Синьцзян против китая

К началу 1870-х годов, по окончании подавления восстаний в центральных провинциях Китая, единственной мятежной территорией, не подчинявшейся Пекину, оставался Синьцзян – широкое пространство на северо-западе империи Цин, населенное мусульманами.

Синьцзян, что по-китайски свидетельствует «новая граница», воображал собой громадный четырехугольник между Монголией, казахскими степями, среднеазиатскими ханствами Хивы, Коканда и Бухары, горами Тибета и Афганским эмиратом: две тысячи километров с востока на запад, немногим менее – с севера на юг. Перерезанные высокими горными хребтами пустыни и засушливые равнины, по которым в древности пролегал Великий Шёлковый путь. Данный район, кроме этого именовавшийся Джунгарией и Восточным Туркестаном, с покон веков населяло множество народностей и племён, исповедовавших ислам – тюркоязычные уйгуры, дунгане (потомки китайцев-мусульман), казахи, киргизы, таджики, узбеки.

Карта сепаратистских перемещений в современном Китае. Прекрасно виден Восточный Туркестан. Стоит учесть тот факт, что в 1860-е годы империя Цин, кроме территории современной КНР, включала и другие почвы, а также Внешнюю Монголию (территорию современного независомого страны Монголия). В васальной зависимости от империи пребывали кроме этого Вьетнам и Корея

По окончании того, как маньчжуры в восемнадцатом веке сокрушили Джунгарское ханство, практически стёрши с лица земли исповедовавших буддизм западных монголов-ойратов, провинция Синьцзян, созданная на территории погибшего страны, оставалась одной из самых неспокойных в Цинской империи. С пугающей регулярностью тут вспыхивали восстания местного мусульманского населения – в 1816, 1825, 1830, 1847 и 1857 годах.

«Предупредительный» мятеж

Для умиротворения провинции цинские власти держали тут маньчжурские и китайские гарнизоны, поощряли переселение в Синьцзян уроженцев центральных провинций Китая. Были созданы особые армейские поселения из родственных маньчжурам племён сибо и солонов, которых переселили с берегов Амура в Центральную Азию. Административным и армейским центром провинции был город Кульджа, находящийся в ста километрах от современной китайско-казахской границы.

В 1860-е годы в Синьцзяне размешалось около 40 000 цинских воинов – в отдалённых провинциальных гарнизонах служило полностью средневековое воинство в латах, с луками, старинными пушками и фитильными ружьями.

Маньчжурский лучник из провинциального гарнизона, фотография второй половины XIX века

Очередное восстание началось в ночь на 4 июня 1864 года в самом центре Синьцзяна – маленьком городе Кучар, в древности бывшем столицей буддийского страны Кучэ. В этом случае восстали мусульмане-дунгане. Из-за мятежа их соплеменников в центральном Китае они были на подозрении у властей.

И в то время, когда среди дунган Синьцзяна распространился слух (быть может, не без оснований) о том, что маньчжуры готовятся их вырезать, вспыхнул мятеж.

К взбунтовавшимся дунганам тут же примкнули уйгуры.

Небольшой кучарский гарнизон, складывавшийся из 1000 китайцев и 150 калмыков, был неподготовленным к защите города. Восставшие напали на резиденцию маньчжурского правителя и перебили китайцев поселенцев и значительную часть-солдат, укрывшихся в том месте. Другая часть гарнизона разбежалась.

Оружие из захваченных складов раздавалось всем, кто желал вести войну против «неверных».

Желающих выяснилось так много, что оружия не хватило и для половины собравшихся. лавки и Продовольственные склады, принадлежавшие китайцам, были мгновенно разграблены. Утром один из китайских офицеров постарался собрать солдат и контратаковать бунтовщиков, но его маленький отряд был смят нахлынувшей толпой.

Пара маньчжурских государственныхы служащих, видя безвыходность положения, взорвали себя вместе с пороховым складом.

Маньчжурский лучник из синьцзянского гарнизона. Рисунок В. В. Верещагина

К концу лета восстание охватило целый Синьцзян. Как мы знаем, что большую роль в его подготовке и инициировании сыграли тайные мусульманские общества. В Урумчи (сейчас – столица Синьцзян-Уйгурского независимого района КНР) в ночь на 15 июля несколько воинов-дунган местного гарнизона пробралась в дом командующего китайскими частями, убила его и завладела гарнизонной печатью.

Оформив с её помощью документы и поддельные приказы, партизаны без боя разоружили китайские части и овладели наибольшим в Синьцзяне складом оружия. Одновременно с этим в городе взбунтовалось гражданское население – уйгуры и дунгане. Через дни уличных боев восставшие захватили целый китайский квартал.

Понеся утраты, маньчжуры заперлись в муниципальный цитадели.

Практически три месяца они отражали атаки восставших, отчаянная попытка прорыва из окружения закончилась смертью более чем 500 маньчжурских воинов.

Цинский офицер из синьцзянского гарнизона. Рисунок В. В. Верещагина

Двухтысячный отряд цинских армий, посланный на помощь осажденным, в сентябре был разгромлен повстанцами на марше. В октябре к повстанцам Урумчи подошла вооруженная помощь из Кучара, и маньчжурская цитадель пала на протяжении ожесточенного штурма. Маньчжуры сопротивлялись до последнего, сражались на улицах и в зданиях, семьи многих офицеров покончили с собой.

Всего в цитадели погибло около 3 000 человек.

В ноябре 1864 года синьцзянские мятежники разгромили отправленный правительством четырехтысячный отряд монгольской кавалерии (руководивший им маньчжур Хой Цин погиб в сражении). Отдельные маньчжуро-китайские гарнизоны в Урумчинском округе сопротивлялись до весны 1865 года. В Турфанском оазисе у пустыни Такла-Макан, одном из самых жарких мест на Земле, маньчжурская цитадель не сдавалась повстанцам четыре месяца.

В другом большом городе Синьцзяна – Кашгаре – цинским влияниям удалось заблаговременно разоружить и полностью уничтожить солдат-дунган местного гарнизона, но это только отсрочило начало восстания. При помощи мятежников из соседних районов уйгуры за пара дней захватили мусульманскую часть города, но китайский «новый город» сопротивлялся около тринадцати месяцев – до сентября 1865 года.

Базарная харчевня в синьцзянском городе Кульджа, русская картина второй половины XIX века. Прекрасно виден смешанный состав населения – переселенцы-ханьцы и аборигены-мусульмане

Не обращая внимания на повсеместность и неожиданность восстания, провинциальные гарнизоны империи Цин везде оказали ожесточенное, иногда смелое сопротивление. Они не могли рассчитывать на милость победителей, и им некуда было отступать – многомиллионный Китай был на большом растоянии, за безводными пустынями и горами…

Сопротивление восставшим мусульманам оказали и китайские поселенцы. Спасаясь от погромов, они бежали в горы и стали собираться в партизанские отряды. самые удачливые из таких отрядов за пара лет вырастут до нескольких тысяч людей.

«Тайфурчи» из «новых мусульман»

В следствии серии восстаний к осени 1864 года Синьцзян был полностью потерян для империи Цин. Далекая провинция попала в руки мятежников именно в момент, в то время, когда главные силы империи с величайшим напряжением штурмовали столицу тайпинов Нанкин. Ясно, что пекинским влияниям продолжительное время было не до событий в Синьцзяне, и практически на пять лет эта территория была предоставлена сама себе.

Тут скоро сформировался целый конгломерат маленьких феодальных стран: Кучарское, Хотанское и Кашгарское ханства, Урумчинский и Таранчинский султанаты. Разноплемённые и неустойчивые, они весьма скоро (уже с весны 1865 года) начали враждовать и вести войну между собой. Во многих случаях эти междоусобицы были не меньше упорными и ожесточёнными, чем битвы на протяжении антикитайского восстания.

В Кашгаре главнокомом местным повстанческим войском стал неграмотный 45-летний таджик Мухаммед Якуб-бек. Он был ставленником Кокандского хана и до прибытия в Кашгар успел повоевать против русских армий, пробуя оборонять Ташкент.

Мухаммед Якуб-бек, британский рисунок 1870-х годов

опыт борьбы и Организационный талант с современной армией выделяли Якуб-бека среди других вождей, новоявленных султанов и ханов Синьцзяна. Он начал деятельно вырабатывать новую армию Кашгара. В то время, когда сдался цинский гарнизон муниципальный цитадели, Якуб-бек внес предложение практически трем тысячам сдавшихся китайцев и маньчжуров принять ислам в обмен на сохранение судьбы.

Из тысячи «новых мусульман» он организовал так называемый «тайфурный» отряд (в противном случае – отряд «тайфурчи»), заметно усиливший его средневековое войско. На описании этого отряда стоит остановиться подробнее, поскольку его оружие ярко иллюстрирует состояние армейского дела на окраинах империи Цин.

Тайфур – тяжелое фитильное ружье калибром 20–25 мм и длиной около двух метров, принятое на вооружение цинской армии в XVIII столетии. Это тот самый «карамультук», чье имя в русском языке стало насмешливым синонимом безнадежно устаревшего и нелепого стрелкового оружия. Среди других трофеев повстанцам Синьцзяна досталось пара тысяч таких «карамультуков».

«Андижанские» тайфурчи из армии Якуб-бека, британский рисунок XIX века

В армии Якуб-бека расчёт каждого тайфура составляли четыре бойца-«тайфурчи»: один – с фитилём, пороховыми зарядами и пулями в древесных «патронах»; второй – с долгим шомполом; двое – для переноски самого «карамультука». Двое последних составляли и живой «станок» при стрельбе из тайфура: один клал финиш ствола на плечо, хорошо притягивая его к себе матерчатым жгутом, а второй обеими руками прижимал шейку приклада сверху к собственному плечу.

Перед выстрелом эти двое пара сгибали поясницы и выставляли вперед правые ноги. Сейчас третий боец должен был прицелиться и произвести выстрел при помощи фитиля.

Как сообщают свидетели, из-за примитивности некачественного пороха и запального устройства лица многих стрелков-«тайфурчи» носили следы пороховых ожогов, а многие из них при выстреле отворачивались. Ясно, что меткость для того чтобы огня была не на высоте (но, имеется свидетельства и о очень искусной стрельбе из этих ружей). Время от времени при выстреле отдача сбивала живой «станок» с ног.

К тайфуру надеялись особые сошки, с которых кроме этого имела возможность вестись стрельба, но куда чаще они употреблялись при парадных построениях.

Тайфурчи Якуб-бека, европейская картина с рисунка очевидца

Стреляли из тайфура тяжелыми пулями, время от времени картечью. Пятидесятиграммовая пуля имела впечатляющее воздействие, но ко второй половине XIX века, в эру нарезных казённозарядных ружей, тяжелый «карамультук» стал явным анахронизмом. Однако, это оружие было обширно распространено в Поднебесной империи и состояло на вооружении цинских армий чуть ли не до конца XIX века.

Китайцы использовали его против французов и англичан на протяжении «опиумных» войн, их пламя испытали на себе войска России при завоевании Средней Азии. Последние свидетельства о боевом применении тайфуров в Тибете и Монголии относятся к началу XX века.

армия и Государство «Счастливчика»

В соответствии с ветхим цинским уставам стрелков-«тайфурчи» закрывали копейщики и лучники. Якуб-бек пара поменял эту тактику, и цепь «тайфурчи» стали прикрывать стрелки из более легких фитильных ружей – по одному на тайфур. Каждые пять тайфуров составляли отделение во главе с начальником, кроме этого вооруженным легким фитильным ружьем.

Любопытно, что сами расчеты тайфуров, складывавшиеся из китайцев и пленных маньчжур, не имели никакого другого оружия, не считая тяжелого «карамультука».

Кроме расчётов «тайфурчи», армия Якуб-бека складывалась из кавалеристов-«джигитов», пехотинцев-«сарбазов» и артиллеристов-«топчи». Сперва эти армии комплектовались добровольцами, но в будущем был организован принудительный рекрутский комплект. Из посёлка и каждого городка набиралось определенное число рекрутов в возрасте от 15 до 30 лет.

Принявшие ислам китайцы были обязаны проходить службу в отрядах «тайфурчи», начиная с двенадцатилетнего возраста, они же делали все хозяйственные и строительные работы в войске. Солидную часть командных постов занимали так именуемые «андижанцы» (уроженцы Кокандского ханства), а в артиллерии служило много наемников из Индии и Афганистана.

Солдаты Якуб-бека, фотография XIX века. На втором замысле – стрелки в форме рядовых пехотинцев-«сарбазов»

И пехота, и кавалерия делились на сотни и десятки. У Якуб-бека имелось некое количество кремневых ружей, пара более «современных», чем фитильные «аркебузы», но большинство его армий была вооружена только холодным оружием. Для ускорения перемещения в походах пехота время от времени передвигалась на мобилизованных конных арбах.

Кроме того такое войско разрешило Якуб-беку начать успешную войну за объединение под собственной властью всего Синьцзяна. До тех пор пока цинские полководцы из школы Цзэн Гофаня гасили последние мятежи в фактически китайских провинциях, Якуб-бек не меньше ожесточёнными способами к началу 1870-х годов объединил все самопровозглашенные ханства и султанаты Джунгарии и Восточного Туркестана. Объединенное государство со столицей в Кашгаре стало называться Йеттишар либо Джетышаар (дословно – «Семиградье»).

Семь больших городов Синьцзяна, древних торговых оазисов на Великом Шелковом пути – Кашгар, Хотан, Аксу, Кучар, Курля, Гиссар и Яркенд – стали центрами семи провинций нового исламского ханства. В их число не вошел большой город Урумчи, поскольку он был подчинен последним – только через три года по окончании провозглашения Йеттишара. В Урумчи в подданство к Якуб-беку перешли многие тысячи дунган, массово отошедших в Синьцзян из китайских провинций Шэньси и Ганьсу, где войска Цзо Цзунтана к 1870 году повальным террором разгромили их восстание.

Синьцзянские повстанцы-дунгане были то союзниками, то соперниками Якуб-бека. Фото 1873 года

Якуб-бек, взявший прозвище «Бадаулет» (Радостный, Счастливчик), был чужаком в Синьцзяне. Власть над огромными пространствами в центре Азии вправду досталась ему, во многом, волей счастливого случая – благодаря общей неприязни к разобщённости и китайцам восставших. В будущем же власть нового правителя держалась только на силе оружия.

К тому же, разросшиеся владения «счастливчика» окружали аж три огромные агрессивные империи: бывшая Цинская метрополия, не смирившаяся с утратой владений; Российская Федерация, деятельно приближавшая собственные границы с севера; Англия, чьи передовые отряды уже побывали в соседнем Афганистане.

Исходя из этого одной из основных забот Якуб-бека стала его армия, к началу 1870-х годов достигшая численности в 45 000 бойцов. «Счастливчик» замечательно понимал её военно-техническую отсталость и направил все силы на обучение и перевооружение собственных армий, не жалея на это дело налогов, выбитых из местных жителей.

Продолжение направляться

Перечень литературы:

Гейнс А. К. О восстании мусульманского населения либо дунгеней в Западном Китае. Издание «Армейский Сборник», №8, 1866
Васильев В. П. О перемещении магометанства в Китае. СПб., 1867
Иванов А. Пара сведений о Кашгаре и о последнем восстании против китайцев. Материалы для статистики Туркестанского края. Ежегодник, Выпуск II. СПб., 1873
Венюков М. Очерки современного Китая. СПб., 1874
Куропаткин А. Н. Кашгария: Историко-географический очерк страны, её армейские силы, торговля и промышленность. СПб., 1879
Пантусов Н. Н. Война мусульман против китайцев. Казань, 1881
Совский И. работа и Управление китайской военщины в Синь-Цзяне. Л., 1932
Фань Вэнь-Лань. Новая история Китая. Том I, 1840–1901 гг. М., 1955
Шан Юэ. Очерки уйгуро-дунганского национально-освободительного перемещения в XIX в. М., 1959
Ходжаев А. Цинская империя, Джунгария и Восточный Туркестан (колониальная политика цинского Китая во второй половине ХIХ в.) М., 1979
Исиев Д. А. Уйгурское государство Йэттишар (1864–1877). М., 1981
Валиханов Ч. Ч. О состоянии Алтышара, либо Шести восточных городов китайской провинции Нан-лу (Малой Бухарин) в 1858–1859 гг. Собр. соч. в пяти томах. Т. 3. Алма-Ата, 1985
Ходжаев А. Карательные походы цинского правительства против народов Джунгарии и Восточного Туркестана в 1878–1881 гг. М., 1987
материалы и Китайские документы по истории Восточного Туркестана, Казахстана и Средней Азии XIV-XIX вв. Алматы, 1994
Дубровская Д. В. Будущее Синьцзяна. Обретение Китаем «Новой границы» в конце XIX в. М., 1998
Моисеев В. А. Китай и Россия в Центральной Азии. Барнаул, 2003

The Paraguayan War: Every Day (1864-1870)

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся: