Холод, голод и чужие интересы

Вооруженный конфликт, разгоревшийся в Европе в 1914 году, скоро втянул в собственную орбиту не только участников Антанты и Тройственного альянса, но и страны, каковые, казалось бы, никакого отношения к войне не имели. Кое-какие ветхие союзники великих держав были перед тяжелым выбором и вынуждены были присоединиться к войне гигантов. Случай Португалии в этом отношении особенно показателен: армия маленькой слабо индустриализованной страны, только что пережившей революцию и сотрясаемой политическими кризисами, отправилась в окопы Западного фронта.

Португальская армия и её подготовка к войне

Португалия на начало ХХ века волновалась не лучший период собственной истории. Колониальная империя, созданная одной из первых, пришла в упадок. Бразилия стала свободным страной, владения в Азии и Африке Португалия контролироваласкорее по милости Англии и Франции.

Альянс с первой из них стал главным внешнеполитическим инструментом выживания Португалии на мировой арене.

К внешнеполитическим неурядицам прилагались и внутренние: неудачное правление последних королей, революция 1910 года, постоянные кризисы новой республиканской власти. В общем, к 1914 году страна подошла в далеко не лучшем состоянии.

Воины португальского экспедиционного корпуса на протяжении тренировки по прохождению полосы препятствий в английском тренировочном лагере, июнь 1917 года (http://www.iwm.org.uk)

Португальский историк Жозе Эрману Сарайва писал:

«Политические силы Португалии разделились. Демократическая партия поддерживалавступление Португалии в данный конфликт. Самым ходовым являлся довод, в соответствии с которому это был единственный метод защиты колоний; поступила информация, что в 1913 году дело практически дошло до подписания тайного пакта между Германией и Англией о разделе пополам этими двумя державами португальских заморских территорий.

Война предотвратила исполнение этого замысла, но победитель, кто бы им ни стал, взял бы всё.

Также довода было и желание встроить страну в европейский контекст, чего, как полагали, потребовал национальный прогресс. Но в базе дебатов пребывали незыблемые идеологические элементы: левые поддерживалисоюзников, каковые утверждали, что олицетворяют собой свободу, а правые – за немцев, каковые отождествлялись с властью и порядком».

В следствии продолжительной в- и внешнеполитической борьбы все решилось в феврале 1916 года, в то время, когда Португалия по требованию британцев конфисковала интернированные в Лиссабоне 36 германских и австро-венгерских судов. Уже 9 марта войну Португалии заявила Германия, 15 марта – Австро-Венгерская империя. Страна появилась в состоянии войны с Четверным альянсом.

Португальские воины с ручными пулеметами совокупности Льюиса в английском тренировочном лагере, июнь 1917 года (http://www.iwm.org.uk)

Армия республики также была в состоянии реформирования. По окончании октябрьской революции 1910 года было решено перевоплотить опытную армию в что-то, напоминающее совокупность ландштурма и швейцарского ландвера. Как отмечает историк Филипе Рибейро де Менесес, таковой замысел был одобрен новой властью, чтобы посредством армии привить республиканские добродетели населению, без энтузиазма встретившему перемены.

Но, среди офицерства помощь республики была громадна, а сами они и политики из демократический партии кроме того заслужили прозвище «младотурок» – в Турции возможно было замечать сходные процессы, но при сохранении монархии.

По окончании объявления войны была собрана так называемая 1-я «инструкторская» дивизия из 12 пехотных батальонов, сведенных в две бригады, три артиллерийских дивизиона и один кавалерийский полк. Все эти силы были совсем собраны в начале 1917 года в 1-ю Португальскую дивизию, которая отправилась на Западный фронт. Следом за первой дивизией последовала вторая – так, численность португальского экспедиционного корпуса была доведена до 55 000 человек.

Руководил им до августа 1918 года генерал Фернандо Таманини ди Абреу-и-Сильва, после этого его поменял генерал Томаш Антониу Гарсиа Розаду. Стремительная подготовка первой дивизии в лагере недалеко от города Танкуш считалась чудесным образом, но все равно было нужно проводить дополнительное обучение по прибытии на место, к тому же и заново экипироваться. вооружение и Форму поставили англичане.

Португальские артиллеристы проходят обучение обращению с 9,2-дюймовой гаубицей у собственных сотрудников из английской крепостной артиллерии (http://www.iwm.org.uk)

Всего за 1916–1918 гг. Португалия мобилизовала 200 000 человек, из них чуть меньше половины, 99 000 солдат, в виде Португальского экспедиционного корпуса попала на европейский и африканский театры войны. Дополнительно не меньше 14 000 португальцев прибыли во Францию в качестве работников тыловых и запасных работ.

Жизнь в окопах и кризис морали

Португальскому корпусу было нужно столкнуться с значительными проблемами еще до прибытия на фронт. Сопротивление призыву приняло массовый темперамент, и множество молодых мужчин ушло в нейтральную Испанию, благо испано-португальская граница фактически не охранялась. Количество изменников достигло впечатляющих показателей еще на этапе отправки из Португалии.

Справа налево: король Георг V, командующий португальским корпусом генерал Фернандо Таманини и английский генерал Генри Хорн инспектируют португальские армии. Фокамберг, Па-де-Кале, Франция, июль 1917 года (http://www.iwm.org.uk)

Историк Менесес приводит слова главы английской военной миссии в Португалии о том, что, к примеру, в августе 1917 года 1067 человек из последней партии армий, посаженной на морские транспорты до Франции. Одна из португальских газет уточнила, что за время отправки армий всего пропали 1102 рядовых и капрала, 37 унтер-офицеров а также шесть офицеров (явление, в общем, мало распространенное). Затем было нужно без шуток усилить борьбу с дезертирством.

Не смотря на то, что офицеры были лояльны республике, но кроме того генерал Таманини ди Абреу-и-Сильва признавал позже в мемуарах:

«Многие офицеры пошли на войну против собственной воли, и возможно додуматься о последствиях их действий для умов воинов, от которых они не скрывали собственных эмоций. Они продолжили придерживаться в зоне боевых действий ветхого обычая, к сожалению, присутствующего в отечественной армии, осуждать всех, независимо от того, кто их слышал».

Потому ясно, что такие начальники не могли служить для собственных солдат моральными фаворитами. Помимо этого, множество воинов, будучи неграмотными уроженцами сельской местности, были просто не в состоянии осознать по-университетски образованных офицеров, каковые еще и находились на антиклерикальных позициях. Религия оставалась неотъемлемой частью португальской жизни, не смотря на то, что республиканское управление и пробовало проводить антицерковную политику.

Вследствие этого в корпусе было мало капелланов, потому, что священники сотрудничать с новой властью в Лиссабоне.

Португальский часовой, в обязанности которого входил запуск сигнальных ракет при германской газовой атаки. Нев-Шапель, Франция, июнь 1917 года (http://www.iwm.org.uk)

Войска во Франции, – и воины, и офицеры, – страдали и от политических дрязг на родине. Политики сменяли друг друга в креслах министров, а тем временем заниматься корпусом ни у кого не было ни времени, ни жажды. Транспортное сообщение с отчизной было нарушено благодаря загруженности линий перевозкой американских армий, так что подкрепления из Португалии фактически не поступали.

Все это вкупе с пережитыми поражениями на фронте явилось обстоятельством бунтов, каковые случились в марте-апреле 1918 года. Они были довольно легко подавлены, но все это вынудило союзное руководство отвести португальцев в тыл, и перегруппировать их, смешав с английскими армиями. В сентябре 1918 года в особом рапорте для английского руководства отмечалось:

«Точка зрения этих людей претерпела в течение последних 6–8 месяцев только незначительные трансформации. Они так же, как и прежде жалуются, что все обещания, эти им португальским правительством либо их начальниками, были нарушены, и, например, обещания дать отдых и заменить их. Они справедливо жалуются, что офицеры приобретают отпуск и подмену, а они нет.

Между ними и их офицерами нет никакого согласия, и большая часть не собирается в сражении подчиняться собственному руководству.

В случае если их подразделения будут направлены на фронт, то срочно вырастет число изменников».

Что же так деморализовало солдат? Во-первых, непривычные условия, в каковые они попали по прибытии на фронт. Сектор во Фландрии шириной по фронту в 18 километров, что достался португальским дивизиям, был достаточно топким из-за большого уровня подземных вод.

Это означало, что траншеи были поверхностными, а защиту приходилось искать за мешками с песком. Сырость, и мороз в осеннюю пору и зимний период, скоро стали причиной росту заболеваемости среди португальцев. Один из офицеров писал про то, что Франция «ледяная, как цветы на могиле».

Второй офицер с отчаянием заявлял, что «тут весьма холодно, а я привык к африканскому климату, и не смогу выдержать, даже в том случае, если меня прежде не убьют пули, 20 градусов ниже нуля».

Португальские воины, попавшие в германский плен на протяжении сражения на Лисе (http://www.bundesarchiv.de)

Самым главным опробованием для португальцев была еда. Английские генералы отмечали, что португальцы «желают набивать каждый день собственный желудок овощами, как это они делали в своей квартире». Диета из хлеба, сыра и консервированного мяса, которую имело возможность предложить интендантство, попросту выводила солдат из себя.

С хлебом обычно также были перебои. Один из воинов писал к себе:

«Я кроме того внес предложение 10 франков за кусок хлеба, и мне отказали… Они дают буханку хлеба на каждые 12 человек, и не больше, исходя из этого мы делаем следующее: 12 планируют совместно и выполняют жеребьевку, и позже тот, кто взял верх, берет хлеб и ест много. Из этого вы имеете возможность осознать всё».

Но, не считая борьбы с холодом и голодом, португальцам приходилось ещё и вести войну – отражать атаки немцев и самим переходить в наступление! В этом отношении португальцев нельзя упрекнуть в недочёте храбрости: собственные 18 километров они обороняли весьма мужественно, а кое-какие из них удостоились высших призов как собственной отчизны, так и союзных держав. Единственной большой неудачей стала битва на реке Лис во Фландрии в апреле 1918 года, в то время, когда удар превосходящих сил немцев сломил португальские дивизии и практически стёр с лица земли треть их экспедиционного корпуса.

Захоронения воинов, погибших в Первой мировой, на одном из кладбищ Лиссабона (http://www.portugal1914.org)

Чувство от войны в целом у португальцев было ужасным – не смотря на то, что, само собой разумеется, пропаганда старалась нарисовать радужную картину. В письмах, перехваченных цензурой в 1918 году, царили апокалиптические настроения:

«Окопная война сводится к артиллерийским атакам, газу, набегам для перерезания проволоки соперника, и пулеметам, неизменно стреляющим, дабы остановить неприятеля, минометам, [выстрелы] которых хоронят человека заживо, и любой раз не меньше полдюжины убитых. Так мы проводим дни, пока не настанет отечественный черед [наступать]».

В другом паническом письме, отправленном к себе уже по окончании битвы при Лисе, говорилось:

«Мы были [один] против десяти. Мы устали и деморализованы от продолжительного нахождения на фронте. Нас предала [служба снабжения] снарядами, каковые закончились через пара часов по окончании боя, как у пехоты, так и у артиллерии. Мы выдержали более 60 000 газовых снарядов.

Коммуникации были перерезаны сначала. Из-за огня артиллерии было нереально достаточно скоро ввести в бой резервы.

Офицеры были убиты, и, так, мы остались без начальников. Из-за всего этого мы, португальцы, не выстояли, но никто бы – полностью никто – не выдержал бы».

По сути дела, затем поражения стало ясно, что надеяться на португальцев более не следует. Прибывшие из-за океана свежие американские армии, значительно более бессчётные и лучше подготовленные, имели возможность заменить все небольшие контингенты на фронте (португальцев, остатки русских армий и т.д.). Однако, по окончании переформирования, в сентябре-октябре 1918 года, португальцы успели поучаствовать в финальном наступлении союзников.

Португальские воины на параде в Париже, разрешённом в честь победного окончания войны (http://www.portugal1914.org)

Жертва португальцев не были забыта союзниками. На конференции в Версале в 1919 году эта иберийская республика взяла собственную долю репараций, и маленькие территории бывших германских владений в Африке. За это португальцы заплатили к апрелю 1918 года, по сведениям Менесеса, следующую цену: 1044 убитых, 2183 раненых, 1594 пострадавших от газовых атак, 403 пострадавших от несчастных случаев, 102 захваченных в плен, 94 пропавших без вести.

Битва при Лисе пополнила данный скорбный перечень именами 398 убитых и 6585 забранных в плен.

Литература:

Сарайва Ж.Э. История Португалии – М.: «Всю землю», 2007
Meneses F.R. de «All of Us are Looking Forward to Leaving»: The Censored Correspondence of the Portuguese Expeditionary Corps in France, 1917–1918 // European History Quarterly. 2000. Vol. 30, №3. p.333–355
Meneses F.R. de. Between Acceptance and Refusal – Soldiers’ Attitudes Towards War (Portugal) // International Encyclopedia of the First World War (http://encyclopedia.1914–1918-online.net)
Munoz M.-C. Les relations franco-portugaises de 1916 a 1918 // Hommes et Migrations. 1991. Vol. 1148, №1. p.15–18