Зайчиха шутиха и ее пень-зубоскал

Предисловие

«Сказки барда Бидля» — это сборник, направленный волшебницам и маленьким волшебникам. Уже большое количество столетий малышам просматривают перед сном любимые сказки, и потому практически всем обучающихся школы Хогвартс Прыгливый Фонтан и горшок феи Фортуны так же прекрасно привычны, как Золушка и Спящая красавица — детям маглов (другими словами неволшебников).

Сказки Бидля во многом схожи с отечественными чудесными сказками: к примеру, добро в них в большинстве случаев вознаграждается, а зло — наказывается. Но кидается в глаза одно отличие. В магловских сказках обстоятельством всевозможных бед значительно чаще не редкость волшебство: злая колдунья подсовывает принцессе отравленное яблоко, либо погружает ее в сон на сто лет, либо превращает принца в ужасное чудище.

В это же время храбрецы «Сказок барда Бидля» сами обладают волшебством, и все же справляться с трудностями им не легче, чем нам, простым смертным.

Сказки Бидля помогли многим поколениям своих родителей растолковать своим детям жёсткую правду судьбы: волшебство разрешает решать множество неприятностей, но и формирует их не меньше.

Еще одно значительное отличие этих сказок от магловских — у Бидля волшебницы действуют куда решительнее, чем героини отечественных сказок.Зайчиха шутиха и ее пень-зубоскал Аша, Ательда, Амата и зайчиха Шутиха сами вершат собственную судьбу, а не дремлют пара лет либо сидят и ждут, пока кто-нибудь вернет им потерянную туфельку.

Исключение — безымянная женщина из сказки о мохнатом сердце. Она ведет себя подобно отечественным сказочным принцессам, но и радостного финиша в данной сказке вы не отыщете.

Бард по имени Билль жил в пятнадцатом веке. Большинство его жизни окутана тайной. Как мы знаем, что он появился в Йоркшире, и, если судить по единственной сохранившейся картине с его портретом, у сказочника была неординарно пышная борода.

В случае если сказки правильно отражают взоры автора, он прекрасно относился к ма-глам, считая их скорее невежественными, нежели злокозненными, не доверял Чёрным искусствам и был уверен, что нехорошие беды чудесного мира происходят из-за в полной мере людских качеств, таких как жестокость, лень, злоупотребление и высокомерие собственными талантами. В сказках Бидля торжествуют не самые могучие колдуны, а самые хорошие, разумные и находчивые.

Эти взоры разделяют кое-какие современные колдуны, и один из них — конечно же, доктор наук Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, кавалер ордена Мерлина первой степени, директор Хогвартской волшебства и школы чародейства, президент Интернациональной конфедерации волшебников и Главный чародей Визенгамота.

Однако для всех стало сюрпризом, в то время, когда среди бумаг, завещанных Дамблдором Хогвартскому архиву, нашли комментарии к «Сказкам барда Бидля». Были ли эти заметки составлены им для собственного наслаждения либо же для публикации, мы ни при каких обстоятельствах уже не определим; по крайней мере, доктор наук Минерва Макгонагалл, директор школы Хогвартс на данный момент, согласилась на издание комментариев доктора наук Дамблдора вместе с новым переводом «Сказок», выполненным Гермионой Грейнджер.

Мы сохраняем надежду, что замечания доктора наук Дамблдора по вопросам истории чудесного мира, его индивидуальные воспоминания, и глубокие и правильные пояснения по главным моментам каждой из сказок окажут помощь юным читателям — как колдунам, так и маглам — осознать и оценить «Сказки барда Бидля».

Все, кто лично знал доктора наук Дамблдора, уверены, что он с удовольствием поддержал бы проект публикации, прибыль от которой будет передана в дар фонду социальной помощи «Чилдренз Хай Левел Груп» (Children’s High Level Group — CHLG), чья деятельность направлена на улучшение судьбы детей, отчаянно нуждающихся в помощи.

Вычисляем нужным сделать мелкое примечание к заметкам доктора наук Дамблдора. Как известно, они были закончены за полтора года до ужасных событий на верхней площадке Астрономической башни Хогвартса. Читатели, привычные с историей недавней войны волшебников (к примеру, прочитавшие все семь томов о Гарри Поттере), сходу увидят, что доктор наук очень многое недоговаривает в собственных комментариях к последней сказке. Быть может, обстоятельство этого смогут прояснить слова, сообщённые много лет назад доктором наук Дамблдором собственному любимому и самому известному ученику:

«Правда — это красивейшая, но одновременно и страшнейшая вещь, и потому к ней нужно доходить с превеликой осторожностью».

Само собой разумеется, мы можем и не дать согласие с доктором наук Дамблдором. Но не следует забывать о том, что он в первую очередь желал обезопасисть будущих читателей от тех соблазнов, жертвой которых стал он сам, за что потом заплатил такую страшную цену.

Дж. К. Ролинг, 2008 г.

Примечания к комментариям

Доктор наук Дамблдор, по всей видимости, писал собственные комментарии в расчете на волшебную аудиторию, исходя из этого я разрешила себе дополнительно растолковать кое-какие факты и термины, каковые могут быть неясными для читателей-маглов.

Дж. К. Р.

Волшебник и Прыгливый горшок

Жил-был на свете хороший ветхий колдун. Колдовал он разумно и с радостью и ни при каких обстоятельствах не отказывал в помощи соседям. Не хотя открывать им подлинный источник собственного могущества, он делал вид, словно бы целебные снадобья, противоядия и волшебные зелья появляются сами собой из кухонного горшка, что он именовал своим радостным котелком.

Люди со собственными бедами шли к нему издали, а колдун, помешав в горшке, мигом поправлял дело.

Все обожали хорошего колдуна, и дожил он до глубокой старости, а позже погиб, покинув все имущество сыну. У сына темперамент был совсем не тот, что у кроткого отца. Сын думал, что все, кто не может колдовать, ничего не стоят, и довольно часто ссорился с отцом из-за его обычая помогать соседям.

