Война в срединном море: морея и тунис

Утрата в первой половине 30-ых годов шестнадцатого века ответственных стратегических пунктов на берегах Пелопоннеса, прежде всего крепости Корон, ожидаемо не осталась без внимания османского султана. Первые попытки турок отбить крепости местными силами легко отразили испано-итальянские гарнизоны (2 тысячи человек в Короне и 4 тысячи в Патрасе, среди которых был громадной процент стрелков-аркебузиров). Но после этого Турция собралась с силами и не только изгнала европейцев из Мореи, но и нанесла болезненный удар в центре Средиземноморья.

Корон: сдача и прорыв блокады

Весной 1533 года, когда произошло выйти в море, османский флот под началом корсара по прозванию Мавр блокирует Корон с моря. В его составе 60 галер, в числе которых отмечаются «4 больших»; по другим данным — «70 [достаточно — прим. автора] громадных судов — 58 галер, 2 галеона, 10 фуст». По суше на Корон движется большой османский корпус (якобы около 30 тысяч людей) под началом Яхья-паши, бывшего главы Семендрийского санджака.

Центральная часть Средиземного моря на карте из года и «Истории» французского издания 1726 аббата

Осведомлённый об этих замыслах, Андреа Дориа, генуэзский адмирал на работе императора Карла V, кроме этого выходит в море ранее простого и соединяется с папской и иоаннитской эскадрами. В первых числах Августа объединённый флот, численность которого «вдвое меньше османского» — «15 галер и столько же [парусных] судов, 3 каракки и 3 галеона», подходит к Корону.

Замысел прорыва и атаки блокады содержится в том, что громадная каракка иоаннитов обязана идти во главе строя и вести интенсивный артогонь и закрывать своим облаком и высоким корпусом порохового дыма следующие за ней галеры и транспортные суда. Под этим прикрытием должен быть высажен десант.

Великая каракка Мальтийского ордена «Санта-Анна». Изображение позднейшего времени

Бой у Корона начинается 8 августа 1533 года. Имперцы действуют неслаженно, и скоро османские галеры врываются в строй транспортов. Среди имперцев ширится беспорядок, кроме того паника; кое-какие суда отбиваются от флота и пускаются в бегство.

В высадившихся армиях намечается поток тех, кто пробует отойти и бежать морем: эти в панике перегружают и топят лодки.

Но Дориа и приор Рима решительно направляют собственные эскадры с двух сторон на османские силы, чем вдохновляют имперские армии, и имперцы не только отбивают собственные суда, но и захватывают большое количество вражеских. Османы, каковые успевают ворваться на каракку иоаннитов а также захватить один из её кастелей, с приходом подмоги с другого мальтйского корабля сами пленены и закованы в цепи, приготовленные ими для христиан. Друг за другом все османские суда захвачены, потоплены либо уходят.

Блокада прорвана. В отличие от европейских источников, османская «История морской войны» говорит о утрата османами «пары судов и пяти сотен янычаров».

Османская галера на турецкой миниатюре XVI века. Лук всё ещё представляется как главное оружие стрелков

По окончании прорыва морской блокады Дориа пополняет запасы крепости и уходит в предстоящее плавание. Противодействовать сухопутной османской армии, которая тем временем блокирует крепость, флот не в силах. Предложения императора Карла на мирных переговорах в Константинополе дать Корон и Патрас вместо за признание Фердинанда королём всей Венгрии (другими словами среди них и удела османского ставленника Яноша Запольи) успеха не имеют.

Потому, что гребной флот не в силах функционировать в пору осенних и зимних бурь, османская блокада, не смотря на то, что и осуществляется только со стороны суши, в полной мере действенна. К её окончанию гарнизон двадцать дней должен питаться конским и ослиным мясом, в похлёбку же идёт кожаная обувь. Обитателей, пробующих добыть еды в османском лагере, мучительно убивают.

Попытка вынудить блокирующую армию отойти неудачна. Испанский отряд под началом Маккана де Новарет выходит из крепости и скрытно продвигается к берегу у Андрусы, где находятся штаб и османский лагерь-квартира. Всего у османов «30 тысяч» пехоты, а также 500 янычаров Гаала-аги. Ночная атака, для прикрытия которой испанцы поджигают османские конюшни, малоудачна.

Османы имеют громадной численный перевес и идут в наступление.

В схватке ружейным огнём убиты де Новарет и некоторый османский «генерал Акомат»; испанцы отступают и возвращаются в крепость.

Защитники вынуждены начать переговоры. Тем временем император Карл, чтобы не нарушить константинопольских мирных переговоров, приказывает гарнизону сдать крепость. Пиньятелли, вице-король Сицилии, присылает суда, и армии уходят морем в Италию, забрав, к слову, и тяжёлые орудия.

Примерное время события — осень 1533 года; сообщения о завершении осады только весной 1534 года, само собой разумеется, неверны.

Артиллерия Корона на протяжении османской осады включает:

7 пушек 49??фунтовых,
2 пушки половинные 21?фунтовые;
2 кулеврины калибрами 26 и 27 фунтов;
4 кулеврины половинные в 14 фунтов и ещё одна в 12 фунтов;
6 сакров 6?фунтовых;
4 сакра половинных 4?фунтовых;
1 турецкий фальконет 5?фунтовый;
3 фальконета половинных 4?фунтовых;
34 ломбарды не меньше чем 8?фунтового калибра;
30 ломбардет не меньше чем 4?фунтового калибра;
50 медных эсмерилей 8?унцовых (?-фунтовых) и столько же эсмерилей металлических 4?унцовых.

Ломбарды и эсмерили, вероятнее, сняты с судов. Фунт в обозначении калибров – сицилийский, приблизительно равный французскому (490 грамм).

За время осады было сделано выстрелов:

195 из пушек;
69 из кулеврин;
54 из полу-кулеврин;
541 из сакров;
490 из полу-сакров;
52 из фальконетов;
1200 из ломбард.

Пороховой заряд у орудий с металлическим ядром приблизительно равен весу ядра, у ломбард и ломбардет — 8 и 4 фунта. Стрелки тратят за то же время 50 сицилийских квинталов пороха (10 400 сицилийских фунтов, либо около 5,2 тысячь киллограм), что соответствует приблизительно 156 тысячам ружейных выстрелов.

Тунисский ответ

Прорыв блокады Корона в первой половине 30-ых годов XVI века выявляет слабость тогдашнего султанского флота и делается одним из предлогов для приглашения султаном в Константинополь Хайреддина Барбароссы. Хайреддин торопится из Алжира с эскадрой в 18 галер (из них 5 принадлежат вторым морским начальникам), на пути захватывает 2 галеры из флота Дориа (по всей видимости, отбившиеся от главных сил), и с богатыми дарами летом 1533 года предстаёт перед султаном.

Тот же вручает Хайреддину адмиральский чин и поручает управление перестройкой флота. За одну только зиму 1533–1534 годов выстроена 61 новая галера, многие другие усилены либо перестроены.

Работы по реконструкции флота под управлением Хайреддина приводят к резкому усилению Османского султанта в Средиземном море. 23 мая 1534 года обновлённый османский флот из 84 галер (по вторым сообщениям, 70 галер, — по всей видимости, без учёта алжирской эскадры самого Хайреддина) под началом Хайреддина выходит в Средиземное море. Тем временем султан отправляется на победную для него войну с Персией.

окрестности и Тунис на венецианской карте 1760 года

Поздним летом Хайреддин, по окончании погрома и резни, учинённых его флотом во многих местах в западной части береговой полосы Южной Италии, причиняет империи Карла серьёзнейший удар в Центральном Средиземноморье.

Ранее в том же году тунисский царь Мулей-Хассан по соглашению с испанским губернатором Триполи и Мальтийским орденом, пробует захватить Тагиору (кроме этого Тахора либо Тихиро) недалеко от Триполи, где с 1532 года «царствует» прозванный испанцами Чертоловом (исп. Cacha Diablo) сарацинский морской начальник Айраддин из Карамании, подручный Хайреддина.

Айраддин выстраивает на расстоянии пушечного выстрела от Триполи некое упрочнение, названное «башней Алькаиды», откуда может следить за входом в триполийский порт. Выбить Айраддина из Тагиоры только силами испанцев либо мальтийских рыцарей выясняется затруднительным.

В первой половине 30-ых годов XVI века тунисский царь Мулей-Хассан, действуя в согласии с триполийским губернатором, снаряжает военную экспедицию на Тагиору, собрав «большое число» пехоты в основном из крестьян и взяв артиллерию от Мальтийского ордена. Но, осадив Тагиору, Мулей-Хассан скоро должен снять осаду и возвратиться в Тунис, отбивая нападения войска Айраддина.

Хайреддин же поздним летом 1534 года осуществляет вторую часть замысла, составленного ранее в том же году в Константинополе в султанском совете: захват Туниса, что, фактически и есть основной целью морского похода Хайреддина. разрушения и Грабёж в Южной Италии только закрывают эту цель.

В середине августа Хайреддин проходит с флотом мыс Пассаро, поворачивает на Тунис и 16 августа высаживает у крепости Голета, закрывающей вход в порт Туниса, 9 тысяч войска, в числе которых отряд султанских янычаров. С судов производится демонстративный залп холостыми зарядами.

Высадка десанта с галер на фрагменте картины Тинторетто «Осада Константинополя». События четырёхвековой (для живописца) давности продемонстрированы в реалиях последней четверти XVI века, только мало поменянных; так, носовые платформы галер «очищены» живописцем от орудий

Потому, что Мулей-Хассан не через чур популярен в своей квартире и власти достиг убийствами и интригами, Хайреддин якобы привозит с собой «тунисского законного правителя» Арашида, старшего брата Мулей-Хассана, которого султан, де, повелел «вернуть» на тунисском троне, о чём Хайреддин и объявляет. По окончании переговоров крепость Голета сдана Хайреддину начальником, по окончании чего Хайреддин выступает на фактически порт и город Тунис («20 тысяч домов»). Не считая замка, город фактически не укреплён).

Местные обитатели поднимают восстание «за возвращение законного правителя Арашида». Попытка Мулей-Хассана с 1 тысячей войска усмирить либо хотя бы уговорить восставших не имеет никакого успеха, и царь спасается бегством.

Хайреддин входит с армиями в открытые ворота Туниса и занимает все места города и важные укрепления. Скоро узнается, что Арашида на судах Хайреддина нет, и что Хайреддин сам занял тунисский трон. Обитатели опять поднимают восстание (время от времени говорят, что эту попытку они совершают под управлением возвратившегося было Мулей-Хасана), но попадают под столь сильный пламя ружьё янычаров и замковой артиллерии, что тут же смиряются.

Но, Хайреддин не приступает к репрессиям, а милостиво удовлетворяется признанием со стороны обитателей нового главного его султана наместника и владыки Сулеймана в Тунисе — Хайреддина. Затем Хайреддин «срочно» приступает к усилению портовых упрочнений и постройке новой крепости, рассчитанной на полутысячный гарнизон. Для этого употребляются, а также, более чем 20 тысяч христианских невольников.

Захват Туниса султанским адмиралом снаружи выглядит как ответ султана Сулеймана на неудачи в дерзости и «Венгрии в Греции», но настоящее значение перехода Туниса в руки Хайреддина важнее. Под угрозу попадают сицилийские порты, и ещё более улучшается опасность на главных морских дорогах империи Карла V — из Испании в Италию. Как пишет памплонский епископ Сандоваль:

«От Мессины до Гибралтара никто ни в какой части [приморской – прим. автора] Европы не имел возможности сесть за стол либо лечь в постель без страха».

Погрузка экспедиции Генриха VIII на суда в Дувре 31 мая 1520 года. Картина по рисунку Хольбайна. Продемонстрированы британские громадные каракки

Страховые премии за морские перевозки увеличиваются, берега и порты наспех укрепляются. Попытки послов императора Карла сговориться с Хайреддином вместо на его «царствование хоть над всем Магрибом» проваливается — и без промедлений начинается подготовка армейского ответа.

Техника. Орудия парусников 1525–1535 годов

Главные классы европейских боевых судов в 1525–1535 годах – это:

нао либо каракки – высокобортные, относительно тяжёлые суда с высокими надстройками–кастелями в корме и носу, несущие много орудий (до сотен единиц; это, но, в основном малокалиберные пушки) и сильный контингент пехоты;
каравеллы – относительно низкобортные, быстроходные и маневренные суда, вооружённые относительно немногочисленной артиллерией, в составе которой, но, бывает крупнокалиберные орудия; в шестанадцатом веке португальские каравеллы приобретают более большой борт и укрупняются до водоизмещения 200–250 т;
ранние «северные суда» (Northern ship), т. е. суда, появившиеся в условиях Балтийского и Северного морей, предшественники специальных классов – относительно некрупные парусники с носовыми и кормовыми кастелями, вооружённые маленьким числом орудий;
гребные галеры, последние по упоминанию, но не по значению. В 1500–1580 годах они переживают собственный расцвет, отодвигая парусники «в тень», особенно на Средиземном море – благодаря совершенствованию разработки, благодаря которому на суда попали действенные крупнокалиберные орудия.

Помимо этого, простым делом есть включение в состав армейских флотов вооружённых торговых судов — сейчас они не через чур отличаются по боевым качествам от специальных армейских.

Художественная реконструкция (Монлеон, 1892) шканцев колумбовой «Санта-Марии». Подобные примитивные орудийные установки точно существовали до конца XVI века

Практика установки всех либо практически всех орудий на верхней палубе, на станках-колодах либо на простых лафетах, неспешно уступает место специальным орудийным (батарейным) палубам с портами. Орудийный порт, исполненный в виде окна с хорошо прилегающей крышкой, и применяемый для ведения орудийного огня, точно известен уже в 1500?х годах (более примитивные варианты известны и ранее, уже в 1480?х годах), и он точно есть «простым делом» в 1520?годах.

Трудности, связанные со стрельбой через «окно в стенке» – орудийный порт, заставляют поставить лафет морского орудия на колёса, сохраняя, однако, его неспециализированный низкий силуэт. Но, конструкция ранних морских лафетов неподалеку уходит от сухопутной «колоды». Помимо этого, главное крупнокалиберное орудие галер к 1530?м годам смогут устанавливать на «скользящий» двухчастный лафет, в котором верхняя часть («люлька») со стволом при выстреле отъезжает назад.

Малокалиберные «противопехотные» орудия, в большинстве случаев, распределяются на протяжении бортов на вертлюгах. Орудия на судах находятся так, дабы прежде всего давать сильный пламя вперёд; линейная тактика ещё не в почёте, не смотря на то, что и известна. Может видеться и размещение орудий наподобие баллист на площадке замковой башни, группой на палубе между кастелями.

Пары орудий, стреляющих в кормовые порты, каковые видны на многих тогдашних изображениях тяжёлых судов – это необычные «хвостовые стрелки», защита от галеры, заходящей с кормы. Орудийные порты, располагаемые в ранний период развития весьма низко, близко к поверхности воды (к примеру, как на «Мэри Роуз»), кроме этого разъясняются необходимостью противостоять замечательному огню с галерных орудийных платформ (Роджер).

Венецианское ковано-сварное орудие в Венском музее.

Ствол большого удлинения, калибр канала ствола 14,5 см; съёмная пороховница потеряна ранее и тут не продемонстрирована (в музее экспонируется с древесным муляжом). Морин именует это орудие «василиском»; подобные орудия разрешали пара расширить начальную скорость боеприпаса и входили в состав оружия парусных судов. Для сравнения — ковано-сварная сербатана из работы ди Джорджио Мартини под ядро калибром до 4,8 см.

Масштабная линейка 2 метра. Атлас Мариона, лист 1

Пламя из морских гладкоствольных орудий, в силу возможностей и условий боя техники, ведётся на расстоянии прямого выстрела и очень неточен – «кто в море с далека стреляет, то хоть бы и не стрелял, всё едино». нагрузки и Грузоподъёмность парусников на конструкцию от выстрелов запрещают иметь громадный запас ядер и дают определённые преимущества каменному ядру над металлическим. Более того, каменное ядро с громадным поперечником предпочтительно, к примеру, для оружия галер, удачнейшей тактикой для которых есть заход в прострел и корму на протяжении вражеского «двигателя»–последовательностей гребцов.

Венецианские, испанские и португальские морские орудийные образцы рассматривались в статьях «Артиллерия Европы в 1505–1515 годах. Часть II» и «Время долгих стволов». Британские суда данного периода вооружаются копиями французских, германских и фландрских образцов.

Это всё те же камнестрелы (Steinbuchse) и кулеврины (шланги), и их более небольшие варианты (полу-шланги, фальконы, сакры и т. д.), а также конструкции со сменными пороховницами.

«Корабль разгульных ландскнехтов», рисунок Хольбайна (ок.

1533). Вероятнее, именно это, а не реконструкция Якоба Хагга, и имеется реалистичный «Northern ship», т. е. конструкция, приспособленная для балтийских и североморских условий, 1-й половины XVI века. Фигуры людей не в масштабе

Оружие шведского военного корабля в 1535 году, за поставку которого отвечает мастер Ганс фон Лоэ (по всей видимости, из Торна, сейчас польская Торунь):

2 четверть-шланга (quartier), один литой металлический, один кованый, с 4 пороховницами, в форкастеле;
2 кованых шланга с 4 пороховницами, у борта;
2 «громадные пушки» с 4 пороховницами, на фордеке;
2 литых полу-шланга с 4 пороховницами, у мачты;
2 кованых полу-шланга с 4 пороховницами, на ахтердеке;
1 литой шланг, «у мостика»;
4 камнестрельных орудия с 4 пороховницами, «у фордека»;
10 гаков (гаковниц).

«К сиим пищалям» надеялся разный прибор, 300 металлических ядер, 50 «камней громадных и малых» (каменных ядер), какое количество-то литого свинца для пуль. Это, быть может, именно и имеется вариант оружия «северного корабля».

«Port piece» либо длинноствольный фоглер, обычный для 2?й пол. XV–1?й пол. XVI вв., на станке-«колоде», поднятый с затонувшего в шестанадцатом веке «Мэри Роуз»; рисунок, по всей видимости, XIX века. Подобные корабельные станки использовались на судах различных государств и имели кроме этого несколько целых древесных колёс маленького диаметра на оси, помещённой под переднюю, «скошенную» часть станка

«Великий» 1000-тонный британский корабль «Генри Божьей милостью [король]», он же «Великий Гарри», позднее, во второй половине 40-ых годов XVI века, вооружён 4 пушками, 3 полу-пушками, 4 кулевринами, 2 полу-кулевринами, 4 сакрами, 2 камнестрелами (cannon perers), 2 фальконами (fawcons) — все эти орудия медные.

Имеется на нем и металлические орудия, первым делом, 14 «port pecys». Это возможно перевести как «орудие для стрельбы через порт», но что совершенно верно это указывает, неизвестно. Исследователи в наши дни считают, что это достаточно крупнокалиберные длинноствольные орудия с пороховницами, наподобие пушки, поднятой с «Мэри Роуз».

В британских перечнях данный тип появляется с 1535 года и постоянно называется первым из металлических кованых, перед слингами и фоглерами. Кроме этого «Великий Гарри» имеет на вооружении 4 слинга (шланга) и 2 полу-шланга, 8 фоглеров (fowlers), 60 версо (baessys, bassils), 2 «toppe peces» (по всей видимости, «верховые пушки» – мортиры), 40 дробовиков («hayle shotte pecys»; короткоствольные крупнокалиберные гаковницы), 100 ручниц. Всего, так, «Великий Гарри» вооружен 109-ю орудиями и 2-мя мортирами, и 140-ка единицами ручного оружия.

Дробовики («hayle shotte pecys») «Великого Гарри». Ствол литой металлический, канал ствола у дула прямоугольный, размеры приблизительно 3?12 см. Древесная часть имеется только современная «заглушка» затыльного отверстия; в конечном итоге хвост-ручка был дольше, как на следующем изображении. The Mary Rose Museum, Portsmouth

железные шланги и Бронзовые орудия «Великого Гарри» во второй половине 40-ых годов XVI века стреляют металлическими ядрами, запас по 25–50 ядер на ствол. Помимо этого, имеются 100 книпелей (crosse barre shotte); для дробовиков имеется 4000 единиц «металлического дробу сеченого» (dyce of yron; по 100 на ствол) и для версо — 2000 свинцовых ядер (около 30 на ствол). Другие орудия стреляют каменными боеприпасами, запас по 15–30 на ствол.

Версо (боеприпас до 1 фунта) со съёмной пороховницей, поднятый с английского корабля «Мэри Роуз», затонувшего в 1545 году

Помимо этого, в перечне присутствуют некие дротики, коих имеется 100 «по три дюжины» (связки?). Быть может, они кроме этого предназначены для стрельбы из мортир («daerts for toppis»). Для изготовления картузов запасены плотная бумага и полотно (paper ryal).

Пороху зернёного 6 ластов (14 400 фунтов либо около 7 тысячь киллограм) и 2 ласта пороху узкого (для ручного оружия).

литература и Источники:

The history of the maritime wars of the Turks. Translated from the Turkish of Haji Khalifeh by James Mitchell. Chapters I. to IV. London, 1831. URL: archive.org/details/historymaritime00elgoog.
Pere Coronelli [Coronelli V.M.] Description geographique, et historique de la Moree, reconquise par les Venetiens. Paris, 1687. URL: books.гугл.com/books?id=quqMbjHk7v0C.
Arantegui y Sanz D.J. Apuntes historicos sobre la artilleria espanola en la primera mitad del siglo XVI. Madrid, 1891. URL: archive.org/details/apunteshistrico00sanzgoog.
Vertot. Histoire des Chevaliers Hospitaliers de Saint Jean de Jerusalem, appellez depuis Chevaliers de Rhodes et aujourd’hui Chevaliers de Malthe. Tome 4. Paris, 1726.
McElvogue D. Tudor warship «Mary Rose». Bloomsbury Publ., 2015.
Hammer-Purgstall, J. von. Geschichte des Osmanischen Reiches… 2te Aufl. Bd. 2. Pesth, 1840. URL: books.гугл.com/books?id=c49lAAAAcAAJ.
Rodger N.A.M. The development of broadside gunnery, 1450–1650 // Mariner’s Mirror. 1996. V. 82. P. 301–324.
Sicking L. Naval warfare in Europe, c. 1330–c. 1680 // European warfare, 1350–1750. Cambridge University Press, 2010. P. 236–263.
Kohler. Des schwedischen bussenschutten Hans von lohe ubergebene Schrift // Anzeiger fur Kunde der deutschen Vorzeit. 1868. Bd. 15. S. 168.
Norwich, J.J. A history of Venice. Penguin Press, 1982.
Norwich, J.J. The Middle Sea: a history of the Mediterranean. Random House, 2006.
Crowley, R. The empires of the sea: the siege of Malta, the battle of Lepanto, and the contest for the center of the world. Random House, 2008.
Guilmartin, J.F.Jr. Gunpowder and Galleys: Changing Technology and Mediterranean Warfare at Sea in the Sixteenth Century. United States Naval Institute, 2003. URL: angelfire.com/ga4/guilmartin.com/.

Источники изображений:

Wikimedia Commons.
Zeno — cетевая библиотека Zeno. URL: zeno.org.
Essenwein A. Quellen zur Geschichte der Feuerwaffen. Leipzig, 1872–1877. URL: mdz-nbn-resolving.de/urn/resolver.pl?urn=urn:nbn:de:bvb:12-bsb10982206–4.

Война в срединном море: морея и тунис

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся: