Шашки кбою!: как рубить — История в новостях.

Практически камикадзе

В строевом уставе кавалерии Красной армии из 248 страниц приемам укола и рубки отводится всего четыре, в два раза меньше, чем приемам отдания шашкой чести. Буденновцам надеялось всего три удара (направо, вниз направо и вниз налево) и четыре укола (вполоборота направо, вполоборота налево, вниз направо и вниз налево).

Для нанесения ударов, отбивов и уколов (защиты) наездник должен был подняться на стремена и перенести упор на колени. Рубить конного соперника возможно было лишь одним приемом по команде «Направо — РУБИ!». За 8−10 шагов до соперника кисть правой руки с шашкой отводилась к левому плечу, по окончании чего стремительным перемещением руки с одновременным поворотом корпуса в сторону удара следовало ударить на высоте плеча слева направо.

Для внесения военного порядка, дабы удар выполнялся однообразно, всех левшей переучивали на правую руку, и не только в Красной и Русской армиях.

Два остальных удара (вниз направо и вниз налево) предназначались для поражения пешего соперника. Для этого нужно было за 8−10 шагов до пехотинца подать корпус вправо (влево) вперед и в один момент вынести руку с шашкой вверх выше головы, по окончании чего нанести мощный удар, обрисовав шашкой круг.

Для нанесения укола нужно было вытянуть правую руку с шашкой в направлении соперника, развернув руку в кисти пара влево; лезвие меча должно быть обращено вправо вверх, а острие — в точку укола. По окончании нанесения укола перемещением руки вниз требовалось высвободить меч.

Подобные уставы были во всех европейский армиях, ими же руководствовались и кинематографисты — во всех фильмах кавалерийская лава прыгает, размахивая шашками именно для исполнения удара «Вниз направо — РУБИ!», среди них и Чапаев. Но настоящая встреча конных лав не имела ничего общего с кинематографической рубкой. Солдаты первой шеренги лавы были фактически смертниками, говорит Мухтарбек, и погибали со ужасными ранами.

В случае если же учесть, что уставы советовали атаковать конницу неприятеля в двухшереножном строю, ясно, что жизнь кавалериста в лучшем случае ограничивалась двумя атаками.

Секреты мастерства

Все сообщённое выше имеет отношение лишь к бойцам-срочникам, которых за пара лет работы в армии получалось разве что научить держаться в седле да сносно делать пару-тройку уставных ударов. Для них предназначались шашки из недорогой стали, рассчитанные на пара успешных ударов, с эфесами, разрешающими обезопасисть кисть руки, но не дававшими не то что перебросить меч из руки в руку, но и выполнить элементарные приемы фехтования. Не этих кавалеристов как огня опасалась вся Европа.

Тут Мухтарбек берет в руки две кавказские шашки, полегче солдатских и без гард, и начинает крутить их обеими руками. Блестящие лезвия обрисовывают в воздухе окружности, создавая около Мухтарбека на расстоянии нескольких метров смертоносную ауру. С таким приемом он когда-то выступал в цирке в легендарном конном шоу собственного отца, но упражнение это отнюдь не цирковое.

Аналогичных бойцов, имеющих большой боевой опыт и в совершенстве обладающих шашкой, и выставляли казаки и кавказцы в первых последовательностях лавы. Летающие около наездника мечи давали наезднику шанс прорубиться через первый ряд, очень сильно уменьшая шансы соперника. Проломившись через первую шеренгу, он мгновенно освобождался от второй шашки, в большинстве случаев, метнув ее в соперника, и приступал уже к «однорукой» рубке.

Время от времени наездники из первой шеренги до последних секунд не выхватывали шашку, успевая метнуть в быстро приближающегося соперника пара метательных ножей. «По большому счету, не существует и не существовало ни общепринятой школы, ни тем более печатных пособий либо книжек кавказской и казацкой рубки, — говорит Мухтарбек, — эти приемы по секрету передавались от отцов сыновьям, поскольку довольно часто цена им была жизнь».

Я обращаю внимание, что при исполнении хорошего упражнения казаков «рубка лозы» меч Мухтарбека чаще идет снизу вверх, а не сверху вниз, как постоянно показывают в кино. Оказывается, фирменные удары казаков и кавказцев именно и наносились снизу вверх, к примеру в локоть атакующего противника. Этому содействовало и особенное устройство сбруи казацких коней: к примеру, стремена были связаны ремнем под корпусом лошади, разрешая наезднику свешиваться вбок чуть ли не до почвы.

Мухтарбек демонстрирует практическое применения этого фокуса. Дело в том, что при приближении конной лавы пехотинцу предписывалось двумя руками поднимать над головой винтовку, защищаясь от уставного удара сверху. Казак симулировал начало для того чтобы удара, позже быстро свешивался с коня и мощным ударом шашки снизу практически разваливал воина на две части.

Мне думается, одного этого приема достаточно, дабы опасаться казаков как чумы.

Негромкий Дон

«Я искал материалы по мастерству предков в различных библиотеках, среди них и за рубежом, — делится с нами Мухтарбек, — тщетно». Так что практически единственным источником, более-менее правдиво обрисовывающим мастерство владения мечом, как ни необычно, остается ‘Негромкий Дон’ Шолохова что первым подметил Игорь Минаев в статье «Оружие Негромкого Дона».

Шолохов пишет о шашке как об одушевленном существе: она у него «взвизгивает», «со свистом рассекает струю встречного ветра», издает «режущий посвист». «Кружа над головой мерцающую, взвизгивающую шашку, Прокофий сбежал с крыльца» — аналогичных эпизодов в романе много. Круговое вращение шашки рукой, согнутой в локте, считалось одним из наиболее значимых упражнений рубки, делающих кисть сильной и подвижной. Кстати, более-менее сносно возможно крутить лишь кавказские и казачьи шашки без эфеса.

Строевая солдатская шашка для этого тяжела, к тому же эфес делает это упражнение практически неосуществимым.

Свист шашки при перемещении меча — наиболее значимый показатель скорости, поскольку как раз от скорости прежде всего зависит сила удара. Чем выше скорость, тем уже свист. Так что «свист» и «визг» шашки — полностью правильная черта верно выполненного приема рубки.

Имеется в романе одно превосходное место, где описывается простое для казаков владение шашкой обеими руками: «Он вел коня на выбранного соперника, как и в большинстве случаев все, заходя слева, дабы правой рубить; так же норовил и тот, что должен был сшибиться с Григорием. И вот, в то время, когда до соперника оставался какой-нибудь дюжина саженей и тот уже свешивался набок, занося шашку, Григорий крутым, но мягким поворотом заходил справа, перебрасывал шашку в левую руку.

Обескураженный соперник меняет положение, ему некомфортно рубить справа налево, через голову лошади, он теряет уверенность, смерть дышит ему в лицо Григорий рушит ужасный по силе удар с потягом». Кстати, настоящий прототип Григория Мелехова, казак станицы Вешенской Харлампий Ермаков, был отчаянным рубакой, обладавшим шашкой в совершенстве обеими руками. Конем руководил одними шенкелями, врезаясь в ряды неприятелей с двумя шашками в каждой руке, орудуя ими справа и слева.

Утерянное мастерство

Мастерство владения шашкой, считает Мухтарбек Кантемиров, на сегодня можно считать практически утерянным. Дело в том, что все народы, у которых оно практиковалось, по окончании революции вошли в СССР, где само владение холодным оружием, в особенности в 1930-е годы, приравнивалось к тяжелейшему правонарушению. А ведь умелые бойцы, напомним, тренировались часа по три в сутки.

Снова же шашка — такое оружие, которым дома и в закрытых помещениях очень не помашешь.

В итоге менее чем за сто лет мы лишись неповторимого мастерства, принесшего отечественным дедам славу, а отечественному стране — бессчётные победы. Остается пожалеть, что мы не японцы, не только сохранившие собственную школу фехтования, но и распространившие ее на всю землю. Среди них и на Россию.

В материале использованы фрагменты из статьи Игоря Минаева «Оружие Негромкого Дона» («Прорез» №3’2006).

Статья размещена в издании «Популярная механика» (№51, январь 2007).