Романтическая историография в германии

Германская романтическая историография зародилась на протяжении захвата Германии Наполеоном. История должна была вернуть немцам чувство самоуважения в годы бедствия и поднять дух народа. Показательно, что историк Генрих Луден, просматривавший историю Германии в Иенском университете в течении обоих семестров 1807 г. не имел ни единого слушателя, а в 1808 г., в то время, когда заявил вводный курс «Об изучении отечественной истории», собралась не только аудитория, но и передняя, лестницы, двор были полны студентов. («мы не последыши ленивого племени, а потомки доблестного, крепкого, добропорядочного рода»).

Позднее, в германской публичной судьбе выделилось два течения:

а) национально-буржуазное – стремившееся посредством истории доказать необходимость объединения Германии, прежняя сила которой связана со средневековыми императорами.

б) консервативно-дворянское – защищавшее собственные сословные привилегии, а вместе с ними и политическую раздробленность Германии. Они посредством истории пробовали доказать гибельность изменений в политическом и социальном строе.

Первое направление, в связи со слабостью германской буржуазии, вышло на ведущие позиции лишь в 30-40-е гг. XIX в. В первой трети века господствующее положение принадлежало консервативно-дворянской романтической историографии.

Но независимо от политических направлений германские историки сознавали, что нужно обращаться к источникам. С 1819 г. началась работа по составлению издания «Исторических монументов Германии» (Monumenta Germaniae Historica) (MG) – наибольшего научного предприятия XIX в. Первый том вышел в 1826 г. Полвека эту деятельность управлял Георг-Генрих Пертц, сгруппировавший около себя лучшие научные силы Германии. За это время подошло к концу 26 фолиантов MG.

С 1875 г. издание MG было взято на себя страной и длится до сих пор.

Публикация источников с учётом прошлого новейших достижений и опыта эрудитов филологии сыграла ключевую роль , т. к. в ходе этого издания были выработаны современные способы научной критики источников.

Действительно, в первой трети XIX в. историки принадлежали к т. н. повествовательному (нарративному) направлению романтической историографии. Они ставили задачей воссоздать прошлое посредством проникновения, «вчувствования» в него, в первую очередь через посредство хроник и других повествовательных монументов. Им были характерны все обычные «романтические» черты: идеализация средних столетий, национализм, довольно часто приводивший к искажению истины, во многих случаях – сознательному.

Генрих Луден писал, что Карл Великий был чистокровный германец с голубыми глазами. В на большом растоянии запрятанном примечании делал оговорку: источники ничего не могут сказать о цвете глаз императора, но он прибавил эту чёрточку из эмоции патриотизма (т. е. наивные, неотёсанные приёмы).

Один из представителей нарративной школы Генрих Лео (1799-1878) восхвалял христианскую церковь, инквизицию, крестовые походы, сожжение на кострах, кровавые подвиги герцога Альбы в Нидерландах, проявлял чисто зоологическую неприязнь к «национальным неприятелям» немцев (французов именовал «нацией мартышек»).

От нарративно-романтического направления направляться отличать историческую школу, созданную Леопольдом фон Ранке (1795-1886), и оказавшую со второй половины XIX в. сильное влияние на всю историографию. Не смотря на то, что господствующее положение в Германии эта ветвь заняла с 50-х гг. XIX в., но она появилась в тесной связи с романтизмом, была частично ветвью романтической историографии, а частично её продолжением.

Его работы: «История романских и германских народов с 1494 до 1535 г.» с ответственным приложением «К критике новых историков» (1824), «История Германии в эру реформации» (1839-1847, 6 тт.), «Папы римские в течение последних четырёх столетий» (1834-1837, 3 тт.), «Французская история в основном в XVI-XVII вв.” (1852-1861, 6 тт.), “Британская история в основном в XVII столетии» (1859-1867, 9 тт.).

Отличительной изюминкой творчества Ранке и его учеников было органическое соединение романтической концепции истории с новейшими способами критики текстов. Ранке выработал исследовательские приёмы, продемонстрировал, как посредством глубокой внутренней сопоставления и критики источника его с другими разложить его на составные части и узнать степень его достоверности.

Вторая характерная черта Ранке как исследователя – его недоверие, кроме того пренебрежение ко всем видам повествовательного источника. Выше всего он ставил источник документальный, стремясь выстроить собственное изложение на официальных документах, завлекая повествовательный материал только в качестве дополнительного. В связи с установкой на официальный документ, в Германии под влиянием Ранке начинается особенный вид исторических произведений – регесты.

Регесты – это в сущности канва политической истории, даваемая в виде списка официальных документов с указанием их краткого содержания, причём в регесты включались не только документы, дошедшие до нас, но и такие, о существовании которых мы знаем лишь на основании сообщений нарративных источников либо ссылок в существующих документах.

Из этих изюминок способа Ранке легко установить его сильные и не сильный стороны. Сильная сторона – опора на достаточно надёжные свидетельства (в случае если признать, что официальные документы являются таковыми). не сильный – история выступает, в основном, как дипломатическая, внешняя история.

События внутренней политики, социально-экономические отношения отражены весьма слабо.

Третья особенность Ранке – его «объективность», совсем отказывался от каких бы то ни было оценок (но! – история Мюнстерской коммуны – опирался на произведения людей, не бывших в Мюнстере и на свидетельство предателя, открывшего ворота епископским ландскнехтам).

Построения Ранке кроме этого были европоцентристскими, формированию неевропейских народов во «Глобальной истории» (последнем большом труде) внимания практически не уделял, но и среди европейцев главные — романо-германские, в особенности, само собой разумеется, с германским элементом. В историческом развитии Ранке на первый замысел выдвигал государство, а из всех стран – прусскую монархию, которую считал венцом творения, самым идеальным делом рук и бога людских.

Т. о. идейный багаж Ранке был не весьма велик, как сообщил один историк о нём – «великий талант, но небольшой ум». Но он был официальным историком Пруссии, из этого то влияние, которое он оказал на всю германскую историографию.

До середины XIX в. ведущую роль в германской историографии игрался не Ранке, а т. н. Гейдельбергская школа историков, названная так по университету, в котором протекала педагогическая и научная деятельность основателя школы – Фридриха-Христофа Шлоссера (1776-1861). Гейдельбергская школа выступала против «архивно-дипломатического» способа Ранке, главным для них выступало не его деятельность и правительство, запечатлённая в официальных документах, а неспециализированная картина перемещения всего народа на пути прогресса. Один из представителей данной школы – Вильгельм Циммерманн (1807-1878) в «Истории крестьянской войны» (1841) в первый раз отметил сходство событий 1525 г. с британской XVII в. и французской XVIII в. революциями.