Заяц, которого боялись волки

В сутки, в то время, когда исполняется сто лет со дня рождения В. Г. Зайцева, мы решили поведать отечественным читателям историю этого смелого человека. Оценки неспециализированного боевого счёта Зайцева разнятся – его итог образовывает от 242 до более чем 300 убитых неприятелей (а также, 11 снайперов), а ученики легендарного снайпера стёрли с лица земли более 6000 солдат и офицеров соперника. Имя Василия Зайцева неразрывно связано с историей и обороной Сталинграда снайперского дела, в котором советские эксперты по праву считались лучшими из лучших

Весной 2001 года создатель данной статьи, тогда ещё совсем юный человек, посетил кинотеатр и взглянул голливудский фильм, которого в далеком прошлом ожидал. История, продемонстрированная в этом фильме, происходила в действительности, а главным её храбрецом, что для американского кино совсем нетипично, был русский воинов. Мне удалось найти и прочесть написанную им книгу воспоминаний, и я с нетерпением ожидал её экранизации.

Фильм именовался многообещающе – «Враг у ворот», а человека, которому он был посвящён, кликали Василий Григорьевич Зайцев.

Имя В. Г. Зайцева в пантеоне храбрецов Национального музея ВОВ (Киев)
Кадр из фильма «Легендарный снайпер»

Заявить, что я был глубоко разочарован – значит несказать ничего. Фильм был пропитан ложью от начала и до конца – начиная с момента, в то время, когда Зайцева вместе с его сослуживцами комиссары гнали невооружёнными на убой под германский пламя (это морских пехотинцев-то, да ещё и добровольцев!), и заканчивая амурной историей (о какой любви имела возможность идти обращение, в случае если снайперы в тех битвах кроме того дремать не успевали?).

О фильме Фёдора Сергеевича Бондарчука «Сталинград», в сценарии которого использованы фрагменты воспоминаний Зайцева, и вовсе не хочется сказать – в этом случае расхождение с действительностью выяснилось ещё посильнее, чем во «Неприятеле у ворот». Сейчас же, в сутки, в то время, когда исполняется сто лет со дня рождения В. Г. Зайцева, мы решили поведать отечественным читателям историю этого смелого человека.

Рождённый с зубами

Началась она на Урале, в избушке лесника Еленовского сельского совета Агаповского района Южно-Уральской (сейчас – Челябинской) области. Тут 23 марта 1915 года в крестьянской семье и появился будущий снайпер. На следующий день по окончании рождения Васи мать нашла у него два зуба – по уральским поверьям это было нехорошей приметой, означавшей, что мальчику уготовано судьбой быть порванным лесными животными.

Зайцевы были потомственными промысловиками, жившими охотой. Василий с малых лет стал любимчиком деда Андрея, умелого охотника. Мальчику было около десяти лет, в то время, когда дедушка смастерил и подарил ему настоящий охотничий лук, ставший первым оружием будущего снайпера.

С младых ногтей Вася Зайцев осваивал непростую науку таёжного промысла, обучался распознавать следы животных, их лёжки и помёты. А в то время, когда внук смог незамеченным подкрасться к дикому козлу и заарканить его, дедушка на эйфориях подарил ему «берданку» двадцатого калибра – для двенадцатилетнего мальчика лучшего подарка не было возможности и придумать. Оружие дедушка вручал празднично, в присутствии всей семьи – бабушки, своих родителей Васи, его брата и сестры.

Папа, отыскав в памяти работу в 8-й гвардейской императорской армии под началом генерала Брусилова, сообщил сыну: «Расходуй патроны экономно, обучайся стрелять без промаха. Это умение может понадобиться не только на охоте за четырёхногими…». Эти слова были пророческими.

Шло время, Василий обучился самостоятельно добывать волков, зайцев и козлов, метко бить белку в глаз. Но стране необходимы были рабочие, и в первой половине 30-ых годов двадцатого века шестнадцатилетний паренёк отправился на работу в Магнитогорск, где развернулось строительство наибольшего в стране металлургического комбината. Тут он окончил вечернюю семилетку рабочей молодёжи и направления бухгалтеров, по окончании чего начал работать бухгалтером.

Одновременно с этим Зайцев посещал стрелковые направления – страна подготавливалась к новой всемирный войне, которую все вычисляли неизбежной, исходя из этого среди юношей были весьма популярными аэроклубы, парашютные и стрелковые кружки.

Флотский бухгалтер в приволжских степях

Зимний период 1937 года Василия Зайцева призвали в армию и послали во Владивосток, где он стал моряком Тихоокеанского флота. Так как грамотных людей в то время не хватало, его зачислили писарем артиллерийского отделения. Юноше, что желал освоить настоящую военную профессию, такое положение вещей не нравилось.

Он намерено портил собственный почерк, делал в документах грамматические неточности, но это не помогало. Отчаявшись, Василий написал в одном из документов нецензурное слово вместо заглавия какой-то артиллерийской комплектующей. Его однофамилец и непосредственный начальник лейтенант Дмитрий Зайцев не проверил данный документ и послал его дальше, доверяя собственному подчинённому.

Но эффект был совсем обратным тому, что ожидал Василий – его начальника перевели в другую часть с понижением в звании, а самого виновника послали из Владивостока в бухту Преображения… счетоводом. Скоро Зайцев дослужился до начальника денежной части бухты и взял звание старшины 1-й статьи, но его это мало радовало.

Летом 1941 года началась война, которая сильно поменяла судьбу тихоокеанского моряка. Он писал рапорт за рапортом с просьбами об отправке на фронт, и летом 1942 года его вместе с ещё несколькими тысячами моряков зачислили в команду морских пехотинцев. Добровольцев загрузили в теплушки и послали на Урал – тут, в городе Красноуфимск Свердловской области, моряков, не переодевая, зачислили в состав 284-й стрелковой дивизии (потом – СД).

Зайцева из-за его бухгалтерской профессии продолжительно не желали брать ни в какое боевое подразделение, но наконец-то зачислили связным пулемётной роты во второй батальон 1047-го полка.

Краснофлотец В. Г. Зайцев
Кадр из фильма «Легендарный снайпер»

Скоро дивизию послали под Сталинград, где советско-немецкое противостояние достигло собственного апогея. Уже на подъезде к станции назначения на левом берегу Волги бойцы почувствовали дыхание войны – ЖД мост перед ними уничтожила вражеская авиация, и дивизии было нужно продвигаться дальше в пешем строю. Над Сталинградом, что прекрасно просматривался с левого берега реки, полыхало зарево и находились багряные облака.

Днём, в то время, когда батальоны расположились для отдыха, над городом закружились германские самолёты. Воины были ошарашены открывшимся перед ними зрелищем, но начальники не дали им сидеть без дела. Моряков начали обучать премудростям рукопашного боя с винтовкой, кинжалом либо сапёрной лопаткой в руках.

Тёмную форму вынудили снять, заменив её гимнастёрками, солдатскими ботинками и обмотками (моряки оставили на себе только тельняшки, каковые на флоте любовно именуют «морскими душами»).

Переправа

По окончании трёх дней подготовки к уличным битвам дивизию загрузили в автомобили и послали к Волге. Тут в прибрежных укрытиях накапливался перед переправой персональный состав, оружия и обозы, ожидавшие прибытия речных судов. Дивизии, в которой служил Василий Зайцев, предстояло форсировать реку наоборот нефтеналивной базы – огромные силуэты металлических баков угадывались в сталинградской ночи, освещённой пожарами и трассирующими очередями.

Наконец к берегу подошёл катер, буксировавший дырявую, пробитую во множестве мест баржу. Часть воинов занялась погрузкой батальонного имущества, а недавние моряки принялись на скорую руку конопатить пробоины в барже паклей и деревянными затычками. Скоро батальон готовился к переправе, а не считая катера и баржи удалось раздобыть шлюпки и лодки, на вёсла которых сели умелые моряки.

К лодкам прикрепили верёвки с привязанными к ним бочками и досками, за каковые уцепились автоматчики, которым не хватило места на барже и в шлюпках. Скоро эта импровизированная флотилия отчалила и отправилась к другому берегу, где, не прекращаясь ни на мгновение, кипел ночной бой.

284-я СД полковника Н. Ф. Батюка переправлялась в Сталинград в критические дни его обороны. Подразделения вермахта теснили поредевшие дивизии 62-й армии В. И. Чуйкова: 14 сентября немцы вышли к вокзалу, а в районе Купоросного (южная окраина города) – к Волге, отрезав 64-ю армию от главных сил, оборонявших город. Именно сейчас германские батальоны заняли высоту 102,0, известную всему миру как Мамаев курган.

В ночь на 15-я сентября 13-я гвардейская стрелковая дивизия (потом – ГвСД) А. И. Родимцева начала переправляться в Сталинград. Ей удалось отбить вокзал и Мамаев курган, но немцы опять усилили натиск. К 27 сентября вокзал успел перейти из рук в руки тринадцать раз.

Не смотря на то, что 1047-й полк переправлялся через Волгу в самый разгар этих событий, ни одна бомба либо боеприпас не потревожили водной глади – немцы попросту не увидели переправлявшихся. моряки и Солдаты без утрат высадились на правому берегу и успели рассредоточиться, укрываясь от вероятного обстрела под высоким обрывом. Начало светать, в этот самый момент германские наблюдатели увидели скопление войск СССР.

Прибрежный песок начал вздыбливаться от бомб и разрывов мин. «Катюши» с левого берега поддержали полк огнём, и он отправился в наступление.

Люди, горящие боем

Германские автоматчики засели за баками с нефтепродуктами. Командир роты, в которой служил Зайцев, лейтенантВасилий Большешапов, повёл собственных солдат в наступление, дабы выбить их оттуда, но слева от оврага Продолжительного, по которому немцы вышли к самой реке, застрочил пулемёт, вынудивший роту залечь. По приказу начальника Зайцев подполз к вражескому пулемётному расчёту и забросал его гранатами.

Рота опять встала и ринулась вперёд. Заметив советских воинов среди баков с бензином, германские миномётчики открыли по ним пламя, подоспевшие пикировщики Ju-87 начали бомбить территорию нефтебазы. Заполыхал пожар – казалось, что ещё мало, и воины сгорят в его огне.

Но, вопреки всему, начальники вели собственных бойцов дальше. Недавние моряки срывали с себя горящие гимнастёрки и шинели, и в гуще боя тут и в том месте замелькали полосатые тельняшки. Как мы знаем, что к тому времени немцы уже прекрасно знали, что такое морская пехота, и панически её опасались (в то время, наровне с другими войсками и пограничниками НКВД, морпехи были самыми боеспособными подразделениями Красной армии).

Морпехи не отступали без приказа и атаковали врага так яростно, что он, в большинстве случаев, отступал. Вот и по сей день, заметив, как на них из бушующего пламени выскакивают обгоревшие моряки и солдаты, немцы не выдержали натиска и побежали. Благодаря панике, появившейся в рядах неприятелей, советским стрелкам удалось выбить их из личной застройки, примыкавшей к нефтебазе с запада.

Полураздетому Василию кто-то из товарищей дал плащ-палатку, дабы тот хоть как-то согрелся. Забрав штурмом контору метизного завода, дивизия начала окапываться, и, как тогда говорили, вошла в локтевую сообщение с пулемётной ротой 13-й ГвСД. Длились битвы за заводские цеха и территорию, но неприятель был в очередной раз отброшен от Волги.

На протяжении затишья Зайцеву удалось отыскать собственный обгоревший тельник и привести в порядок оружие. В это же время, сражение за северные промышленные районы города было в самом разгаре. Горели СТЗ и завод «Красный Октябрь», от обстрелов и бомбёжек дыбом поднималась почва на северных скатах Мамаева кургана.

На южной окраине данной высоты пламя германских батарей был намного не сильный, и 284-я СД, воспользовавшись этим, захватила часть цехов метизного завода.

Благодаря Зайцеву советским бойцам удалось найти лаз в токарный цех, где скопилось 65 немцев. Рота Большешапова отвлекла внимание вражеских солдат, а после этого, забросав гранатами, расстреляла их в пояснице (ни один немец живым из цеха не ушёл). В следствии в руках немцев слева от кургана остались лишь трансформаторная подстанция метизного завода, асфальтобетонный завод и часть котельной.

Так закончился первый боевой сутки Василия Зайцева.

За Волгой для них почвы не было

Всю следующую семь дней битвы за метизный завод не прекращались – атакуя по пять-шесть ежедневно, воины вермахта занимали часть помещений и цехов. Но немцы опасались ночных битв, и, в большинстве случаев, как раз ночью их отбрасывали с занятых позиций. В один из последних дней сентября дремлющего Василия Зайцева завалило в следствии попадания в блиндаж, размещение которого немцы засекли с захваченной ими незадолго до вершины Мамаева кургана.

Зайцев пришёл в себя среди погибших товарищей, заваленный землёй и брёвнами. Ему удалось самостоятельно прокопать лаз наружу. Выбравшись наружу, боец заметил, что наступила ночь, немцы в очередной раз отбили строение заводской конторы, два их пулемёта ведут оттуда пламя в сторону посёлка, а он сам находится у них за спиной.

В разбитом блиндаже Зайцев нашёл гранаты, забросал ими пулемёты и помог своим товарищам отбить контору обратно.

Участок обороны Сталинграда, на котором сражался В. Г. Зайцев
Источник – waralbum.ru

На протяжении последующих битв Зайцев имел возможность замечать действенную «работу» снайпера Галифана Абзалова и захотел освоить эту военную профессию – благо, он уже имел очень важные снайперские навыки. Зайцев подобрал себе трёхлинейку с хорошим стволом, пристрелял её и начал ходить на свободную охоту за германскими водоносами в овраг Продолжительный. Счёт убитым неприятелям он вёл, делая зарубки на прикладе винтовки.

7 октября Зайцев был ранен в мякоть ноги. Он и матрос Михаил Масаев пробрались по канализационной трубе к строению котельной завода, в которой оборонялись пять советских автоматчиков и пулемётчик, попавшие в окружение. Оттуда двое бойцов доползли до опрокинутого маневрового паровоза, прикрываясь которым, смогли гранатами вывести из строя вражескую пушку с боевым расчётом (пробираясь к ней, Зайцев и успел схлопотать пулю).

Собственное ранение снайпер без ответа не покинул – закрывая Масаева, двумя выстрелами он уложил двоих немцев.

16 октября Василий Зайцев первым из собственного полка взял собственную первую боевую приз – медаль «За отвагу». В ответ на призыв вручавшего медаль генерала Чуйкова держать Сталинград до последнего Зайцев сказал фразу, которая высечена в камне на Мамаевом кургане: «Отступать некуда, за Волгой для нас почвы нет!» Эти слова запомнились и Чуйкову, и находившемуся на награждении ассистенту главы главного политического управления армии по комсомолу И. М. Видюкову. С лёгкой руки последнего они попали в военного газету, а скоро фразу подхватили центральные издания страны, и она стала крылатой.

В это же время, ситуация в Сталинграде накалялась с каждым днём. Потеснив бойцов 62-й армии в районе СТЗ и завода «Красный Октябрь», 16 октября немцы начали массированное наступление недалеко от метизного завода и мясокомбината, каковые обороняла 284-я СД. Атаку предваряла замечательная бомбёжка – в течение часа три «девятки» германских бомбардировщиков четыре раза отбомбились по позициям дивизии.

После этого последовал шквальный миномётно-артиллерийский обстрел.

Но так как к тому времени дивизия очень сильно поредела (в ротах оставалось не более чем по двадцать человек), неспециализированные утраты от германских бомб и снарядов были малы.

Первую атаку советские воины отбили огнём пулемётов, вторую – посредством гранат и автоматов. На протяжении следующих атак в инструментальном цеху германский гренадёр воткнул Зайцеву в пояснице плоский штык собственной винтовки. Позднее врачи растолковали Василию Григорьевичу, как очень сильно ему повезло – в момент удара его сердце сжалось, и штык прошёл ниже.

Утратившего сознание Зайцева санитары доставили на командный пункт батальона, где собирали раненых, а уже через пара часов боец снова был на ногах. В медсанбате Зайцев кроме того не сообщил о собственном ранении, и его нашли случайно – в то время, когда боец снимал брюки, дабы ему поменяли повязку на ноге, из-под гимнастёрки проступила кровь. С повязками на груди и ногах снайпер возвратился в строй и в тот же сутки перебил из винтовки расчёт германского станкового пулемёта.

Ночью остатки батальона выбили немцев с таким трудом занятых ими позиций.

В битвах за Мамаев курган

В течение ещё пяти дней немцы тщетно пробовали продвинуться дальше, и 21 октября, в итоге, покинули собственные попытки. В данный сутки Василию Зайцеву вручили его первую снайперскую винтовку. Вместе с оружием он получил от руководства и первую «снайперскую» задачу – организовать борьбу с «кочующими» пулемётами соперника.

Для противодействия атакам советских штурмовых подразделений немцы создали подвижные группы, складывавшиеся из нескольких ручных пулемётов любая. Всего десять-двадцать человек, вооружённых этим смертоносным оружием, имели возможность сорвать наступление целой роты, в противном случае и батальона. Зайцеву приказали подготовить снайперскую группу из самых метких стрелков полка, талантливую действенно закрывать действия штурмовых подразделений.

Командующий 62-й армией В. И. Чуйков (слева) и член армейского совета К. А. Гуров разглядывают винтовку В. Г. Зайцева
Источник – caak.mn

Начались разработка приёмов и отбор кандидатов, каковые скоро стали классикой мирового снайпинга. Вражеских воинов старались поражать в лицо, а не со поясницы, дабы их инструменты и оружие оставались на бруствере, а потянувшийся за ними немец либо румын становился второй жертвой снайпера. Больше двух выстрелов подряд с одной позиции, как бы прекрасно она ни была замаскирована, советские снайперы не делали.

Помимо этого, они старались не вести пламя на закате дня, в то время, когда клонившееся к горизонту солнце имело возможность отразиться в оптике и отблеском выдать снайпера. Но утреннее солнце обильно высвечивало бинокли германских начальников, корректировщиков и прицелы снайперов, в этот самый момент советские стрелки били без промаха. В те дни советские снайперы начали мастерить из подручных средств чучела, одевая их в форму бойцов Красной армии.

Эти муляжи игрались двойную роль, создавая видимость, что бойцов в траншеях намного больше, чем в действительности, и провоцируя пламя соперника. Скоро количество снайперов в группе Зайцева увеличилось до семи человек, а в полку их остроумно прозвали «зайчатами». Снайперы на это прозвище не обижались, а вся 62-я армия знала, что немцам от них приходится несладко.

24 октября группу Зайцева, включая его самого, перебросили на участок обороны соседнего полка на восточном склоне Мамаева кургана. Обстановка тут сложилась тяжёлая – за сутки до этого погиб командир роты бронебойщиков, а из всего подразделения в живых осталось только двое солдат. В течение четырёх дней, без подвоза снарядов, еды и воды горстка бойцов удерживала участок фронта, что раньше обороняла целая рота.

Немцы, пользуясь численным перевесом, с трёх сторон приблизились к позициям группы Зайцева, но та получила приказ не отступать и не отступала. Краснофлотец Александр Грязев удачно срывал атаки неприятеля меткими бросками противотанковых и ручных гранат, а остальные снайперы правильным огнём перекрыли немцам доступ к роднику, бившему поблизости и стекавшему в овраг Продолжительный.

Атаки немцев красноармейцы отбивали огнём пулемётов и автоматов, а снайперские винтовки сейчас хранились в траншеях, аккуратно укутанные в плащ-палатки. На четвёртый сутки, в то время, когда жажда стала невыносимой, бойцы приноровились собирать фляжки убитых немцев, лежавших перед траншеями (у них же добывались и продукты, и табак). Скоро к снайперам прибыло подкрепление – воины, посланные на самый страшный участок в наказание за трусость либо безалаберность.

