Единственная девушка в целом мире 4 страница

Но Джек молчал. Это лишь его неприятности, он внес тьму в судьбу Шайлер. Исходя из этого он обязан все уладить.

Он забрал у нее через чур много, легко попросив о любви.

– Кто?нибудь желает еще чаю? – задала вопрос Катерина. По окончании того как правда о петрувианцах выплыла наружу, разговор увял, но Хранительницу Врат негативная реакция не тревожила. С позиций Катерины, она выполняла замысел Региса, осуществляла приказ архангела и была невиновна.

Но Джеку и без Нефилимов забот хватало.

– Чаю? – повторила Катерина.

– Да, – быстро отозвался Джек.

– Я принесу, – вызвалась Шайлер и отправилась на кухню.

парень был рад возможности перемолвиться с Катериной наедине. Но Хранительница опередила его:

– Твоя сестра тут. Я видела, как она спускалась в царство Хельды, – с ухмылкой заговорщицы сказала дама.

– В то время, когда?

Катерина назвала дату. Приблизительно тогда же они прибыли в Каир.

– Я желаю поболтать с тобой про Азраил, – сообщил он.

Катерина кивнула и кинула многозначительный взор на обручальное кольцо Джека. Простое украшение, сделанное людьми и не предназначенное для Падших.

– Само собой разумеется. Ты ищешь метод порвать узы. Ты желаешь избавить Шайлер от судьбы Габриэллы?

– Да. – Джек смотрелся усталым ипечальным, но в глазах его вспыхнула надежда. – Ты находилась при создании этих уз. Ты знаешь, с чем я столкнулся.

Можешь мне оказать помощь?

Сообщи, имеется ли выход?

Катерина стёрла губы салфеткой и промолчала.

Джек усилил нажим:

– Потому что я не желаю убивать сестру. Но в противном случае ее не остановишь. Суд крови свидетельствует, что из нас двоих останется один.

Я не может причинить Мими вред. Я не хочу, дабы ее смерть была на моей совести. Но она не должна убивать меня либо мою жену.

При упоминании о Шайлер Джек просиял.

Дама набралась воздуха:

– Единственный метод порвать узы – послужить тому, кто освятил их. Лишь он может расторгнуть то, что сочетал. Кто скрепил твою судьбу? – Глядя на встревоженное лицо парня, Катерина предугадала ответ. – Твой бывший господин.

на данный момент ты сам знаешь, что следует сделать. Отыщи Люцифера и предложи ему собственные услуги вместо на расторжение.

– Другого пути нет? Помогать Люциферу либо убить Азраил?

Катерина кивнула:

– Опасаюсь, как раз так.

– Согласен, – скорбно сказал Джек. Не смотря на то, что он больше не обожал сестру, Азраил являлась частью его самого. Но в случае если необходимо стереть с лица земли ее, дабы Шайлер имела возможность жить, он уже не остановится.

Глава 38

Сердце ангела

Мими таяла в его объятиях, и Кингсли поцеловал ее первым. В то время, когда их губы встретились, она закрыла глаза. Все эмоции обострились до предела, как будто бы она ни при каких обстоятельствах в жизни не целовалась с ним.

Губы Кингсли ласково касались ее кожи, а в то время, когда Мими немного открыла собственные, влюбленные набросились друг на друга со страстью, затмевающей прошлые эмоции. Если она в то время, когда?то и сомневалась в любви Кингсли, сейчас тревога мгновенно рассеялась.

Женщина обвила его ногами, а он подхватил ее и внес в помещение, пинком захлопнув дверь.

Он прижал ее к стенке и навалился всей тяжестью, чуть не раздавив. Она задыхалась от желания, но так как она – Мими Форс! И в то время, когда Кингсли потянулся, хотя поцеловать ее в шею, то она схватила его за волосы и дотянулась губами до уха.

– Как?то ты продолжительно! – прорычала женщина.

– Я не желал…. – Кингсли постарался договорить, но вместо этого быстро втянул в себя воздушное пространство.

Таковой поворот событий Мими в полной мере устроил. Она притянула Кингсли к себе, ласково поглаживая волосы, ниспадающие на шею. Он настольно испугался, что его бросило в дрожь.

Мими прочно обняла его и принялась утешать:

– Я!

Кингсли закрыл глаза и прижался к ней лбом:

– Мне кроме того и не мечталось, что ты придешь за мной. Думал, утратил тебя навечно. В то время, когда я заметил тебя в клубе, то не поверил своим глазам.

И до сих пор не могу. – Он скрипнул зубами. – Ты пришла из?за меня… Я вычислял, тебе кое?что пригодилось в аду. Я не осознавал…

Мими чуть не расхохоталась. Они игрались в игру, которую сами и придумали. Кингсли был таким же, как она.

Он мучился теми же сомнениями и, разглядев их отношения, понял, что они ни при каких обстоятельствах не говорили между собой начистоту.

Кингсли ни при каких обстоятельствах не произносил аналогичных слов и не раскрывал подлинной природы собственных эмоций. Мими от него не отставала.

Она забрала его лицо в ладони и посмотрела в глаза. Провалился сквозь землю заносчивый сердцеед, лощеный авторитет, неподвластный времени венатор, бесстрастный герцог ада. Остался легко Кингсли Мартин.

Юноша, влюбленный в девушку – в Мими.

– Я обожаю тебя, – повторял он опять и опять, осыпая поцелуями ее лицо, шею, плечи. – Я обожаю тебя, я обожаю тебя, я обожаю тебя!

Мими повторяла эти слова. Их голоса сливались в унисон: «Я обожаю тебя, я обожаю тебя, я обожаю тебя!» – как будто бы наверстывая моменты, каковые остались несказанными, в то время, когда они таились друг от друга.

Они еще целовались , в то время, когда его руки скользнули ей под блузку, и Мими улыбнулась. Каким бы Кингсли ни был уязвимым на данный момент, он постоянно оставался как раз Кингсли.

– Может, тебе оказать помощь? – спросила она. Она разрешила Кингсли стащить с себя блузку через голову, и внезапно стало известно, что она лихорадочно помогала ему раздеться, стаскивая куртку и расстегивая рубаху. Сейчас она жаждала чувствовать его всей кожей – хотела практически до утраты самоконтроля. Он нужен ей.

Она желала его.

на данный момент и срочно.

Кингсли отнес Мими в постель, уложил на покрывало, и они помогли друг другу избавиться от остатков одежды, застенчиво радуясь. Позже Кингсли устроился сверху и опять ее поцеловал.

– Ты такая прекрасная! – сказал он.

– Кроме того на фоне местных сирен и амазонок? Лишь не говори, что ты хранил мне верность! На Кингсли Мартина совсем не похоже! – поддразнивая, заявила она и ущипнула его за шею.

– Это нетрудно. Никто из них не был тобой.

Мими совершила рукой по его подтянутому животу, прекрасно проработанным мышцам пресса, вздрагивая от шрамов на теле Кингсли. Имело возможность показаться, словно бы его пробовали освежевать. Торс и пояснице испещряли огромные пятна бугристой, омертвевшей кожи.

– Что это? – спросила Мими, ощущая, как при мысли о боли, которую он перенес, на глаза навернулись слезы.

– Оказался через чур близко к субвертио.

– Похоже на стеклянную чешую, – сообщила Мими, с опаской касаясь отметин. – Больно?

– Да.

И она не удержалась – расплакалась над Кингсли и над тем, что он перенес. Она принялась целовать рубцы, хотя исцелить их собственной любовью.

– Не нужно, – попросил Кингсли. – Видеть не могу, в то время, когда ты такая грустная.

Мими прочно зажмурилась и кивнула:

– Я… я так обожаю тебя!

Он вскрикнул, войдя в нее, а Мими ахнула и еще крепче прижала его к себе. Они сотрясали друг друга, а его слезы падали на ее лицо. Их поцелуи имели самопожертвования и вкус соли, и она растворилась в безграничном удовольствии его любви и тела.

Мими охватило исступление, которого она не ведала поныне.

По окончании они лежали рядом. Голова ее покоилась на его плече. Мими переполнял покой. Кингсли посапывал во сне.

Мальчишка!

