Вечеринка и её последствия 3 страница

Все выходили попеременно, мало опасаясь, что окажется, что они не пригодны ни к чему, но таковых не наблюдалось. Кроме того Кребб и Гойл способны к более либо менее приличной боевой магии, чему Гермиона несказанно удивилась, как но, и все остальные. У каждого нашлась собственная изюминка, собственная особенность, дающая преимущество в сражении.

Под палочкой доктора наук Граф не побывали лишь новенькие и гриффиндорская староста.

—Мисс Д’Алансон, ваша очередь. Хм… Вы сильны в ментальной волшебстве, что дает вам огромное преимущество в применении невербальных заклятий, мы находимся над этим трудиться. Кроме этого прекрасные свойства к прорицательству.

Вы собираются посещать уроки доктора наук Трелони? — обратилась к Златовласке учительница.

—Что вы, доктор наук, конечно же, нет. Как раз вследствие того что у меня красивые свойства в данной области, я не планирую тратить их на сеансах доктора наук Трелони, — захохотала женщина, и Граф отпустила её на место.

—Господин де Вер.

—Лорд де Вер, — исправил учителя Николас, все развернули голову в его сторону: таковой наглости не ожидал никто.

—Господин де Вер, в моем классе все равны, и лично для вас делать исключение я не планирую, — нормально ответила дама. — Итак, кроме этого громадные свойства к ментальной волшебству, прекрасно развита боевая волшебство. Сходу виден уровень Дурмстранга. Я думаю, вы были одним из лучших учеников, правильно?

—Да, доктор наук Граф, — кивнул Николас.

—Что ж, имеете возможность садиться. И последняя мисс Грейнджер, — но тут прозвенел звонок. — Какая досада. Прекрасно, все свободны, не считая мисс Грейнджер.

Женщина послушно осталась в кабинете, дав сумку с книгами Гарри.

—Я готова, доктор наук.

Учитель совершила над Гермионой палочкой и негромко ахнула:

—Я ни при каких обстоятельствах не видела для того чтобы, — тихо сказала дама, пораженно смотря на гриффиндорку.

—Не видели чего? — Гермиона была обескуражена.

—Твоя сила… — она не увидела, как перешла на ты. — Это не простая волшебство, которая у тебя, кстати, практически бурлит в крови, что страно, потому, что ты — маглорожденная колдунья, у них волшебный фон пара не сильный. Ты владеешь немыслимой силой, природа которой мне малоизвестна. светло только одно, она созидающая, — доктор наук села за стол и наблюдала на бледную девушку.

—Но разве такое вероятно? — ошарашено задала вопрос Гермиона.

—Раз ты стоишь передо мной, то да, такое вероятно. Ты совершенно верно уверена, что в твоей семье не было волшебников?

—Лишь дядя по линии отца — сообщила Мина, смотря прямо в глаза учителю. «В библиотеке нужно будет посидеть продолжительнее…»

—Прекрасно, иди. Я поразмыслю над замыслом твоих занятий. Удачи на вторых уроках, — тепло улыбнулась дама.

—Благодарю, доктор наук Граф. До свидания, — и женщина покинула кабинет Защиты от чёрных искусств.

в первых рядах была неинтересная История волшебства, на которой возможно поразмыслить над ситуацией . Гриффиндорка не увидела в тени пролета человека, смотрящего за ней, глаза наблюдателя сверкнули удовлетворением, и уже через секунду силуэт провалился сквозь землю в одном из потайных коридоров.

* * *

Гермиона провела в библиотеке более четырех часов, но про иную природу силы ей так и не удалось что-либо определить. Сделав вывод, что разбираться с проблемами нужно по мере их поступления, женщина отложила волшебство на позже и без шуток занялась де Вером. Книг по истории в Хогвартсе нашлось много, так что юная волшебница с головой ушла в изучение хроники семьи де Веров.

Оказалось, что это один из самых древних чудесных родов, узнаваемый с VI века н.э. Все де Веры были успешными, грамотными, гениальными волшебниками, известными собственными открытиями во многих областях знаний. В «Истории Чёрных искусств» Август де Вер упоминался как Чёрный Лорд XII столетия, что наводило на определенные мысли. Гермиона именно просматривала о последних поколениях данной семьи, как над самым ухом раздался до дрожи привычный голос:

—Уж не влюбилась ли грязнокровка в отечественного новенького? — очевидно, это был ненавистный Малфой. Драко обошел девушку и неосторожно присел на стол, за которым трудилась гриффиндорка.

—А кроме того в случае если и без того, тебе-то какое дело? — Гермиона откинулась на спинку стула и взглянуть на слизеринца. Ей необходимо было отвлечься, а тут именно показался противный змееныш, с которым возможно поругаться.

—Он на Слизерине, а я как Принц обязан заботиться о репутации факультета, а ты собственной влюбленностью можешь её сломать.

—Не смеши меня, Малфоюшка. Репутация Слизерина была сломана в тот момент, в то время, когда в том направлении попал ты. Не смотря на то, что нет, она была страшна задолго до твоего рождения, — «ваш выстрел, господин Малфой».

—Да что ты говоришь, грязнокровочка. На отечественном факультете постоянно учились настоящие аристократы, в отличии от Гриффиндора, куда принимают всякую шваль, — Драко чуть согнулся вперед.

—И эта самая шваль уже столько лет обыгрывает вас в квиддич и в соревновании Домов.

—Лишь благодаря Поттеру. Без него ваш факультет проигрывал бы кроме того Хаффлпафу. Не смотря на то, что вы уже проигрывали ему, на 3 курсе, — изогнул бровь слизеринец.

—В том месте были дементоры! — женщина сразу же ринулась на защиту приятеля.

—И что? Нам же они не мешали, в то время, когда мы несли в руках кубок.

—Ты дурак, Малфой, — Гермиона начала собирать собственные вещи, дабы в конце беседы эффектно и скоро уйти.

—Но о отечественных вечеринках ходят легенды. А вы на ваших сборищах сидите и лакаете сливочное пиво, — Гермиона начала закипать. Оскорблять факультет она не разрешит.

—Малфой, ты-то откуда заешь о том, что мы делаем, мы же тебя наподобие не приглашали, — прошипела женщина, подавшись к слизеринцу. Сейчас их лица были на расстоянии около 30 сантиметров, глаза блистали еле контролируемым бешенством.

—Я бы не показался в вашем рассаднике глупости кроме того на грани исключения, да и погибнуть от скуки мне также не больно хочется.

—О да, тебе было бы скучно, поскольку у нас нет шлюх, каковые имели возможность бы развлекать тебя.

—Ха-ха, грязнокровка, ты такая наивная дура, что свято веришь в то, что ваши девчонки еще не побывали в кровати нехороших слизеринцев? — Малфою было открыто радостно.

—Ты думаешь, я не знала об этом?.. Малфой, ты что ржешь? — «псих, совершенно верно псих».

—Грейнджер, а приходи на Первую вечеринку. Я сейчас очень хороший, так что разрешу заметить тебе настоящую светскую вечеринку, в противном случае ты их больше в жизни не заметишь, — все еще посмеиваясь, внес предложение Драко.

—Ты совсем больной? — Гермиона опасалась за здоровье слизеринца. «Малфой что, только что внес предложение грязнокровке посетить вечеринку у них в подземелье? Он что-то очевидно задумал».

—Ты струсила? Гриффиндорка опасается логова ужасных змеек, — и он опять захохотал, Гермионе захотелось его задушить. — Тебе слабо, грязнокровка? Слабо посетить отечественный мелкий серпентарий?

—Я буду в том месте, Малфой, — сообщила Мина прохладным, резким тоном. «Папа сказал: «Неизменно делай то, что опасаешься делать, поскольку самое высшее удовольствие — сделать то, что, согласно точки зрения вторых, ты сделать не можешь». Женщина быстро поднялась и, захватив вещи, покинула слизеринца, что все ещё не имел возможности поверить, что забрал гордую гриффиндорку на слабо.

* * *

«Мерлин, нужно же было так очевидно попасться на слабо. Малфой — придурок, совершенно верно очередную пакость надумал. И что я сейчас буду делать?

Все знают, что в Слизерине такие мероприятия — лучшие в школе, и попадают в том направлении лишь избранные.

Меня же все засмеют. Линия! Линия! Линия!

Ненавижу тебя, гад слизеринский!» — с этими мыслями Мина добралась до гриффиндорской гостиной.

Утомившиеся парни уже разошлись дремать, в кресле сидели лишь Гарри с Джинни, Рон и Чарис.

—Здравствуй, Гермиона, как библиотека? — задал вопрос Уизли.

—Паршиво, приятель мой. Информации практически ноль, а под конец по большому счету Малфой показался, начал издеваться. Результат отечественного беседы: я иду на Первую Вечеринку, — обреченно поведала приятелям гриффиндорка.

—Ооо, Мина, но как? — Джинни шокировано уставилась на подругу.

—Элементарно, Джин, он забрал меня на слабо, как последнюю первокурсницу! — женщина скомкала пергамент и бросила его в камин. — И что мне сейчас делать?

—Идти, само собой разумеется. Ты же не желаешь, дабы тебя вычисляли трусихой, — отозвалась Чарис. — Меня, кстати, Забини позвал по окончании ужина.

—С опаской, Чарис, он, как и Малфой, меняет девушек чаще, чем носовые платки, — предостерег Гарри, выглядывая из-за плеча рыжей подружки, которая сидела у него на коленях.

—Кроме того так?.. Что ж придется мало сбить с него спесь, — ухмыльнулась блондинка, изящно тряхнув золотыми локонами.

—Значит, в подземелья отправимся совместно? — обратилась к ней Гермиона, не веря, что получила такую надежную помощь.

—Ага, надеюсь, у тебя имеется приличный костюм, нужно предстать во всей своей наготе перед этим серпентарием и поставить их на место.

—У неё 4 чемодана с одеждой, — ухмыльнулся Рон, Герми запустила в него подушкой, — лишь она её не носит.

—Я сама разберусь с тем, что одеть, благодарю, Чарис. Мерзкий сутки! — простонала староста.

—Хорошо, мы лишь тебя ожидали, так что предлагаю разойтись по помещениям и забыться блаженным сном, — предложение Поттера как всегда привело к положительным оценкам.

* * *

Драко Малфой опустился в собственный любимое кресло перед камином, рядом на диване сидел Забини с рыженькой пятикурсницей на коленях.

—Блейз, я отыскал прекрасное развлечение для вечеринки, — обратился к приятелю блондин.

—Какое же? — улыбнулся Забини.

—Нас посетит сама мисс святоша Грейнджер, — проговорил Малфой, замечая за реакцией брюнета.

—Детка, иди погуляй. Мы позднее пообщаемся, — девочка скорчила обиженную мину, но покорно ушла. — Малфой, ты совсем больной?

—Вот и она так сообщила. Нет, я в твёрдой памяти и здравом уме. Блейз, ты лишь поразмысли, как она будет нелепо смотреться в этом зале среди самых шикарных девушек отечественной школы.

Это будет очень забавно.

Твинки! — тут же показался домовой эльф в ливрее с гербом Малфоев. — Принеси два бокала шампанского.

Домовик провалился сквозь землю. Блейз недоверчиво наблюдал на приятеля, Драко ему поведал, что де Вер имеет виды на грязнокровку, но для чего её кликать в подземелья? Может, он желает свести этого новенького с грязнокровкой, уронив того в глазах общественности?

—Что мы празднуем?

—Мой блестящий план. Де Вер встретится с ней, осознает, что она никчемна и отстанет от неё, — пояснил Малфой. «Второй вариант отпадает», — поразмыслил Забини.

—Если бы я не знал тебя и забыл, что Грейнджер — грязнокровка, поразмыслил бы, что ты ревнуешь её к Николасу.

—И кто из нас двоих тронулся умом? — ухмыльнулся Драко, принимая бокалы из рук эльфа и протягивая один приятелю. — За гениальные планы и здоровый рассудок!

—За успешное выполнение этих замыслов, — исправил Драко Блейз, и в тишине подземелий раздался мелодичный перезвон хрусталя. — Кстати, забыл сообщить — я пригласил Д’Алансон на вечеринку.

—Как я вижу, она тебе приглянулась. Девочка прекрасная, вот лишь компания у неё паршивая, — одобрил выбор Малфой.

—Это её единственный недочёт, — улыбнулся Забини, отпивая из бокала приятный игристый напиток.

—Как ты заговорил, приятель мой, неужто влюбился? — поддел Драко.

—Кому-кому, но не тебе сказать про любовь, Малфой, — отпарировал Блейз.

—Ты прав, любовь не для меня, она для тех, кто в неё верит.

—Хорошо, счастливо оставаться, неверующий ты отечественный, а я отправился к той рыжей куколке.

Забини встал, поставив безлюдный бокал на низкий столик около дивана, и ушел. Драко сидел и наблюдал на пламя в камине: «Это будет радостно, весьма радостно. Наконец, я поставлю эту выскочку на место, наконец, она осознает, что лишняя в мире волшебства.

В субботу она будет метаться тут как обезьянка. Маленькая дрессированная обезьянка, его миленькая ручная игрушка. Какая же ты все-таки наивная идиотка, Грейнджер.

Сейчас я знаю, твое не сильный место — тебя легко взять на слабо. Я учту это на будущее, поверь мне, дорогая грязнокровка».

Вечеринка и её последствия

Это было страшно. Это было восхитительно. Она двигается по краю пропасти. Вверху нескончаемое светло синий небо, внизу глубокое пространство. Оттуда раздается голос. Сладкий, манящий, таковой привычный.

Он обещает все и не обещает ничего.

Он кличет. К себе. Близко. Таковой привычный. Соблазняющий.

Обволакивает, всецело поглощает, попадает в каждую клеточку. Еще ход. Ещё голос и шаг будет близко, еще ход и возможно будет окунуться в вечность.

Один ход, один миг… Один миг длиною в вечность.

И она делаю данный ход… и просыпается.

Тяжелый вздох, глаза лихорадочно горят, взор натыкается на Чарис, сидящую на её кровати и внимательно замечающей за проснувшейся девушкой.

—Риса? — удивление, удивление, мольба.

—Все в порядке, Гермиона? — тревога в глазах, лицо напряжено.

—Да, мне сон. И все, — нужно убедить, не смотря ни на что, доказать, что все в порядке.

—Еще лишь 7 утра, постарайся опять заснуть.

—Нет, лучше подняться пораньше, — вымученная ухмылка, за которой прячется ужас. Ей страшно, страшно оттого, что она готова была упасть в пропасть для этого голоса. Голос.

Она определенно слышала его, но где и в то время, когда?

—Тогда иди в душ, холодная вода окажет помощь освободиться от кошмара, — дала совет Д’Алансон, забираясь на собственную кровать.

—Это был не кошмар, — дернула плечами Гермиона.

—Как желаешь, но тебе нужно развеяться! — жёстким голосом сообщила Чарис.

—Все, поднимаюсь и иду в ванну, — пробормотала Мина, у нее не было сил сопротивляться и спорить с подругой. Страно, но Чарис так легко вошла в их компанию, с ней было так, ей хотелось доверять.

—Вот и умничка, — глаза Златовласки закрылись, и она мгновенно уснула.

—Вы что, совсем с ума посходили? Разрешите поспать, — донеслось с кровати Парвати.

Гермиона отправилась в ванну, сохраняя надежду, что холодный душ окажет помощь ей проснуться. Сон, приснившийся ей, определенно не был кошмаром, и ужас, что испытывала женщина, не был липким, скорее горьковато-сладким. Но хотелось от него отделаться.

Холодный струи спасительной жидкости не очень сильно помогли, но эффект все же был — ужас отошёл в глубины сознания, давая слово возвратиться следующей ночью.

Возвратившись в помещение, она заметила Чарис уже в боеготовности и отыскала в памяти, что сейчас суббота — сутки Первой вечеринки Слизерина. Женщина в мыслях захотела себе удачи.

—О, Гермиона, наконец-то! Ты уже выбрала, в чем отправишься сейчас? — блондинка всеми силами решила настроить мысли старосты на хороший лад. Гермиона была счастлива этому.

—Эмм, нет, — с опаской пробормотала она в ответ.

—Ну как так возможно? Это крайне важное мероприятие, либо ты желаешь выставить себя посмешищем в глазах слизеринцев? В случае если так, то не буду тебе мешать! — взорвалась француженка.

—Само собой разумеется, не желаю, легко я не считала, что костюм необходимо было выбрать заблаговременно, — оправдывалась Гермиона, ощущая, что Чарис все-таки права.

—Значит, начнем с этого! Доставай свои чемоданы! — скомандовала блондинка.

—Не по-ни-ма-ю, как при наличии таковой роскошной одежды, возможно всегда ходить в футболках и джинсах?! — час спустя сокрушалась Чарис, выбирая бессчётные блузочки, кофточки, юбочки. Парвати и Лаванда, проснувшиеся от страшного шума, позванного реакцией Чарис на чемоданы Гермионы, в соответствии с кивали головой, всецело соглашаясь с француженкой.

—Ну, раз я хожу, значит возможно, — ухмыльнулась Грейнджер, лежа в постели и болтая в воздухе босыми ногами, в то время как её соседки сидели на полу около вороха одежд. — И по большому счету, я выбрала, в чем отправлюсь.

—В чем же? — взглянуть на неё Чарис. Гермиона поднялась с постели и выдернула из кучи одежды тёмные узкие штаны и белую майку с принтом.

—Хм, хорошо… А что из обуви? — одобрила Д’Алансон.

—Кеды, — срочно отозвалась староста.

—Нет! Нет! И ещё раз нет! Ты будешь смотреться полностью неинтересно, как ты этого не осознаёшь.

У тебя имеется ботинки на каблуках?

—Были где-то, взглянуть в тех коробках, — равнодушно отозвалась Гермиона, примеряя выбранный костюм. Вышло весьма мило.

—Вот, надень! — требовательно сказала Риса, протягивая тёмные туфли-лодочки на высоченном каблуке. — То, что нужно.

—Чарис, я не могу ходить на каблуках, — предотвратила Гермиона.

«Ой, напрасно я это сообщила, ой напрасно», — поразмыслила женщина, увидев яростную решимость в глазах подруги.

Два часа спустя:

—Я безобразно неуклюжа, Чарис, — набралась воздуха Гермиона, когда книга упала в тридцать третий раз на пол. Все дело в том, что Д’Алансон, жаждущая сделать из Гермионы конфетку на сегодняшний вечер, решила научить её ходить на каблуках, да при том еще и модельной походкой. С целью этого она вынудила бедную старосту расхаживать в туфлях на каблуках и с книгой на голове, клятвенно дав обещание, что позже наложит обезболивающее заклятие на утомившиеся ноги.

—Вовсе нет, — запротестовала француженка, качая головой. — Ты владеешь природной превосходной осанкой и грацией, но ты обязана отучиться ходить так, как будто бы участвуешь в скачках вместо лошади.

—Ах…

Еще через два часа походка Грейнджер все-таки удовлетворила Чарис, и она милостиво разрешила бедной старосте прилечь в постель.

Целый сутки девушки посвятили подготовке к вечернему мероприятию. По окончании тренировки по квиддичу к ним присоединилась еще и Джинни. Несколько раз заходили юноши, но были посланы восвояси.

Бедные первокурсники, сидящие в гостиной, с опаской оглядывались на лестницу, ведущую в женские спальни, откуда то и дело раздавались взрывы дикого хохота.

Из помещения семикурсницы не выходили, потому, что еду им приносили эльфы, а по спецзаказу Чарис услужливые домовики подали кроме того мартини. В 6 часов пришла сова от Забини, информирующая пароль на вечеринку.

—Мимолетное увлечение? Наверное, пароль придумывал Малфой, — и гриффиндорки опять заразительно засмеялись.

Но вот пришло время отправляться в подземный серпентарий. Гермиона последний раз посмотрела на себя в зеркало: в том месте отражалась высокая, стройная, прекрасная и уверенная в себе женщина. «Малфой сойдет с ума!» — злорадно поразмыслила она. Сутки был израсходован не напрасно: обе гриффиндорки смотрелись как с обложки актуального издания.

В то время, когда девушки спустились в неспециализированную гостиную, все замерли от восторга.

—Что ж, вперед, пора поставить на место этих зелененьких змеек! — и подружки, помахав однокурсникам, скрылись за портретом.

При подходе к вражеской территории уверенность Гермионы иссякла, но Чарис скоро остановила уже планировавшую бежать подругу.

—Мимолетное увлечение, — с уверенностью сказала она и затащила девушку в открывшийся проем. Помещение было освещено неестественными светильниками, наколдованными под самым потолком. Свечение, исходящее от них, напомнило Гермионе лунный свет негромкой французской звездной ночи.

В зале пребывало огромное количество зеркал, сверкающих алмазным покрытием и своим посеребрением и отражающих собравшихся в зале и блеск много мелких лун, как назвала их Мина.

Пол был усыпан блестящими конфетти. Вечеринка была в самом разгаре. Игралась громкая, как в клубе, музыка, под которую вовсю радовались гости.

Тут были представители всех факультетов, не считая Гриффиндора, лишь самые-самые.

На появление девушек никто не отреагировал, потому, что их элементарно не определили.

—Что ж, атмосферка ничего, — констатировал Чарис, Гермиона в ответ только кивнула, почувствовав на себе чей-то пристальный взор. Гриффиндорка посмотрела назад, но никого не увидела.

Подруги направились к столу с напитками, здороваясь со привычными ребятами. Слизеринцы, выяснявшие в них ненавистных гриффиндорок, морщились и отводили глаза.

—Какие конкретно брезгливые мины! — вскрикнула Гермиона, Чарис с ней дала согласие. Из напитков тут были лишь огневиски и шампанское. — Ну, полностью никакого разнообразия, бедные змейки: кроме того обычных напитков дотянуться не смогут.

—Отправимся, покажемся Малфою, что ли, — внесла предложение блондинка.

Девушки отправились на поиски Принцев, отталкивая по дороге назойливых, уже порядочно набравшихся, парней, которым было плевать на их принадлежность к вражескому факультету. Малфоя и Забини они нашли в дальнем углу помещения на