груди.

— Привет. — Я наградил ее лучшей из собственных ухмылок.

— Я желаю знать, что произошло.

— Ну… — начал я и осекся. Мне нужно было прочно поразмыслить, а времени, как неизменно, не хватало. — Все дело в моем брате, — нашелся я. — Джейк почувствовал себя не хорошо, и я решил побыть дома продолжительнее, дабы его приободрить. Ну, в том месте, почитал ему, поиграл в кое-какие игры.

В общем, так проникся заботой о ближнем, что утратил чувство времени.

Синди поменяла бешенство на милость.

— Это похвально с твоей стороны, — мягко увидела она.

— Что ты желаешь, он же мой единственный брат! — вскрикнул я и в тот момент заметил Шарму, которая приложив все возможные усилия махала мне рукой из дальнего финиша бассейна.

— Я жутко проголодалась, — сказала мне Синди. — А эти гамбургеры выглядят так аппетитно! Не желаешь перекусить? — С этими словами она потащила меня к столу с едой.

— Знаешь что, поешь без меня. Я еще не проголодался. Встретимся тут через несколько мин..

Я желаю пристроить где-нибудь собственную сумку.

Синди устремилась к столу с угощением, а я отправился к противоположному краю бассейна.

— Здравствуй, Шарма.

Вместо ответа она прищурилась и внимательно взглянуть на меня.

— Где ты был?

Я поведал ей ту же байку о заботливом старшем брате, что задержался дома, дабы приободрить младшего. Шарма также проглотила эту историю, не моргнув глазом. Я увидел, что милые подробности притупляют бдительность девчонок.

— А о чем ты говорил с Сидни? — внезапно задала вопрос она.

Из бассейна вылетел надувной мяч. Я поймал его и кинул обратно.

— Да так, о школьных проблемах.

— Может, перекусим? — внесла предложение Шарма.

Я взглянуть на Синди, поджидавшую меня около стола с угощениями.

— Не сейчас. Мне нужно сполоснуться. Думается, вода хорошая, не так ли?

на данный момент пристрою куда-нибудь собственную сумку и возвращусь к тебе.

Я поспешил обратно к Синди.

По дороге я понял, что мне предстоит целый вечер бегать между двумя девчонками. Как в дурной кинокомедии, ей-всевышнему.

— Вот. Я забрала для тебе гамбургер, — Синди протянула мне угощение. — О чем ты говорил с Шармой?

— Да так, ни о чем. У нее появились вопросы по домашней работе.

Синди посмотрела на меня с подозрением.

Я обернулся и заметил Шарму, которая махала мне рукой.

какое количество времени пригодится Синди и Шарме, дабы определить правду? Опасаюсь, очень мало.

Я предугадал. Уже через пара мин. все трое — я, Синди и Шарма — находились совместно на краю бассейна. Девочки наблюдали друг на друга.

— Ты тут с Россом? — задала вопрос Синди.

— Да, — подтвердила Шарма. — Ты, как видно, также?

— на данный момент я вам все растолкую, — начал было я, но они не дали мне договорить.

Синди обхватила меня под мышки, а Шарма забрала за ноги. Девочки немного подняли меня и, раскачав, кинули в бассейн.

Я шумно плюхнулся животом и ушел под воду. Вода в бассейне была чистой и прохладной.

Я вынырнул на поверхность. В этот самый момент почувствовал, как чьи-то руки схватили меня за волосы и затолкнули обратно под воду.

— Эй, помогите! — крикнул я, опять появлявшись на поверхности.

Но те же безжалостные руки нагнули мою голову в воду, не давая мне вынырнуть.

Я вырывался приложив все возможные усилия, пробуя освободиться. Мне это удалось, и я стал судорожно ловить ртом воздушное пространство.

Обе мучительницы весело смеялись. Они были вне себя от восхищения. Им это казалось забавным.

Скоро общими усилиями эти идиотки снова затолкнули меня под воду. Я отчаянно сопротивлялся, но силы были неравны.

Я осознавал, что девчонки попросту мстят мне. Наслаждаясь сладостью возмездия, Синди держала меня за плечи, а Шарма давила на темя.

«Через чур продолжительно, — промелькнуло в голове. — Через чур продолжительно!»

Я почувствовал, что меня охватывает паника. Вода попала мне в рот, и я начал задыхаться.

«Эй, девчонки, я тону! — в мыслях крикнул я. — Разрешите войти меня. Вы держите меня под водой через чур продолжительно. Вы меня утопите!»

Глава VI

ЛИЦОМ К ЛИЦУ С ДВОЙНИКОМ

У меня заныло в груди. Боль становилась нестерпимой. Похоже, я проглотил через чур много воды.

Неужто они не знают, что делают?..

Это не смешно. Вы меня утопите!..

В огне вспыхивали многоцветные огни. светло синий. Белые. Оранжевые.

Дышать стало нереально.

В этот самый момент я, наконец, освободился. Рука девочек больше не давила на меня, я вынырнул на поверхность и закашлялся, пробуя вернуть дыхание.

Ноющая боль в груди не отпускала. Многоцветные огни вспыхивали и меркли в моих глазах.

Поверхность воды блистала так ярко и на нее было так больно наблюдать, что я закрыл глаза и опять нырнул.

Я поплыл под водой в второй финиш бассейна, подальше от приглашенных мною девочек. Сейчас я двигался медлительно, размеренно и ритмично. Я открыл глаза и почувствовал, как мое тело начинает расслабляться.

Я приближался к дальнему, самый глубокому финишу бассейна, в то время, когда заметил плывущего мне навстречу мальчика.

Он также плыл под водой, делая те же перемещения, что и я, и наблюдал на меня через прозрачную воду.

Сперва я поразмыслил, что вижу собственный собственное отражение. Возможно, родители Макса установили в бассейне зеркало? Нет, это не зеркало…

Я не отрываясь наблюдал на мальчика. Тот плыл прямо на меня. Мальчик с моими волосами, моими глазами, моим лицом.

Вот он уже совсем близко…

Вода была таковой чистой. таковой прозрачной…

Я остановился. Мои руки раскинулись, как будто бы крылья у птиц