Замысел комедии «горе от ума» и комедийная традиция

Во времена Грибоедова на русской сцене господствовали два вида комедий: «комедия нравов» и «лёгкая комедия». Первая не ставила перед собой цель исправлять нравы, вторая делала такие попытки. Перед началом пьес либо между актами, в дополнение к главной пьесе зрителей развлекали интермедиями, в которых разыгрывали сцены в духе водевилей.

Время от времени на театре водевили игрались в качестве независимых произведений.

В некоторых перечнях комедии «Горе от ума» был предпослан эпиграф чисто водевильного свойства:

Будущее, проказница-шалунья,

Выяснила так сама:

Всем глупым счастье от бездумья,

Всем умным – горе от ума.

План комедии сначала включал сочетание легкой светской комедии с комедией нравов и с водевилем. Выражение «горе от ума» пришло из водевиля, но лишилось водевильного шаловливого оттенка, и его суть стал более важным, более драматичным. Но в окончательном заглавии комедии не сохранилось нравоучительного оттенка, характерного просветительской комедии драматургии и содержанию нравов.

В раннем заглавии – «Горе уму» подразумевалось, что главным «храбрецом» был просветительский разум, и оно несло значительно больше философского смысла, намекая на крушение просветительского разума. Чацкий в комедии – носитель отвлеченного ума, его сценический инструмент. Выражение «горе от ума» более связано, по плану Грибоедова, с личным лицом, с Чацким.

В новом заглавии Грибоедов выделил, что Чацкий – главный герой, а ум – одно из его особенностей, качеств, определяющее содержание характера и личности. В предстоящей истории суть заглавия «Горе от ума» относили уже не только к Чацкому, но и к автору, самому Грибоедову.

Наименование стало символическим, потому в нем выразилось положение просвещенного и либерального дворянского интеллигента в 1-й четверти XIX в. Многие русские люди того времени имели возможность сообщить о себе, что они испытали горе от ума, и неоднократно сетовали на это событие. В заглавии комедии слышались и критика просветительского разума, и праведная досада человека романтической эры, не осознаваемого обществом. В новом заглавии комедии имеется легкость, но нет шаловливости.

Оно удерживает драматизм и серьёзность. И основное – в нем заострена парадоксальность: конечно, в случае если обстоятельством горя выступает глупость, но совсем противоестественно, в случае если обстоятельством этому делается ум.

В окончательном заглавии не сохранилось нравоучительного оттенка, характерного просветительской комедии драматургии и содержанию нравов. Это значит, что Грибоедов избегал избыточной нравоучительности и не питал надежды на возможность исправления пороков комедийным действием и словом. Но драматург изменяет отношение и к легкой, светской, развлекательной комедии.

Он ликвидирует из нее легковесность содержания и сохраняет непринужденный, красивый, эпиграмматический и афористический стиль, живость диалогов и остроту реплик.

Так, Грибоедов воспользовался и комедией нравов, и легкой, светской, развлекательной комедией. Но ни та, ни вторая не могли ему оказать помощь в освещении публично значимого плана.

Для воссоздания публичного конфликта Грибоедову пригодилась традиция «высокой» комедии, восходящая к Аристофану, а в новое время – к Мольеру. Как отметил Пушкин, «высокая» комедия близка трагедии, не смотря на то, что и лишена необходимой для катастрофы неумолимой роковой предначертанности судьбы.

Комедия «Горе от ума», содержанием которой стали громадные публичные неприятности, написана в традициях жанра «высокой» комедии. Но публичные неприятности составили только одну линию конфликта. Вторая связана с амурной интригой, и потому жанр «высокой» комедии нуждался в «лёгкой» комедии комедии и «прививке» нравов.

И те, и другие комедии различались кроме этого по форме организации действия. В случае если конфликт был обусловлен характерами, то такая комедия принадлежала к комедии характеров. В случае если же конфликт вытекал из положений, в которых выяснялись действующие лица, то такая комедия именовалась комедией положений.

Пример обычной комедии характеров – «Ревизор» Гоголя, а комедии положений – «Стакан воды» французского драматурга Э. Скриба. Само собой разумеется, драматурги довольно часто сочетали комедию положений с комедией характеров. В «Горе от ума» имеется множество комедийных положений: слов Чацкого не слышит Фамусов, заткнув уши; падает в обморок Софья, услышав о падении Молчалина с лошади, и т. д.).

Но в целом «Горе от ума» – комедия характеров, и ее воздействие начинается из противоречий, которые связаны с характерами персонажей.

В истории драматургии различались кроме этого театр действия (пьесы, более предназначенные для сцены) и «театр слова» (пьесы, более пригодные для чтения). Грибоедов получал в «Горе от ума» согласия, гармонии между ними, но достигнуть их полностью ему не удалось. Монологи Чацкого обращены к партнерам не содержательно, а лишь диалогической внешностью[75].

Чацкий обращает содержание диалогов и реплик к нам, зрителям, по причине того, что тяжело поверить, словно бы он сохраняет надежду вразумить Фамусова, Молчалина, Скалозуба либо Репетилова. Монолог по собственному месту в сцене двоится: содержательно он обращен к зрителям, формально – к собеседнику. Исходя из этого любой монолог Чацкого может рассматриваться не только неотъемлемым элементом комедийной сцены, но и свободным от нее, в полной мере независимым лирическим произведением.

Наконец, в монологах Чацкого имеется большая часть авторского присутствия, авторской лирики. Их патетика характеризуется личной страстностью не только храбреца, но и автора. В этих монологах совмещены пышное красноречие, ораторский талант храбреца, его неравнодушная натура и в один момент голос автора.

Стремясь мотивировать монологи Чацкого его характером, Грибоедов смягчал резонерскую, моралистическую, «учительскую» роль Чацкого.

Кроме комедийных, в создании «Горе от ума» заметно участие и других жанров: гражданской оды, близкой к ней обличительной сатиры. Монологи Чацкого, а частично и Фамусова – это необычные или похвальные, или сатирические оды, выполненные ярости и гнева. Само собой разумеется, похвалы Фамусова ветхим нравам выглядят иронично, но сам храбрец, произнося их, испытывает неподдельный пафос и нисколько не сомневается в правоте собственной патетики.

Не считая «высоких» жанровых форм, легко подметить в «Горе от ума» и «низкие»: эпиграмму на явление либо «на лицо», пародию на балладу, на язык и сентиментальные сюжеты. Наряду с этим «высокая» комедия мольеровского типа включала публицистику, нравоописание, любовно-психотерапевтическую драму, лирическую стихию.

С давних времен у комедийных персонажей имелся устойчивый комплект комедийных обстановок, каковые авторы варьировали. Со временем сложились легкоузнаваемые и неизменные черты, которыми владели театральные сценические маски, именуемые амплуа. Кое-какие актеры выполняли роли (амплуа) первых любовников, другие – добродетельных, но легковерных отцов, третьи – резонеров, насмешливо относящихся к глупостям персонажей и высказывающих интересы автора, каковые разделяют и зрители.

Среди таких постоянных масок, театральных амплуа, была распространена роль служанки, наперсницы госпожи, либо, по-театральному, субретки. Черты ее легко угадываются в Лизе, служанке Софьи. не меньше распространено было и амплуа первого любовника.

Его роль отведена в комедии Молчалину, но осложнена тем, что совмещена с амплуа глупого любовника. А на маску фальшивого жениха у Грибоедова претендуют сходу три персонажа: Чацкий, Скалозуб и частично Молчалин.

Роль ветреной дочери и основной героини играется Софья, а легковерного, но далеко не добродетельного отца – Фамусов. Чацкий напоминает сходу пара сценических масок, пара театральных амплуа.

Кроме амплуа злого умника, говоруна, фальшивого жениха, Чацкий выступает и в роли храбреца-резонера. Ему доверено в комедии быть насмешливым авторских судьёй и рупором идей персонажей. Храбрец-резонер в большинстве случаев выведен за пределы комического действия.

Над ним по неписаным комедийным правилам не разрещаеться смеяться. Потешаться над персонажами, учить либо обличать их может лишь он. В большинстве случаев храбрец-резонер доносит до зрителя авторские идеи о национальном устройстве либо проекты успехи неспециализированного блага.

Стародум у Фонвизина – хороший пример резонера – мудрый учитель и государственный муж судьбы, наставник всех хороших персонажей, а через них – зрителей.

Итак, любой персонаж вмещает разные амплуа, а Чацкий кроме того четыре: злого умника, говоруна, героя резонёра и ложного-жениха. Грибоедов сопрягает различные маски в одном образе. И эта комбинация различных амплуа, иногда противоречащих друг другу, формирует особенных храбрецов, непохожих на персонажей прошлых комедий.

Такая непохожесть улучшается благодаря своеобразию национально-исторического содержания комедии.