Мими ткнулась носом ему в шею, и он, не открывая глаз, поцеловал девушку. Поразмыслить лишь, кроличья лапка на счастье!

Мими ни при каких обстоятельствах еще не была так радостна. Чувство было глубоким и придавало сил. Она поняла, что за многочисленные годы, совершённые на земле, не испытывала ничего аналогичного.

Никто не обожал ее так очень и всецело. Она ни при каких обстоятельствах и ни с кем не разделяла аналогичных мгновений. Ее любовь к Кингсли – драгоценный дар, хрупкий и красивый купол, накрывший их двоих, но стремящийся разрастись на целую Вселенную, выйти за пределы Царства Мертвых и райского сада, заключить в себя всё и вся.

Она обожала и любима. Другое не имело значения. Как это легко!

Но так как исходя из этого Мими и отправилась в преисподнюю. Она наконец?то довольна судьбой. У нее оказалось.

Она добилась того, чего желала. Просите, и воздастся вам. Ей воздалось стократно.

Но она чувствовала что-то иное и неожиданное. Тьма, ярость и разрушительная ненависть, унижение и горечь, с которыми она прожила солидную часть года, – все улетучилось.

Мими в голову пришла еще одна идея, новая и поразительная: «Пускай Джек живет».

Она так очень сильно обожала Кингсли, что забыла обиду кроме того собственного блудного близнеца. Незачем тратить силы на планы и выслеживание Джека по его убиению. Она избавит брата от уз.

Никакого суда крови не будет. В этом нет необходимости.

– Эй, Форс, о чем задумалась? – спросил Кингсли. – У тебя таковой важный вид!..

Мими повернулась к нему и одарила поцелуем – одним из множества, которыми они обменяются за собственную бессмертную судьбу.

– Я сделала вывод, что нам стоит повторить.

Так они и сделали.

Глава 39

Сумерки в саду

Покинуть ковен – дело весьма важное. Аллегра и не сомневалась, что поступает верно, но время от времени ловила себя на мысли: а что на данный момент делает Чарльз? Женщина сохраняла надежду, что он сумеет оправиться от удара и обрести покой.

Аллегра верила, что свобода от уз облегчит ее ношу, но на сердце ей легла тяжесть. Она получила любовь, но утратила все, что было драгоценно для нее, включая легендарную, прославленную историю – неизменную часть собственной личности.

Бен ее, но какое количество же имелось всего, чего он ни при каких обстоятельствах не определит и не осознает! Не смотря на то, что она и влюбилась в него как раз по данной причине. Он заметил в королеве вампиров людскую ипостась, хрупкую ранимую девушку.

в один раз утром, практически сразу после ее заточения, в имение принесли весточку – срочный вызов. «Я в «Фэйрмонте». Буду ожидать тебя в чайной помещении в четыре».

– Кто в наши дни шлет весточки? – спросил парень, глядя, как Аллегра просматривает полосу бумаги.

– Моя мать, – ответила она, порвала листок и кинула в мусорное ведро. Она не говорила с матерью с момента отъезда из Нью?Йорка. До нынешнего времени Корделия не предприняла ни единой попытки связаться с дочерью.

– В то время, когда ты нас познакомишь? – задал вопрос Бен.

– В второй раз, – сообщила Аллегра. – Прости. Легко… вам на данный момент лучше не видеться.

Бен кивнул, не смотря на то, что и расстроился. До вечера они не возвращались к беседе.

В то время, когда Аллегра вошла в величественное лобби отеля, мать сидела на диване, жёсткая и неумолимая, как неизменно. Женщина согнулась и чмокнула Корделию во впалую щеку. Кожа напоминала на ощупь бумагу, пахла гигиеническим тальком и «Шанель № 5».

Но если не считать нескольких новых морщинок около ярко?голубых глаз, мать никак не изменилась. На мгновение перед девушкой появилась картина – Корделия, выглядящая мало старше, говорит с девушкой помладше самой Аллегры.

Кто эта девочка? Дочь, которую она родит Бену? Из-за чего она с Корделией?

Само собой разумеется, из?за того, что Аллегра не будет иметь возможности растить ребенка.

Она отыскала в памяти второе видение: себя в коматозном состоянии, уже в поликлинике. Имела возможность ли она сделать что?нибудь, дабы поменять судьбу, собственное будущее? Бен уговаривал ее не опасаться, но он понятия не имел, с чем им предстоит столкнуться в действительности.

– Булочку? – спросила Корделия, прерывая мысли Аллегры.

– Нет, благодарю.

– Напрасно. Они недурны.

Аллегра наблюдала, как мать ест аккуратными, выверенными перемещениями, и сама, как будто бы в отместку, шумно глотнула воды из стакана.

– Я знаю из-за чего ты тут, – решила нарушить молчание женщина.

– Да? – Корделия поставила чашку. – Пожалуй, меня это не удивляет.

Аллегра продолжила:

– Ты не планируешь уговаривать меня передумать. Мы с Чарльзом… разобрались. Он отпустил меня, – неуверенно сказала она.

– Да. Я знаю, и ковен кроме этого в курсе, Аллегра, – ледяным тоном сказала Корделия. – За многие века собственной жизни я далеко не всегда соглашалась с Чарльзом, исходя из этого я отнесусь к тебе уважением. Я не стану сказать о твоем выборе.

Ты обязана осознавать, от чего ты отказалась для… взаимоотношений со своим фамильяром.

Я полагаю, что, если ты поняла, что привело меня ко мне, но ничего не предприняла по этому поводу, мы обе напрасно израсходовали время.

– Да, – дала согласие Аллегра. – Мне весьма жаль, что из?за меня ты напрасно утратила сутки, мама.

Корделия набралась воздуха:

– Я большое количество думала. Я думала, ты не останешься равнодушной. Я не ожидала, Аллегра, что ты так бессердечна.

Совсем на тебя не похоже.

– Чарльз мне не равнодушен! – возразила женщина. – Но я больше не могу! Он осознал меня. Я обожаю другого.

Так произошло, и это правда.

– Чарльз умирает! – рявкнула Корделия.

– Что?! – вскрикнула Аллегра.

– Мне показалось, ты заявила, что имеешь представление о причине, по которой я приехала ко мне.

– Я вычисляла, ты желаешь вернуть меня в Нью?Йорк.

– Правильно.

– Я желаю сообщить… дабы возобновить узы… – смешалась Аллегра. Точно это несложная уловка, придуманная, дабы вынудить ее возвратиться. Корделия лжет. – Мы бессмертны!

Он возродится в другом цикле.

– Ты ничего не осознала. Если ты не возобновишь узы, Чарльз ослабеет. Он потеряет часть личности.

Бессмертная кровь, сангре азул, истает.

– Но в случае если узы порваны, из-за чего я не больна?

– До тех пор пока ты еще здорова, – исправила Корделия.

Аллегру охватила паника. Узы сведут в могилу их обоих. Кровь истончится, и ее бессмертный дух погибнет.

Неудивительно, что Корделия тут! Но Аллегра не желала этого знать. Она и без того видела через чур очень многое, но не отступилась.

Личная кровь предсказала ее будущее – кома, ребенок, растущий без матери.

А Бен… Что будет с ним?..

– Я проделала путь до Сан?Франциско не чтобы делать выводы тебя, Аллегра, либо бранить за неверный выбор. Я пришла прося – повидайся с Чарльзом перед его смертью. Ты не можешь ему отказать – это последнее желание твоего брата.

Аллегра сообщила Бену, что дома случился несчастный случай и она возвратится в равнину, когда сможет. Она вылетела в Нью?Йорк тем же вечером, а следующим утром нанесла визит Чарльзу в его прекрасном новом жилище на Пятой авеню.

По дороге она осознала, как очень сильно ее воспоминания связаны с близнецом. Вся ее жизнь и собственное «Я» просто не могли существовать без данной одинокой фигуры, сидящей на данный момент в темноте шикарной спальни. Аллегра подбирала отделку для помещения и шепетильно обставляла ее, с любовью воображая, как они создадут собственный дом.

В то время, когда она заметила Чарльза, столь сиротливого в этом доме, девушку пронзила скорбь. Это ее вина. Она кинула брата.

Чарльз ван Аллен услышал, как Аллегра вошла, негромко ступая по войлочному ковру.

– Тебя отправила Корделия, – сообщил он, закрывая лежавшую на коленях книгу.

– Да. Но приехала я сама, – отозвалась она. – Я не знала, что случится, в случае если я не возобновлю узы. Я не воображала, что причиню тебе таковой вред.

– Из-за чего ты тут? – Чарльз закашлялся.

Аллегра присела рядом с кроватью.

– Я не желаю, дабы ты страдал, – сообщила она, забрав его за иссохшую руку. – Ты не должен мучиться из?за меня.

У нее заныло сердце. Чарльз дал ей право выбора, а вместо пожертвовал собой. Она обманывала себя.

Но она ни при каких обстоятельствах не будет свободна! Так будет продолжаться , пока на кону стоят Небесные Узы.

Кодекс вампиров создавался не для шутки, а дабы предохранить и смертных людей, и вампиров. – Обязан найтись выход, – проговорила Аллегра.

– Нет, – лишь и сообщил Чарльз.

Аллегра поникла. Она уже довольно много думала, а сейчас в голове появлялись обрывки мыслей. Она не имела возможности обожать двух мужчин в один момент, и выбрала того, с кем была радостнее.

Заметив последствия собственного поступка, она не знала, что предпринять. Страдания Чарльза были для нее невыносимы.

– Ты можешь все прекратить, – сообщила Аллегра, положив руку поверх ладони брата. – Ты – посильнее любого из нас. Ты – Михаил из рода ангелов. Ты – могущественнее, чем узы.

– Возвратись ко мне… – тихо сказал Чарльз. Он не приказывал, но просил о любви.

– Тогда сообщи мне правду, – отозвалась Аллегра. – Что случилось в отечественном прошлом? Из-за чего мы так отдалились друг от друга? Помоги мне отыскать дорогу к тебе!

Она уловила вспышку в памяти крови и на миг заметила подлинный вид близнеца – Михаила, защитника райского сада. Он назвал ее собственной, в то время, когда мир был так юн! Аллегра не забывала мощь и силу любимого, но не забывала, как изначально ее привлекло присущее ему чувство справедливости, доброта, чистейший свет, что излучала его душа. Он являлся вождем архангелов Господних.

Михаил победил дракона, поверг Люцифера и изгнал мятежных ангелов из рая.

Рука Господня. Он поменял Элизиум на земной мир, лишь бы быть с ней рядом.

Всю собственную бессмертную судьбу Аллегра ощущала, что хороша его любви, и отвечала взаимностью. Но по окончании восстановления во Флоренции в XV веке что?то изменилось. После этого в каждом последующем цикле она все больше отдалялась от него.

Время от времени женщина прекратила осознавать, кого она обожает, мужчину либо миф. Ангела, управлявшего воинство Эдема, либо молодого парня, бледного, не сильный, лежащего в кровати.

И он до сих пор так мил ее сердцу.

Он дорог ей.

Но Аллегра устала жить прошлым, измучилась от неведения. Она желала, дабы Чарльз не терял прошлого света и оставался тем ангелом, которого она безусловно обожала на заре времен. Тогда нет ничего, что стояло между ними.

– Любимый, поделись со мной! – взмолилась она. – Помоги мне получить тебя опять!

– Да, я поведаю.

Аллегра согнулась и поцеловала его в губы. В их нынешнем цикле это произошло в первый раз. Оба приберегали поцелуй для заключения уз – для их возвращения друг к другу.

Чарльз обнял Аллегру за талию, и она разрешила ему уложить себя в постель.

Глава 40

Ключ Близнецов

В то время, когда Шайлер возвратилась с чайником, то нашла Джека, пребывающего в глубокой задумчивости. Катерина, со своей стороны, нормально грызла печенье. Она налила им еще по чашке, пробуя прикинуть, как начать разговор и избежать грубости либо неуместных высказываний в адрес Хранительницы.

Из-за чего ее отправили предотвратить Хранителя Врат, покинув Шайлер в неведении? Не считая Лоуренса, Орден Семерых был командой очень разношерстной. Забрать, например, Кингсли – бывшую Серебряную кровь, Катерину – детоубийцу… У девушки уже ничего не укладывалось в голове, но она отыскала в памяти один серьёзный факт:

– Мы познакомились с целителем, венатором из Аммана. Он заявил, что есть вашим братом.

Катерина нахмурилась:

– Братом?

– Да.

– Что вам поведал данный венатор?

– Он упомянул об уничтожении ковена в Аммане Серебряной кровью. Он считает, что лишь они повинны в резне. Помимо этого, он в курсе ваших дел.

Исходя из этого я и поверила, что, если он знает ваш секрет, он и в самом деле ваш брат.

– Следовало быть с ним весьма осмотрительным. Мой брат погиб в Войне Небес.

Шайлер была обескуражена. Она считала, что Махрус не лгал. Ранее у нее появилось собственное вывод по поводу венатора.

Быть может, он – Онбасиус, лекарь из Рима, входящий в Орден Семерых и защищающий Врата. Но ее догадки противоречили сведениям Аллегры – одни Врата на одну?единственную семью. Махрус не имел ничего общего с Онбасиусом либо Хранителем.

Шайлер, очевидно, сказала Екатерине о плохом положении сообщества вампиров. Она рассказала о Мими Форс, атакованной заклятием крови в гломе, и о слежке Нефилимов за Дэмин. Венаторы до конца и не разобрались, из-за чего регент подверглась нападению.

Шайлер ощущала связь между этим информацией и происшествием, которую они раскопали в бумагах Поля Рэйбурна. То были заметки о Звездном Ключе, что открывал Врата ада.

– В бумагах говорится, что некоторый ключ отпирает Врата Обетования. Вы слышали о нем? У вас он имеется? – напрямую задала вопрос женщина.

– Неточность перевода. Верное наименование – Ключ Близнецов, – ответила Екатерина. – Их легко перепутать. Нефилимы ни при каких обстоятельствах не отличались ни умом, ни проницательностью.

– Сейчас светло, из-за чего они нападали Мими… Отродья пологали, что она и имеется Ключ. И на Дэмин напали по данной причине, она – звезднорожденный близнец. Они охотились за теми, кто отдаленно доходил под искомое значение, – вымолвила Шайлер. – Но для чего им Ключ, если они уже применяют Красную кровь для пересечения границы между мирами?

Хранительница Врат заколебалась на мгновение, но решила ответить:

– Если ты – дочь Аллегры и хороша хранишь тайну Семерых, ты скоро сама постигнешь.

– Имеется что?то еще?

Екатерина звучно опустила чашку на блюдце:

– Врата Обетования – разветвляющийся путь. Он ведет в два различных места. Врата в Гизе сторожат преисподнюю.

Другие сокрыты от меня. Но я могу подтверждать, что лишь тот, кто обладает Ключом Близнецов, – подлинный Хранитель.

Глава 41

Тайны преисподней

Всесторонне и основательно изнасилованная, Мими ни при каких обстоятельствах еще не чувствовала себя так утомившейся, изнуренной и удовлетворенной. У нее ныл любой мускул. С ног до головы ее покрывали укусы, царапины и засосы – но как же чудесно вспоминать, как очень сильно они насладились приятель втором, вознаградив себя за то время, которое провели в разлуке.

Сейчас они изучили и обнаружили все новые пути к удовольствию!

Ей не хватало дыхания. Они имели возможность заниматься сексом ночь и день, и у Мими показалось предчувствие, что именно так и будет. Любовь, как наркотик, приводила к физическому привыканию.

Мими всегда хотелось ощущать Кингсли рядом с собой, чувствовать прикосновение его кожи к собственной, дабы знать, что он настоящ.

– Воды? – задал вопрос Кингсли, усаживаясь. Он посмотрел на Мими сверху вниз и с нежностью стиснул ее плечо.

– Пожалуйста.

Он завернулся в простыню и, насвистывая, направился на кухню. Мими переоделась в шелковый халат. Когда он вышел из помещения, ей стало зябко.

Кингсли возвратился с двумя хрустальными бокалами воды и протянул один девушке. Позже прыгнул обратно в постель.

– Воображаешь, когда я ко мне попал, также пробовал выбраться. Проделал целый путь до Врат. Но пройти их не смог, – поделился он. – Кровь Кроатана.

Она уютно свернулась у него под боком, и он, нежно поглаживая ее волосы, продолжал:

– Я перепробовал все. Торговался с Хельдой. Исходя из этого я и взялся за работу. Думал, в случае если окажусь нужным, будет хоть какая?то поблажка. Но проходили годы и годы – время в аду течет в противном случае, – и ничего не происходило.

Я практически сдался. Позже я заметил тебя.

Я глазам не поверил.

– Как это похоже на тебя! – Мими улыбнулась. – Ты по большому счету не подмечаешь, что у тебя под носом.

– Я свыкся с разочарованиями, – сообщил он, осушил стакан и поставил его на столик.

– А ты желаешь возвратиться обратно, со мной? – задала вопрос Мими, страшась услышать ответ и думая о сорном цветочке, проросшем на пустоши. – Как тут обстоит дело… с голосами? Порча станет частью тебя, как и прежде.

– Знаю, – отозвался Кингсли. – Я большое количество думал.

– Правда? – поддразнила она. – В то время, когда?

– на данный момент, – сообщил он. – Но ничего ужасного. Я справлюсь. Я сражался с Порчей всю мою жизнь.

– Совершенно верно?

– Ни при каких обстоятельствах в жизни не был так уверен. – Он поцеловал обнажённое плечо Мими. – Я желаю быть с тобой. Преисподняя обойдется без меня.

Мими потерлась носом о его щеку. Счастье возвратилось опять.

– Мы что, из этого? – задал вопрос Кингсли.

– Мой замысел как раз таков, – сообщила Мими, ущипнув парня за кончик носа. Он вправду весьма оптимален. Женщина набралась воздуха.

Ее личный красавчик?демон.

– Звучит через чур легко… – задумчиво протянул Кингсли. – Хельда не будет пробовать остановить нас?

– Эй, мне было нужно надавить на кое?какие конкретно кнопки. Азраиль, Мими, имела возможность напомнить местным жителям, что сама владеет Тьмой с рождения.

– Вижу. – Кингсли снова улыбнулся. – Хорошо, в случае если уверена, что твой план сработает…

Мими, надувшись, шикнула на него:

– Не нужно быть пессимистом! Наряжайся, и вперед. Нужно успеть на поезд до лимба.

Оливер, заметив обоих за завтраком, не выказал удивления. Практически он никак не отреагировал, в то время, когда они показались у его стола, светясь от наслаждения.

– Нужно в вагон? – задал вопрос он.

Кингсли нахмурился:

– Ну, это мало посложнее, но мы просчитаем другое, в то время, когда доберемся. Я не знаю, что тебе говорили демоны. – Он повернулся к Мими. После этого парень кинул взор на троллей, каковые ожидали приказаний, выстроившись в струнку на протяжении стенки. – Покиньте нас, – заявил он.

– Тут имеется необходимые парни. Я не планировал держать вас в неведении, но ожидал, пока буду всецело уверен, – без шуток сказал Кингсли.

– И кто они?

– Внизу, в девятом… отмечается повышенная активность.

– Люцифер? – задала вопрос Мими.

Оливер еле проглотилзастрявший в горле кусок хлеба. Кроме того идея о Князе Тьмы наводила кошмар. Он видел, что произошло на протяжении заключения уз, в то время, когда Кроатаны раскрыли себя и захватили Шайлер, уведя девушку в глом.

Кингсли кивнул:

– Думаю, они снова планируют прорваться.

– Чудесно. Пускай попытается – мы загоним его обратно. – Мими рассекла ножом круассан, как будто бы перед ней был злейший неприятель.

– Нет, – вымолвил Кингсли. – Я слышал, сейчас Люцифер хочет большего.

– К примеру? – Оливер решился определить.

Герцог ада помрачнел:

– До меня дошли слухи, что они создали новое оружие, которое возможно применять против Божественных созданий, и оно более замечательное, чем Белое Пламя Небес. Демоны собираются на битву.

– Раз он жаждет войны, он ее возьмёт. Ясно. Апокалипсис. Седлаем коней, – отчеканила Мими.

– Нет. Люцифер уже не интересуется миром людей. – Кингсли жадно посмотрел назад, как будто бы ожидал заметить шпионов.

– Но из-за чего? – задал вопрос Оливер с ухмылкой. – Люди сломали собственный дом совсем?

Кингсли юмора не оценил:

– Опасаюсь, что имеется что-то значительно более драгоценное… – Он помолчал. – Князь Тьмы планирует завоевать эдем.

– Как? – вскрикнула Мими и кинула недоеденный круассан на тарелку – новости отбили ей аппетит. – Невозможно! Небеса закрыты для Падших! Ангелы не смогут искупить собственную вину!

А каким же образом демоны и Развращенные рассчитывают приблизиться к вратам Эдема? Они не найдут вход ни при каких обстоятельствах.

– Не воображаю. Они мне не через чур доверяют, – устало сообщил Кингсли. – Но они уверены в победе.

Глава 42

Звонок телефона

В то время, когда Аллегра возвратилась к себе на Риверсайд?драйв, Бен ожидал ее, сидя на крыльце и обхватив руками колени.

– Я знаю, где ты была прошедшей ночью, – сказал он. – Ты ходила к нему.

– Это не то, что ты думаешь….

– Все в порядке. Ну, пожалуйста. Это меня убивает. Я не осознаю, что с этим делать.

И знать не желаю, – ответил он. – С меня хватит. Так по большому счету неправильно.

– Бен…

– Выслушай сперва меня… – Бен закашлялся в платок. Аллегра заметила, что ткань окрасилась кровью. Недомогание началось несколько дней назад, и они планировали пойти к доктору, но откладывали визит из?за виноградника.

Аллегра почувствовала огромное беспокойство.

Она совершила парня в дом. Сейчас оба пребывали в аскетичной гостиной, обставленной по вкусу Корделии.

– Аллегра… – начал Бен. Ей было больно слышать, как он в первый раз произносит ее полное имя. – Я постоянно буду обожать тебя. Мне без отличия, что ты совершила ночь с Чарльзом.

Я тебя.

Аллегра проглотила слезы. Она не имела возможности сделать данный ход. В то время, когда она покинула Чарльза, она верила в возобновление уз с братом. на данный момент, заметив Бена, Аллегра почувствовала, что колеблется.

Она через чур очень сильно его обожает. Неожиданно наверху зазвонил телефон.

В домике совершили выделенную линию конклава, которой пользовались лишь венаторы и Стражи.

– Бен. Забудь обиду… мне нужно будет подойти. По всей видимости, произошло что-то ответственное.

Бен махнул рукой.

– Валяй, – сообщил он и закашлялся.

Аллегра взбежала по лестнице и сняла трубку:

– Да?

– Это Мартин. Забудь обиду за тревогу, но у меня имеется занимательные новости, – сказал Кингсли. – Желаю ими поделиться, перед тем как отправлюсь на новое задание. Тогда все вылетает из головы.

– Давай в следующий раз, – сказала Аллегра.

– А в то время, когда будет уместно? – Венатор набрался воздуха. – Прости. Обещаю, не займу большое количество времени.

– Тогда скоро.

– Я тут присмотрелся к твоей истории о заболевании Красной крови.

– И?

– В официальных источниках – полный ноль.

Аллегра прикусила губу:

– Нигде нет?

– Форсайт высмеял меня. Он якобы о таком кроме того не слышал. Я, видите ли, прислушиваюсь к голосам в собственной голове, и они сведут меня с ума, – сказал Кингсли без особенной обиды.

Аллегра полагала, что за столетия он привык к язвительным комментариям и шпилькам светло синий крови.

– Я не информировал Форсайту о том, что определил о происшествии от тебя. Тебе не следует иметь неприятности.

– Он лжет. В машине лежало тело. Я сама видела.

– Да, – дал согласие Кингсли. – Я отыскал записи в издании вызовов «Скорой помощи» одной из тех клиник, которыми пользуются Проводники. И погляди, какая выяснилась вещь. В фургоне был труп, но я проверил отчеты по Сан?Франциско: нет ни одного сообщения об исчезновении либо неожиданной смерти фамильяра.