По окончании смерти отца сын отыскал в ветхом кухонном горшке маленькой сверток, на котором было написано его имя. Юный волшебник развернул сверток, сохраняя надежду заметить золото, а вместо этого нашёл пушистую домашнюю тапочку, такую мелкую, что ее нереально было надеть, и к тому же без пары. В тапочку был положен клочок пергамента со словами: «Надеюсь, мой сын, что она тебе не пригодится».

Сын обругал отца, от старости слабого разумом, и кинул тапку в котелок — он решил применять заветный горшок вместо мусорной корзинки.

В ту же ночь к молодому волшебнику постучалась старая женщина-крестьянка.

– Моя внучка страдает от бородавок, господин. Ваш батюшка, бывало, смешивал для нее особенную припарку вот в этом ветхом горшке…

– Ступай прочь!-вскрикнул колдун-сын. — Что мне за дело до бородавок твоего отродья?

И он захлопнул дверь перед носом у старая женщина.

В этот самый момент же из кухни послышался грохот и лязг. Сын засветил чудесную палочку, отворил дверь, и что же он заметил? Ветхий кухонный горшок отрастил себе одну-единственную бронзовую ногу и сейчас с страшным шумом скакал по каменным плитам пола.

Изумленный волшебник желал подойти ближе, но, заметив, что горшок целый покрыт бородавками, сходу отошёл назад.

– Отвратительно! — крикнул сын колдуна.

Вначале он попытался стереть с лица земли горшок заклинанием «Провались сквозь землю!», позже пробовал очистить его при помощи волшебства, а в итоге попытался его из дому, но ни одно заклинание не подействовало.

В то время, когда волшебник вышел из кухни, горшок запрыгал следом а также встал вместе с ним по лестнице, звучно топая бронзовой ногой на каждой ступени.

Всю ночь юный волшебник не имел возможности заснуть, по причине того, что горшок скакал и гремел около его постели, а утром горшок притопал за ним на кухню и запрыгал около стола — звяк, бряк, звяк! Опоздал волшебник приняться за овсянку, как в дверь снова постучали.

На пороге стоял дряхлый старик.

– У меня с ослицей беда! То ли потерялась она, то ли похитили, а я без нее не могу товары на рынок отвезти, и сейчас моя семья останется голодной.

– А я и по сей день голодный! — рявкнул волшебник и захлопнул дверь перед носом у старика.

Звяк, бряк, звяк, — загремел горшок бронзовой ногой, да лишь сейчас к этому грохоту примешивались человеческие стоны и ослиные крики.

– Негромко! Замолчи! — крикнул волшебник, но никакие волшебные силы не могли унять бородавчатый горшок. Он так и прыгал целый сутки по дому за хозяином, не отставая ни на ход, и все время стонал, гремел и кричал: «И-а! И-а!»

Вечером в дверь постучали в третий раз. На пороге стояла юная крестьянка и плакала так, что сердце разрывалось.

– Ребеночек у меня захворал! Совсем не хорошо ему. Помогите нам, пожалуйста! Батюшка ваш постоянно говорил, дабы мы приходили к нему, в случае если что…

Но волшебник и перед ней захлопнул дверь.

Тогда мучитель горшок наполнился до краев соленой водой, и вода эта выплескивалась на пол, а он все прыгал, стонал, плакал ослом и выращивал на себе все новые и новые бородавки.

Больше никто не обращался к волшебнику за помощью, но горшок информировал ему обо всех бедах, какие конкретно случались у соседей, а бед этих было много. Не так долго осталось ждать горшок уже не только стонал, плакал, плескался, скакал и выращивал бородавки — он еще икал, хрипел, задыхался, плакал, как ребенок, выл собакой и выплевывал сломанный сыр, прокисшее молоко и целую тучу слизняков.

Не имел возможности волшебник ни дремать, ни имеется из-за страшного горшка, что никак не оставлял его в покое, — и не прогнать его, и замолчать не вынудить.

Наконец волшебник не вытерпел. Среди ночи выбежал он из дома вместе с горшком и завопил на всю деревню:

– Идите ко мне с горестями и вашими бедами! я вас всех исцелю, пожалею и утешу!

От отца достался мне прекрасный горшок, и будет вам всем счастье!

И помчался он по улице, рассыпая заклинания направо и налево, а мерзкий горшок скакал за ним по пятам.

В одном из домов у дремлющей девочки мигом провалились сквозь землю бородавки; ослица, которая паслась в зарослях терновника, возвратилась к себе в стойло; больного ребенка окропило настоем бадьяна, и утром он проснулся розовощекий, здоровенький и радостный.

Юный волшебник старался приложив все возможные усилия, и горшок мало-помалу прекратил стонать и кашлять, стал негромким, чистым и блестящим.

– Ну что, горшок? — задал вопрос волшебник, в то время, когда взошло солнце.

Тут горшок выплюнул пушистую тапочку и разрешил надеть ее себе на бронзовую ногу.

Вместе с волшебником они возвратились к себе. Горшок наконец-то успокоился и больше не гремел.

Но с этого дня волшебник, по примеру отца, постоянно помогал обитателям деревни — уж весьма он опасался, что горшок опять скинет собственную тапку и начнет греметь и прыгать по всему дому.

Альбус Дамблдор о сказке «Волшебник и Прыгливый горшок»

Хороший ветхий колдун захотел преподать урок бессердечному сыну, вынудив его испытать на себе несчастья окрестных маглов. В итоге у молодого волшебника пробудилась совесть, и он дал согласие помогать своим волшебством не могущим колдовать соседям. Несложная и хорошая сказка, быть может, поразмыслите вы — и этим докажете, что сами вы простой простофиля.

Явная благосклонность к маглам: отца-маглофила ставят выше, чем ненавидящего маглов сына!

Страно, что пара экземпляров начального варианта данной сказки сохранились, не смотря на то, что столько раз ее приговаривали к сожжению.

Проповедуя братскую любовь к маглам, Бидль пара отошёл от обычаев собственного времени.

В начале XV века преследование колдунов и ведьм набирало силу по всей Европе. Многие колдуны вычисляли, и не просто так, что вылечить заклинанием соседскую свинью — все равно что собирать хворост для собственного погребального костра [1] .

«Пускай маглы попытаются обойтись без пас!» — говорили колдуны и все больше Отдалялись от немагического населения.

Итогом этого процесса стало принятие во второй половине 80-ых годов семнадцатого века Интернационального статута о секретности — тогда целый волшебный мир ушел в подполье.

Однако дети остаются детьми, их неизменно очаровывает забавный Прыгливый горшок. И ответ было обнаружено — мораль, благоприятную для маглов, убрать из сказки, а сохранить горшок, покрытый бородавками.

Итак, к концу XVI века среди волшебников был распространен подправленный вариант сказки, где Прыгливый горшок защищает ни в чем не повинного колдуна от озверевшей толпы крестьян, каковые гонятся за ним с вилами и факелами. Горшок ловит их и глотает полностью. В конце сказки, в то время, когда горшок уже проглотил практически всех обитателей деревни, оставшиеся в живых соседи обещают колдуну, что покинут его в покое и разрешат заниматься волшебством.

За это он приказывает горшку вернуть проглоченные жертвы, и горшок послушно выплевывает их, только легко покалеченных.

Вплоть до наших дней в некоторых волшебных семьях родители (в большинстве случаев, настроенные против маглов) говорят детям эту сказку в поменянном виде, а вдруг потом тем и случается прочесть ее в подлинном варианте, это делается для них громадным сюрпризом.

Но, как я уже позволял понять, симпатия к маглам — не единственная обстоятельство неприятия сказки «Волшебник и Прыгливый горшок». По мере того как охота на колдуний становилась все более ожесточенной, колдуны начинали нести двойную судьбу, защищая себя и собственных родных от маглов при помощи маскировки.

К XVII столетию каждый колдун, водящий дружбу с маглами, вызывал у других подозрение а также становился отверженным. Симпатизирующих маглам колдунов осыпали унизительными кличками (как раз в это время появились такие сочные эпитеты, как «грязнолюб», «навозник» и «тухлоед»). Среди обидных прозвищ не последнее место занимало и обвинение в волшебном бессилии.

Влиятельные колдуны той эры, такие как Брут Малфой, издатель антимагловского издания «Агрессивный волшебник», распространяли в чудесном сообществе вывод о том, что приверженцы маглов в области колдовства неподалеку ушли от сквибов [2] .

В 1675 году Брут пишет:

Итак, мы можем с уверенностью утверждать: каждый колдун, проявляющий склонность к общению с маглами, в колдовстве столь не сильный и жалок, что способен возвыситься в собственных глазах, только окружив себя магловскими свиньями.

Пристрастие к немагическому обществу — вернейший показатель волшебного бессилия.

Неспешно данный предрассудок изжил себя, потому, что с фактами не поспоришь: многие из самых блистательных колдунов [3] были, как говорится, «маглолюбами».

Последний из доводов против сказки «Волшебник и Прыгливый горшок» дожил до наших дней. оптимальнееего выразила, пожалуй, Беатрис Блоксам (1794-1910), создатель безрадосно известных «Сказок дедушки Мухомора».

Согласно точки зрения госпожа Блоксам, «Сказки барда Бидля» вредны для детей, потому, что «отличаются нездоровым интересом к излишне ужасным темам, таким как смерть, болезни, кровопролития, злая волшебство, ужасные персонажи, и разные неприятные выделения людской организма».

Госпожа Блоксам переработала множество древних сказок, среди них и пара сказок Бидля, переписав их в соответствии со собственными взорами. Собственную задачу она видела в том, дабы «наполнить разум отечественных очаровательных ангелочков яркими, весёлыми мыслями, чтобы охранить их чистые души от ужасных снов и сберечь драгоценный цветок невинности».

Вот как выглядит финал сказки «Волшебник и Прыгливый горшок» в невинном и милом изложении госпожа Блоксам:

В этот самый момент золотой горшочек запрыгал от эйфории, топая маленькими розовыми пяточками, — прыг да скок, прыг да скок! Крошка Уилли вылечил всех куколок, и у них прекратили болеть животики. Золотой горшочек был радостен в этот самый момент же наполнился вкусными конфетками — хватило и куколкам, и крошке Уилли.

– Лишь не забудь почистить зубки! — сообщил горшочек.

Крошка Уилли расцеловал горшочек, обнял его крепко-крепко и дал обещание, что постоянно будет помогать куколкам и больше ни при каких обстоятельствах не будет капризничать.

Сказка госпожа Блоксам вот уже пара поколений неизменно вызывает у детей-колдунов одну и ту же реакцию: неконтролируемый рвотный позыв, за которым направляться настоятельная просьба забрать у них эту книгу и порвать на небольшие кусочки.

Фонтан феи Фортуны

На высоком бугре в зачарованном саду, за высокими стенками, под надежной волшебной защитой бил источник, приносящий успех, и прозвали его Фонтан феи Фортуны.

Раз в год, в сутки летнего солнцестояния, в сад разрешалось войти одному-единственному человеку, горемыке. В случае если успеет он от рассветдо заката добраться до источника и окунуться в его воды, всю оставшуюся судьбу будет ему сопутствовать успех.

Много людей со всего королевства собрались в назначенный сутки у стенки прекрасного сада. женщины и Мужчины, бедные и богатые, юные и ветхие, колдуны и неволшебники — находились они в темноте у ограды, и любой сохранял надежду, что именно ему удастся войти в сад.

Тут были и три волшебницы, любая — со своим грузом горестей. Ждя, пока взойдет солнце, поведали они друг Другу собственные беды.

Первая, по имени Аша, страдала от заболевания, вылечить которую не имел возможности ни один целитель. Она сохраняла надежду, что источник избавит ее от данной хвори и подарит продолжительную, радостную судьбу.

У второй, по имени Альтеда, не добрый волшебник забрал дом, золото и чудесную палочку. Она сохраняла надежду, что источник избавит ее от нищеты и вернет все, что она имела.

Третью, по имени Амата, покинул любимый, и горевала она безутешно. Амата грезила, что источник избавит ее от печали и горя.

Три волшебницы пожалели приятель другу и договорились функционировать сообща — может, удастся всем совместно добраться до источника.

Когда первые лучи солнца засияли в небе, в ограде сада показалась щель. Люди ринулись вперед, и любой звучно кричал о собственных бедах. Из-за стенки выползли долгие, эластичные побеги, направились к толпе и обвили первую из трех волшебниц — Ашу.

Аша схватила за руку вторую волшебницу, Альтеду, а та ухватилась за платье Аматы.

Платье же зацепилось за доспехи печального рыцаря на худой кляче.

Волшебные побеги утянули трех волшебниц в сад, а рыцаря стащило с коня и поволокло следом за ними.

В разочарованной толпе раздались было гневные крики, но стенки хорошо сомкнулась, и опять стало негромко.

Аша и Альтеда рассердились на Амату за то, что та нечаянно притащила за собой рыцаря.

– Лишь одному человеку разрешено окунуться в чудесный источник! И без того непросто будет выбрать одну из нас, ко всему прочему кто-то!

Рыцарь, по прозвищу господин Невезучий, заметил, что перед ним волшебницы, а потому, что сам он колдовать не умел, да и клинком обладал не через чур умело, то и сделал вывод, что ему их не одолеть, и потому сказал, что желает возвратиться назад, за стенке.

Тут уж рассердилась Амата.

– Слабодушный! — закричала она. — Забери собственный клинок, рыцарь, и помоги нам добраться до цели!

И вот три волшебницы вместе с приунывшим рыцарем двинулись по озаренной солнцем тропинке в глубь зачарованного сада. Около росли редкие травы, плоды и диковинные цветы. Никаких препятствий не встретилось на их пути, пока не подошли они к подножию бугра, на вершине которого бил источник.

Около бугра обвился огромный белый змей, слепой и с непомерно раздувшимся брюхом. В то время, когда путники приблизились, он развернул к ним некрасивую голову и сказал такие слова:

Дай в уплату то, что докажет твою боль.

Господин Невезучий выхватил клинок и ударил чудовище, но только сломал меч. Альтеда начала кидать в змея камнями, Аша и Амата перепробовали все заклинания, какие конкретно лишь знали, стараясь подчинить себе змея либо усыпить его, но ни заклинания, ни камни на него не действовали. Змей так же, как и прежде лежал, не пропуская их к источнику.

Солнце поднималось все выше. От отчаяния Аша начала плакать.

Тут громадный змей приблизил к ней морду и выпил слезы, каковые текли у нее по щекам. Утолив жажду, змей пополз прочь и скрылся в норе.

Были рады три волшебницы и рыцарь и пошли дальше, уверенные, что еще до полудня доберутся до источника.

Но на половине пути к вершине бугра они заметили надпись, вырезанную прямо в почве:

Дай в уплату плоды твоих трудов.

Господин Невезучий положил на землю собственную единственную монету, но она покатилась по склону и затерялась в траве. Три волшебницы и рыцарь продолжили собственный путь. Они шли еще пара часов, но не продвинулись ни на ход.

Вершина бугра была недосягаема, а надпись так и лежала перед ними.

Солнце уже склонялось к закату, и все пали духом. Одна Альтеда решительно шагала вперед и кликала за собой вторых. Но и она нисколько не приблизилась к вершине.

– Храбрее, не сдавайтесь, приятели! — вскрикнула Альтеда, утирая пот со лба.

Только сверкающие капли упали на землю, как надпись, что загораживала дорогу, провалилась сквозь землю, и путники осознали, что опять смогут двигаться вперед.

Радуясь победе над очередным препятствием, поспешили они к вершине бугра и наконец среди цветов и деревьев заметили чудесный фонтан, сверкающий, совершенно верно хрусталь.

Но опоздали путники дойти до него, как дорогу им преградил ручей. В прозрачной воде лежал громадный ровный камень с надписью:

Дай в уплату сокровище твоего прошлого.

Господин Невезучий попытался переплыть ручей на щите, но щит тут же отправился ко дну. Волшебницы вытащили рыцаря из воды, а сами постарались перепрыгнуть на другой берег, но ничего у них не получилось. Солнце в это же время опускалось все ниже.

Тогда они задумались: что же свидетельствует надпись на камне?

Амата первой предугадала ответ. Она забрала чудесную палочку, извлекла из памяти все воспоминания об потерянном любимом и кинула их в стремительный ручей. Вода унесла их прочь, в этот самый момент же среди ручья пролегла дорожка из плоских камней — но ним волшебницы и рыцарь перешли на другой берег и встали наконец на вершину бугра.

Перед ними среди цветов и редкостных трав невиданной красоты блистал источник. В небе догорал рубиновый закат. Настало время решать, кому из них предстоит окунуться в чудесные воды.

Они еще не успели сделать собственный выбор, как хрупкая Аша неожиданно упала на землю. Тяжёлый путь к вершине забрал у нее все силы, она была еле жива от усталости.

Трое друзей желали на руках отнести ее к фонтану, но Аша, обессилев, умоляла их не трогать ее.

Тогда Альтеда нарвала целебных трав, смешала их с водой из фляжки сэра Невезучего и напоила Ашу этим настоем.

Аша тут же поднялась на ноги. Кроме того, все показатели прошлой мучительной заболевании разом провалились сквозь землю.

– Я исцелилась! — вскрикнула Аша. — Сейчас мне не нужен источник! Пускай Альтеда окунется в его воды!

Но Альтеда была занята — она собиралав передник целебные травы.

– В случае если я буду лечить людей от данной ужасной болезни, то получу столько золота, сколько захочу! Пускай окунется Амата!

Господин Невезучий поклонился и жестом пригласил Амату подойти к источнику, но та в ответ только покачала головой. Ручей унес неприятные воспоминания о любимом, и сейчас волшебница осознала, что он был неверным и бессердечным. Счастье, что она от него избавилась!

– Хороший господин, в приз за твое благородство искупайся сам в источнике! — так сообщила она сэру Невезучему.

И вот рыцарь, звеня доспехами, ступил вперед в последних лучах заходящего солнца и омылся в Фонтане феи Фортуны, изумляясь тому, что его выбрали среди много жаждущих, и чуть веря в собственную немыслимую успех.

В тот миг, в то время, когда солнце упало за горизонт, господин Невезучий вышел из воды, сияя торжеством, и, как был, в заржавленных доспехах ринулся к ногам Аматы. Ни при каких обстоятельствах еще не встречал он таковой красивой и хорошей девушки. Опьяненный успехом, он отважился просить ее сердца и руки, и восхищенная Амата внезапно осознала, что отыскала наконец того, кто хорош стать ее избранником.

Три волшебницы и рыцарь рука об руку сошли с бугра.

Все они жили продолжительно и счастливо, и никому из них кроме того в голову не пришло, что источник, дарующий счастье, вовсе и не был чудесным.

Альбус Дамблдор о сказке «Фонтан феи Фортуны»

«Фонтан феи Фортуны» неизменно пользуется успехом у читателей. Как раз по данной сказке был поставлен единственный за всю историю Хогвартса рождественский спектакль.

Бывший в то время учителем траво-логии доктор наук Герберт Бири [4] , страстный поклонник любительского театра, внес предложение порадовать в студентов и Сочельник преподавателей спектаклем по всеми любимой сказке.

Я тогда был молод, преподавал трансфигурацию, и мне поручили обеспечить «эффекты», а также миниатюрный холм и фонтан, на что якобы встанут храбрецы, тогда как бугор будет неспешно погружаться и в итоге совсем уйдет под сцену.

Могу подметить, не хвастаясь, что и Фонтан, и бугор добросовестно выполнили собственные роли — чего не сообщишь, увы, о вторых участниках спектакля. Не будем на данный момент сказать о выкрутасах огромного змея, которого подготовил учитель по уходу за волшебными существами, доктор наук Сильванус Кеттлберн; сгубил постановку антропогенный фактор.

Доктор наук Бири, выполняя обязанности режиссера, совсем потерял из виду драму, разыгравшуюся у него под самым носом. Он и ведать не ведал, что между студентом и студенткой, взявшими роли Аматы и рыцаря, до этого происходил роман, и только за час до поднятия занавеса «господин Невезучий» неожиданно перевёл внимание на «Ашу».

Достаточно подчернуть, что отечественные охотники за успехом так и не добрались до вершины бугра. Опоздал встать занавес, как «змей» доктора наук Кеттлберна, появлявшийся при ближайшем рассмотрении увеличенной посредством волшебного заклинания огневицей [5], взорвался тучей раскаленных пепла и искр, наполнив Громадный зал обломками и дымом декораций.

Огневица отложила яйца у подножия бугра, и от раскаленной кладки загорелся пол. «Амата» и «Аша» сцепились в ожесточенном поединке, а также сам доктор наук Бири угодил под случайное заклинание. Зрителей безотлагательно было нужно эвакуировать, потому, что пожар, бушевавший на сцене, угрожал охватить все помещение.

Веселье закончилось в больничном крыле, которое его участники заполонили практически полностью, в Громадном зале еще пара месяцев держался запах горелой древесины, голова доктора наук Бири еще не скоро возвратилась к собственному начальному размеру, а доктора наук немного на долгое время отстранили от занятий [6] . Директор Армандо Диппет строго-настрого запретил на будущее какие-либо постановки в школе. С того времени в Хогвартсе не дают театральных представлений, и эта традиция сохраняется и сейчас.

Не обращая внимания на оглушительный провал хогвартской постановки, «Фонтан феи Фортуны» остается, пожалуй, самой популярной из сказок Бидля, не смотря на то, что имеется у противники и нея, так же как у «Сказки о Прыгливом горшке». Многие родители потребовали изъять ее из школьной библиотеки — а также, кстати, потомок Брута Малфоя, входивший одно время в Попечительский совет школы Хогвартс, господин Люциус Малфой. Господин Малфой представил собственный требование в письменном виде:

На книжные полки Хогвартса не должно допускаться ни одно произведение, документальное либо же художественное, в котором шла бы обращение о смешанных браках между колдунами и маглами. Я не хочу, дабы мой сын, чистокровный колдун, просматривал книги, пропагандирующие браки колдунов с маглами.

Мой отказ изъять книгу из библиотеки поддержало большая часть Попечительского совета. В ответном письме мистеру Малфою я растолковал обстоятельства для того чтобы решения:

Так именуемые чистокровные семьи сохраняют так именуемую чистоту крови, изгоняя либо скрывая породнившихся с ними маглов и колдунов немагического происхождения. Сейчас они еще и пробуют навязать нам такое же лицемерие, требуя запретить книги, раскрывающие неугодную для правду.

На свете нет ни одного колдуна и ни одной волшебницы, в чьих жилах не текла бы какая-то часть магловской крови, исходя из этого я считаю нелогичным и распутным удалять из студенческой библиотеки произведения, в которых упоминаются смешанные браки [7] .

С этого обмена письмами началась продолжительная борьба между мною и мистером Малфоем: он получал моего смещения с поста директора Хогвартса, а я — его смещения с должности приближенного Пожирателя смерти при лорде Волан-де-Морте.

Мохнатое сердце чародея

Жил-был на свете чародей — юный, богатый, гениальный. Увидел он, что его приятели, в то время, когда влюбляются, сходу глупеют — начинают чудить, хорохорятся, теряют аппетит и по большому счету ведут себя несолидно. Юный чародей сделал вывод, что с ним для того чтобы не произойдёт, и обратился к Чёрным искусствам, дабы стать неуязвимым для любви.

Родные, не зная его тайны, посмеивались над надменным юношей и холодным:

– Все переменится, в то время, когда его очарует какая-нибудь красивая женщина!

Шло время, но юный чародей оставался ко всем равнодушным. Его гордость сначала завлекало девушек, многие пускались на всевозможные уловки, только бы ему понравиться, но ни одна так и не смогла завоевать его сердце. Чародей торжествовал и радовался собственной предусмотрительности.

Но вот и первая свежесть молодости ушла, ровесники чародея друг за другом женились, у них появились дети. Глядя на молодых своих родителей, чародей лишь посмеивался:

– Должно быть, их сердца усохли и сморщились, изнуренные требованиями всегда хнычущего потомства!

И знай нахваливал самого себя за умный выбор.

