Неизвестный сталинград:городской сад

К последним дням сентября 1942 года немцам удалось захватить южные и центральные районы Сталинграда, в тяжелых битвах полностью уничтожив сражающиеся тут советские части. Сегодняшний рассказ — о погибших храбрецах последних боев в историческом центре города, а о ходе прошлых событий первого штурма города возможно прочесть в прошлых частях:

Малоизвестный Сталинград: Самый долгий сутки
Малоизвестный Сталинград: Гренада, Гренада, Гренада моя…
Малоизвестный Сталинград: Элеватор
Малоизвестный Сталинград: Центральный вокзал

13 октября 1942 года, за сутки до очередного решающего германского штурма, в газете «Красная Звезда» была опубликована статья Василия Коротеева «Бой за Сталинград», в которой шла обращение об отдельном эпизоде ожесточенного сражения — обороне командирами и бойцами N-cкой части безымянного сада. Сад и расположенные рядом два ЖД виадука являлись ответственным участком обороны города, исходя из этого «фашистские захватчики через трупы собственных солдат остервенело лезли вперед».

Статья заканчивалась неизвестно — не смотря на то, что «германские автоматчики» и пробрались на территорию сада, наступление соперника на этом месте все же было приостановлено, а отечественные воины занимали новые позиции. Позже в виде очерка статья перекочевала на страницысборника «Из опыта уличных боев» издания 1943 года, одного из первых книжных описаний военных действий в Сталинграде.

Воины с краповыми петлицами

По окончании войны, в осеннюю пору 1947 года, на берегу Царицы наоборот Городского сада был воздвигнут монумент чекистам, погибшим при обороне города. Контрразведчики, милиционеры, бойцы погранзастав, конвойных полков и рот охраны — работники ведомства НКВД сыграли собственную большую, а подчас и решающую роль в деле победы над неприятелем. Раздельно необходимо подчеркнуть действия 10-й стрелковой дивизии ВВ НКВД, которая являлась гарнизоном осажденного Сталинграда и, наровне с военными частями, сдерживала немецкое наступление на город.

В последних числахАвгуста — начале сентября стрелковые полки дивизии НКВД действовали на разных участках обороны Сталинграда. 282-й стрелковый полк 25 августа первым вступил в бой по окончании прорыва немцев к поселкам Рынок и Латошинка, и впредь до вывода дивизии из города держал оборону в этом районе. Бойцы 269-го полка с 14 сентября и до конца месяца пробовали отбить западные склоны Мамаева кургана и Авиагородок на протяжении наступления 62-й Армии.

270-й и 271-й стрелковые полки удерживали собственные позиции южнее Царицы, но по окончании атаки 16 сентября подразделений германской 4-й прорыва и Армии боевой группы «Эдельсхейм» к ЖД мосту остатки частей НКВД вынужденны были отойти. Вышедшие из окружения были влиты в 272-й полк, занимавший позиции в историческом центре города — в Муниципальном саду.

На аэрофото из книги Эдельберта Холля «В то время, когда Волга текла кровью» прекрасно виден район Муниципального сада и двух ЖД виадуков. Создатель, ветеран 94-й пехотной дивизии, отметил следующие объекты на немецком аэрофото: «Theatre» — Драмтеатр им. Горького,
«GPU Women Prison» — городская колония. широкая улица и Прямая Краснознаменская именовалась немцами легко «линия» — она вела прямо к Волге.

Боевые действия, о которых завуалировано шла обращение в статье Коротеева, велись соперниками как раз недалеко от Городского сада. N-ская часть — это 10-я дивизия НКВД, взявшая позднее почетное звание «Сталинградская» и награжденная орденом Ленина за «геройство и отвагу личного состава, показанные в сражении». В целом же эта страница отечественной истории была в основном ужасной.

События, о которых отправится обращение ниже, завершали собой захват и первый штурм города немцами южного и центрального районов Сталинграда.

В последних числахСентября свастика была установлена на следующие объекты: элеватор, драматический театр и центральный универмаг. За эти строения велась ожесточенная их захват и борьба знаменовал собой победу над организованным сопротивлением войск СССР.

Но обо всем по порядку. 18 сентября, по окончании отхода из Дубовой балки частей советской 42-й стрелковой бригады, 211-й и 191-й полки 71-й пехотной дивизии вермахта смогли с боем продвинуться к ЖД насыпи, разделявшей «заполотновский» район и центральный район города. Батальоны германского 194-го полка к тому времени уже завязли в уличных битвах севернее площади Павших Борцов, пробуя порвать фронт советской 62-й Армии у переправы.

Но силы дивизии генерала Хартманна таяли, и на 19 сентября в боевых подразделениях 191-го пехотного полка было 449 унтер и солдат-офицеров, 194-го пехотного полка — 413, 211-го пехотного полка — 472. Конкретно на участке от центрального вокзала до моста действовали 211-й пехотный полк и 171-й разведывательный батальон вместе с усилением в виде самоходных орудий 244-го дивизиона. До Волги оставался последний рывок.

На схеме (аэрофото от 17 сентября 1942 года) обозначены следующие объекты: а — стадион «Динамо», б — Муниципальный сад, в — Комсомольский сквер, г — т.н. «ватная фабрика». 1 — виадук на Краснознаменской, 2 — виадук на Кубанской, 3 — пожарная часть (КП батальона 272-го стрелкового полка), 4 — перекресток Краснознаменской и Коммунистической, 5 — дом «Инжкоопстроя», 6 — бункер ГКО (КП 272-го стрелкового полка), 7 — Драмтеатр им. Горького, 8 — командный пункт 92-й ОСБр, 9 — монумент Хользунову, 10 — подземный ресторан «Метро» (эвакопункт №54), 11 — Дворец спорта и физкультуры.

По другую сторону ЖД насыпи занимали позиции остатки 42-й отдельной стрелковой бригады полковника М.С. Батракова, 272-го полка НКВД майора Г.П. Савчука и сводный полк многострадальной 399-й стрелковой дивизии, численность которых кроме этого была далека от штатной.

В то время в трех батальонах 42-й ОСБр насчитывалось 375 «активных штыков», а сводный полк был меньше роты. В соответствии с частным боевым приказом от 19 сентября 272-й полк занимал участок обороны: «справа — (вкл.) клуб пожарников, на протяжении линии от железной дороги, по берегу р. Царица до р. Волга. с задачей в течение ночи за счет 270-го и 271-го СП перегруппироваться и прочно удерживать занятый предел». Командный пункт 272-го полка НКВД расположился в бункере Горкома обороны, подземном объекте Метростроя, что пребывал в Комсомольском сквере.

Не считая этих частей, оборону в этом районе держали бойцы 115-го укрепрайона и сводного 911-го полка — около 200 бойцов, всё, что осталось от 244-й стрелковой дивизии. В развалинах т.н. «ватной фабрики» в пойме Царицы разместился командный пункт и штаб 35-й Гвардейской дивизии.

Приданные советским частям артиллерийские полки занимали позиции на восточном берегу Волги, но из-за постоянных обрывов связи не могли вести правильный пламя. Немцы же недочёта в артиллерийской и авиационной помощи не испытывали. Не считая дивизионной артиллерии 71-й пехотной дивизии, с южного берега Царицы германскую пехоту в центре поддерживали орудия 24-й танковой дивизии.

Германские корректировщики на колокольне Казанского собора, Ворошиловский район. Вдалеке справа превосходно виден центр города и северный берег Царицы, где недалеко от Городского сада и ул.

Краснознаменской размешались позиции 42-й ОСБр и 272-го полка НКВД. Раскрашенный кадр кинохроники, сентябрь 1942 года.

Главной ударной силой силой 71-й пехотной дивизии были приданные «штуги» 244-го и 245-го дивизионов, прекрасно зарекомендовавшие себя в борьбе с долговременными огневыми и советской бронетехникой точками. К 19 сентября в них числилось 9 и 14 исправных автомобилей соответственно, и вдобавок 12 и 17 самоходок было в ремонте.

Путь в центральный район города германской бронетехнике блокировало значительное препятствие — высокая насыпь железной дороги с покинутыми в качестве противотанкового упрочнения вагонами. Через насыпь было два прохода — ЖД виадуки на Краснознаменской и Кубанской улицах. Первый был загроможден баррикадой (она видна на заглавном фото), пролет другого попросту обрушили на проезжую часть.

Работы были совершены саперным взводом под руководством инженера 272-го полка НКВД Андрея Георгиевича Дзадзамия.

Виадук на улице Кубанской — германское фото, сделанное по окончании окончания боев в этом районе.

В 04:00 19 сентября германские 191-й и 211-й пехотные полки начали наступление на центральные кварталы. В соответствии с отчетам 51-го военного корпуса, 191-й полк к середине дня вышел к площади Павших Борцов, но пехота соседнего 211-го полка не смогла оседлать ЖД насыпь. Все попытки немцев закрепиться на насыпи пресекались огнем из высотных домов на Коммунистической и с территории Муниципального сада, где в наспех вырытых воронках и индивидуальных ячейках засели советские стрелки.

Соперников разделяли считанные метры, через насыпь летели гранаты, временами на гребне случались рукопашные схватки.

Скоро советскими наблюдателями была увидена германская военная техника: 16 танков двигались по направлению к вокзалу, еще три находились у стадиона «Динамо». Два самоходных орудия, подъехав к виадуку на Краснознаменской, огнем постарались уничтожить баррикаду. После этого один «штуг» двинулся под мост, но, чуть приблизившись к баррикаде, был подожжен сапером 272-го полка 22-летним Андреем Шиндиным.

На следующий сутки ефрейтор Шиндин броском гранаты сотрёт с лица земли пулеметный расчет и будет убит на насыпи у виадука.

Со стороны захваченного незадолго до ЖД моста германскому наступлению сначала сопутствовал успех. Скрытно накапливаясь в балках и оврагах, которыми изобиловал северный берег Царицы, германская пехота неспешно продвигалась по частному сектору. Немцы практически достигли перекрестка Краснознаменской и Коммунистической улиц, но пулеметный пламя с фланга, со стороны высотного строения «Инжкоопстроя», вынудил их залечь.

Атака без помощи военной техники на этом месте также потерпела неудачу.

Пяти-шестиэтажный дом «Инжкоопстроя» на улице Краснознаменской был самым высоким строением в этом районе. Слева видно уничтоженное северное крыло строения, где занимали позиции пулеметные расчеты красноармейцев.

Цветное германское фото сделано по окончании того, как район был захвачен. В объектив фотоаппарата попала одна из многих сталинградских семей, оставшихся в осажденном городе и пробовавших выжить на поле боя. Строение до наших дней не сохранилось.

В ночь с 19 на 20 сентября сводный отряд 272-го и 270-го полков НКВД, делая приказ комдива полковника А.А. Сараева, в очередной раз постарался отбить северную часть моста. Немногочисленным отрядом руководил замкомполка капитан Василий Федорович Яковлев.

Прошедшей ночью он уже пробовал отбить данный мост, но с наступлением дня сильным артиллерийским и минометным огнем немцы выбивали чекистов с занятых позиций.

Так оказалось и сейчас: по окончании сильной бомбардировки утром 20 сентября германская пехота опять заняла мост через Царицу. В 05:30 подразделения 211-го полка и 171-го разведывательного батальона 71-й пехотной дивизии возобновили наступление на участке от моста до ЖД вокзала. Но, несмотря на поддержку люфтваффе, к 16:35 были достигнуты только «местные удачи».

21 сентября 194 полк дивизии Хартманна смог «одним броском» занять группу строений, расположенных на берегу Волги чуть южнее уже захваченных немцами «домов экспертов». В этом месте размешался так называемый «взвоз» — пологий въезд на крутой берег в районе центральной переправы. Так, пулемёты и артиллерия 71-й пехотной дивизии стали держать под огнем не только участок реки, но и саму прибрежную полосу.

В соответствии с сводкам 62-й Армии, в данный сутки центральная переправа приостановила работу, а с 13:30 Чуйков утратил сообщение с левым флангом — фронт армии был порван.

Германские воины из 71-й пехотной дивизии и замаскированная пушка PaK 38 у спорта и Дворца восточного фасада физкультуры — одного из строений, захваченных 21 сентября.

На следующий сутки, 22 сентября, 94-я пехотная дивизия генерала Пфайффера наконец сломила сопротивление советских частей в элеваторе и оттеснила остатки батальонов 92-й отдельной стрелковой бригады к берегу Волги южнее Царицы. На северном берегу, недалеко от улицы Краснознаменской и Городского сада, все еще занимали оборону бойцы 42-й бригады и 272-го полка НКВД, и маленькие отряды городского и милиции ополчения.

Начальник 272-го полка майор Савчук был второй раз ранен и эвакуирован за Волгу вечером 20 сентября, кроме этого был ранен капитан Яковлев. Комбриг 42-й ОСБр полковник Батраков был не легко ранен у себя на КП 23 сентября, от разорвавшейся мины погибло пара штабных работников. Оставшись без связи и управления с другой армией, без поддержки и снабжения артиллерии, командиры и бойцы этих частей появились в безнадёжном положении.

Время — кровь войны

Приказа на отход Чуйков не давал — командарм ценой жизни воинов побеждал время, так нужное чтобы удержать город. Уже грузились на баржи матросы 284-й стрелковой дивизии полковника Н.Ф. Батюка, на подходе была 193-я стрелковая дивизия генерала Ф.Н.

Смехотворова. Немцы также торопились — 21 сентября в район северных склонов Мамаева кургана безотлагательно перебросили 24-ю танковую дивизию, подчинив ее 51-му военному корпусу, а 22 сентября в состав корпуса были включены 100-я егерская и 94-я пехотная дивизии.

Первоначально Чуйков собирался ввести 284-ю стрелковую дивизию в бой в районе центральной переправы и вернуть фронт в историческом центре города. Но передислокация германских частей на север не прошла незамеченной, и очевидно готовящееся наступление 51-го корпуса на рабочие заводы и посёлки внесло собственные коррективы. Помимо этого, Мамаев курган снова был захвачен немцами, пехота 295-й дивизии вермахта заняла Метизный завод и на протяжении оврагов Крутой и Продолжительный вышла к берегу Волги в районе Нефтесиндиката.

Удары германских дивизий практически дробили 62-ю Армию — сейчас окружение угрожало уже 13-й Гвардейской стрелковой дивизии генерала А.И. Родимцева.

Исходя из этого баржи с бойцами 284-й стрелковой дивизии причалили к берегу в районе нефтяных баков. Силами свежей дивизии командарм Чуйков собирался отбить основную высоту города у немцев, помимо этого, усиливая правый фланг полуокруженной и прижатой к Волге дивизии Родимцева. Участь советских частей, отрезанных южнее, в районе устья Царицы и Городского сада, была предрешена.

23 сентября 71-я и 94-я пехотные дивизии вермахта подготовились к «последнему броску» к Волге. 276-й полк 94-й дивизии, в котором служил лейтенант Эдельберт Холль, перебросили на северный берег Царицы, переподчинив 71-й дивизии Хартманна. Боевые порядки 71-й дивизии уплотнили.

Вместе с пехотными полками позиции наоборот Городского сада занимал 171-й разведывательный батальон, его линия разграничения с соседом справа, 276-м полком, проходила по улице Краснознаменской. В обеих дивизиях чувствовался некомплект боевого состава: в ротах было по 40–50 человек. Но, учитывая помощь люфтваффе, артиллерии 51-го самоходных орудий и корпуса 244-го дивизиона, изрядно потрепанные дивизии вермахта были способны решить поставленную задачу.

В соответствии с германским разведданным, на 24 сентября оборону войск СССР на рубеже Муниципальный сад — улица Краснознаменская — устье Царицы составляли остатки разбитых частей 62-й Армии: 92-й и 42-й отдельных стрелковых бригад, 244-й стрелковой дивизии, 115-го укрепрайона, «полка НКВД», и отряд ополчения из 80 коммунистов и рабочих. Целой линии фронта не было — немногочисленные отряды советских командиров и бойцов, занимая круговую оборону в нескольких крепких строениях, старались держать под огнем самые вероятные направления атак германской пехоты. Такими опорными пунктами в были строение пожарной части №1 («клуб пожарников», «пожарка» в советских донесениях), где был расположен командный пункт батальона 272-го полка НКВД, и пятиэтажный дом «Инжкоопстроя» — самое высокое строение на северном берегу Царицы.

С 21 сентября, в то время, когда приостановила работу центральная переправа, скудный поток снабжения отрезанных подразделений совсем иссяк. Снаряды к стрелковому оружию доходили к концу, с германскими танками нечем было бороться — в следствии работы люфтваффе перепаханные улицы центра Сталинграда были усеяны сгоревшей техникой, разбитыми противотанковыми и зенитными орудиями.

Германское фото: возможность улицы Ленина, выходящей к набережной недалеко от памятника летчику Хользунову (виден на заднем замысле).

У монумента Хользунову, где пребывали причалы центральной переправы №2, прямо на берегу лежали пострадавшие бойцы окруженных частей. Размешавшийся рядом подземный ресторан «Метро», переделанный в больницу (эвакопункт №54), был переполнен. Огнем артиллерии из захваченных «домов специалистов» и спорта и дворца физкультуры немцы потопили два катера, постаравшиеся приблизиться к причалам.

Ночью на сколоченных плотах раненых пробовали переправить на остров Голодный, но немецкие пулемётчики и осветительные ракеты сводили шансы добраться до спасительного берега к минимуму. Одним из многих погибших при эвакуации раненых был старший политрук 42-й ОСБр Сава Михайлович Пикуль, папа будущего видного писателя.

24 сентября в 07:00 подразделения 71-й и 94-й пехотных дивизий вермахта начали наступление на участке центральный вокзал — Муниципальный сад — устье Царицы, пафосно обозначенное в донесениях 6-й Армии как «последний рывок». Несмотря на поддержку люфтваффе, к середине дня германская пехота смогла продвинуться только на 300 метров по направлению к Волге.

Германские документы отмечали: «необыкновенное упорство обороняющихся», «обнаруживается активное участие населения», «из-за ожесточенности боев военнопленные берутся редко». Защитники города деятельно применяли канализацию, нежданно появляясь в тылу у немцев, из люков отстреливая невнимательных воинов соперника. В ответ германские огнеметчики выжигали канализационные колодцы и подвалы, окна забрасывались гранатами.

Пехота вермахта медлительно, но правильно продвигалась вперед.

24 сентября, на перекресток Краснознаменской и Коммунистической улиц выехали два самоходных орудия 244-го артиллерийского дивизиона (первое фото серии в заголовке статьи).

Имена начальников «штугов» известны: машиной слева у строения руководил лейтенант Ульрих Хемпель (Ullrich Hempel), второй — обер-вахмистр Карл Пфройдтнер (Karl Pfreundtner). Незадолго до снимка вторая самоходка выстрелила по увиденному далеко советскому танку, от которого поднимается столб дыма. Вероятнее, машина принадлежала 6-й ТБр, будущее экипажа малоизвестна.

Скоро прибыла обещанная 171-му разведбату помощь — самоходные орудия 244-го дивизиона. Два длинноствольных «штуга» проехали через заблаговременно расчищенный виадук на Краснознаменской и достигли пересечения с улицей Коммунистической. в первых рядах показывалось северное крыло высотки «Инжкоопстроя», но атака германской пехоты захлебнулась в 150 метрах от него — воины двух рот 276-го полка не могли поднять головы под огнем советских пулеметов, установленных на верхних этажах.

Станковые пулеметы не могли подавить огневые точки русских: расчеты «максимов» всегда меняли позицию. Одной из боевых групп, в задачу которых входил захват северной части строения, руководил вышеупомянутый лейтенант Эдельберт Холль.

В своих мемуарах лейтенант Холль остановил два самоходных орудия, следовавшие для помощи его «соседа», 171-го разведывательного батальона, и уговорил собственного сотрудника, лейтенанта Хемпеля, оказать помощь ему захватить U-образный дом. Так немцы именовали «Инжкоопстрой», что как заноза в пальце застрял у всего 276-го полка и его начальника Георга Пфайффера.

Т-34 на ул Краснознаменской, горевший на прошлом фото. Виден след рикошета на лобовой броне и поврежденная маска пушки, заметны потеки масла.

На северном крыле «Инжкоопстроя» видны следы сильного обстрела.

Один «штуг» двинулся прямо по Краснознаменской, второй — по параллельной улице, которая вела к южному крылу. Лязгая гусеницами, самоходки миновали квартал, остановились и открыли огонь по оконным проемам верхних этажей. Перебежками, от укрытия к укрытию, германская пехота приблизилась к строению, но русские пламя не открывали.

В то время, когда до строения оставалось тридцать метров, немцы перегруппировались и двумя группами в один момент атаковали подъезды в правом и левом крыле.

В то время, когда через полчаса пехота вермахта прочесала этажи огромного строения, стало ясно, что опорный пункт забран без единого выстрела. В подвале нашли гражданских и пара красноармейцев. Они поведали, что дом защищали 40 бойцов во главе с комиссаром и лейтенантом, 17 из которых было пленено, остальные отошли к соседним развалинам.

На снимке улица Краснознаменская (перекресток с улицей Ломоносова), возможность в сторону Волги.

На эти позиции отошли советские бойцы по окончании захвата немцами строения «Инжкоопстроя», с 24 на 25 сентября тут была линия фронта.

Прорыв 276-го полка на протяжении улицы Краснознаменской значительно помог продвижению его соседа слева, а штурмовые орудия совсем склонили чашу весов в сторону немцев, защита войск СССР начала рушиться.

В течение следующих часов район Муниципального сада был зачищен. Среди сгоревших, разбитых павильонов и изрытых воронками аллей с опаской передвигались серые фигуры. Иногда слышались выстрелы, немцы добивали раненых красноармейцев.

Комфортный парковый комплекс с фонтанами и тенистыми аллеями, любимое место обитателей центра Сталинграда, снова превратился в кладбище с обрубками деревьев.

Германская пехота вышла к уничтоженному строению пожарной части, где был штаб батальона 272-го полка НКВД. В 11:00 из штаба батальона в штаб полка, что размешался совсем рядом, в сотне метров восточнее, в бункере Горкома обороны, пробрался связной с донесением: «Соперник подошел к пожарке близко, ведет пламя из танков. В батальоне осталось 9 человек.

Будем драться до последнего». Больше донесений из батальона не было, строение было захвачено немцами.

Послевоенное фото, возможность улицы Коммунистической в сторону привокзальной площади. В правом нижнем углу видны развалины пожарной части. В левом верхнем углу — центральный вокзал.

Штаб 272-го полка НКВД попал в ловушку: единственный выход из бункера в маленькой надстройке, расположенной в парковой территории у Драмтеатра, так именуемом Комсомольском сквере, был в прямой видимости у немцев. У строения церкви, в 30 метрах от бункера, уже накапливалась пехота соперника, находившиеся рядом «штуги» выстрелами фактически в упор старались уничтожить обе надстройки подземелья: в одной был спуск вниз, в второй — вентиляционная шахта.

На нижних ярусах бункера в маленьких комнатках собралось около 30 командиров и бойцов, многие были ранены. Из документов 272-го полка известны имена работников штаба, пребывавших на КП:

«Комполка майор Ястребцев, военком полка батальонный комиссар Щербина, начальник штаба лейтенантЧучин, секретарь партбюро младший политрук Мишин, зам. военкома политрук Глазачев, помначштаба техник-интендант Лушня, инструктор пропаганды полка Кононов, глава связи полка лейтенантЧуфистов, доктор Рыбакова, военфельдшер Ефросиньина и писарь штаба Некрасов».

В течение дня 24 сентября воины 71-й пехотной дивизии предпринимали попытки захватить бункер в Комсомольском сквере и «выкурить» его защитников. По окончании того, как взрывчатка и гранаты, скинутые вниз, не произвели должного результата, немцы применили отравляющие вещества: выхлопные газы подъехавших «штугов» пробовали подавать вниз по резиновым шлангам. Кроме этого, по свидетельству военфельдшера Ефросиньиной, был применен хлорпикрин.

Данный объект Метростроя был оборудован запасной подачей воздуха с незаметной вытяжкой и ручным приводом на поверхности, исходя из этого штурм бункера растянулся до вечера. Иногда сверху звучали предложения сдаться, в ответ слышались беспорядочные выстрелы и мат. Не обращая внимания на безнадёжное положение, командиры и бойцы 272-го полка готовьсясражаться.

Но, иного выбора у них не было — в германском бойцов и плену политработников НКВД ожидала незавидная участь.

К вечеру, в то время, когда газ все же начал проникать в подземелье, комполка майором С.А. Ястребцевым и военкомом батальонным комиссаром И.М. Щербиной было решено прорываться к находившемуся рядом Драмтеатру — наступающая темнота мало увеличивала мизерные шансы на успех.

Талантливые двигаться бойцы готовили оружие, дробили патроны и гранаты. Присев у стенки, 34-летний комиссар Иван Мефодиевич Щербина, вспоминая детей и жену, писал собственный последнее письмо:

«Тов. Кузнецов, в случае если я погиб, одна моя скорбь — семья, вторая моя скорбь — нужно бы еще сволочам дать по зубам, т.е. жалею, что рано погиб и немцев убил лично лишь 85 штук. За Сталина, за Отчизну, парни бейте неприятеля».

Центральный фасад Драмтеатра им. Горького со известными львами, вид со стороны площади Павших Борцов. Фото из книги Виганда Вюстера «В аду Сталинграда», финиш сентября 1942 года.

Это письмо хранится в Центральном музее пограничных армий в Москве. «Тов. Кузнецов», которому направлена записка — армейский комиссар 10-й дивизии НКВД. В тексте имеется исправление — изначально вместо 85 убитых немцев фигурировало какое-то второе число, быть может, легко 5 — но это, по всей видимости, показалось не хватает смелым работникам Главпура.

Кинув наружу пара гранат, бойцы вырвались из бункера на поверхность. До театра было не более 40 метров открытого пространства, но преодолеть его смогли немногие. От огня германских пулеметов сходу погибли политрук Кононов, начальник штаба Чучин и разведчица Полина Паршина, писарь интендант и Некрасов Лушня.

К театру удалось добраться лейтенантуИллариону Брагину — он вместе с несколькими красноармейцами сходу организовал оборону строения, которое стало последним пределом 272-го полка НКВД.

Добежать до строения смогли кроме этого Вера Рыбакова и Еф