Руководил ими лейтенант, разжалованный за пьянство, что передал Зайцеву приказ руководства отходить в тыл. Но остальные и Василий стрелки попросили только сутки отдыха прямо на передовой, хотя отомстить германскому снайперу, незадолго до убившему Александра Грязева.

Сталинград, Мамаев курган. На переднем замысле – Renault UE Chenillette (легкий французский БТР, находившийся на вооружении вермахта). За ним на заднем замысле – взорванные баки нефтебазы. Правее – корпуса мясокомбината и метизного завода
Источник – waralbum.ru

По окончании дневного отдыха Зайцев узнал у раненного в рот воина место его ранения и осознал, что в том месте и обязан пребывать германский снайпер. Но многочасовое наблюдение в перископы так и не помогло отыскать «лёжку фрица». В раздумьях Зайцев начал пересчитывать артиллерийские гильзы, валявшиеся перед вражескими траншеями, и понял, что у одной из них отсутствует дно.

Зайцев приподнялся чуть выше, дабы лучше рассмотреть её, но, заметив в гильзы вспышку выстрела, тут же упал на дно траншеи, и разрывная пуля попала в противоположную от бруствера стенку окопа. Соперник вёл пламя через гильзу, применяя её в качестве пламегасителя.

Ночью несколько Зайцева подготовила засаду. Утром, найдя на поле боя гильзу без дна, снайперы вычислили место вероятной лёжки неприятеля и позвали его пламя на куклу, одетую красноармейцем. Немец совершенно верно положил собственную пулю в голову муляжу, но пока он перезаряжал винтовку, Зайцев убил его правильным попаданием в голову.

В том месте же, на Мамаевом кургане, Зайцев создал приём снайперской работы сходу тремя парами. Ему удалось отыскать участок в германской обороне, что простреливался из подготовленной засады. Трём парам «зайчат», возглавляемым самим Зайцевым, удалось залпом уложить сходу трёх снайпера и немецких офицеров, прибывшего на данный участок фронта для борьбы с советскими стрелками.

После этого, переждав продолжительный миномётно-артиллерийский обстрел и бомбёжку, несколько перебила орудийную прислугу вражеской батареи.

Василий Зайцев в зимнем камуфляже
Источник – back-in-ussr.com
На «Красном Октябре»

Следующим участком обороны Сталинграда, куда перебросили Зайцева и его группу, стал завод «Красный Октябрь». Василий совместно со своим напарником выследил германского снайпера, незадолго до не легко ранившего замкомбата и убившего трёх солдат. Немцу удалось огнём прижать Зайцева к почва так, что тот, лёжа на пояснице, не имел возможности пошевелиться.

Положение казалось безнадёжным, но тут снайперу в голову пришла мысль. Он крикнул собственному напарнику: «Забери осколок зеркала и направь «зайчика» ему в глаза!» Напарник ослепил соперника, и Зайцеву удалось выскочить из огневой ловушки, положив на собственное место переодетую куклу. Сейчас ему хотелось достойно ответить умелому неприятелю – благо, тот был уверен, что убил советского снайпера.

его напарник и Василий выбрали позицию так, дабы голова немца была видна в просвет между колёсами вагона, под которым он укрывался. Снайперы дождались, в то время, когда их соперник покинет собственную лёжку и отправится на отдых в тыл. По дороге тот заговорил с кем-то из собственных привычных воинов, и их обоих сразили два выстрела.

Следующей задачей, которую взял Зайцев, была борьба с германскими снайперами, парализовавшими работу артиллерийского наблюдательного пункта, расположенного в фундаменте огромной заводской трубы, расположенной на территории завода. За время осады города немцы истратили тысячи снарядов, дабы подавить его, но так и не смогли совладать с данной задачей. Сейчас они поменяли тактику, отправив в данный район группу снайперов, которая уничтожала корректировщиков и разбивала оптику.

Три группы «зайчат» выбрали успешные позиции, с которых возможно было