Пришло время матери и отцу чародея погибнуть. Сын не оплакивал стариков, напротив — вычислял их смерть благом. Оставшись единоличным хозяином замка, он поместил величайшее собственный сокровище в самое глубокое подземелье и зажил без забот.

Целая масса людей слуг трудилась без устали для его удобства.

Чародей не сомневался, что все питают зависть к его шикарной и спокойной одинокой судьбы. Громадна же была его злоба, в то время, когда он в один раз нечаянно услышал, как двое лакеев болтали о собственном хозяине.

Один из них жалел чародея — хоть тот богат и могуществен, его никто не обожает.

Второй начал насмехаться над ним — в случае если, дескать, у человека столько золота и шикарный замок в придачу, не хуже королевского дворца, отчего же он неимеетвозможности отыскать себе жену?

Беседы слуг жестоко ранили гордость чародея.

Он тут же решил обязательно жениться, и не на ком-нибудь, а на самой лучшей из девушек. Пускай она будет ослепительно прекрасна, дабы ни один мужчина не имел возможности перед ней устоять, пускай происходит из семьи чистокровных колдунов, дабы у них появились магически одаренные дети, и достатком пускай будет равна ему, дабы жизнь его осталась такой же шикарной, какой была до женитьбы.

И за пятьдесят лет не отыщешь аналогичной! Но произошло так, что на другой же сутки как раз такая женщина приехала погостить к родным, что были соседями.

Она была искусной волшебницей, и золота у нее было много. При виде ее несравненной красоты у всякого трепетало сердце — у всякого, не считая одного. Сердце чародея ровным счетом ничего не ощущало.

Но она была той, которую он искал, и потому он стал за ней заботиться.

Видя, как изменился чародей, все диву давались и говорили девушке, что она победила в том месте, где много красавиц потерпели поражение.

А девушку любезности чародея и завлекали, и отталкивали. От пылких его заверений и комплиментов в любви веяло холодом. Ни при каких обстоятельствах еще ей не виделся таковой необычный и безрадостный колдун.

Но родственники объявили, что лучшей партии не сыскать, и с радостью приняли приглашение на пир, что чародей устроил в честь девушки.

На столах стояла золотая и серебряная посуда, подавали самые изысканные вина и самое шикарное угощение. Менестрели играли на лютнях с шелковыми струнами и пели о любви, которой их хозяин ни при каких обстоятельствах не испытывал. Женщина сидела на троне рядом с чародеем, а тот нашептывал ей различные нежности, каковые вычитал у поэтов, сам не понимая их подлинного смысла.

Женщина слушала в растерянности и в итоге сообщила:

– То, что ты говоришь, замечательно, и я была бы счастлива твоему вниманию, если бы лишь имела возможность поверить, что у тебя вправду имеется сердце!

Чародей, улыбнувшись, ответил, что на данный счет она возможно совсем спокойна, и повел ее в самое глубокое подземелье, где хранилось его величайшее сокровище.

Тут, в зачарованном хрустальном ларце, было закрыто живое сердце чародея.

Давным-давно потеряв сообщение с глазами, пальцами и ушами, это сердце не имело возможности поддаться очарованию красоты, дивного голоса либо шелковистой кожи. Встретившись с ним, женщина ужаснулась, по причине того, что за много лет сердце чародея сморщилось и обросло долгой тёмной шерстью.

– Ах, что ты наделал! — вскрикнула она. — Скорее отдай его на прошлое место, умоляю тебя!

Осознав, что ничем вторым ее не успокоишь, чародей взмахнул чудесной палочкой, отпер хрустальный ларец, рассек собственную грудь и положил на место мохнатое сердце.

– Сейчас ты исцелился и сможешь познать настоящую любовь! — сообщила женщина и обняла колдуна.

Прикосновение ее ласковых белых рук, звук ее дыхания, запах ее тяжелых золотых кос пронзили проснувшееся сердце чародея, но за время изгнания оно одичало, ослепло во тьме, исказилось и оголодало.

Гости на пиру увидели, что девушка и хозяин замка куда-то пропали. Сначала это никого не встревожило, но прошло пара часов, и в итоге решили обыскать замок.

Продолжительно они искали, но ни девушки, ни хозяина нигде не было. Наконец гости нашли вход в подземелье. В том месте всех ожидало страшное зрелище.

Женщина лежала на полу мёртвая. В груди у нее зияла открытая рана, а рядом корчился сумасшедший чародей. В окровавленной руке он держал алое сердце, облизывал и гладил его, и клялся обменять на собственный собственное.

В второй руке чародей сжимал чудесную палочку и старался с ее помощью вынуть из собственной груди иссохшее, сморщенное мохнатое сердце. Но некрасивое сердце было посильнее его, оно отказывалось расстаться с телом чародея и возвратиться в ненавистную гробницу, где так продолжительно было закрыто.

На глазах у перепуганных гостей хозяин замка отбросил прочь чудесную палочку, выхватил серебряный кинжал и, поклявшись, что ни при каких обстоятельствах не подчинится собственному сердцу, вырезал его у себя из груди.

Всего на одно мгновение чародей поднялся на колени, сжимая в каждой руке по сердцу, а позже упал на тело девушки и погиб.

Альбус Дамблдор о сказке «Мохнатое сердце чародея»

Как мы уже видели, первые две сказки Бидля подвергались критике за то, что говорили о великодушии, любви и терпимости. Сказка о мохнатом сердце чародея, наоборот, не вызывала какое количество-нибудь заметных возражений. В то время, когда я прочел начальный рунический вариант сказки, текст был фактически таким же, какой я в юные годы слышал от матери. направляться кроме этого подметить, что «Мохнатое сердце» — одна из самых ужасных сказок в сборнике, и многие родители не говорят ее мелким детям, опасаясь, что тем будут сниться кошмары [8] .

В чем же суть данной мрачной сказки? Я предположил бы, что «Мохнатое сердце чародея» в течении столетий сохранилось в первозданном виде за счет того, что эта сказка обращается к чёрным сторонам людской натуры, каковые сокрыты в каждом из нас. Обращение в ней идет об одном из самых сильных соблазнов волшебства, не смотря на то, что о нем не принято сказать вслух: о рвении к неуязвимости.

Очевидно, в действительности неуязвимость — всего лишь глупая выдумка, не больше и не меньше. Никто из живущих, будь то колдун либо магл, не избегал травм и ранений — физических либо душевных. Мучиться для человека так же конечно, как дышать.

И все же колдунам характерно вычислять, словно бы им под силу поменять природу вещей по собственной воле. К примеру, юный чародей [9] из сказки сделал вывод, что влюбленность может помешать его покою и благополучию. В его глазах любовь — это унизительная слабость, напрасные эмоциональные и материальные затраты.

Непременно, столетиями процветающая торговля приворотными зельями говорит о том, что сказочный чародей был не одинок в собственном рвении подчинить себе такое непредсказуемое чувство, как любовь. Поиски подлинного амурного напитка [10]продолжаются сейчас, но подобный эликсир до тех пор пока еще не создан, и ведущие зельеварители сомневаются в том, что это вероятно.

Но храбреца отечественной сказки не интересует подобие любви, которое он имел возможность бы создавать и уничтожать по собственной воле. Он желает обезопасить себя от любви, которую вычисляет чем-то наподобие болезни, и с целью этого совершает Чёрное колдовство, вероятное лишь в сказке: закрывает в ларец собственное сердце.

Многие отмечали, что это напоминает создание крестража. Хоть чародей у Бидля не ищет бессмертия, он также разделяет то, что разделять не нужно, — в этом случае, не тело и душу, а сердце и тело, — почему и делается жертвой первого из Фундаментальных законов волшебства, открытых Адальбертом Уоффлингом:

Кто вмешивается в глубочайшие тайны мироздания, — истоки судьбы, сущность бытия, — должен быть готов к последствиям самого страшного свойства.

И совершенно верно — в собственных потугах превратиться в сверхчеловека безрассудный юный колдун вовсе перестает быть человеком. Сердце, закрытое в ларце, мало-помалу высыхает, сморщивается и обрастает шерстью, символизируя деградацию самого чародея до состояния животного. В конце сказки мы видим зверя, что силой забирает желаемое и умирает в неисправимой попытке вернуть себе навеки потерянное — человеческое сердце.

В повседневном языке волшебников сохранилось мало архаичное выражение «у него мохнатое сердце» — другими словами он холодный, бесчувственный человек. Моя незамужняя тетушка Гонория постоянно намекала, что порвала помолвку с колдуном из Сектора борьбы с неправомерным применением волшебства, потому, что своевременно увидела, что «сердце у него мохнатое». (Но, по слухам, тетушка, как он ласково поглаживал мурлокомлей [11] , и была этим шокирована до глубины души.)

Еще совсем сравнительно не так давно книга «Мохнатое сердце: управление для волшебников, не желающих связывать себя обязательствами» [12] возглавляла списки бестселлеров.

Зайчиха ее пень и Шутиха-зубоскал

Жил-был в одной далекой стране глупый король и решил он в один раз, что лишь ему одному должно быть разрешено колдовать.

Исходя из этого он приказал главнокому создать отряд охотников на колдуний и дал им целую свору свирепых тёмных псов. Еще он приказал заявить по сёлам и всем городам, что королю требуется преподаватель волшебства.

Никто из настоящих колдунов не посмел отозваться, поскольку все они скрывались от охотников на колдуний.

Но нашелся один проходимец, у которого не было никаких волшебных свойств, а разбогатеть ужас как хотелось. Обманщик явился во дворец и заявил, словно бы он — искусный колдун. Проходимец продемонстрировал пара несложных фокусов, и глупый король поверил, что видит перед собой могучего волшебника.

Он срочно назначил его главным придворным волшебником и личным королевским преподавателем волшебства.

Обманщик выпросил у короля целый мешок золота, словно бы бы чтобы приобрести чудесные палочки и другие нужные для колдовства предметы. Помимо этого, он выпросил пара больших рубинов для целительных заклинаний и парочку серебряных кубков для чудесного зелья. Глупый король ни в чем ему не отказывал.

Обманщик запрятал сокровища в своей квартире и возвратился во дворец.

Он не знал, что его видела старуха, которая жила в бедном домике на краю королевских угодий. Кликали ее Шутиха, и была она прачка, стирала королевские простыни, дабы они всегда были белыми, мягкими и душистыми.

в один раз Шутиха, развешивая белье, заметила, как мошенник отломил два прутика в королевском саду и с ними отправился во дворец.

Проходимец дал один прутик его величеству, уверяя, словно бы бы это чудесная палочка, владеющая неординарной силой.

– Но она повинуется лишь тому, кто этого хорош, — сообщил поддельный волшебник.

Каждое утро глупый король и обманщик выходили в сад, размахивали палочками и выкрикивали всякую чепуху. Жулик то и дело показывал новые фокусы, и король так же, как и прежде верил, что его придворный колдун — великий волшебник и что он не напрасно израсходовал столько золота на чудесные палочки.

в один раз утром глупый король и проходимец, как в большинстве случаев, махали палочками, подпрыгивали и читали тщетные стишки. Внезапно до ушей короля донеслось хихиканье. Это прачка Шутиха наблюдала из окна собственного домишка на ложного мага и короля и покатывалась со хохоту.

Смеялась она, смеялась, кроме того на пол села, так у нее ноги ослабли от хохота.

– Должно быть, вид у меня совсем недостойный, раз эта ветхая прачка так потешается! — рассердился король и прекратил скакать и махать палочкой. — Надоели мне твои уроки! В то время, когда я смогу творить волшебство на глазах у моих подданных? Отвечай, придворный волшебник!

Обманщик начал успокаивать короля, уверяя, что совсем не так долго осталось ждать тот сможет выполнять настоящие чудеса, но весьма уж короля раздосадовал хохот ветхой прачки.

– на следующий день мы пригласим целый двор налюбоваться, как колдует король! — заявил он.

Мошенник осознал, что пора забирать сокровища и бежать.

– Увы, ваше величество, это нереально! Я забыл сообщить вашему величеству, что на следующий день мне необходимо отправиться в далекое путешествие…

– Если ты покинешь дворец без моего разрешения, придворный волшебник, то мои охотники на колдуний поймают тебя и затравят псами! на следующий день утром ты поможешь мне совершить чудо на глазах у моих вельмож, и, в случае если хоть кто-нибудь не поверит и захохочет, я велю отрубить тебе голову!

Разгневанный король возвратился во дворец, а насмерть перепуганный мошенник остался находиться среди двора. уловки и Никакие хитрости не могли его спасти — не было возможности ни убежать, ни оказать помощь королю совершить какое-нибудь чудо — так как колдовать обманщик не умел.

Не зная, на чем бы выместить собственный ужас и злобу, волшебник-самозванец ринулся к домику прачки и посмотрел в окно. Наблюдает — старуха сидит у стола и натирает до блеска чудесную палочку, а в углу, в громадном корыте, сами собой стираются королевские простыни.

Мошенник сходу осознал, что Шутиха именно и имеется настоящая волшебница. Коли уж навлекла на него беду — пускай сама и выручает.

– Эй, старая женщина! — рявкнул придворный волшебник. — Твое хихиканье дорого мне обошлось! Помоги мне, в противном случае тебя порвут на куски королевские гончие!

Ветхая прачка улыбнулась обманщику и дала обещание оказать помощь ему, чем сможет.

Самозванец приказал ей спрятаться в кустах и, в то время, когда король начнёт произносить заклинания, незаметно их делать. Прачка дала согласие, лишь задала вопрос:

– А что, в случае если король скажет заклинание, которого ветхая Шутиха не сможет выполнить?

Мошенник фыркнул.

– На то, что сумеет придумать данный ветхий дурак, твоей магии уж как-нибудь хватит!

И самозваный волшебник отправился во дворец, радуясь тому, какой он умный и ловкий.

На другой сутки все знатные вельможи собрались в дворцовом саду. Король поднялся на помост, а обманщик поднялся рядом с ним.

– Вначале я сделаю так, что шляпа вот данной леди провалится сквозь землю! — крикнул король.

Он указал прутиком на одну из придворных дам, а Шутиха за кустом также нацелила па нее чудесную палочку и вынудила шляпу провалиться сквозь землю. Изумленные и восхищенные придворные продолжительно рукоплескали в ладоши. Король пришел в восхищение.

– А сейчас я сделаю так, что эта лошадь полетит! — крикнул он и указал прутиком на собственного собственного скакуна.

Шутиха за кустом взмахнула чудесной палочкой, и конь взлетел высоко в атмосферу.

Придворные изумились еще больше и громкими криками славили собственного короля-колдуна.

– А сейчас…

Король огляделся, не зная, что бы еще наколдовать, в этот самый момент вперед выступил капитан охотников на колдуний.

– Ваше величество, в наше время утром отечественный Саблезубый объелся ядовитыми поганками и околел. Отдайте его к судьбе, ваше величество!

И капитан положил на помост мертвого пса. Глупый король махнул прутиком и указал им на труп собаки, но Шутиха за кустом лишь улыбнулась. Она не стала кроме того трудиться поднимать чудесную палочку — так как волшебство неимеетвозможности оживить мертвеца.

Пес не шелохнулся, и в толпе начали перешептываться, а скоро раздались и смешки. Придворные начали подозревать, что первые два чуда были несложными фокусами.

– Из-за чего не получается? — завизжал король, обращаясь к обманщику.

Тот не знал, как выкрутиться. В голову ему пришло всего одно средство.

– Вон в том месте, ваше величество, в том месте! — закричал обманщик, тыча пальцем в кусты, где скрывалась Шутиха. -Я ее вижу! Злая волшебница мешает вашему колдовству собственными гнусными чарами! Хватайте ее, ловите!

Шутиха ринулась бежать, а за ней погнались охотники на колдуний, к тому же спустили псов. Но старуха, добежав до изгороди, внезапно провалилась сквозь землю.

Король, обманщик и все придворные обежали около изгороди и заметили, что собаки с громким лаем царапают лапами старое скрюченное дерево.

– Она превратилась в дерево! — крикнул обманщик.

Он плохо опасался, что Шутиха опять обернется человеком и разоблачит его, исходя из этого прибавил:

– Необходимо его срубить, ваше величество! Так постоянно поступают со злыми волшебницами!

Тут же принесли топор и срубили старое дерево под одобрительные крики шарлатана и придворных.

Все уже собрались возвратиться во дворец, но остановились, как вкопанные, услышав чье-то громкое хихиканье.

От дерева остался пень, и данный пень внезапно заговорил голосом ветхой прачки.

– Дураки! Колдуна либо волшебницу нельзя убить, разрубив пополам! Не верите — заберите топор и разрубите главного придворного волшебника!

Капитан охотников на колдуний с радостью поднял топор. Тут обманщик упал на колени, начал просить пощады и срочно согласился во всем. В то время, когда его уводили в темницу, пень захохотал еще пуще.

– За то, что вы разрубили пополам волшебницу, королевство постигнет страшное проклятие! — сообщил пень онемевшему от страха королю. — Отныне каждый удар, нанесенный какому-нибудь волшебнику, ты почувствуешь на себе, как будто бы тебя самого ударили в бок топором, так что и жизнь тебе станет не мила!

Услышав это, король также упал на колени и дал обещание на данный момент же издать указ о том, дабы никто не смел трогать колдунов и дабы они имели возможность нормально заниматься волшебством.

– Отлично, — сообщил пень, — но ты еще не искупил собственную вину перед Шутихой!

– Все, чего твоя душа захочет! — вскричал король, заламывая руки.

– В память о бедной прачке и дабы сам ты не забывал о собственной глупости, установи на мне статую Шутихи, — настойчиво попросил пень.

Король сходу дал согласие и дал обещание, что наймет лучшего скульптора во всем королевстве и статую сделают из чистого золота.

Пристыженный король со придворными и своими вельможами женщинами возвратился во дворец, а пень на полянке еще долго хихикал над глупым королем.

В то время, когда все ушли, из-под корней выбралась толстенькая и усатая ветхая зайчиха. В зубах у нее была зажата

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся:

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: