Глава тридцать пятая. богомудрое царствование его величества соломона

И сел Соломон на престоле Давида, отца собственного, и царствование его было весьма твердо» (третья книга царств глава 2, стих 12). Излишне прибавлять, зная библейские нравы, что в первую очередь нового царя было избавиться от Адонии и обоих первых персонажей израильского народа, каковые предпочли бы видеть корону на голове этого сына Аггифы.

Адония не грезил больше о царстве; он в далеком прошлом осознал, что его песня спета: все, что ему было необходимо из наследства Давида, была юная женщина, согревавшая кости его малопочтенного отца. Он был влюблен в прелестную Ависагу.

Как единственное возмещение за убытки, понесенные им от утраты короны, он, старший, яркий наследник, просил для себя лишь прекрасную служанку собственного отца. Эта любовь, которая ровно ничего не означала сама по себе, послужила, но, предлогом для одного из первых «богомудрых» ответов Соломона: он распорядился убить Адонию не обращая внимания на то, что данный последний отнюдь не отказывал ему ни в каких символах покорности и примирился с лишением престола. Адония, что былпрост и наивен, обратился за содействием своим амурным замыслам к самой Вирсавии.

«И пришел Адония, сын Аггифы, к Вирсавии, матери Соломона, (и поклонился ей). Она сообщила: с миром ли приход твой? И сообщил он: с миром.

И сообщил он: у меня имеется слово к тебе. Она сообщила: скажи.

И сообщил он: ты знаешь, что царство принадлежало мне, и целый Израиль обращал на меня взгляды собственные, как на будущего царя; но царство отошло от меня и досталось брату моему, потому что от господа это было ему; сейчас я прошу тебя об одном, не откажи мне… Прошу тебя, поболтай царю Соломону, потому что он не откажет тебе, чтобы он дал мне Ависагу сунамитянку в жену.

И сообщила Вирсавия: прекрасно, я поболтаю о тебе царю. И вошла Вирсавия к царю Соломону сказать ему об Адонии. Царь поднялся перед нею, и поклонился ей, и сел на престоле собственном.

Поставили престол и для матери царя, и она села по правую руку его, и сообщила: я имею к тебе одну маленькую просьбу, не откажи мне.

И сообщил ей царь: проси, мать моя; я не откажу тебе. И сообщила она: дай Ависагу сунамитянку Адонии, брату твоему, в жену.

И отвечал царь Соломон и сообщил матери собственной: а для чего ты просишь Ависагу сунамитянку для Адонии? проси ему кроме этого и царства; потому что он мой старший брат, и ему священник Авиафар и Иоав, сын Саруин, (полководец, приятель). И поклялся царь Соломон господом, говоря: то да и то пускай сделает со мною всевышний и еще больше сделает, если не на собственную душу сообщил Адония такое слово; сейчас же, -жив господь, укрепивший меня и посадивший меня на престоле Давида, отца моего, и устроивший мне дом, как сказал он, — сейчас же Адония обязан погибнуть. И отправил царь Соломон Ванею, сына Иодаева. что поразил его, и он погиб» (третья книга царств глава 2, стихи 13-25).

Очередь была за священником Авиафаром; но данный последний убит не был. Замечательно зная народные предрассудки, Соломон не желал проливать крови священника. Было бы трудновато заявить, что это убийство внушил сам всевышний. «А священнику Авиафару царь сообщил: ступай в Анафоф на твое поле; ты хорош смерти, но на данный момент я не умерщвлю тебя, потому что ты носил ковчег владыки господа пред Давидом, отцом моим, и выдерживал все, что выдерживал папа мой.

И удалил Соломон Авиафара от священства господня» (стихи 26-27).

Но уж, само собой разумеется, для Иоава не было никакой пощады!

«Слух об этом дошел до Иоава, — так как Иоав склонялся на сторону Адонии. а на сторону Соломона не склонялся, — и убежал Иоав в скинию господню и ухватился за роги алтаря. И донесли царю Соломону… И отправил Соломон Ванею, сына Иодаева, говоря: отправься, умертви его (и похорони его).

И пришел Ванея в скинию господню и сообщил ему: так сообщил царь: выходи. И сообщил тот: нет, я желаю погибнуть тут. Ванея передал это царю, говоря: так сообщил Иоав, и без того отвечал мне.

Царь сообщил ему: сделай, как он сообщил, и умертви его и похорони его, и сними невинную кровь, пролитую Иоавом, с меня и с дома отца моего; да обратит господь кровь его на голову его за то, что он убил двух мужей невинных и лучших его: поразил клинком, без ведома отца моего Давида, Авенира, сына Нирова, полководца израильского, и Амессая, сына Иеферова, полководца иудейского; да обратится кровь их на голову Иоава и на голову потомства его на веки, а Давиду, и потомству его, и дому его, и престолу его да будет мир на веки от господа.

И отправился Ванея, сын Иодаев, и поразил Иоава, и умертвил его, и его похоронили в доме собственном в пустыне» (третья книга царств глава 2, стихи 28-34).

Вольтер говорит по атому предлогу, что чуть ли необходимо прибавлять еще какое-нибудь правонарушение к уже идеальным: Соломон начинает собственный царствование со святотатства. Но что, в основном, должно показаться необычным по окончании стольких кошмаров, так это то, что всевышний, поразивший смертью 50070 человек, посмотревших в его «ковчег», совсем не мстит за эту святыню, в то время, когда из нее делают плаху для полководца, давшего Давиду корону.

Идем дальше.

«И поставил царь Соломон Ванею, сына Иодаева, вместо его над войском; (управление же царством было в Иерусалиме) а Содока священника поставил царь (первосвященником) вместо Авиафара…

И отправив, царь призвал Семея и сообщил ему: выстрой себе дом в Иерусалиме и живи тут, и никуда не выходи из этого; и знай, что в тот сутки, в который ты выйдешь и перейдешь поток Кедрон, обязательно погибнешь; кровь твоя будет на голове твоей. И сообщил Семей царю: прекрасно; как приказал господин мой царь, так сделает раб твой. И жил Семей в Иерусалиме продолжительное время.

Но через три года произошло, что у Семея двое рабов убежали к Анхусу, сыну Маахи, царю гефскому… И поднялся Семей, и оседлал осла собственного, и отправился в Геф к Анхусу, искать рабов собственных. И возвратился Семей и привел рабов собственных» (третья книга царств глава 2, стихи 35-40).

А в то время, когда Соломон определил об этом, то он приказал собственному верному Ванее, и тот отправился и убил Семея (стих 46).

В будущем мы определим, что царь Соломон заключил альянс с царем египетским а также женился на его дочери. Библия и тут не информирует имени этого египетского царя, именуя его легко фараоном: это светло показывает сказочность аналогичного брака. К этому времени Соломон выстроил себе дворец, начал возведение храма и принялся за укрепление города.

В ожидании окончания постройки храма, царь ездил на богомолье в Гаваон, где пребывало самоё значительное святилище во всем царстве. Там-то всевышний и дал ему дар мудрости. Данный эпизод достаточно занимателен.

«В Гаваоне явился господь Соломону во сне ночью, и сообщил: проси, что дать тебе. И сообщил Соломон: ты сделал рабу твоему Давиду, отцу моему, великую милость; и за то, что он ходил пред тобою в правде и истине и с искренним сердцем пред тобою, ты сохранил ему эту великую милость и даровал ему сына, что сидел бы на престоле его, как это и имеется сейчас…

Но я — отрок небольшой, не знаю ни моего выхода, ни входа; и раб твой — среди народа твоего, что избрал ты, народа столь бессчётного, что по множеству его запрещено ни исчислить его, ни обозреть; даруй же рабу твоему сердце разумное, дабы делать выводы народ твой и различать, что добро и что зло; потому что кто может руководить этим бессчётным народом твоим?

И благоугодно было господу, что Соломон просил этого. И сообщил ему всевышний: за то, что ты просил этого и не просил себе продолжительной жизни, не просил себе богатства, не просил себе душ неприятелей твоих, но просил себе разума, дабы мочь делать выводы, — вот, я сделаю по слову твоему: вот, я даю тебе сердце умное и разумное, так что аналогичного тебе не было прежде тебя, и по окончании тебя не восстанет подобный тебе; да и то, чего ты не просил, я даю тебе, и достаток и славу, так что не будет аналогичного тебе между царями во все дни твои; и в случае если будешь ходить методом моим, сохраняя уставы мои и заповеди мои, как ходил папа твой Давид, я продолжу и дни твои. И пробудился Соломон, и вот это было сновидение» (третья книга царств глава 3, стихи 5-15).

Итак, речь заходит тут о сновидении. Всевышний, не ожидавший, пока Авраам, Иаков либо другие заснут, дабы явиться им, при Соломоне начинает поменять собственные привычки и ожидает, пока тот начнет видеть сны. Пускай будет так.

Но тогда как именно все это стало известно?

Значит, Соломон сам поведал кому-то собственный сон? И без того от одного к второму, переходя из уст в уста, данный рассказ дошел до автора Третьей книги Царств, жившего во времена вавилонского пленения? Достаточно все-таки необычно, не правда ли?

Богословы сообщат — это их конек! — что появление всевышнего во сне не сокращает божественности видения: церковь признает сны божественные и сны диавольские. Сон человеческий, утверждают служители религии, возможно результатом «сверхъестественного» влияния и не бывает случайным. Примем на 60 секунд это положение.

Допустим, что всевышний вправду явился Соломону. Все-таки Соломон дремал и, следовательно, был не в достаточно полном сознании чтобы сказать либо отвечать.

Если бы сам папа римский заметил себя во сне богохульником, плюющим на просфору, никто из его кардиналов не вменил бы ему этого в вину. Если бы Соломон выбрал во сне богатство и славу, это не имело бы ровно никакого значения. Лучше было бы, если бы всевышний, задав вопросы, дал Соломону время проснуться, и тогда тот лучше сообразил бы, что нужно ответить всевышнему.

Ответ бодрствующего человека, выбирающего мудрость и пренебрегающего всем другим, был бы заслугой.

Но раз он дремал, ответ не в счет: он ровно ничего не следует. Однако данный неподражаемый всевышний был очарован.

Итак, награжденный мудростью, которую он испросил и взял во сне, Соломон не замедлил поразить израильтян высотой ума и замечательным правосудием. В подтверждение неординарной мудрости Библия информирует один-единственный анекдот о споре двух дам, каковые родили с промежутком в три дня в одном и том же доме двух младенцев. Из них один погиб.

Одна из дам упрекает другую в том, что ночью она похитила у нее живого сына и заменила его трупом собственного родного ребенка, нечаянно задушенного ею во сне.

Разрешение этого спора было предложено царю. Мать, обвиненная в подмене, клянется, что живой ребенок, принесенный в суд, имеется личный; вторая не меньше горячо клянется, что ребенок в собственности ей, и требует его.

Тогда Соломон приказывает принести клинок, поделить ребенка На две части и дать каждой матери по половине. Тут раздается крик кошмара подлинной матери, которая требует, дабы ребенка оставили у той, которая его похитила, только бы не убивали. Эта последняя, напротив, выдает себя следующими неразумными словами: — Пускай не будет ни мне, ни тебе, — рубите.

Но приказание Соломона было лишь опробованием. Он присудил возвратить ребенка подлинной матери (глава 3, стихи 16-28).

Верующие приходят в восхищение, в то время, когда проповедники с амвона говорят данный анекдот. Но Соломон имел возможность и вовсе не прибегать к страшному опробованию: ему стоило обратиться лишь к любой повивальной бабке, и она без затруднения выяснила бы, какой ребенок появился незадолго до, а какому отправился четвертый сутки.

Но не будем придирчивы и преклонимся перед «неординарной мудростью» Соломона. Скажем лишь, что смешных рассказов этого рода тьма-тьмущая. У всех народов всегда были судьи, сочетавшие проницательность с простотой.

Ограничимся лишь двумя случаями.

Судьи, о которых отправится обращение, не получали от всевышнего дара мудрости во сне.

Некто взобрался на самую вершину колокольни, дабы что-то исправить в том месте. Он имел несчастье упасть, но вместе с тем имел счастье кроме того не ушибиться. Но падение его было роковым для человека, на которого он упал: данный человек погиб.

Родственники убитого привлекли упавшего к суду.

Они обвинили его в убийстве и потребовали либо смертной казни, либо возмещения убытков. Как дать добро таковой спор?

Нужно было дать какое-нибудь удовлетворение родственникам погибшего. Вместе с тем судья не считал себя вправе обвинять в убийстве, кроме того и невольном, человека, что сам был жертвою несчастного случая.

Судья приказал тому из родственников погибшего, что был особенно настойчив в тяжбе и громче всех потребовал мести, самому взобраться на вершину колокольни и ринуться оттуда на подсудимого — невольного убийцу коему вменил в обязанность находиться сейчас на том самом месте, где умер потерпевший. Нечего и сказать, что назойливый сутяга на данный момент же отказался от собственного нелепого иска.

Второй интересный случай случился с греческим судьей. Один юный грек копил деньги, дабы уплатить их куртизанке Феониде за обладание ею. Тем временем ему в один раз ночью приснилось, что он насладился красотами Феониды.

Проснувшись, он сделал вывод, что было бы неразумно расходовать деньги для одного мгновения.

В свое время он сказал приятелям о собственных амурных намерениях, а сейчас поведал им о решении и своём сновидении отказаться от наслаждения стать любовником Феониды.

Куртизанка, обиженная таким оборотом дела, а основное, раздосадованная тем, что не взяла деньги, привлекла парня к суду, требуя вознаграждения. Она утверждала, что сохранила право на сумму, которую юный человек планировал предложить ей, потому что именно она, не смотря на то, что и во сне, удовлетворила его желание.

Судья, что отнюдь не был никаким Соломоном, вынес распоряжение, перед которым отечественные священники обязаны преклониться: данный язычник, которого всевышний не просветил светом подлинного благочестия, внес предложение молодому греку принести обещанную сумму и кинуть деньги в бассейн, дабы куртизанка имела возможность насладиться созерцанием и звуком золотых монет, совершенно верно так же, как парень насладился призрачной близостью.

Бьемся об заклад, что если бы «святому духу», что обожает веселенькие истории не без клубнички, пришла бы на ум только что изложенная, он вывел бы ее в Библии и записал бы ее в актив мудрости Соломона. К сожалению, воображение его, как явствует из всего содержания Библии, достаточно скудное.

По окончании смешного рассказа с судом Третья книга Царств переходит к перечислению основных слуг Соломона. Читатель не рассердится на нас, в случае если мы пропустим эти нудные строчки. Но мало дальше мы находим кое-что занимательное относительно славы и богатства сына Давидова.

«израиль и Иуда, бессчётные как песок у моря, ели, выпивали и радовались. Соломон владел всеми царствами от реки Евфрата до почвы филистимской и до пределов Египта. Они приносили подарки и помогали Соломону во все дни судьбы его» (третья книга царств глава 4, стихи 20-21).

Тут «святой дух» уж весьма близко пошутил, в случае если учесть, что дело не касается тех отдаленных времен, о которых историки не имеют никаких данных: кто слышал когда-нибудь, дабы иудеи царствовали от Евфрата до Средиземного моря? Правильно, что разбоем они завоевали себе маленький уголок почвы среди скал и пещер Палестины — от Вирсавии до Дана; но ниоткуда не известно, дабы Соломон завоевал либо каким-нибудь образом купил хотя бы один квадратный километр вне Палестины.

Напротив, «царь египетский» обладал частью Палестины, а пара округов ханаанейских просто не повиновались Соломону. Где же это хваленое могущество?

«Продовольствие Соломона на ежедневно составляли: тридцать коров муки пшеничной и шестьдесят коров другой муки, десять волов откормленных и двадцать волов с пастбища, и сто овец, не считая оленей, и серн, и сайгаков, и откормленных птиц» (стихи 22-23). Линия забери! Какое, в действительности, хвастовство!

Приближенные, которых Соломон приглашал к столу, по крайней мере, никак не рисковали погибнуть от голода.

Кое-какие богословы, озадаченные этими явными преувеличениями, растолковали, что Соломон, подражая царям вавилонским, кормил собственных слуг и что это подразумевается в «священном» тексте. Беда лишь в том, что царек иудейский был не более похож на царя Вавилона, чем какой-нибудь мелкопоместный землевладелец на императоров общероссийских.

«И было у Соломона сорок тысяч стойл для коней колесничных и двенадцать тысяч для конницы» (стих 26). Эти 40000 стойл еще красивее, чем 30 овец и 100 волов ежедневного пайка его величества царя израильского и иудейского.

«И была мудрость Соломона выше мудрости всех сынов всей мудрости и востока египтян. Он был умнее всех людей, умнее и Ефана езрахитянина, и Емана, и Халкола, и Дарды, сыновей Махола, и имя его было в славе у всех окрестных народов. И изрек он три тысячи притчей, и песней его было тысяча и пять» (стихи 30-32).

Само собой разумеется, только бог ведает, кто такие эти Ефан, и Еман, и Халкол, и Дарда, каковые так с уверенностью поставлены тут для сравнения с Соломоном и которых «священный» создатель цитирует с невозмутимым апломбом, как если бы обращение шла о мудрецах, известных всему миру. Эта манера ссылаться на никому не узнаваемые знаменитости, иногда проскальзывающая в «священном писании», имеется один из самые характерных показателей того духа злостного надувательства, что беспристрастному исследователю думается единственным «духом», воодушевлявшим авторов всей книги.

Что касается 3000 притчей и 1005 песен, то из них сохранилось всего пара, да и то лишь приписываемых Соломону. Было бы все-таки лучше, увидел Вольтер, дабы данный царь всю собственную жизнь лишь и занимался писанием древнееврейских од, вместо того дабы проливать кровь собственного брата.

Мы подходим к известному иерусалимскому храму, на постройку которого Соломон ухлопал семь лет, к тому же тринадцать лет на постройку дворца. Данной теме посвящены четыре главы Третьей книги Царств. Мы бегло проследим самое значительное.

«И отправил Хирам, царь тирский, слуг собственных к Соломону, в то время, когда услышал, что его помазали в царя на место отца его; потому что Хирам был втором Давида во всю жизнь. И отправил кроме этого и Соломон к Хираму сообщить: ты знаешь, что Давид, папа мой, не имел возможности выстроить дом имени господа всевышнего собственного по обстоятельству войн с окрестными народами, доколе господь не покорил их под стопы ног его; сейчас же господь, всевышний мой, даровал мне покой отовсюду: нет соперника и нет более препон; и вот, я собирается выстроить дом имени господа всевышнего моего, как сообщил господь отцу моему Давиду, говоря: «сын твой, которого я посажу вместо тебя на престоле твоем, он выстроит дом имени моему; итак прикажи нарубить для меня кедров с Ливана; и вот, рабы мои будут вместе с твоими рабами, и я буду давать тебе плату за рабов твоих, какую ты назначишь; потому что ты знаешь, что у нас нет людей, каковые умели бы рубить дерева так, как сидоняне…

И давал Хирам Соломону дерева кедровые и дерева кипарисовые, в полной мере по его жажде. А Соломон давал Хираму двадцать тысяч коров пшеницы, для продовольствия дома его и двадцать коров оливкового выбитого масла… И обложил царь Соломон повинностью целый израиль; повинность же пребывала в тридцати тысячах человек.

И отправлял их на Ливан, по десяти тысяч на месяц, попеременно; месяц они были на Ливане, а два месяца в доме собственном. Адонирам же начальствовал над ними.

Еще у Соломона было семьдесят тысяч носящих тяжести и восемьдесят тысяч каменосеков в горах, не считая трех тысяч трехсот глав…» (третья книга царств глава 5, стихи 1— 6,10-11. 13-16).

«Храм, что выстроил царь Соломон господу, длиною был в шестьдесят локтей, шириною в двадцать и вышиною в тридцать локтей» (третья книга царств глава 6, стих 2). Древнееврейский локоть равен 52 сантиметрам, как и египетский. Следовательно, строение было длиной в 31 метр, шириной в 10,5 и высотой в 15,5 метра.

«И сделал он в доме окна решетчатые, глухие с откосами. И сделал пристройку около стен храма, около храма и давира (святая святых); и сделал боковые помещения кругом. Нижний ярус пристройки шириною был в пять локтей, средний шириною в шесть локтей, а третий шириною в семь локтей; потому что около храма извне сделаны были уступы, чтобы пристройка не прикасалась к стенкам храма» (третья книга царств глава 6, стихи 4-6).

«А собственный дом Соломон строил тринадцать лет» (3 Царств, глава 7, стих 1). «Тогда созвал Соломон старейшин израилевых и всех глав колен, глав поколений… в Иерусалим, дабы перенести ковчег завета господня… И пришли все старейшины израилевы; и подняли священники ковчег… и внесли… ковчег завета господня на место его, в давир храма, во святое святых, под крылья херувимов… И царь и все израильтяне с ним принесли жертву господу.

И принес Соломон в мирную жертву… двадцать две тысячи крупного рогатого скота и сто двадцать тысяч небольшого скота. Так освятили храм господу царь и все сыны израилевы» (третья книга царств глава 8, стихи 1, 3, 6, 62-63).

Подробности, приведенные во всех этих четырех главах, очевидно и непомерно преувеличены. Все эти божественные описания тают, как снег на солнце, когда подвергаешь их более либо менее важному анализу. 183300 человек, не считая каменщиков и других рабочих, каковые явятся позднее, заняты одними лишь подготовительными работами по постройке храма, что задуман длиной в 31,5 метра и шириной в 10,5 метра.

Эти строители ухлопывают семь лет на постройку строения вышиной в скромных три этажа и занимающего площадь в 325 квадратных метров.

Вот числа, заставляющие подскочить всякого имеющего хотя бы поверхностное представление о постройке. Бесчисленные рабочие Соломона были, возможно, неслыханные лентяи. Либо же они, не приобретая зарплаты, шатались без дела.

Размеры строения, каковые показывает Третья книга царств, не сходятся с указаниями Второй книги Паралипоменон (глава 3, стих 4).

Одних лишь таких расхождений в текстах «священных» писателей было бы достаточно для того, чтобы внушить сомнение, если бы сам главный текст по большому счету не представлялся явной бессмыслицей.

Помимо этого, нереально не взяться за бока от хохота, в то время, когда просматриваешь описания этих пристроек и этажей, возведенных в постройки и выходящих на локоть одна над второй, причем нижний этаж на метр уже верхнего. Это совсем ошеломительною! И эти боковые окна, каковые были широки изнутри и узки снаружи, — это также недурная архитектурная выдумка.

Празднество освящения храма хорошим образом завершает описание его постройки.

Таких жертвоприношений не следовало бы делать довольно часто.

Этак не мудрено докатиться и до голода. Вычисляйте вес каждого вола в 100 килограммов — вот вам уже 2 200 000 килограммов говядины; прибавьте практически 2 000 000 килограммов баранины. Это все зажарено было совсем ни к чему, единственно лишь, дабы пощекотать «священное» обоняние господа всевышнего.

И это жертвоприношение одного лишь Соломона! Библия очень оговаривает, что общество израилево приносило жертвы из небольшого и крупного рогатого скота, которых нереально исчислить и выяснить, по множеству их (третья книга царств глава 8, стих 5).

По окончании всего этого, если бы всевышний остался обижен, он вправду нашёл бы невыносимо тяжелый темперамент. Вот из-за чего «явился Соломону господь во второй раз, как явился ему в Гаваоне» (третья книга царств глава 9, стих 2). Это выражение разрешает думать, что второе божественное явление кроме этого было приключением во сне.

Но сын Давида был доволен и не потребовал явлений более ощутительных. Не будем упрекать всевышнего и мы. Пускай будет и без того — во сне, так во сне.

На все «воля божья»!

Божья приз Соломону заключалась в маленьком тосте, что он сказал над ухом дремлющего царя. Тост данный возможно изложен в следующих несложных словах: если ты и твой народ станете почитатьменя, все будет обстоять прекрасно; но если вы станете поклоняться, ты либо твои подданные, каким-нибудь вторым всевышним, тогда берегись! Ветхая, одним словом, песня.

«Хирам, царь тирский, доставлял Соломону дерева кедровые и дерева кипарисовые и золото, по его жажде, — царь Соломон дал Хираму двадцать городов в почве галилейской. И вышел Хирам из Тира взглянуть города, каковые дал ему Соломон, и они не пришлись по нраву ему. И сообщил он: что это за города, каковые ты, брат мой, дал мне?» (третья книга царств глава 9. стихи 11-13).

Решительно нельзя понять, откуда царь Соломон дотянулся двадцать городов, дабы сделать презент собственному приятелю Хираму: Самарии не было еще, Иерихон был жалкой деревушкой, Сихем и Вефиль не были еще отстроены по окончании разрушения — они были восстановлены лишь при Иеровоаме. Вот и все «города» Галилеи тогдашнего времени.

«Царь Соломон кроме этого сделал корабль в Ецион-Гавере, что при Елафе, на берегу Чермного моря, в почве идумейской. И отправил Хирам на корабле собственных подданных корабельщиков, опытных море, с подданными соломоновыми; и отправились они в Офир. и забрали оттуда золота четыреста двадцать талантов, и привезли царю Соломону» (третья книга царств глава 9, стихи 26-28).

Дабы вынудить верующих проглотить такую немыслимую вещь, как флот его величества Соломона, нужно, само собой разумеется, указать и какую-нибудь морскую гавань на принадлежавшем ему берегу. Создатель не посмел устроить эту гавань на берегах Средиземного моря, по причине того, что все порты этого побережья принадлежали финикиянам и все через чур известны.

Придумав какой-то порт Ецион-Гавер в глубине Элатского залива Красного моря, другими словами на востоке Синайского побережья, «священный» мистификатор не рисковал, что кто-нибудь установит фантастичность данной гавани. В географии библейский Ецион-Гавер имеет такое же значение, как и известные библейские мудрецы Ефан, Еман, Халкол и Дарда имеют в истории.

Что касается результатов экспедиции соломонова флота в Офир — страну, которая так и осталась неотысканной, не обращая внимания на трудолюбивые поиски самых географов и благонамеренных историков, — то они были совсем ничтожны рядом с тем пышностью и великолепием, каковые обрисованы в прошлых главах. Снарядить корабль чтобы он, возвратившись, привез каких-нибудь 420 талантов золота, ваше величество, это не близко!

Для барина, у которого было 40 000 стойл для дворцовых лошадей и что доставлял себе благочестивые развлечения наподобие сожжения 250 000 пудов мяса в одном жертвоприношении, это практически что мелочь. Учтите затраты по экспедиции, которая длилась два года. Чистая прибыль сведется к сущим мелочам.

Право же, не стоило отмечать данной глупости, как превосходного акта национальной мудрости и великолепия двора царя Соломона.

Мой бедный «святой дух»! Между нами говоря, бывают и у тебя 60 секунд, в то время, когда ты спускаешься так низко с высоты собственных прекрасных шуток, дерзновенная фантазия которых другой раз вправду грандиозна. Дабы успокоить верующих читателей, поспешим заявить, что «голубь» спохватился и исправил собственную неточность в главе 9 Второй книги Паралипоменон, серьёзной части Ветхого завета, столь же «настоящей» и «святой», как и все другое в Библии.

Мы определим из нее, что «весу в золоте, которое приходило к Соломону в один год, было шестьсот шестьдесят шесть талантов золота» (стих 13).

Потом: «и сделал царь громадной престол из слоновой кости и обложил его чистым золотом, и шесть ступеней к престолу и золотое подножие, к престолу приделанное, и локотники по обе стороны у места сидения, и двух львов, стоящих около локотников, и еще двенадцать львов, стоящих в том месте на шести ступенях, по обе стороны. Не бывало для того чтобы (престола) ни в одном царстве. И все сосуды для питья у царя Соломона были из золота… серебро во дни Соломона вменялось ни во что» (стихи 17-20).

«Суда царя ходили в Фарсис с слугами Хирама, и в три года раз возвращались суда из Фарсиса и привозили серебро и золото, слоновую кость и мартышек и павлинов. И превзошел царь Соломон всех царей почвы достатком и м