Варвары у ворот империи: бедствие разрастается

В начале 377 года н.э. вестготы Фритигерна разгромили римлян около города Маркианополя, по окончании чего занялись грабежами и разбоем по всей Фракии. Из-за Дуная на территорию Империи прибывали новые полчища и всё новые дикарей, и, в итоге, император Валент должен был возвратиться из Антиохии, где он сражался с персами, во Фракию. Началась подготовка к решающему сражению с варварами.

Бедствие разрастается

Начиная с момента уничтожения армий комита Лупицина под Маркианополем о мирной жизни во Фракии возможно было забыть. Шайки дикарей бродили по сельской местности а также покушались на города. Самым неприятным событием было то, что количество разбойников всегда увеличивалось.

Как мы не забываем, на протяжении переправы готов через Дунай римскими властями практически были организованы беспорядки и голод, так что варвары вынуждены были реализовывать в рабство собственных детей, дабы приобрести хлеба. Кое-какие реализовывали самих себя, хотя избежать голодной смерти. на данный момент все эти рабы с удовольствием возвращались к соплеменникам.

Помимо этого, к ним бежали и другие рабы, и рабочие с приисков. Обиженные работники с радостью показывали грабителям, где запрятано хозяйское добро и где пробуют спастись сами хозяева.

Боевая песнь готов, современная иллюстрация

В довершение проблем, к Фритигерну присоединились два доселе в полной мере нейтральных готских отряда, каковые квартировали в городе Адрианополь (современный турецкий Эдирне) либо рядом от негопредполагается, что они состояли на римской работе. По крайней мере, их вожди Сверид и Колия до поры ничего не предпринимали и не вмешивались в события.

Они остались равнодушными кроме того к тому отвратительному событию, что их соплеменники разграбили загородную виллу адрианопольского начальника. Создатель фундаментального труда Die Goten Хервиг Вольфрам высказывает предположение, что именно люди Сверида и Колии мало пограбили адрианопольские предместья, и именно это событие стало причиной последующего конфликта.

В начале того же 377 года н.э. прибыл императорский приказ: отряды Сверида и Колии срочно должны переправиться за Геллеспонт. Вожди запросили у начальника деньги и провиант на путевые затраты, но тот категорически отказал и настойчиво попросил, дабы готы срочно убирались из его города. Чем возможно растолковать подобный, мягко говоря, неразумный отказ?

По всей видимости, именно тем событием, что начальник подозревал готские отряды в разбойничьем набеге на собственную виллу.

Германцы настаивали на своём: без провизии и денег они и с места не двинутся. Раздражённый начальник, со своей стороны, хотел лишь одногоотделаться от них как возможно скорее. В итоге он не придумал ничего лучше как вооружить жителей и натравить их на дикарей.

Нетрудно додуматься, что в схватке верх одержали германцы.

Сейчас ни о каком походе за Геллеспонт и речи не шло: Сверид и Колия со собственными людьми присоединились к Фритигерну и внесли предложение ему захватить Адрианополь. Некое время германцы вправду осаждали город, то и дело пробуя пойти на приступ. Всё это происходило непоследовательно, без осадных орудий и без знания дела, так что, в итоге, Фритигерн сказал, что не сражается со стенками, и внес предложение покинуть город в покоеоколо было большое количество значительно более лёгкой добычи.

Легионы против вагенбурга

До какого-либо момента император Валент вычислял собственной первостепенной заботой персов и очевидно недооценивал готскую угрозу. К тому же готы не всегда были победоносныот Адрианополя, к примеру, их удалось отогнать. Эти маленькие удачи расслабляли римлян и лишали их бдительности.

До тех пор пока что Валент поручил войну с готскими полчищами двум не самым гениальным своим начальникамПрофутуру (командующему кавалерией) и Траяну (командующему пехотой). Оба они, по словам Марцеллина, были о себе большого мнения, но не годились для войны.

В распоряжении Профутура и Траяна имелись части, приведённые из Армении. Они оттеснили германцев в Добруджу, в горы, заняли проходы и закрыли соперника. До тех пор пока германцы недоедали в осаде, легионеры ожидали подмоги, которую, по просьбе Валента, направил его соправитель и племянник (император западной части Римской империи) Грациан: должны были прийти Фригерид с паннонскими и трансальпинскими запасными частями, и из Галлии глава императорской гвардии Рихомер со собственными когортами.

Помощь от племянника была, но, малоэффективной. Во-первых, Фригерида как-то весьма невовремя разбила подагра, не смотря на то, что злые языки утверждали, что заболевание была лишь предлогом уклониться от сражения. В итоге неспециализированное руководство передали Рихомеру.

Во-вторых, когорты Рихомера были через чур малы, и случилось это из-за козней ещё одного римского полководца с германским именем, Меробавда: тот больше пёкся о доверенной его заботам Галлии, нежели о бедствиях Фракии.

В случае если увести из Галлии солидную часть войска,рассуждал Меробавд,то никто не поручится, что из-за Рейна не случится наступление дикарей.

И вот к северу от города Томы (Кюстендже, современная румынская Констанца), в Добрудже, Рихомер с теми армиями, что были в его распоряжении, соединился с Профутуром и Траяном.

Наоборот римлян расположился германский лагерь: это было то, что позднее начнут называть табором,телеги, поставленные в круг и делающие роль крепостных стен. По-германски такое упрочнение именовалось вагенбург. В данной подвижной крепости укрылись несчётные полчища дикарей.

Нападать на подобное упрочнение представлялось самоубийственным, исходя из этого римские полководцы решили подождать. Непременно готы снимутся с меставот тогда они будут уязвимы. Конечно, подобное мысль приходило на ум и самим варварам, исходя из этого они и не думали никуда перемещаться.

К вагенбургу начали стекаться те разбойничьи шайки, каковые доселе занимались грабежами в округе. В итоге переполненный табор, как кипящий котёл, готов был уже взорваться.

В итоге утром германцы, выйдя из-за ограждения, набросились на легионеров. Те, дисциплинированно заняв места, любой в собственной манипуле, сомкнули щиты. Германцы, которых было намного больше, действовали булавами, кинжалами, выискивая мельчайшую брешь в строю, и в итоге прорвали левое крыло римлян.

Римская пехота, иллюстрация Агнуса МакБрайда

В прорыв в тот же час устремился римский резерв. Сражение рассыпалось на тысячи небольших поединков. К вечеру поле битвы было усеяно мёртвыми телами, но лишь темнота остановила сражение.

Неприятели расходились, не выполняя уже никакого порядка. Утраты с обеих сторон были более чем большими.

В этом отношении нельзя назвать победителя: германцам, как и римлянам, был нанесён большой урон. И однако римляне покинули поле боя неприятелю и отошли в Маркианополь. Это сражение случилось в августе 377 года н.э.

Рихомер возвратился в Галлию, давав слово привести оттуда ещё подкрепление.

Готский прорыв

К Фритигерну, но, также подошло подкрепление, и оно выяснилось более бессчётным и значительно более своевременным, чем у римлян. Готы позвали из-за Дуная гуннов и объединившихся с ними алановтех самых гуннов, от которых ещё недавно германцы бежали, как от стихийного бедствия. Сейчас же вестготы Фритигерна не испытывали перед ними никакого сверхъестественного кошмара и разглядывали их как союзников, пускай и временных.

На Дунае не было никакого римского заслона, что имел возможность бы затруднить кочевникам переправу. В этом смысле стоит подметить, что на протяжении бегства от гуннов их собратья и остготы вестготы совсем зря рассчитывали на эту водную преграду как на неодолимую.

До тех пор пока Рихомер собирал в Галлии подкрепление, Валент направил к незадачливым Профутуру и Траяну ещё одного собственного полководцамагистра конницы Сатурнина. Тот, умелый вояка, сходу начал устанавливать линию пикетов и постов в этот самый момент ему рассказали о том, что на соединение с германцами идут остготы Алатея и Сафрака, и с ними гунны и аланы.

Сатурнин скоро снял все посты, собрал собственных людей и отошёл, осознавая, что удержать позиции не удастся кроме того ценой очень громадных потери. Мера эта была в полной мере разумной, да вот лишь она покинула местность совсем беспомощной. Вся Фракия от Родопских гор до Чёрного моря была во власти их союзников и германцев.

Безжалостная тьма практически накрыла эти земли.

Гунны

Около города Дибальта, вблизи нынешнего болгарского Бургаса на Чёрном море, варвары натолкнулись на трибуна скутариев Барцимера (Барзимера). Как видимещё одно полностью не римское имя (вероятнее, галльское). Тот со собственными людьми разбивал лагерь,а римский лагерь являет собой настоящее произведение фортификационного мастерства,в то время, когда на него налетела дикая орда.

Барцимер не растерялся, приказал трубить к бою и выступил на неприятеля. Сражение было упорным и кровопролитным, но силы были неравны: римская пехота не устояла перед безжалостной конницей, а сам Барцимер был убит.

Возвращение Валента

Затем, как было известно Фритигерну, опасность для дикарей имел возможность воображать лишь Фригеридтот самый римский полководец, что, страдая от подагры, уклонился от битвы в августе 377 года.

Фритигерн внес предложение избавиться от данной угрозы, и войско поддержало собственного вождя. Фригерид сейчас, по приказанию Валента, возвратился во Фракию и устроился в Берое (современная болгарская Ветха Загора), откуда следил за вызывающим большие сомнения ходом дел, держа под контролем дорогу, которая вела от перевала Шипка в равнину реки Марицы. Иными словами, Фригерид собирался придерживаться оборонительной концепции ведения данной войны.

Определив от разведчиков о том, что на него движутся громадные силы дикарей, Фригерид мгновенно отошёл через крутые горы в Иллириюи в том месте неожиданно наткнулся на отряд остготского вождя по имени Фарнобий. Тот нормально занимался грабежами, не догадываясь о нависшей над ним опасности.

Фригерид напал на него и перебил множество его людей, включая и самого Фарнобия. Оставшихся в живых, но, выяснилось достаточно большое количество, дабы Фригерид милостиво разрешил им поселиться поблизости от итальянских городов Мутина, Регии и Парма. О реакции местных обитателей на появление аналогичных соседей история умалчивает.

К этому времени император Валент наконец осознал, что обстановка весьма важная. Он быстро заключил с персами мир и весной 378 года н.э. возвратился в собственную столицу Константинополь. Дома Валента встретили без восхищения: Римскую империю, как словно бы ей было мало внешнего неприятеля, сотрясали внутренние, а также религиозные распри.

Валент как арианин считался еретиком, и католический мятеж практически заставил его покинуть город. Неспециализированное руководство армиями было передано прибывшему из Западной империи (из Италии) Себастьяну, полководцу очень осмотрительному, а посредственный Траян был отстранён от руководства, но покинут при армии.

11 июня 378 года Валент дошёл из Константинополя до императорской виллы Мелантиады (Меланфия). Мелантиада размешалась в 27 километрах от столицы. Тут Валент разместил собственный штаб и, по словам Марцеллина, попытался расположить к себе солдат выдачей жалованья, пищевого довольствия и неоднократными заискивающими речами.

Отовсюду планировали армии, дабы совершить что-то великое и неординарное,говорит римский хроникёр Евнапий. Определённо назревали громадные события, и это ощущалось всеми. Неординарное вправду случится весьма не так долго осталось ждатьнедалеко от города Адрианополя. Но эту битву направляться разглядеть раздельно.

Продолжение направляться