Глава 2. тысячеглазый аргус 3 страница

«Все. Все счета закрыты. Прочь… Прочь… Прочь из этого скорее».

Он не оборачиваясь, отправился по направлению к дому.

— Влад! Влад… — Валерия отчаянно кричала ему вслед, повторяя его имя как будто бы заклинание. Он остановился, но лишь только на мгновение.

Дабы расслышать негромкий шепот призрака из прошлого.

«Беги».

«Либо убей ее первый».

Он обернулся и сделал рукой неизвестное перемещение: то ли отталкивая бывшую мужу, то ли помахав ей на прощание.

Милосердие… А он уже считал, что ему ни при каких обстоятельствах не нужно будет плакать…

«Скорая помощь» приехала чуть раньше костюма милиции. Мальцев замечал через жалюзи как микроавтобус въезжает на территорию его дома и останавливается около распластанного на земле тела Городницкого.

Это необходимо было когда-нибудь закончить. Не так, так в противном случае. Он вторгся на его территорию.

Он ударил его первый, не тут, нет.

В том месте, в клубе. Нет, еще раньше. В то время, когда осознанно совратил его жену. В то время, когда приучил ее к наркотикам.

В то время, когда начал играться в игру, правил которой до конца кроме того не знал. А психотерапевтические удары никак не меньше болезненны, чем физические. Он ударил его, кроме того не осознавая старее сакральной мудрости:

«Если ты делаешь больно кому-то, ты должен быть готов, что кто-нибудь сделает больно тебе».

Юридически все смотрелось безупречно. Морально — также. Но было в какое-то еле уловимое чувство, словно кто-то невидимый так же, как и прежде следит за развитием всей данной ситуации.

Замечает не просто так.

Мальцев отрешенно наблюдал, как Валерия, проскользнув в открывшиеся перед автобусом «Скорой» ворота, пробежала мимо Анжея, а также не взглянуть на него, побежала на подламывающихся ногах к дому. Через пара секунд раздался робкий стук в дверь. Мальцев не пошевелился.

Все в него как будто бы онемело. Он знал, что подобная эмоциональная обезболивание не будет продолжаться всегда, и что не так долго осталось ждать боль возвратится снова, терзая его с удвоенной силой.

Но это будет позже. До тех пор пока в только пустота и лёд.

Анжея осмотрели и загрузили на носилки. Вероятнее, он больше не сможет полноценно передвигаться. Повреждение колена достаточно важная травма.

Но если он выбрал чёрного инопланетянина, то это ему больше и не пригодится.

И сожалений по этому поводу Мальцев кроме этого не испытывал. пустота и Холод.

В случае если же он выбрал яркого посланца, то уровень его регенеративных свойств многократно возрастет, а также перелом ноги станет для него только временным неудобством, той ценой, которую ему было нужно заплатить за прорыв к собственной подлинной сущности.

Через несколько мин. к дому подъехал патрульный автомобиль милиции. Переодевшись и шепетильно смыв с лица следы ритуальной маски, Мальцев сам позвал и тех и других. Он желал, дабы все формальности были соблюдены.

Перед тем, как неизвестный мир алтайских гор снова поглотит его тело и его душу. Необходимо было закончить последовательность дел, оборвать пара якорных верёвок, поставить точки в нескольких ответственных предложениях. Это именно было одним из них.

Мальцев нахмурился. Валерия так же, как и прежде стучала в двери, правда все настойчивей и настойчивей. По тропинке к дому шли два милиционера.

Высоко в небе таяли друг за другом бледные звезды. И было в какое-то смутное беспокойство, какое-то робкое предчувствие будущих катаклизмов.

Как словно бы точка, поставленная им только что, имела возможность в любую секунду обернуться многоточием.

В дверь опять постучали. Но в этом случае не просительно, а требовательно. Аргус улыбнулся и отправился открывать входной замок.

Инцидент с милицией был исчерпан в течение нескольких мин.. Мальцев сделал всего один звонок по сотовому телефону, и невидимый влиятельный собеседник заверил его, что делу будет дан верный движение, и его попытаются в данной связи не тревожить. Он, со своей стороны, выразил собственные сожаления по поводу того, что с бывшим в состоянии наркотического опьянения хулиганом, пробравшимся на территорию его жилища и напавшему на него, было нужно функционировать «неюридическими способами».

Сейчас оставалось решить вопрос с Валерией. Она ушла в ванную, разрешая мужу переговорить с милиционерами, за это время пробуя привести себя в порядок, смывая с тела порчу прошедшего уикэнда. Мальцев сел в глубокое кресло в гостиной и, закрыв глаза, начал ждать.

пустота и Холод.

Милосердие?..

По всей видимости он задремал, по причине того, что перед внутренним взглядом снова начали появляться и таять картины из прошлого…

Еще днем они переплавились через какую-то ледяную речку и к вечеру остановились на ночлег в маленьком урочище, которое накрывала с двух сторон косматыми ветвями кедров горная тайга. Разбили лагерь — восемь палаток и громадный костер в центре поляны. Темнело быстро, и исходя из этого важные за костер спешили собрать сушняка, выискивая в округе громадные надломленные ветви деревьев, уже лишенные жизненных соков и высушенные солнцем.

Мальцев нервничал.

Это был уже его четвертый вечер в алтайской тайге, на протяжении данной поездки. Поездки, на которую он решился спустя год по окончании тех ужасных событий, случившихся приблизительно где-то в этих местах. Но один он идти не решился, и присоединился к сборной группе, идущей подобным маршрутом.

И не смотря на то, что заглавия речек и гор были привычны, Мальцев не выяснял тех мест, в которых ему было нужно пережить целый кошмар той печальной экспедиции. И наподобие особенно запоминающиеся элементы окружающего ландшафта были те же — одинокий ветхий кедр, заросший серебристым от старости мхом, часть горной стенки в виде лика богатыря, замечающего за заходом солнца. Но все другое как будто бы убрали куда-то за год неизвестные силы, управляющие миропорядком и неизвестные человеку.

От этого мурашки бежали по телу. Мальцев всматривался в лица туристов: легкомысленные, радостные, уверенные в себе и завтрашнем дне, и зябко ежился. С одной стороны он кроме того мысли не допускал, что все они также смогут забрести в тот проклятый «морок» в таежном лесу, убивающий, извлекающий на поверхность все самое ужасное и, одновременно с этим, самое красивое.

Иначе — он весьма этого желал. Снова окунуться в мир мечт на грани смерти, в котором живут необыкновенные создания, недоступные простому людской восприятию. Харон…

Мальцев окинул взором темнеющую стенке кедрача около их стоянки. А возможно, он скрывается где-нибудь рядом? Стоит на данный момент в темноте среди стволов и наблюдает на них.

Задумчивый, всезнающий, непонятный, пугающий.

— Влад, — молоденькая женщина по имени Лена, машет ему рукой, дабы он помог ей соорудить из ветхих бревен пара «седаков» около костра. Он закрывает глаза на мгновение, прогоняя наваждение и радуясь, кивает ей головой.

Костер урчал, как будто бы голодный зверь, глодающий вкусную кость. Языки пламени облизывали сухие дрова, набирая силу и вытягиваясь вверх, разрастаясь с каждой минутой. Большинство группы, человек десять уже сидели около костра.

Остальные копались в палатках, разбирая вещи. Спустя некое время один из парней, Евгений, расчехлил собственную, если судить по внешнему виду, уже бывалую гитару, и к песне костра присоединился последовательность молодых и звучных голосов:

«Ни дождика, ни снега, ни пасмурного ветра

В полночный, безоблачный час

Распахивает небо сверкающие недра

для зорких и весёлых глаз.

Сокровища Вселенной мерцают, как будто бы дышат.

Звенит медлено зенит.

А имеется такие люди, они замечательно слышат,

как звезда со звездою говорит…»

Над раскаленными поленьями, лежащими на периферии костра, закипел громадной котелок с травяным чаем. Ароматную жидкость разлили по кружкам и разрешили войти по кругу. Мальцев держал тёплую чашку в руке и, вдыхая терпкий запах туристического варева, казалось, мечтал наяву.

Царившее в напряжение, обострившееся ночью, медлено таяло.

Он рассматриваллица участников группы, в один момент бросая маленькие взоры периферическим зрением в темноту за освещенным кругом. В сознании как будто бы пробовали склеиться воедино два мира: привычный человеческий, с песнями, хохотом, огнём и байками, и непривычный, чёрный, находящийся в собствености таинственной тайге, в большинстве случаев не жалующей незваных инопланетян. Пробудившиеся годом ранее инстинкты не позволяли расслабиться, машинально осуществляя контроль стенке тьмы за поясницами легкомысленных туристов.

Ну само собой разумеется, кого им было тут опасаться? Ни один зверь не подойдет к такому скоплению людей, тем более защищенных броским пламенем костра. Ни одного постороннего человека тут не имело возможности на многие километры около.

А нелюди… В нелюдей тут хоть и верили, но похоже, у собравшихся было на данный счет особенное настроение. Восторженный кошмар либо пугающее очарование. Мальцев не сводил изучающего взора с участников похода.

А они, как будто бы уловив его мысли, неспешно поменяли песни на рассказывание классических баек про местные «кошмары». Без этих наивных, но одновременно душераздирающих историй, любой поход терял ощущение и свою остроту экзотического приключения.

— Я вот поведаю вам историю про хозяйку Тёмной горы… — веснушчатый юноша, Дима, делает нарочито важное лицо, — Лишь не думайте что это выдумка. Я сам один раз свидетелем этому был.

Все замолкают и, радуясь, слушают рассказчика. Неспешно ухмылок делается меньше. Да и не страно — около тайга и ночь во все стороны.

И кто его знает, что за судьбу течет сейчас всего в нескольких метрах, за стеной светового круга, в непроглядной тьме.

Мальцев не слушает. Он уже неоднократно слышал эту историю. Он наблюдает в пламя, а все его тело жадно ловит окружающие звуки около. Его интересует именно та, ночная жизнь, пропитанная безлюдьем и тьмой.

Ему думается, что эта темнота наполнена перемещением.

И если она сама не двигается около людской лагеря, то это может означать только одно — это двигаются существа, населяющие эту тьму.

Пять мин., десять. Рассказчик закончил, но его тут же торопливо перебивает очаровательная брюнетка, которой не терпится поведать очередную ужасную историю. Мальцев наслаждается данной девушкой.

Прекрасные тёмные глаза, верные черты лица, дорогая ухмылка. Валерия.

— А вы слышали историю про Лесного Духа?

Все отрицательно кивают, с нетерпением ожидая продолжения. Валерия загадочно радуется и продолжает:

— Говорят, что Лесной Дух может принимать форму человека и выходить к забредшим на его территорию людям в виде старичка… — женщина выдерживает паузу, — либо заблудившегося туриста…

Она замолкает на пара секунд, испепеляя слушателей собственными тёмными глазами.

— Либо… прекрасной девушки… — все радуются, но она не смеется, продолжая рассказ и неспешно понижая голос до еле различимого на фоне костра загадочного повествования.

Мальцев прислушался к себе. Что-то неуловимое вынудило его сосредоточиться на присутствующих. Какое-то еле заметное изменение, недоступное для простого взора.

Спустя пять мин. он осознаёт что — один из присутствующих, немногословный юный человек в темно-зеленой ветровке, с неизменно накинутым на голову капюшоном, в первый раз заинтересовался рассказом. Мальцев присмотрелся к нему повнимательнее. Он уже давно подчернул, что данный юноша в течении всего маршрута сторонился шумных туристических мероприятий, держась как-то особняком.

Единственное что Владислав знал о нем, что его кличут Максим Ковров, и что он из Барнаула.

И не смотря на то, что за четыре дня все уже основательно перезнакомились, об этом человеке он не смог сложить какого-либо конкретного впечатления. Максим держался все время так, что его как будто бы и не было заметно среди вторых, более общительных участников похода. Сначала Мальцев принял его за умелого туриста, которому было легко неинтересно принимать участие в классических игровых элементах туристического экскурса.

Но на данный момент он осознал, что Максим был чем-то похож на него — его больше интересовал мир темноты, мир что был богат на разного рода неожиданности для ничего не подозревающих, до поры до времени, людей. И эта его отстраненная поза — похоже, он также слушал то, что происходило в лесу. В противном случае, что происходило в световом круге, воспринималось им как периферийный антураж, шумный и предсказуемый, привычный и скучный.

И вот сейчас, данный Максим неуловимо насторожился, подняв глаза на рассказчицу. История про Лесного Духа его определенно заинтересовала. Мальцев пристально всматривался в его лицо, вернее в ту часть лица, которую было видно из-под капюшона.

Ковров, как будто бы почувствовав данный взор, повернулся к нему. В этот самый момент Мальцев заметил в бликующих отсветах костра его глаза. Они мелькнули всего на мгновение, но ему показалось, что Максим знает, о чем он на данный момент думает!

Взрыв смеха нарушил невероятность момента. Все присутствующие дружно наблюдали на Мальцева. Валерия, смеясь, угрожала ему красивым пальчиком.

— Да нет, не похож. Не смотря на то, что… Все время молчком и молчком. Влад, ты случайно не Лесной Дух? Нет?

Тогда с тебя история.

Мальцев заулыбался, смущенный столь неожиданным проявлением внимания к нему со стороны практически всей группы.

— История? Да я, честно говоря, не знаток.

Все захохотали.

— Совершенно верно — странный.

Лена, которой он помогал раздвигать бревна, звонко задала вопрос:

— А никто не помнит, в то время, когда он по большому счету к нам присоединился?

Взрыв смеха. Мальцев вправду опоздал и догонял группу, которая уже вышла на маршрут, практически, бегом.

— Ну вот, Лера, а что делает Лесной Дух, в то время, когда его раскрывают?

Женщина наблюдает ему прямо в глаза.

— Для того чтобы еще не было. Лесного Духа нереально раскрыть. Он же оборотень.

Он шепетильно маскируется, но в случае если в отношении него появляются подозрения, он начинает изворачиваться, хитрить, делать все, дабы люди не осознали что он не из их племени.

Влад, нужно будет рассказать нам что-нибудь, дабы снять с себя все подозрения.

Все снова смеются, но делают это в основном чтобы снять избыточное напряжение. Ужасные истории в ночной таежной глуши, само собой разумеется, смешат, но лишь ту часть сознания, которая весьма слабо поймёт всю глубину происходящего. Мальцев радуется Валерии и наблюдает на Коврова.

Тот также радуется, похожий на остальных, затерявшийся в толпе, такой же, как все, ожидая от него очередную историю. Необычный тип.

— Ну хорошо. Лишь… — он картинно делает паузу, — вы сами попросили…

Все дружно кивают. А он закрывает глаза, как будто бы опытный сказитель, но в у него паника. Быть может… Поведать им?

Про «морок», про медведя-убийцу, про призрака у воды… Лишь вот не в серьез данный рассказ он вряд ли сможет обратить, а они ожидают от него какой-нибудь легкой «страшилки».

Придется попытаться. Исторгнуть из себя в окружающую темноту данный кошмар, носимый в душе весь год. Освободиться.

Поведать эту грустную и ужасную сказку окружающему лесу, притихшему в ночи. Пускай послушают ее те невидимые духи, каковые кружили их годом ранее в этих местах. Пускай услышит ее Харон, если он находится где-нибудь рядом.

Итак.

Он откашливается, как будто бы позволяя понять, что история возможно продолжительной и, выдержав паузу, начинает:

— Они осознали что заблудились, в то время, когда на пути новь встретилась причудливая коряга, напоминающая очертаниями какого-либо экзотического морского монстра…

В то время, когда он закончил, все сидели без звучно, пребывав под впечатлением услышанного. Не обращая внимания на то, что у данной поведанной истории было радостное окончание, она все равно произвела достаточно гнетущее чувство.

— Ну вот, а сказал «не знаток»… — протянул Дима, наклоняясь к костру, и протягивая к огню руки, — тебе бы книги писать.

Мальцев безрадостно улыбнулся и кивнул головой, отслеживая тем временем реакцию двух человек: Коврова и Валерии. Они оба внимательно наблюдали на него, как будто бы пробуя пробраться за границы его тела, заглядывая ему прямо в душу. Но в случае если Лера наблюдала задумчиво и с интересом, то Ковров радовался!

Мальцев улыбнулся ему в ответ.

— Ну что же, мою историю вы послушали. Сейчас, в рамках повествовательной эстафеты желаю по праву передать слово, вот, Максиму.

Юноша в накинутом на глаза капюшоне кивнул, постоянно улыбаясь , как будто бы ожидал этого предложения. Сейчас все внимание было сосредоточенно на нем. Мальцев удовлетворенно заерзал на месте. «Послушаем молчуна».

Ковров тем временем согнулся к костру и забрал в руки потухший огарок одного из поленьев, ощетинившийся тёмными коряжистыми сучками. Повертев его в руках, он осмотрел всех присутствующих из-под капюшона. После этого медлительно, как будто бы артист, накладывающий грим перед важным выступлением, он совершил этим огарком по лицу в определенной последовательности, покрывая его устрашающим тёмным узором, на манер боевой раскраски «коммандос».

Все присутствующие с большим удивлением и одобрительно загудели в предвкушении очередной истории. А Ковров, так же, как и прежде не произнося ни слова, потянулся к костру и, кинув в том направлении огарок, выхватил оттуда тлеющую палку. В второй руке у него, как будто бы материализовавшись из воздуха, показался нож.

Туристы восторженно набрались воздуха. Лишь Дима зачаровано пробормотал:

— Вот блин, проморгали настоящего Духа Леса…

Ковров поднялся на ноги и, неуловимым перемещением запрятав лезвие ножа за руку, поводил импровизированным факелом в воздухе:

— В то время, когда Охотник делается Духом Леса, а Дух Леса — Охотником, их уже нереально различить…

Все восприняли это, как начало истории, и нетерпеливо замолчали. Мальцев почувствовал внезапно сильное головокружение. Его качнуло в сторону, и в ушах появился еле слышный звук, напоминающий шум далекого океана. Он озадаченно прислушался к своим ощущениям.

Ему показалось, словно кто-то невидимый, один из обитателей этого таежного океана около, постарался заговорить с ним, неслышным для простого слуха, шепотом.

Владислав отчаянно дернулся, но тело, скованное необычной слабостью, не шевельнулось. Мальцев сделал немыслимое упрочнение и скинул с себя незримые щупальца чужой воли.

«Это что такое?»

Он заозирался, тщетно пробуя заметить хоть что-нибудь в темноте около. Валерия, которая не сводила с него взора, вопросительно кивнула ему. Он смутился и, натянуто улыбнувшись, пожал плечами. Не хватало еще, дабы она поразмыслила, что он испугался. Валерия улыбнулась ему в ответ и кивнула на место рядом с собой.

Мальцев поднялся и, переглянувшись с Ковровым, что как будто бы выжидал чего-то, сел рядом с девушкой.

Она тут же забрала его за руку и прижалась к нему плечом.

— Истории становятся все ужаснее.

Мальцев одобряюще улыбнулся ей, не смотря на то, что в у него все дрожало от только что пережитого ощущения.

— Не опасайся, я покинул костюм Бэтмена в палатке, но в случае если пригодится, я за ним сбегаю.

Валерия как-то по-особому взглянуть на него.

— Так ты сейчас на дежурстве? Я думала сейчас сутки Спайдермена.

Он опоздал ей ответить, по причине того, что Ковров начал собственный рассказ.

— Раз уж вы затронули тему духов леса и оборотней, я поведаю вам про «мынчар-кермос», духов, каковые смогут красть во обличии и тьме голоса. Вы готовы?

Присутствующие заворожено закивали головами.

— Шаманы знают об их существовании уже тысячи лет и именуют их детьми ночи. Их природа совсем чужда людской, исходя из этого их встречи с людьми смогут закончиться совсем непредсказуемо. Только бог ведает, как они выглядят в действительности. Известно лишь, что они живут во тьме и смогут копировать голоса живых существ.

Самые умелые из них смогут копировать кроме того наружность.

Вероятнее, эти существа, «мынчар-кермос», являлись прототипами леших в детских сказках. Неизвестно для чего они это делают, но они обожают красть людей. Они заманивают их в лес, во тьму.

Что происходит с несчастными, попавшимися на их обман, неизвестно. Они просто исчезают и все…

Ковров замолчал. Его лицо, покрытое необычным рисунком, дополняло рассказ особым колоритом. По манере рассказа было неясно — пугает он собственных слушателей либо — такой неэмоциональной была его обращение.

— Они в действительности существуют, верите вы в них либо нет. Но если вы захотите проверить, я позже дам пара нужных советов, каковые, быть может, сохранят вам жизнь.

Максим снова замолчал. Через 60 секунд, не дождавшись продолжения, подал робкий голос один из туристов:

— Хиленькая история какая-то… Маленькая.

Лицо в маске из золы медлительно повернулось к нему. Тёмные линии растянулись в ухмылке.

— Вы что же, поразмыслили что это вся история? Это прелюдия. А сейчас фактически и сама история.

Случилось это два года тому назад недалеко от реки Башкаус.

Несколько, по численности приблизительно такая же, как отечественная, разбила лагерь в одном из горных урочищ, приблизительно таком же, как это. До тех пор пока одни копались с вещами около палаток, большинство группы организовала костер и все сели около огня, дабы предаться эйфориям активной ночевки. Все было как в большинстве случаев — привычная организационная суета, треск огня, теплый чай и беседы.

Около, во все стороны раскинулась безбрежным океаном тёмная ночь, которую отгонял на пара метров от людей верный костер. Но не все собравшиеся около костровища ощущали себя уютно.

Рассказчик обвел слушателей взором, продолжительнее простого задержавшись на растерянном лице Мальцева. Но никто этого не увидел, все были поглощены необыкновенным рассказом.

— Одна из девушек никак не имела возможности осознать, кто может с опаской ходить в темноте около костра, в целой таежной чаще, только легко похрустывая небольшими ветками, лежавшими на земле? Девушку кликали Инга. Она пробовала разглядеть ходока во тьме, но стоило ей начать всматриваться в ночь, шаги тут же прекращались, словно бы человек замирал на месте, опасаясь быть замеченным.

Ответ пришел сам собой. Ее супруг Игорь планировал пойти и собрать еще сушняка для костра.

Он все переживал, что до утра костер может погаснуть. Инга несколько раз окликнула его. Но ответом ей было все то же молчание.

«Игорь, ну хватит, прекрати! Я же нервничаю. Ответь срочно!

Это ты?» — прокричала женщина невидимому ходоку.

«Ну, кто тут еще возможно? — задала вопрос ее подруга, сидевшая рядом, — Само собой разумеется, парни дурачатся».

Из темноты снова послышались звук и шорохи шагов, что был слышен лишь двум либо трем человекам сидевшим рядом.

«Игорь, хватит уже. Не смешно. Выходи».

«Я…» — раздался голос Игоря из темноты. Но был он какой-то необычный: гулкий, напряженный. И появился, как будто бы с опозданием, словно бы человек во тьме выбирал разные варианты ответа, перед тем как выбрал один.

«Игорь, что-нибудь произошло? Давай выходи ко мне, на свет. Хватит по темноте лазать.

Страшно» — Инга поднялась и подошла к самой границе светового круга, где тьма и свет перемешивались в что-то зыбкое, сумеречное.

Она согнулась вперед, пробуя разглядеть мужа, но снова ничего не заметила.

«Инг, ну что в том месте?» — подруга вопросительно кивнула ей головой.

«Не знаю, может, произошло что…»

Инга сделала ход вперед, и тьма мгновенно поглотила ее, выхватив из светового круга.

«Игорь, ты где?»

«Я… Иду… Палатки… Костер…». Она озадаченно остановилась, вслушиваясь в это невнятное бормотание мужа где-то рядом. В темноте все равно было ничего не видно, по причине того, что глаза привыкли к свету. Женщина сделала ход вперед.

Костер был совсем рядом и она совсем не ощущала страха, лишь беспокойство за мужа, что вел себя пара необычно.

Быть может, он выпил мало спирта, что туристы всегда забирали в неизменном турнаборе, и сейчас, захмелев, бродил в темноте, заблудившись в буреломе.

«Инга, так вот же он!» — подруга окрикнула ее, по причине того, что заметила как с противоположной стороны костра, от палаток, к собравшимся около огня бодрой походкой шел Игорь.

«Инга!» — еще раз позвала подруга, но ответа не услышала. На ее лице показалась растерянность.

«Игорь, так ты же только что в том месте был. Я сама слышала».

«Где — в том месте? — подошедший Игорь недоуменно уставился на девушку, — А Инга где?

«Да как, где? Она же тебя искать отправилась. Ты же нам из темноты отвечал!».

«Откуда отвечал? Я в палатке вещи раскладывал. А Инга что, в лес, что ли отправилась? Инга! Ты где? Я уже тут.

Возвращайся». Но Инга не ответила…

Ковров снова замолчал, поворошил уже тлеющим факелом-палкой костер, давая ему возможность разгореться.

— И что… было дальше? — с опаской задала вопрос Валерия, прижавшись к Мальцеву еще крепче.

— Ничего, — Максим пожал плечами, — Все пошли ее искать. Забрали фонари, пирофакелы. Но тщетно.

Инга провалилась сквозь землю самым таинственным образом. Не нашли ее и на следующий сутки, при свете дня.

Облазили всю тайгу на полкилометра — напрасно. Ни девушки, ни тела, ни ее таинственного ночного собеседника.

На пара секунд у костра повисло в воздухе напряженное молчание. Все ожидали, что последует какое-нибудь продолжение, но Ковров только без звучно занимался костром.

— Блин, что-то жутковато… — пробормотала тихо Валерия, и после этого уже звучно сказала, — А ты давал слово нам поведать про то, что может нам оказать помощь, в случае если мы с ними встретимся.

Ковров кивнул.

— Имеется пара главных правил. Первое: по окончании захода солнца пребывать в доме, а если вы были на улице, то обязательно расположиться рядом с огнем. Пламя — это покровитель и защитник человека ночью.

Второе: ночью звучно не говорить и не отходить друг от друга. «Мынчары», в случае если само собой разумеется они рядом, лишь и ожидают аналогичной оплошности, дабы показать собственный коварное мастерство обмана и лжи.

Третье: в тайге, в особенности в ночной тайге, держите при себе нож. Это один из самых древних защитников человека. Все злые «кермосы» — духи, опасаются острия, тем более, железного.

И, наконец, четвертое: е