Убивайте всех, господь узнает своих. взятие безье

…они поют по-французски те самые псалмы, каковые мы поем по латыни.

Барон дю Валлон де Брасье де Пьерфон

В течение нескольких столетий Тулузское графство, по сути, не знало королевской власти. Будучи формальными подчинёнными королей Франции, графы Тулузские практически владели полной независимостью и руководили графством по собственному разумению.

Нужно подметить, что феодальные отношения Большого Средневековья очень сильно отличались от привычных современному читателю взаимоотношений главы с подчинённым либо правителя с подданным. Король считался не более чем первым среди равных, и частенько в этом словосочетании главным появилось окончательное слово. Кроме того де-юре сюзеренитет накладывал очень немногочисленные обязанности как на вассала, так и на сюзерена: а по факту обычно игнорировались кроме того они.

Так, Раймунд-Рожер Транкавель, виконт Безье, Альби и Каркассона, подчинённый короля Арагона Педро II не получил от сюзерена никакой помощи, отправившись на переговоры с крестоносцами при осаде Каркассона и угодив вместо переговоров в колонию, где и скончался через пара месяцев. Со своей стороны, сам Педро II, будучи подчинённым Папы, через четыре года вступил в войну против крестоносцев, благословлённых на поход, кстати, его сюзереном: на данной войне король и сложил голову в сражении при Мюре.

Убивайте всех, господь узнает своих. взятие безье
Статуя Раймунда VI Тулузского в зале Капитолия, Тулуза. 1894 год
Источник: dic.academic.ru

Отыщем в памяти кроме этого, что стран ни в современном смысле, ни в смысле позднеантичном сейчас в Европе не существовало. Были территории, объединяемые неспециализированной культурой населения, сходством языков, хозяйственных укладов и обычаев. Поверх этих территорий, далеко не всегда соответствуя их достаточно расплывчатым границам, накладывалась сетка феодальных доменов разного ранга, отражающая не культурную общность, но формальное административное подчинение.

Границы доменов наряду с этим кроме этого не были незыблемы, как и их число, изменяясь в зависимости от военной мощи отдельных феодалов, всевозможных политических манёвров, возможности и желания прибрать себе соседние территории.

Фактически Окситания, частью которой являлось Тулузское графство, размешалась на почвах бывших римских провинций Аквитания и Нарбонская Галлия и представляла собой страну, кроме того язык которой отличался от северных регионов. В случае если в северной части Франции, в бывшей Лугдунской Галлии, говорили на языках, именовавшихся ланг д’ойль, языки Окситании назывались ланг д’ок. Лингвисты относят их к отдельной, окситано-романской языковой подгруппе: укажем для примера, что к различным подгруппам сейчас относятся языки, скажем, французский и итальянский.

Ясно, что при аналогичных событиях сюзеренитет какого-либо в том месте парижского короля, до которого ехать минимум 14 дней в одну сторону, являлся для сеньоров Окситании по важности чем-то родным к современной конвенции, предположим, по охране биоразнообразия: что-то когда-то подписывали, было дело — и что с того?

Крепость Каркассон, цитадель рода Транкавелей.
Источник: www.ektrest.ru

Тем более что в самом графстве дела шли отнюдь хорошо. Тёплый средиземноморский климат, легко смягчённый близостью Атлантики, плодородные земли, спокойный холмистый рельеф равнин Роны и Гаронны предоставляли родные к совершенным условия для сельского хозяйства. Виноградники Минервуа и Корбьер известны тут ещё с римских времён, и сейчас являются гордостью Франции, а небольшой рогатый скот удачно разводили ещё в неолите.

Греческие колонисты в середине первого тысячелетия до нэ завезли ко мне культуру масличных деревьев и пшеницы. Эргономичные морские порты, расположенные на побережье Лионского залива, были совершенными перевалочными пунктами торговых дорог на север по равнине Роны и на запад, в обход Центрального горного массива. Неудивительно, что тут появился большой торговый, а после этого и культурный центр.

Если судить по сохранившимся свидетельствам, окситанские сеньоры, сами будучи католиками, в культуру населения подвластных территорий очень не вмешивались, предпочитая политические игры, направленные на умножение собственных владений. В графстве были большие иудейские общины, всегда присутствовали мусульмане, прибывавшие морским путём с торговыми делами.

Феодальные усобицы происходили в графстве с дивной регулярностью: то Тулуза вести войну с британцами, то с Арагоном, одним из североиспанских королевств; то с Транкавелями, вторым по значимости родом в Окситании; то неожиданно признаёт сюзеренитет король Англии Генриха II и его сына Ричарда Львиное Сердце, то поддерживает старшего сына король Англии в усобице против Ричарда — но похоже, они мало затрагивали население. По крайней мере, нет ничего, что помешало Тулузскому двору принимать во внимание самым пышным и самым культурным двором Европы.

Как раз тут показался феномен трубадуров, бродячих певцов и поэтов, организовавших базу так называемой «рыцарской культуры» и оказавших огромное влияние на европейскую литературу, от германских миннезингеров до итальянских поэтов Проторенессанса. Языки д’ок скоро распространялись, имея потенциальную возможность стать таким же интернациональным языком мастерства, каким был итальянский в Восстановление либо французский в восемнадцатом веке.

В обстановке смешения и веротерпимости культур хорошую почву нашли для себя всевозможные проповедники, чей взор на веру, скажем так, пара отличался от официальных взоров Римского Престола. В противном случае говоря, еретики.

Папа Иннокентий III. Фреска в монастыре Святого Бенедикта

Римская церковь имела к тому времени богатые традиции борьбы с еретиками, заложенные ещё римскими императорами по окончании IV века отечественной эры, в то время, когда христианство было национальной религией Римской империи. К защите национальной религии римляне и доходили по национальному, ссылая подальше несогласных и предавая огню их еретические произведения. Еретики были везде.

Любой Вселенский собор осуждал еретические течения, многие не по одному разу, в перерывах между не меньше увлекательными занятиями, наподобие выяснения того, исходит ли Дух Святой лишь от Всевышнего-Отца, либо от Сына также, и другими не меньше животрепещущими вопросами: но по крайней мере, пока Рим дробил власть с Константинополем, до многочисленных убийств еретиков дело не доходило. По окончании окончательного оформления раскола церквей на православную и католическую, случившегося в первой половине 50-ых годов одинадцтого века с обоюдным преданием друг друга анафеме, Римская церковь обратила внимание на собственную паству.

Результатом стала серия крестовых походов, изначально предпринимавшихся против мусульман за овладение Иерусалимом, но лишь мусульманами мысль очевидно не ограничивалась. Уже в середине XII века был предпринят крестовый поход против прибалтийских и полабских славян, пребывавших в язычестве, а ещё через пять десятилетий взгляд Святого Престола обратился к внутреннему неприятелю.

Катаризм считается наибольшей ересью Средневековья и самый серьёзным соперником Римской церкви до начала Реформации. На сегодня в научный оборот введено много документов, разрешающих реконструировать религию катаров с достаточной достоверностью. На их основании современные исследователи с уверенностью утверждают, что эта религия была только христианской, без всяких примесей зороастризма, в чём катаров обвиняли в течении многих столетий.

Фактически наименование «катары» было дано католическим священником Экбертом де Шонау в первой половине 60-ых годов двенадцатого века, сами же себя они именовали «хорошими христианами». Наименование «альбигойцы» кроме этого было дано католиками, предполагавшими в городе Альби, одном из владений рода Транкавелей, наиболее значимый центр данной ереси.

Во многом катары воспроизводили обычаи первых христиан, очевидно отказываясь от всех позднейших добавлений, вводимых решениями и церковными соборами высших церковных иерархов, признавая лишь установления Нового Завета. Ненужно приводить тут перечень всех расхождений и противоречий между Римской церковью и катарами: достаточно подчернуть, что они не подчинялись многим церковным установлениям и не выполняли церковные ритуалы, имея вместо собственные. В принципе, для того чтобы инакомыслия было даже больше чем нужно, а вдруг добавить выделено скромную, в противовес роскоши римских иерархов, жизнь катарских проповедников, «идеальных» (perfecti), как они себя именовали, терпимость к пастве и открытость для дискуссий, каковые они хорошо умели вести, опасность для официальной религии становилась очевидной.

Вид на город Альби и собор св. Цецилии, постройка которого началась в ознаменование
победы над альбигойцами

В 1145 году аббат Бернар из Клерво, известный деятель цистерцианского ордена, просматривает в Тулузе и Альби первые проповеди, направленные на возвращение заблудших овец в лоно матери — Римской церкви. Овцы возвращаться предсказуемо не желали, хотя продолжать заблуждение. Цистерцианцы развернули широкую пропаганду, утверждая дехристианизированность всего графства и необходимость истребления ереси любой ценой.

В первой половине 60-ых годов двенадцатого века сожжения катаров недалеко от Рейна уже зафиксированы документально. В марте 1179 года созывается Третий Латеранский собор, одной из главных задач которого стало осуждение ересей катаров и вальденсов. Во второй половине 90-ых годов XII века на Римский престол вступает новый отец Иннокентий III.

Фактически сходу он начинает принимать меры, сперва большей частью мирные, для обращения катаров, отправляя для этого бессчётных проповедников.

В 1206 году юный проповедник Доминик де Гусман пробует обратить катаров, проповедуя смирение и нищенство своим примером. Ничего принципиально для себя нового «хорошие христиане» не заметили, и проповеди будущего святого также не достигли успеха.

Святой Бернар Клервосский, один из основных вдохновителей альбигойского крестового похода. Эль Греко

Поведение графов Тулузских возможно охарактеризовать как нескончаемые колебания. Раймунд V Тулузский писал цистерцианцам прося оказать помощь против катарской ереси, практически расписываясь в собственной слабости. Его сын, Раймунд VI, был более благосклонен к еретикам, но и разрыва с Римской церковью не желал.

К 1206 году, но, стараниями папы и цистерцианцев ситуация накалилась так, что начались отлучения от церкви. Раймунд VI попал под отлучение в мае 1207 года.

В начале следующего года он встретился с папским легатом, цистерцианцем Пьером де Кастельно: как мы знаем, что в ходе встречи они крупно поссорились, и после этого легат был отыскан зарезанным в собственной постели. Убийца остался малоизвестным, но обвинили в убийстве, очевидно, графа. Иннокентий III призвал к крестовому походу, давая слово всем, кто примет в нём участие, почвы графа, и обычный комплект в виде собственного благословения, отпущения грехов, защиты и покровительства церкви от кредиторов.

Добавим ко мне классическую надежду на трофеи, двигатель всех средневековых войн, и читатель легко представит себе, какого именно как раз сорта публика собралась в городе Лион в середине 1209 года, нашив на одежду кресты. Раймунд VI давал слово присоединиться к этому походу и выполнил обещание. Отлучение с него сняли.

Взятие Безье. Резня в церкви Марии Магдалины

Раймунд-Рожер Транкавель, двадцатичетырёхлетний сеньор городов Безье, Альби, Каркассона и ещё нескольких, в которых жили большие катарские общины, поспешил навстречу крестоносцам, дабы постараться решить дело миром, но встреча не состоялась: молодого человека попросту не приняли. Тогда, трезво оценивая возможности боевых действий, он призвал граждан Безье покинуть город и следовать за ним в Каркассон, где он сохранял надежду выдержать осаду.

Жители отказались, по всей видимости рассчитывая на собственные упрочнения, считавшиеся неприступными. Утро 22 июля 1209 года застало армию крестоносцев численностью около десяти тысяч людей под стенками Безье.

Святой Доминик, фактический создатель и вдохновитель инквизиции

Крестоносцы настойчиво попросили выдачи из города всех катаров, около двухсот человек, давая слово за это покинуть город в покое. Но жители не планировали предавать собственных соседей для каких-то непонятных религиозных разночтений. Посланцам крестоносцев отказали.

Жители совершили единственную, но роковую неточность: не имея военного опыта, они отправились на набег. На плечах отступавших по окончании вылазки жителей в открытые ворота ворвались рутьеры — сброд, двигавшийся вместе с крестоносцами в надежде на поживу. Папский легат Арнольд Амальрик, сопровождавший армию, так обрисовывал случившееся:

…тогда как бароны совещались о том, к каким уловкам прибегнуть, дабы вывести из города католиков, слуги и другие люди низкого звания, а кое-какие кроме того без оружия напали на город, не ожидая распоряжений вождей. К нашему удивлению, крича „к оружию, к оружию!“, за два либо три часа они пересекли ров, перелезли через стенки, и Безье был забран. Они не пощадили никого, всех предали мечу, практически 20 000 человек, независимо от ранга, пола либо возраста.

По окончании данной большой резни целый город был разграблен и сожжён. Так чудным образом осуществилась божья месть…

Ему же приписывают фразу, сообщённую при штурме города: «Убивайте всех, Господь определит собственных». Фактически, так и случилось: не смотря на то, что число в 20 000 человек современные исследователи полагают очень сильно завышенным, и сказать стоит скорее о семи–десяти тысячах, но мало кто из обитателей спасся живым из горящего города. Так пал город Безье, первым в войне, которая продлится ещё практически полвека.

Замок Керибюс, последняя крепость альбигойцев

Последним в данной войне пал замок Керибюс в 1255 году. Всего в альбигойских войнах погибло около миллиона человек; с поправкой на ограниченную территорию, крестовый поход оказывается более чем сопоставим с пришедшей веком позднее чумой, убившей порядка 24 миллионов человек по всей Европе.

Катары существовали ещё практически семьдесят лет. Последний узнаваемый истории «идеальный», Гийом Белибаст, был сожжён инквизицией в местечке Виллеруж-Термен в первой половине 20-ых годов XIV века.

Сожжение катаров. Со средневековой картины

Святая инквизиция, созданная в 1215 году, за время альбигойских войн собрала богатый опыт по искоренению ересей, что удачно приумножала ещё пара столетий.

Графы Тулузские и Транкавели лишились всех собственных владений, отошедших в итоге французскому королю. Оба рода пресеклись в течение XIII века.

Языки д’ок ни при каких обстоятельствах больше не распространялись за территорию южной Франции, да и в том месте появились в положении сперва подчинённых, а к нашему времени уже и вымирающих.

Трубадуры провалились сквозь землю вместе с субстратом, их породившим. Последний трубадур, Гираут Рикьер, мало не дожил до конца тринадцатого столетия, погибнув в первой половине 90-ых годов тринадцтаго века при дворе кастильского короля. Наибольший культурный центр Большого Средневековья был стёрт с лица земли всецело и безвозвратно.

Использованная литература:

  • Анн Бренон. Подлинный образ катаризма. 1990
  • Жан Луи Гаск. Взятие Безье.
  • Дювернуа Жан. Религия катаров (Сокращенный перевод).
  • Долуханов П.М. История средиземных морей. М.: Наука, 1988.
  • Бенот Байер де Рик. религиозные диссиденты и Средние века: катары и бегины, XI–XIV столетия. Брюссельский Университет, университет религиозных изучений, Брюссель, 2–3-4 мая 2002

Прохождение The Cursed Crusade серия8 +Толстяк+


Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: