Опиум для воюющего народа

Мировые конфликты ХХ столетия настойчиво попросили от воюющих государств мобилизации всех имеющихся у них сил. Одним из серьёзных условий победы стала свойство поставить под ружье как возможно больше новобранцев, нужно здоровых и без вредных привычек. Закономерно, что перечень «неприятелей страны» пополнился: в нем были наркотики и алкоголь.

Оба вида стимуляторов во многих государствах не были запрещены официально, но их потребление и продажа стали жёстко контролироваться.

Но не во всех государствах удалось совладать с данной задачей.

Наркотики до войны

До Первой мировой наркотики не рассматривались кабинетами министров государств-членов Евросоюза как сколь-нибудь значительная неприятность. Значительно больше опасений вызывал, например, пьянство и связанные с ним правонарушения. Иначе, потребление наркотических веществ (прежде всего кокаина) становилось все более распространённым.

Так, к примеру, неспешно круг визитёров курительных пополнялся уже не за счет китайцев-любителей опиума, а клиентов-европейцев. Кокаин начал входить в состав многих лекарств как действенное болеутоляющее средство. Популярный американский препарат для лечения насморка «Ryno’s Hay Fever» на 99% складывался из кокаина, а выпускавшиеся английской компанией «Burroughs WellcomeCo» похожие по составу пилюли рекламировались как отличное средство для восстановления голоса у певцов и ораторов.

Из-за чего так происходило?

Обертка от конфет с успокаивающим эффектом, содержащих настойку опия.

Привычный продукт начала прошлого века.

Во-первых, осуждение наркотиков лежало скорее в моральной сфере. Возможно, всем памятны из рассказов Артура Конан Дойля сетования врача Ватсона по поводу разрушительной тяги Шерлока Холмса к наркотикам, которыми великий сыщик пробовал развеять апатию и скуку.

В Российской Федерации, как подчеркивает историк Павел Васильев, в начале ХХ века люди, писавшие о наркомании как социальной проблеме, порожденной капитализмом, в большинстве случаев, склонны были видеть в качестве ее главных жертв представителей грамотного класса – в первую очередь докторов, и живописцев, артистов, антрепренеров и т.п. По всей видимости, так оно и было. Богема, как свидетельствует Александр Вертинский, вправду была главным потребителем:

«Продавался он (кокаин – прим.авт.) вначале открыто в аптеках, в запечатанных коричневых баночках, по одному грамму. Наилучший, германской компании «Марк», стоил полтинник грамм. Позже его запретили реализовывать без рецепта, и добывать его становилось все тяжелее и тяжелее.

Его уже реализовывали «с рук» – нечистый, пополам с зубным порошком, и стоил он вдесятеро дороже».

Во-вторых, общество, а за ним и государство, в основном склонны были расценивать опасность от наркомании как достаточно низкую, а следовательно, не нуждающуюся в каком-то особенном внимании. Так, в Британии по закону 1908 года аптекарю нужно было только записать адрес и имя клиента без особой процедуры проверки сказанных сведений.

Непременно, самый привычным методом расслабиться для воина оставался алкоголь. В этом замысле в самоё выгодном положении были французские воины, приобретавшие в сутки 0,5 литра красного вина.

Русские воины приобретали водку, германские — шнапс, а британцы (на фото) — классический для английских флота и армии крепкий тёмный ром. Увы для воинов, фото выдает желаемое за вероятное — в руках «томми» стандартная военный глиняная емкость для рома в один галлон. Любая такая бутыль вмещала целых 96 ежедневных солдатских порций.

Обычно наркотики представлялись чем-то достаточно экзотическим, употреблявшимся в колониях либо зависимых странах либо на далеких окраинах (Китай, Индия, Средняя Азия). В случае если европейским воинам в колониальных кампаниях был нужен алкоголь, то, к примеру, английским индийским частям выписывали что-то, уклончиво названное в документах «индийской патокой» («Indian treacle»), а на деле бывшее каким-то препаратом из каннабиса.

Регулирование оборота наркотиков в Англии

С началом Первой Мировой в государствах Европы интерес к наркотикам скорее возрос, потому, что последовавшие по окончании начала военных действий запрет на продажу алкоголя (как в Российской Федерации) либо важное ограничение его оборота (как в Англии) подхлестнули спрос на действенные средства снятия стресса.

Военно-полевая хирургия без облегчения боли была пыткой. Английская операционная, Галлиполи, 1915 год

Так, в Британии начали продаваться маленькие комплекты с порошком кокаина либо пилюлями опиума и шприцом со сменными иглами под слоганом «нужный презент для друзей на фронте» (их открыто рекламировали в прессе). Как срочно увидели современники, взявшие подарки воины «подверглись искушению применять эти препараты не столько как болеутоляющее, сколько как стимулятор из-за крайней усталости». В течение 1914–1915 гг. многие фармацевты были оштрафованы за нарушение законодательства о продаже наркотиков воинам, каковые практически осаждали аптеки перед отправкой на фронт – об этом писала, к примеру, газета «Дэйли Кроникл» (Daily Chronicle).

Не только ажиотаж около аптек и драгдилеров из неблагополучных районов Лондона и других английских городов содействовал повышенному интересу к проблеме наркотиков. Реализовывавшие воинам порошок «кокаиновые женщины» («cocaine girls» либо «dope girls») из Сохо, по совместительству промышлявшие проституцией, и снабжавшие их товаром дилеры из Вест-Энда расценивались в этом случае как неизбежное социальное зло, примета армейского времени наподобие спекуляции дефицитными продуктами либо получения сверхдоходов от армейских поставок. Но газеты отмечали с тревогой:

«Для воина, подверженного перегрузкам и стрессу, в один раз испробованный кокаин может стать страшным искушением. На час-второй наркотик рассеет его заботы, гнев и усталость, придаст призрачную силу и бодрость. Вместе с тем наркотик сделает его ненужным и как воина, и как мужчину».

Это уже было весьма страшно. Такое удовлетворение жажды расслабиться и забыть тревоги, согласно точки зрения политиков и командования, могло быть гибельным для страны. Всё, что имело возможность ослабить империю в час борьбы, несомненно возможно было вычислять результатом враждебной деятельности.

Наркотики, большая часть которых до 1914 года действовала из Германии (не смотря на то, что, как отмечает историк Лукаш Каминьски, наибольшим поставщиком все же были нейтральные Нидерланды), превратились в инструмент вражеского влияния. Но, из более чем миллиона случаев госпитализации солдатах, зафиксированных военно-медицинской работой королевства в 1914–1920 гг., лишь 794 пришлось на отравление другими «ядами и наркотиками». К слову, из-за пьянства в поликлиники попал 241 человек.

Германский военно-полевой медицинский комплект, в составе присутствуют наркотики для обезболивания.

В 1916 году в прессе прокатилась шумная кампания, разоблачавшая германские замыслы по наркотизации Британии. Следом правительство в рамках введенного в 1914 году чрезвычайного «Закона о защите королевства» (Defense of the Realm Act) ввело дистрибуции правила и новые продажи наркосодержащих веществ. Не только кокаин, вместе с тем морфин и ряд других препаратов (кодеин, героин, опиум, продукты из каннабиса) были взяты на строгий учет.

Сейчас военнослужащим вне больниц наркотики имели возможность выдаваться лишь по рецепту, а приобретение ими в тылу таких лекарств имело возможность повлечь за собой заключение в под стражу на шесть месяцев.

Уже по окончании войны, в первой половине 20-ых годов XX века, армейские правила были особым законом распространены на всех обитателей Британии. Нужно подчернуть, что еще в 1914 году подобный закон был принят в Соединенных Штатах, а в 1919 году – в Нидерландах.

Русская наркомания и революция

В Российской Федерации возможно было замечать обстановку, наглядно демонстрировавшую, что не редкость с распространением наркотиков при развала погружения страны и государственного аппарата в хаос Гражданской войны. Анализ данной обстановке возможно почерпнуть из работы историка Павла Васильева.

Увлечение кокаином и морфием было актуальным на волне декадентства.

Так, на дореволюционной русском почтовой карточке приведена репродукция написанной очевидно в романтическом ключе картины Альбера Матиньона «Морфинистки», написанной в 1905 году.

В июне 1915 года были введены штрафы и установлены маленькие сроки заключения в тюрьме за производство, сбыт и хранение опиума без официального разрешения. В 1916 году новосозданному Главному управлению национального здравоохранения была поручена задача бороться с распространением таких наркотиков, как эфир, опиум, гашиш и «другие наркотические яды».

Примечательно, что до 1917 года никакой систематической работы в этом направлении в принципе не велось. Центр был озабочен вторыми проблемами, а на местах значительно более серьёзным делом вычисляли борьбу с самогоноварением в условиях действовавшего тогда «сухого закона». Но как раз последний подталкивал многих переходить на заменители алкоголя, и в частности – наркотики.

Сделать это было достаточно легко, по причине того, что существовал в полной мере легальный метод их распространения через медицинские учреждения (особенно зубоврачебные кабинеты).

«Марафет», как на жаргоне именовали кокаин в начале прошлого века, стал такой же приметой времени, как революционные толпы на улицах.

Временное правительство уже с значительно громадным вниманием отнеслось к «одурманиванию России», предложив муниципальным думам усилить борьбу с незаконным оборотом наркотиков, но не дало им в руки никаких действенных правовых инструментов для этого. В годы Гражданской войны советское правительство пробовало бороться с потреблением и распространением кокаина в Петрограде посредством арестов дилеров с последующим их заключением в под стражу (на срок до 10 лет).

Так, в июне-декабре 1918 года в Петрограде за торговлю наркотиками и игральными картами подверглось аресту 632 человека. Барон А.П. Будберг в собственном ежедневнике в феврале 1918 года отмечал:

«Едущий с нами владивостокский торговец Попов говорит, что торговля опием последнее время взяла прочную организацию и имеет целую сеть агентов и контор; самый дорогой опиум везется из Туркестана и Персии в Петроград, в том месте заделывается в стены экспрессных поездов и переезжает в Харбин. Основная агентура складывается из весьма нарядных, вместе с тем весьма развязных дам, могущих в нужных случаях быть женщинами, приятными во всех отношениях, для тех агентов власти, кои смогут мешать торговле; получают они по паре десятков тысяч рублей в рейс и потому швыряют деньгами вовсю».

По большому счету по окончании Февральской революции 1917 года контроль кроме того в флоте и армии ослаб так, что существовали, фактически не прячась, целые «клубы» кокаинистов и морфинистов (к примеру, был таковой на одном из судов Балтфлота). Историки связывают подобные казусы с неспециализированным настроением в обществе, которое удачно избавилось от диктата прошлых правил (в отношении наркотиков, действительно, и без того достаточно снисходительных), и со знакомством с наркотиками весьма широкого, если сравнивать с довоенным временем, круга лиц.

матросы и Солдаты, раненные на фронте и приобретавшие морфий либо второй наркотик в качестве болеутоляющего, в первый раз выясняли воздействие этих веществ в больницах. медсестры и Врачи, падавшие от непомерных нагрузок, кроме этого начинали принимать морфий в качестве стимулирующего средства. Конечно, что по окончании демобилизации многие из таких наркоманов стали искать привычное средство релаксации уже в тылу.

Заключение

Постепенное введение национального контроля в сфере распространения и производства наркотических веществ превосходно вписалось в неспециализированный тренд все рынка и интересов большего подчинения общества задачам страны. Под лозунгом спасения от оздоровления нации и иностранной зависимости для победы правительства воюющих держав проводили сходную политику запрещения либо твёрдого ограничения свободной продажи кокаина и всех других аналогичных веществ.

Первая мировая стала ответственной вехой в формировании негативного отношения к наркотикам в европейском обществе. Советская республика вступила на путь контроля и строгого ограничения чуть позднее в связи с Гражданской войной и революцией. Но, распространение наркотиков в эти годы только доказало необходимость экстренных мер по предотвращению их продажи и нелегального производства.

Литература

Kamienski L. The Great War And The Cocaine Panic in Britain (http://volteface.me)
Marshall R. Drugs and DORA (http://ww1centenary.oucs.ox.ac.uk)
Vasilyev P. War, Revolution, and Drugs: The “Democratization” of Drug Abuse and the Evolution of Drug Policy in Russia, 1914–1924 // Russia’s Home Front in War and Revolution, 1914–22 / ed. Lindenmeyr A., Read C., Waldron P. – Bloomington: Slavica Publishers, 2016

Удивительные статьи:

Похожие статьи, которые вам понравятся: