Фритигерн: варвары у ворот империи

Толпы беженцев заполонили берега Дуная. С обжитых мест германцев – племена вестготов (везеготов, тервингов) и остготов (остроготов, гревтунгов) – согнала неодолимая гуннская орда. Идти им было некуда: лишь на юг, под крыло могущественного римского орла.

Не разрешить войти беглецов на собственную территорию римляне не могли: германцы всё равняется переправились бы через Дунай, так или иначе.

В то время, когда же они заполонили римские провинции Фракию и Мезию, стало известно, что беженцы эти не только несчастны и голодны, вместе с тем требовательны и агрессивны, а терпение их заканчивается скоро. И тогда уже римским гражданам было нужно пережить тяжёлые времена.

Беглецы

В осеннюю пору 376 года н.э. на берегу Дуная скапливались беглецы, и было их устрашающе большое количество: «как песчинок в Ливийской пустыне, в то время, когда вздымает их ветер», – говорили очевидцы, ветераны римских походов на Восток и в Африку. Чужаки создавали чувство не только собственной численностью: не смотря на то, что среди них было большое количество детей и женщин – передвигались варвары с семьями, с телегами, скарбом, лошадьми, – костяк составляли крепкие здоровые солдаты.

Конечно, германцы не являлись для Рима какой-то диковиной: стычки с ними происходили у римлян уже давно, а кое-какие переходили на римскую работу целыми племенами – таковых именовали «федератами». Фактически, федераты – это воины запасных римских армий, предоставленные Империи тем либо иным безжалостным племенем.

Между императором и варварами заключался контракт, в соответствии с которому римляне выплачивали германцам жалованье (кстати, оно именовалось stipendia) и выдавали продовольствие. В обязанности федератов входила защита границ Римского страны.

направляться подчернуть, что федераты постоянно оставались отдельным войском и не смешивались с фактически легионами , у них были собственные начальники, они жили на собственной территории и сохраняли личные обычаи и религию. Исходя из этого к тому моменту, в то время, когда на берегу Дуная соберётся в ожидании переправы огромная масса германцев-вестготов, кое-какие из римских полководцев по другую сторону границы уже будут носить безжалостные имена – такие, как Рихомер либо Меробавд.

«Новый род людей»

Обстоятельством столь массового финала германцев стало нашествие на их почвы племени гуннов, «превосходящего собственной дикостью всякую меру». Сперва гунны показались на территории аланов – рядом от мест расселения остготов, известных кроме этого как остроготы либо гревтунги. Вторая ветвь готского племени, вестготы, в противном случае везеготы либо тервинги, к тому времени уже отделилась и обитала недалеко от Днестра.

«Безжалостное» изображение, которое считается «портретом Германариха»

При нашествии гуннов аланы были частично истреблены, частично покорены: остатки их присоединились к гуннской орде. Затем настал черёд соседей: гунны проникли на готские почвы, и вождь остготов Германарих (Эрманарих) «…не смотря на то, что и был победителем многих племён, призадумался, но, с приходом гуннов», как выразился Иордан, составитель истории готского народа.

Некое время Германарих не без успеха отбивался от неприятеля, но гуннов меньше не становилось, и агрессивность их не убывала. В это же время, вождь был уже весьма стар – ему перевалило чуть ли не за сто лет, – и к тому же страдал от ветхой незаживающей раны. В соответствии с легендарному рассказу, утомившись от нескончаемой борьбы, Германарих свёл счёты с судьбой, и вместо него избрали некоего Витимира.

Витимир постарался с гуннами договориться. Возможно, к тому времени у остготов уже прошла первая оторопь, которая охватывала всех, не только цивилизованных римлян, но кроме того и дикарей, при встрече с этим новым народом, косматым, неизменно на лошадях, бесчисленным, жестоким и диким… Однако, Витимир не так долго осталось ждать убедился в том, что и гунны – такие же люди, как все остальные.

Атанарих на картине XVIII века. Подпись показывает на то, что он есть первым королём готов, что (но, как и сам «портрет») не соответствует действительности; однако, Атанарих – очень большая фигура собственного времени

Новый готский предводитель внес предложение нескольким гуннским племенам плату и тем самым привлёк их на собственную сторону. Это деяние стало причиной новой расстановке сил: сейчас аланы и гунны сражались против гуннов и остготов. Но Витимир проиграл: его армии были разбиты, а сам он пал в сражении.

Власть перешла к двум армейским вождям, каковые известны как Алатей (Алафей) и Сафрак (Сафракс).

Умные и осмотрительные, они видели, что обстановка для них складывается неисправимая, и решили уходить, выручая остатки племени. Остготы перебрались к Днестру и расселились на территориях, граничащих с почвами их братьев-вестготов, которыми правил ветхий умный Атанарих.

Разгром Атанариха

Атанарих достаточно не так долго осталось ждать проведал обо всём, что произошло, и мгновенно осознал: непременно гунны дойдут до Днестра и нападут на него. Исходя из этого он решил готовиться заблаговременно и разбил громадной лагерь рядом от того места, где остановились остготы. Дабы гунны не застали его неожиданно, Атанарих выслал авангард, по окончании чего нормально занялся приготовлениями к битве.

Для вождя вестготов это была далеко не первая битва, но ветхий солдат кроме того не подозревал, с чем скоро столкнётся.

Скоро на берегах Днестра вправду показались гунны. Авангард Атанариха был перед кочевой ордой полностью бессилен: гунны кроме того не стали на него отвлекаться, а попросту обтекли, как вода остров, и хлынули дальше.

Была ночь, в небе сияла луна. На берегу реки затихал лагерь, люди устраивались на ночлег, догорали костры. Неожиданно темнота практически взорвалась: на вестготов Атанариха набросились, визжа, конники в «личинах»-масках, косматые, страшные, как демоны.

Готы и сами были, в общем, люди жестокие и храбрые, но перед натиском гуннов не устояли и бежали в горы.

Гуннская конница (иллюстрация 1880 года)

Они были так напуганы произошедшим, что начали наспех возводить стенке от берегов реки Прут в направлении Дуная – в надежде, что гунны хоть как-то будут задержаны данной преградой. Но, такое не сильный упрочнение вряд ли спасло бы их от нашествия. Нежданно преследуемых выручило совсем второе – обилие захваченной гуннами добычи.

Стремительное перемещение перегруженной обозами орды приостановилось.

Слухи о непобедимости «неизвестного дотоле рода людей» ширились: среди готских племён распространялась настоящая паника. Появилось ещё одно событие: дефицит продовольствия, исходя из этого большинство вестготов отделилась от Атанариха. Эту часть вестготского племени возглавил очень предприимчивый и умный вождь по имени Фритигерн; вторым предводителем именуют Алавива.

Вестготы под их предводительством решили переселиться в римскую провинцию Фракию: в том месте были хорошие пастбища, а помимо этого, Фракия пребывала за Дунаем, непреодолимой водной преградой.

Переправа

Вестготы послали консульство к римскому императору Валенту прося дать добро им переправу и выделить почву – в обмен в армию в интересах Империи. Валент сейчас пребывал в Антиохии, занятый войной с персами. Просьба бедствующих германцев была встречена им «с полным сочувствием».

Практически, Валент приобретал боеспособные пограничные армии, готовые защищать пределы Империи по Дунаю. Это разрешило бы ему уменьшить либо кроме того отменить комплект в армию местных граждан, причём воинская повинность для них заменялась откупом. Сумма откупа разнится от источника к источнику, но, в любом случае, это сулило хорошие поступления в казну.

В итоге Валент с радостью дал обещание выделить вестготам почвы во Фракии.

Тут направляться учитывать ещё один значительный момент: не ясно, на каких условиях готы приобретали фракийские почвы. Если судить по некоторым данным, в то время, в то время, когда люди Фритигерна в буквальном смысле бежали от смерти и готовьсяна каждые условия, Валент предлагал им колонат, другими словами разделение и зависимое положение при расселении – в противном случае говоря, фактическое разрушение племени. Такое предположение нигде в источниках открыто не высказывается, но оно логично, потому, что готы обратились к римскому императору как «просящие о помощи» (юридический термин).

Вестготам выяснили место переправы. В том же направлении направилась дунайская флотилия римлян. Руководить операцией прибыли два римских армейских бюрократа, Лупицин и Максим. Римский историк Аммиан Марцеллин, «бывший грек и солдат по происхождению», характеризует их в следующих выражениях:

«Они имели возможность соперничать между собою в неосмотрительности. Их зловредное корыстолюбие было обстоятельством всех бед… До тех пор пока варвары, переведённые на отечественную сторону, терпели голод, эти опозорившие себя начальники завели постыдный торг: за каждую собаку… они брали по одному рабу…»

Имеется в виду в первую очередь тот отвратительный факт, что римлянами вовсю велась торговля собачьим мясом а также тухлятиной, которая продавалась голодающим по непомерно большим стоимостям, так что германцы вынуждены были отдавать в рабство себя либо собственных детей, только бы не погибнуть с голоду.

Кроме того, что Лупицин и Максим принялись наживаться на бедствиях беженцев, они «прославили» себя полным неумением организовать переправу. Народу вправду собралось очень большое количество: варвары «извергались в пределы Империи, как вулканическая лава». Судов не хватало, германцы практически штурмовали каждую лодку – никакая очерёдность не соблюдалась, все лезли на борт в один момент.

Пара судов затонуло.

Помимо этого, переправа велась отнюдь не только в том месте, где указали римские власти – варвары перебирались через Дунай и бесконтрольно, только обнаружили возможность. И среди переправлявшихся были не только вестготы.

В самый разгар столпотворения к берегам Дуная подошли остготы во главе с Алатеем и Сафраком, с некоей частью гуннов и аланов: они кроме этого просили для себя земель в Римской империи. Остготам было отказано: как ни громадна Империя, принять такое количество дикарей в один момент она не имела возможности – либо, по крайней мере, опасалась. Предусмотрительные вожди остготов спорить не стали и просто разбили лагерь поодаль от переправы, выжидая эргономичного момента.

Тем временем вестготов кое-как водворили на римском берегу Дуная. Масса людей дикарей двинулась дальше, к местам собственного предполагаемого расселения. Лупицин направил часть собственных отрядов для их сопровождения, и переправа осталась без охраны.

И вот тогда люди Алатея и Сафрака опять вышли на берег Дуная.

Флотилия им не потребовалась, они выстроили плоты и сами, без римского дозволения и римской помощи, вошли в пределы Империи.

Предательство в Маркианополе

В это же время вестготы под надзором Лупицина добрались до города Маркианополя (современный город Девня в Болгарии). В том месте был штаб римских армий, размещённых во Фракии.

С каждым днём обстановка у переселенцев становилась всё хуже. Припасы закончились, подвоз продовольствия организован не был, а в населённые пункты толпу дикарей, по понятным обстоятельствам, не пускали, так что приобрести еды им было негде. Тем более, никто не желал видеть орду голодных, отчаявшихся, разозлённых людей в городе, исходя из этого ворота Маркианополя закрыли.

Вестготы столпились под стенками города.

Возможно, обитатели Маркианополя с кошмаром наблюдали на людское море а также представить себе опасались, что будет, в случае если чужаки заполонят улицы.

Готский солдат (современная иллюстрация)

Лупицин тем временем вздумал задобрить вестготских вождей и сделал это традиционно: пригласил их на пир. Так, пока голодные варвары бродили под стенками города, их вожди с маленькой свитой сидели за богатым столом с римским полководцем и вели переговоры.

Шум у ворот усиливался: в том месте уже начинались потасовки, варвары упорно рвались вовнутрь с криком, что они желают только приобрести хлеба на местном рынке. Лупицин не отыскал ничего лучше, чем захватить вестготских вождей в качестве заложников, и для начала приказал перебить свиту Фритигерна и Алавива.

Чуткий слух безжалостных предводителей уловил крики. Фритигерн первым додумался, что происходит. Он выхватил клинок, ринулся к выходу, пробился к воротам и крикнул римской страже, что собирается успокоить собственных людей.

Римляне выпустили Фритигерна.

Имя Алавива упоминается в исторических источниках в последний раз вследствие этого кровавым пиршеством, так что возможно высказать предположение, что Алавив погиб.

Сейчас у бунтующей толпы был предводитель. Вестготы больше не стали ни о чём просить римлян, и брать хлеб они сейчас также не планировали, а рассыпались по местности и принялись грабить население. К варварам скоро присоединились местные асоциальные элементы – беглые рабы, обиженные хозяевами работники.

Беспорядки угрожали стать массовыми.

В начале 376 либо 377 года Лупицин быстро собрал силы и выступил против дикарей. Никакого замысла у него не было, он просто пытался остановить Фритигерна. В итоге произошедшая под Маркианополем бойня, по свидетельству Аммиана Марцеллина, была страшна для римлян:

«В кровавом ожесточённом бою пала большинство солдат, утрачены были флаги, пали офицеры за исключением злосчастного начальника, что думал, пока другие сражались, лишь о том, как бы ему спастись бегством… Затем неприятели оделись в римские доспехи и стали бродить везде, не встречая никакого сопротивления».

Маркианопольский разгром вправду был позорным – в те дни римляне пологали, что хуже быть неимеетвозможности, но они ошибались. Нехорошее ещё было в первых рядах.

Фритигерн: варвары у ворот империи

Целевизация 5

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся: