Гарри как будто бы снова провалился в собственный ветхий кошмар: снова он стоит на коленях около мертвого тела Дамблдора у подножия самой высокой башни Хогвартса; но в действительности перед ним на траве лежало маленькое тельце, пронзенное серебряным кинжалом Беллатрисы. Он все повторял: «Добби… Добби…» — не смотря на то, что и знал, что домовик уже ушел в том направлении, где его нельзя позвать.
Через 60 секунд либо две Гарри осознал, что всетаки прибыл куда желал, по причине того, что рядом были Флёр и Билл, Дин и Полумна. Они толпились около него, а он стоял на коленях над телом домового эльфа.
— Гермиона? — внезапно сообщил Гарри. — Где она? Билл ответил:
— Рон отвел ее в дом. С ней все будет прекрасно.
Гарри опять взглянуть на домовика, с опаской вытянул острый кинжал из его тела, позже стащил куртку и укутал ею Добби, как одеялом.
Где-то близко билось о камни море. Гарри слушал, как оно шумит, пока остальные переговаривались, обсуждали какието никому не необходимые неприятности, чтото решали. Дин унес в дом раненого Крюкохвата, Флер побежала с ними.
Билл завел обращение о том, что необходимо бы похоронитьдомового.
Гарри соглашался, толком не осознавая, что говорит.
Он все наблюдал на маленькое мертвое тельце, шрам дергало болью, и какойто частью сознания Гарри, как будто бы в перевернутую подзорную трубу, видел, как Волан-де-Морт наказывает тех, кто остался в доме Малфоев. гнев Чёрного Лорда была страшна, и всетаки рядом с его горем она как будто бы бы уменьшилась — последствия далекой грозы долетали до Гарри словно бы через громадный безмолвный океан.
— Я желаю похоронить Добби как направляться, — это первенствовалислова, каковые Гарри сказал в полном сознании. — Без волшебства. У вас найдется лопата?
Прошло очень мало времени, и вот уже он копает могилу в том месте, где указал ему Билл, — на краю сада, среди кустов. Гарри рыл с какимто остервенением, наслаждаясь тяжелой физической работой, упиваясь ее немагичностью. Любая каждая мозоль и капля пота на ладонях как будто бы были подарком домовику, что их всех спас.
Шрам горел, но сейчас боль подчинялась Гарри. Он ощущал ее как бы со стороны. Он наконец обучился осуществлять контроль эту сообщение, обучился закрывать собственный разум от Волан-де-Морта, чего так получал Дамблдор, заставляя его ходить на занятия к Снеггу.
Совершенно верно так же как Волан-де-Морт не смог вселиться в Гарри, в то время, когда он был переполнен горем по окончании смерти Сириуса, так и сейчас его мысли не могли пробраться в сознание Гарри, пока он горевал о Добби. Похоже, горе способно отогнать Волан-де-Морта… Не смотря на то, что Дамблдор, возможно, сообщил бы — любовь…
Гарри рыл и рыл, все глубже вгрызаясь в мерзлую почву. Он топил горе в поту, отказываясь обращать внимание на боль в шраме. В темноте, где слышны были лишь шум моря и собственное хриплое дыхание, к нему понемногу возвращалось все то, что случилось в доме Малфоев. Гарри вспоминал, что в том месте говорилось, и малопомалу на него снизошло познание…
Равномерные взмахи лопаты попадали в такт его мыслям. Подарки… Крестражи… Подарки… Крестражи… Но сейчас его уже не жгла та необычная, неистовая жажда. Горе и ужас прогнали ее прочь.
Гарри пришел в эмоцию, как словно бы от пощечины.
Он все глубже погружался в свежевырытую могилу. Гарри знал, где побывал сейчас Волан-де-Морт и кого он убил в самой высокой камере Нурменгарда; знал, из-за чего он это сделал…
Он вспоминал Хвоста, погибшего изза одного малюсенького проблеска милосердия… Дамблдор и это предвидел. какое количество еще предвидел Дамблдор?
Гарри утратил счет времени. Он знал лишь, что около чутьчуть посветлело, в то время, когда к нему подошли Дин и Рон.
— Как Гермиона?
— Лучше, — сообщил Рон. — Флер за ней заботится.
Гарри уже приготовился огрызнуться, в то время, когда они начнут приставать к нему с вопросами, из-за чего он не создал хорошую аккуратную могилу посредством чудесной палочки, но огрызаться не пригодилось. Они без звучно спрыгнули к нему, любой со своей лопатой, и все трое трудились совместно, пока могила не показалась им достаточно глубокой.
Гарри комфортнее закутал домовика в собственную куртку. Рон сел на край могилы, разулся и надел собственные носки на босые ноги домового. Дин дал собственную вязаную шапку, и Гарри с опаской надел ее на голову Добби, натянув на уши, напоминающие крылья летучей мыши.
— Нужно закрыть ему глаза.
Гарри не слышал, как они подошли из темноты — Билл в дорожном плаще, Флер в долгом белом фартуке, из кармана которого торчал пузырек — Гарри определил «Костерост». Гермиона куталась в одолженный у Флер халат, она была весьма бледная и нетвердо держалась на ногах. В то время, когда она подошла, Рон обнял ее за плечи.
Полумна в куртке Флер присела на корточки и, ласково коснувшись век домового, закрыла остекленевшие глаза.
— Вот, — негромко сообщила она, — сейчас он как словно бы спит.
Гарри опустил домовика в могилу, устроил эргономичнее ноги и руки, как будто бы Добби отдыхает. Позже вылез наверх и в последний раз взглянуть на мелкое тельце. Он не разрешил себе плакать.
Ему вспомнились похороны Дамблдора — последовательности золоченых стульев, министр волшебства в первом ряду, перечисление заслуг Дамблдора, пышная гробница из белого мрамора. Добби заслужил не меньший почет, а его положили в наскоро вырытую яму среди кустов.
— Помоему, необходимо чтонибудь сообщить, — подала голос Полумна. — Я первая, прекрасно?
Под взорами всех находившихся около она поднялась в изножье могилы и обратилась к мертвому домовику:
— Благодарю тебя громадное, Добби, за то, что ты спас меня из подвала. Плохо несправедливо, что тебе было нужно погибнуть, в то время, когда ты таковой хороший и храбрый. Я постоянно буду не забывать то, что ты сделал для меня.
Надеюсь, что на данный момент ты радостен.
Она выжидающе посмотрела назад на Рона. Рон прокашлялся и хрипло сообщил:
— Да… Благодарю, Добби…
— Благодарю, — пробормотал Дин. Гарри проглотил комок в горле.
— Прощай, Добби, — тихо сказал он.
Больше он ничего не сумел выдавить, но так как Полумна все уже сообщила за него.
Билл взмахнул чудесной палочкой — кучка почвы около могилы поднялась в воздух и медлено опустилась, образовав маленький красноватый холмик.
— Ничего, в случае если я самую малость тут постою? — задал вопрос Гарри.
Они пробормотали чтото неразборчивое, ктото хлопнул Гарри по пояснице, и все двинулись к дому, покинув Гарри одного около могилы.
Он огляделся. Клумбы были выложены по краю прекрасными ровными белыми камнями, обточенными морем. Гарри выбрал один, побольше, и уложил его, как будто бы подушку, в том месте, где на данный момент была голова домовика.
Позже сунул руку в карман за чудесной палочкой.
Их выяснилось две. Он и забыл, и по сей день не имел возможности сообщить, чьи это палочки, не забывал лишь, что оторвал их у когото. Гарри выбрал ту, что меньше — она почему-то показалась красивее на ощупь, — и направил ее на камень.
Следуя его шепоту, на камне медлительно проступили слова. Гарри знал, что Гермиона начертила бы их значительно прекраснее и, возможно, стремительнее, но ему хотелось сделать это самому, так же как он копал могилу. В то время, когда Гарри опять выпрямился, на камне была вырезана надпись:
Тут лежит Добби, вольный домовик.
Еще пара секунд Гарри наблюдал на собственную работу, позже отправился прочь. Шрам чутьчуть покалывало, а голову переполняли мысли, что пришли, в то время, когда он рыл могилу, и получили форму в темноте — страшные и завораживающие.
В то время, когда он вошел в дом, все сидели в гостиной и слушали, что говорит Билл. Помещение была весьма хорошенькая, в ярких тонах, в камине ярко горел пламя. Гарри не хотелось пачкать ковер почвой, исходя из этого он остался находиться у двери.
— Удачно, что Джинни приехала к себе на каникулы. Будь она в Хогвартсе, ее имели возможность схватить раньше, чем мы успеем к ней добраться. А так она также в безопасности.
Билл посмотрел назад и увидел Гарри.
— Я всех забрал из «Норы», — растолковал он. — Переправил их к тете Мюриэль. Раз Пожиратели смерти выяснили, что Рон с тобой, к ним точно явятся… Да не проси прощения ты, — прибавил он, увидев, какое у Гарри стало лицо. — Это все равно непременно произошло бы, отец в далеком прошлом нас давал предупреждение. Отечественная семья — самые отъявленные осквернители чистоты крови.
— А чем их защитили? — задал вопрос Гарри.
— Заклятием Доверия. Хранитель Тайны — отец. На отечественном коттедже такое же заклятие, а я Хранитель Тайны.
На работу нам, само собой разумеется, уже запрещено, но это сейчас не так уж принципиально важно. Олливандера и Крюкохвата также переправим к тете Мюриэль, когда они чутьчуть придут в себя.
У нее места хватает, а у нас тесновато. Ноги у Крюкохвата уже заживают, Флер напоила его «Костеростом». Через час, возможно, возможно будет их обоих…
— Нет, — сообщил Гарри.
Билл с большим удивлением посмотрел на него.
— Они оба мне необходимы. Я желаю с ними поболтать. Это крайне важно.
Гарри услышал в собственном голосе неожиданную властность, ту уверенность в собственной цели, что пришла к нему, пока он копал могилу для Добби. На него наблюдали недоуменные лица.
— Я отправлюсь умоюсь, — сообщил Гарри Биллу, глядя на собственные руки, измазанные кровью и землёй Добби. — А позже мне нужно поболтать с ними, безотлагательно.
Он вошел в мелкую кухоньку, к умывальнику у окна, выходящего на море. Над горизонтом разгорался восход солнца, перламутроворозовый и золотистый. Гарри начал умываться, в один момент продолжая цепочку мыслей, начатую в чёрном саду.
Добби уже не сможет поведать, кто послал его к ним в подвал, но Гарри совершенно верно знал, что он видел. Яркоголубой глаз выглянул из осколка зеркальца, и помощь пришла. В Хогвартсе тот, кто молит о помощи, неизменно ее приобретает.
Гарри стёр руки, не подмечая красоты за окном, не прислушиваясь к беседе в гостиной. Глядя на океан, он ощущал, что очень близко подошел к самой сути происходящего.
Шрам все еще покалывало, и Гарри знал, что Волан-де-Морт также приближается к цели. Гарри осознавал — и одновременно с этим не осознавал. Чутье подсказывало одно, разум сказал совсем второе.
Дамблдор в его воображении радовался, сложив совместно кончики пальцев, как словно бы в молитве.
Ты покинул Рону делюминатор… Ты понимал его… и дал ему возможность возвратиться.
Ты и Хвоста осознавал… Ты знал, что в глубине души он всетаки жалеет…
Если ты так прекрасно их знал… Что ты знал обо мне, Дамблдор?
Неужто так необходимо — дабы я знал о Дарах, но не искал их? Ты воображал себе, как это будет тяжело? Потому всячески усложнял задачу?
Дабы я успел до этого додуматься?
Гарри замер на месте, застывшим взором уставившись вдаль, где поднимался изза горизонта ослепительный золотой ободок. Позже посмотрел на собственные чистые руки и удивился, что все еще держит полотенце. Отложил его в сторону и опять возвратился в прихожую.
Шрам внезапно резанула боль, и в голове промелькнул — быстро, как будто бы отражение стрекозы на поверхности пруда — силуэт прекрасно привычного строения.
У подножия лестницы находились Флёр и Билл.
— Мне необходимо поболтать с Крюкохватом и Олливандером, — сообщил Гарри.
— Нет, — сообщила Флер. — П’гидется подождать, Арри. Они больны, измучены…
— Мне весьма жаль, — без нажима ответил Гарри, — но я не могу ожидать. Я обязан поболтать с ними на данный момент. Наедине… с каждым по отдельности.
Это безотлагательно.
— Проклятье, Гарри, что происходит? — не выдержал Билл. — Ты являешься к нам с мертвым домовиком и полуобморочным гоблином, у Гермионы таковой вид, как словно бы ее пытали, а Рон категорически отказывается чтонибудь говорить…
— Мы не можем поведать, чем мы заняты, — напрямик заявил Гарри. — Ты из Ордена, Билл, ты знаешь, что Дамблдор завещал нам дело и приказал никому больше об этом не говорить.
Флер чтото нетерпеливо пробормотала, но Билл не наблюдал на нее, он наблюдал на Гарри. Тяжело было осознать выражение его покалеченного шрамами лица. Наконец Билл сообщил:
— Прекрасно. С кем ты желаешь сказать первым? Гарри заколебался. Он знал, как много зависит от его решения.
Времени практически не осталось, необходимо выбирать.
Подарки либо крестражи?
— С Крюкохватом, — сообщил Гарри. — Сперва я поболтаю с Крюкохватом.
Сердце у него стучало, как словно бы он только что бежал стометровку и наряду с этим одолел поразительно сложный барьер.
— Тогда за мной, — сообщил Билл и первым отправился вверх по лестнице.
Поднявшись на пара ступеней, Гарри посмотрел назад.
— Вы мне также необходимы! — крикнул он Гермионе и Рону, державшимся в тени у двери в гостиную.
Они вышли на свет, как словно бы с облегчением.
— Ты как? — задал вопрос Гарри Гермиону — Ты по большому счету превосходная — придумала такую складную историю, в то время, когда эта колдунья тебя мучила…
Гермиона бледно улыбнулась. Рон крепче обхватил ее за плечи.
— Что сейчас, Гарри? — задал вопрос он..
— Заметите. Идем.
Билл совершил Гарри, Рона и Гермиону на второй этаж. На тесную лестничную площадку выходило три двери.
— Ко мне.
Билл открыл дверь собственной с Флер помещения. За окном также было море, оно все искрилось золотом в лучах восхода. Гарри остановился у окна, повернувшись спиной к немыслимому пейзажу, и скрестил руки на груди.
Шрам покалывало. Гермиона устроилась за туалетным столиком, Рон присел на ручку ее кресла.
Опять показался Билл, неся на руках мелкого гоблина. Он уложил Крюкохвата на постель, тот чтото буркнул в виде признательности, и Билл ушел, закрыв за собой дверь.
— Простите, что было нужно вас извлечь из кровати, — сообщил Гарри. — Как ваши ноги?
— Болят, — ответил гоблин. — Но заживают.
Он все еще сжимал в руках клинок Гриффиндора, и выражение лица у него было необычное: наполовину задиристое, наполовину любопытное. Гарри разглядывал гоблина: изжелтабледная кожа, долгие узкие пальцы, тёмные глаза. Флер сняла с него ботинки: долгие ступни были нечистыми.
Он пользовался спросом больше домовика, а вытянутая кверху голова была заметно больше, чем у человека.
— Вы, возможно, не помните… — начал Гарри.
— Что именно я сопровождал вас к вашему банковскому сейфу, в то время, когда вы в первый раз посетили «Гринготтс»? — договорил за него Крюкохват. — Я не забываю, Гарри Поттер. Вы весьма известны, кроме того среди гоблинов.
Гарри и гоблин оценивающе присматривались друг к другу. Шрам у Гарри все еще болел. Ему не терпелось поскорее отделаться от беседы с Крюкохватом, и одновременно с этим он опасался сделать неверный ход.
До тех пор пока Гарри придумывал, с чего начать, гоблин нарушил молчание.
— Вы похоронили домовика, — сообщил он нежданно быстро. — Я видел в окно, из соседней спальни.
— Да, — сообщил Гарри. Крюкохват следил за ним раскосыми тёмными глазами.
— Вы — необыкновенный колдун, Гарри Поттер.
— Из-за чего? — задал вопрос Гарри, бессознательно потирая шрам.
— Вы вырыли могилу.
— Ну и что?
Крюкохват не ответил. Гарри сделал вывод, что гоблин его ненавидит, — копал могилу вручную, как будто бы магл! Но, его мало тревожило одобрение Крюкохвата.
Он наконец собрался с духом.
— Крюкохват, я обязан задать вопрос…
— Кроме этого вы спасли гоблина.
— Что?
— Вы перенесли меня ко мне. Спасли от смерти.
— Надеюсь, вы не против? — теряя терпение, задал вопрос Гарри.
— Нет, не против, Гарри Поттер, — ответил Крюкохват, закручивая на палец худую тёмную бороду, — но вы очень необыкновенный колдун.
— Вот и хорошо, — сообщил Гарри. — Так я говорю, мне нужна помощь, Крюкохват, и вы имеете возможность мне оказать помощь.
Гоблин никак не отозвался на данный призыв, лишь хмурился на Гарри, как словно бы видел перед собой какуюто диковинку.
— Мне необходимо пробраться в банковский сейф в «Гринготтсе».
Гарри желал подойти к делу неспешно, но в шраме снова стрельнуло, и слова вырвались сами собой. Опять перед глазами появились очертания Хогвартса, и Гарри отогнал видение. Разговор с Крюкохватом на данный момент серьёзнее.
Гермиона и Рон наблюдали на Гарри, как на сумасшедшего.
— Гарри… — начала было Гермиона, но ее прервал Крюкохват.
— Пробраться в сейф в «Гринготтсе»? — Гоблин чуть поморщился, устраиваясь эргономичнее в постели. — Нереально!
— Быть может, — тут же возразил Рон. — Были случаи, в то время, когда проникали.
— Вотвот, — подхватил Гарри. — В тот сутки, в то время, когда мы с вами познакомились, Крюкохват. Мой сутки рождения, семь лет назад.
— Тот сейф был уже безлюден, — огрызнулся гоблин. — Он не так строго охранялся.
Гарри осознал, что Крюкохват, хоть и не работает больше в банке «Гринготтс», все еще болеет за него душой.
— А тот сейф, куда нам необходимо попасть, — не пустой, и защищают его, возможно, будь здоров, — сообщил Гарри. — Это сейф Лестрейнджей.
Гермиона и Рон переглянулись. Будет время все им растолковать по окончании того, как Крюкохват даст ответ.
— Без шансов, — твердо сообщил гоблин. — Полностью исключено. «В случае если пришел за чужим ты ко мне»…
— «Из этого тебе не уйти ни при каких обстоятельствах» — я не забываю, — сообщил Гарри. — Лишь я не за достатками в том направлении планирую. Мне нужен данный сейф не для пользы — имеете возможность вы мне поверить?
Гоблин искоса взглянуть на Гарри. Молниевидный шрам опять дергало болью, но Гарри не обращал на это внимания — он отказывался признавать эту боль и отвечать на ее приглашение.
— В случае если имеется на свете колдун, которому я имел возможность бы поверить, что он не ищет для себя пользы, то это вы, Гарри Поттер, — сказал наконец Крюкохват. — домовые и Гоблины эльфы не привыкли к тому, дабы им оказывали уважение, как это сделали вы в наше время ночью. Мы не привыкли к такому от носящих чудесные палочки.
— Носящих чудесные палочки… — повторил Гарри. Эти слова произвели на него необычное чувство.
Шрам опять полоснула боль — Волан-де-Морт обратился мыслями к северу. Гарри жгло нетерпение поскорее расспросить Олливандера, лежавшего в соседнем помещении. Гоблин негромко проговорил:
— гоблины и Волшебники в далеком прошлом уже спорят о праве носить чудесную палочку.
— Так так как гоблины могут колдовать без всяких палочек, — увидел Рон.
— Не имеет значение! Колдуны не хотят делиться тайными знаниями о чудесных палочках с другими волшебными народами. Они мешают нам развивать собственные возможности!
— Гоблины также ни с кем не делятся секретами собственной магии, — сообщил Рон. — Вы никому не говорите, как вы делаете мечи и доспехи. Гоблины могут обрабатывать металлы, как колдунам ни при каких обстоятельствах не…
— Это все на данный момент несущественно, — быстро сообщил Гарри, увидев, что лицо Крюкохвата побагровело. — Речь заходит не о спорах колдунов с гоблинами и другими волшебными существами…
— Да нет, именно об этом! — не очень приятно захохотал Крюкохват. — Чем больше власти забирает себе Чёрный Лорд, тем больше ваш народ притесняет моих сородичей! В банке «Гринготтс» заправляют колдуны, домовиков истребляют, а кто из носящих чудесные палочки выступает в протест этого?
— Мы! — сообщила Гермиона. Она сидела весьма прямо, глаза ее блистали. — Мы протестуем! За мной, к примеру, охотятся, как за любым гоблином либо домовиком.
Так как я грязнокровка!
— Не именуй себя так! — крикнул Рон.
— А из-за чего? — возразила Гермиона. — Да, я грязнокровка и горжусь этим! При новом порядке мне живется никак не лучше, чем вам, Крюкохват! Меня, а не когонибудь другого выбрали для допроса с пытками в том месте, у Малфоев!
Она отогнула ворот халата, так что стало видно красную полосу пореза от кинжала Беллатрисы.
— А вы понимаете, что это Гарри высвободил Добби от рабства? — задала вопрос Гермиона. — Понимаете, что мы уже много лет боремся за освобождение домовых эльфов? — Рон смущенно заерзал на ручке кресла. — Мы не меньше вашего стремимся свергнуть Сами-Знаете-Кого!
Гоблин воззрился на Гермиону с таким же любопытством, как перед тем на Гарри, и внезапно задал вопрос:
— Что вам необходимо в сейфе Лестрейнджей? Клинок, что хранится в том месте, — подделка. Настоящий — вот. — Он обвел взором троих друзей. — Я думаю, вы это и сами понимаете.
Вы просили меня солгать о нем.
— Но так как в сейфе не только клинок? — задал вопрос вместо ответа Гарри. — Вы не видели, что в том месте еще хранится?
Сердце у него забилось еще посильнее. Гарри всеми силами отгораживался от боли в шраме.
Гоблин снова принялся накручивать бороду на палец.
— Правила «Гринготтса» не разрешают обсуждать содержимое банковских сейфов. Мы — хранители несметных сокровищ и обязаны оберегать то, что нам доверено, тем более что большая часть этих сокровищ создана отечественными руками.
Гоблин погладил клинок. Взор его тёмных глаз перешел с Гарри на Гермиону, позже на Рона и снова на Гарри.
— Вы так молоды, — сообщил он наконец, — а сражаетесь против стольких неприятелей.
— Вы поможете нам? — задал вопрос Гарри. — Без вашей помощи у нас нет никакой надежды пробраться в сейф. Вы — отечественный единственный шанс.
— Я… поразмыслю, — сказал Крюкохват, как будто бы испытывая их терпение.
— Но… — со злобой начал Рон.
Гермиона ткнула его локтем под ребра, и он замолчал.
— Благодарю, — сообщил Гарри.
Гоблин в ответ наклонил огромную голову, позже согнул коротенькие ножки, опять разогнул и умышленно разлегся в постели Билла и Флер.
— Думается, воздействие «Костероста» завершается. Я наконецто смогу поспать. Вы уж меня простите…
— Да, само собой разумеется!
Выходя из помещения, Гарри прихватил с собой клинок Гриффиндора, лежавший под боком у Крюкохвата. Гоблин не стал возражать, но Гарри показалось, что в раскосых тёмных глазах мелькнула досада.
— Небольшой пакостник, — тихо сказал Рон, когда за ними закрылась дверь. — Он просто куражится над нами!
— Гарри, — кроме этого шепотом заговорила Гермиона, оттаскивая друзей от двери на чёрную лестничную площадку, — ты имеешь в виду то, о чем я поразмыслила? Вычисляешь, у Лестрейнджей в сейфе — крестраж?
— Да, — ответил Гарри. — Видели, как перепугалась Беллатриса, в то время, когда поразмыслила, что мы в том направлении залезли? А из-за чего? Что еще мы имели возможность в том месте забрать?
Она до смерти опасалась, как бы Сами-Знаете-Кто не определил.
— Так мы наподобие искали в местах, связанных Сами-Знаетес-Кем, — озадаченно проговорил Рон. — Разве он когданибудь бывал в сейфе Лестрейнджей?
— Я кроме того не знаю, был ли он когданибудь в банке «Гринготтс», — ответил Гарри. — В юности он не хранил в том месте золото, по причине того, что никто не покинул ему наследства, а снаружи должен был его заметить в первоначальный же раз, как был в Косом переулке.
В шраме пульсировала боль, но Гарри старался не отвлекаться на нее. Он желал, дабы Гермиона и Рон как направляться все осознали по поводу «Гринготтса» прежде, чем они отправятся говорить с Олливандером.
— Он, возможно, страшно питал зависть к тем, у кого имеется ключик от сейфа в банке «Гринготтс». Вычислял это знаком принадлежности к чудесному миру. Помните, как он доверял Беллатрисе и ее мужу, — они были его самыми преданными слугами еще до падения, они разыскивали его, в то время, когда он провалился сквозь землю.
Я слышал, он так сообщил в ту ночь, в то время, когда возвратился.
Гарри потер лоб:
— Всетаки вряд ли он поведал Беллатрисе, что это крестраж. Он так как и Люциусу Малфою не сказал правды про ежедневник. Возможно, ей положить в сейф что-то очень полезное.
Как мне сказал Хагрид: в случае если желаешь чтонибудь запрятать, то «Гринготтс» — самое надежное место в мире, не считая, возможно, Хогвартса.
В то время, когда Гарри замолчал, Рон потряс головой:
— Здорово ты его осознаёшь!
— Частично, — ответил Гарри. — Если бы я еще Дамблдора так же прекрасно осознавал… Ну хорошо, это мы посмотрим. А сейчас пошли к Олливандеру.
Гермиона и Рон были легко ошарашены, но обращение Гарри очевидно произвела на них чувство. Дружно они подошли к двери наоборот и постучались. В ответ раздалось еле слышное «Войдите!».
Мастер чудесных палочек лежал на двуспальной кровати, с той стороны, что дальше от окна. Его продержали в подвале больше года и по крайней мере один раз пытали. Он страшно исхудал, кости лица выпирали изпод желтоватой кожи.
Громадные серебристые глаза ввалились.
Руки, лежавшие поверх одеяла, имели возможность бы принадлежать скелету.
Гарри присел на свободную половину кровати, рядом сели Рон с Гермионой. Из этого не было видно восходящего солнца: окно выходило в сад, с видом на свежую могилу и утёсы.
— Господин Олливандер, простите, что мы вас побеспокоили, — начал Гарри.
— Мой дорогой мальчик, — не сильный голосом отвечал Олливандер, — ты спас нас всех. Я уж думал, мы погибнем в этом подвале… Не знаю, как тебя и благодарить.
— Мы были лишь рады это сделать.
Шрам дергало болью. Гарри был уверен, что уже не успевает опередить Волан-де-Морта и не сможет ему помешать добраться до цели. В нем шевельнулся ужас… Но он уже сделал собственный выбор, в то время, когда решил сказать сперва с Крюкохватом.
Притворяясь спокойным, Гарри нащупал на шее мешочек Хагрида и вынул из него сломанную пополам чудесную палочку.
— Господин Олливандер, мне нужна помощь.
— Все, что угодно! Все, что угодно! — чуть слышно ответил мастер.
— Вы имеете возможность это починить? Ее по большому счету возможно починить?
Олливандер протянул дрожащую руку. Гарри положил ему на ладонь соединенные хрупкой перемычкой половинки чудесной палочки.
— перо и Остролист феникса, — проговорил Олливандер срывающимся голосом, — Одиннадцать дюймов. Узкая и эластичная…
— Да, — сообщил Гарри. — Так вы имеете возможность?..
— Нет, — тихо сказал Олливандер. — Мне весьма, весьма жаль, но я не знаю средства починить чудесную палочку, взявшую такие серьёзные повреждения.
Гарри заблаговременно приготовился услышать таковой ответ, и направляться это был тяжелый удар. Он забрал половинки палочки и опять запрятал их в мешочек. Олливандер наблюдал на мешочек, где провалилась сквозь землю сломанная палочка, и отвел взор, лишь в то время, когда Гарри вынул из кармана две чудесные палочки, захваченные у Малфоев.
— Вы имеете возможность выяснить, чьи они?
Мастер забрал первую палочку и поднес ее к самым глазам. Повертел узловатыми пальцами, чуть согнул.
— сердечная и Грецкий орех жила дракона, — проговорил он. — Двенадцать и три четверти дюйма. Прочная, твёрдая. Эта палочка принадлежала Беллатрисе Лестрейндж.
— А эта?
Олливандер так же пристально осмотрел вторую палочку.
— волос и Боярышник единорога. Ровно десять дюймов. Умеренной упругости. Это была палочка Драко Малфоя.
— Была? — повторил Гарри. — Она же и по сей день его?
— Не думаю. Если вы забрали ее с бою…
— Ну да.
— Вероятнее, она сейчас ваша. Очевидно, тут имеет значение, как как раз чудесная палочка перешла из рук в руки. Очень многое зависит и от самой палочки.
Но в целом чудесная палочка, взятая в бою, честно помогает новому обладателю.
В комнате было весьма негромко, лишь вдалеке плескалось море.
— Вы так рассказываете о чудесных палочках, как словно бы они живые, — сообщил Гарри. — Как словно бы они ощущают, сами чтото решают.
— Чудесная палочка выбирает себе колдуна, — сообщил Олливандер. — Те, кто изучает чудесные палочки, постоянно знали об этом.
— И всетаки возможно пользоваться чудесной палочкой, которая тебя не выбирала? — задал вопрос Гарри.
— О да, если вы настоящий колдун, то имеете возможность направлять собственную волшебство фактически через любой инструмент. Но самые отличных показателей достигаются в тех случаях, в то время, когда между волшебником и палочкой существует духовное родство. Эти взаимоотношения весьма сложны.
Сначала обоюдное притяжение, позже совместный опыт… Палочка обучается у колдуна, колдун — у палочки.
Волны разбивались о берег и опять откатывались назад — печальный звук.
— Я отобрал эту палочку у Драко Малфоя, — сообщил Гарри. — Будет она меня слушаться?
— Полагаю, да. Принадлежностью чудесной палочки руководят сложнейшие законы, но, в большинстве случаев, палочка побежденного покоряется новому хозяину.
— А мне, значит, возможно пользоваться данной? — Рон извлёк из кармана и протянул Олливандеру палочку Хвоста.
— сердечная и Каштан жила дракона, девять дюймов с четвертью. Хрупкая. Меня вынудили сделать ее практически сразу после того, как похитили, — для Питера Петтигрю.
Да, если вы забрали ее с бою, она будет слушаться вас охотней, чем каждая вторая палочка.
— Это со всеми палочками так? — задал вопрос Гарри.
— Думаю, да, — ответил Олливандер, глядя на Гарри выпуклыми глазами. — Вы задаете глубокие вопросы, господин Поттер. Наука о чудесных палочках — очень сложная отрасль волшебства, полная загадок и тайн.
— Выходит, не обязательно убивать прошлого хозяина, дабы завладеть чудесной палочкой? — задал вопрос Гарри.
Олливандер поперхнулся:
— Убивать прошлого хозяина? Что вы, я бы не заявил, что это в обязательном порядке.
— Существуют легенды, — проговорил Гарри; сердце у него забилось посильнее, и шрам сходу отозвался болью. Гарри не сомневался, что Волан-де-Морт приступил к исполнению собственного замысла. — Легенды о чудесной палочке — либо нескольких палочках, — каковые переходили от одного хозяина к второму при помощи убийства.
Олливандер побледнел. Его лицо казалось тусклосерым на фоне белой как снег наволочки, огромные глаза в кровавых прожилках выпучились, как словно бы от страха.
— Я думаю, всего одна палочка, — тихо сказал он.
— И Сами-Знаете-Кто интересуется данной палочкой, так? — задал вопрос Гарри.
— Я… как вы определили? — прохрипел Олливандер, с мольбой оглядываясь на Рона и Гермиону.
— Он желал, дабы вы обучили его, как преодолеть связь между отечественными чудесными палочками, — сообщил Гарри.
Олливандер пришел в кошмар.
— Он мучил меня, осознайте! Заклятие Круциатус! Я… я не имел возможности не поведать ему, о чем знал… вернее, догадывался…
— Я осознаю, — сообщил Гарри. — Вы поведали ему о перьяхблизнецах? Дали совет простонапросто одолжить чужую чудесную палочку?
Олливандер медлительно кивнул, потрясенный осведомленностью Гарри.
— Лишь это не сработало, — продолжал Гарри. — Моя палочка все равно победила ту, одолженную. Вы имеете возможность растолковать, из-за чего так вышло?
Олливандер покачал головой — так же медлительно, как только что кивал.
— Я… ни при каких обстоятельствах не слышал ни о чем подобном. В ту ночь ваша палочка совершила что-то беспрецедентное. Сообщение двух сердцевин — редчайшее явление, а уж из-за чего ваша чудесная палочка переломила чужую, взятую на время, я просто не могу себе представить…
Удивительные статьи:
- Идейно-художественный анализ трагедии софокла «антигона». 2 страница
- Благодарность вложена внутрь каждого из нас точно так же, как универсальная человеческая характеристика – чувство вины
- Передача электроэнергии на большие расстояния 7 страница
Похожие статьи, которые вам понравятся:
-
Глава 24. мастер волшебных палочек 2 страница
— Мы на данный момент говорили о второй палочке — той, что переходит из рук в руки при помощи убийства. В то время, когда Сами-Знаете-Кто осознал, что…
-
Глава 24. мастер волшебных палочек 3 страница
— Нетнет! Мне правда необходимо идти! Люпин решительно отказался от очередного бокала, поднялся на ноги и расправил дорожный плащ. — До свидания, до…
-
Глава 1. восхождение темного лорда. 5 страница
— Гермиона и Рон считаюм, что ваша троица может проигнорировать Хогвартс? — Начала она легко и непринужденно. — А…- сообщил Гарри — Ну да, мы можем. —…
-
Глава 7. завещание альбуса дамблдора 1 страница
Он шел по горной дороге в холодном светло синий сиянии утренней зари. На большом растоянии внизу различался окутанный туманом призрак мелкого города. Не…
